Мечников. Из доктора в маги

Глава 11

Действовать нужно было быстро. Судя по звукам, кто-то подходит ко мне со спины, да ещё и с ножом в руках. В обратном витке энергии осталось не так уж и много. Если врагов несколько, может и не хватить.

Но всё же я попробую.

Ещё долю секунды я делал вид, будто не замечаю приближения незнакомца, а затем резко развернулся со скальпелем в правой руке и остатками обратного витка в левой.

Передо мной стоял Сухоруков Антон Генрихович. Его мой разворот совершенно не удивил. Он лишь улыбнулся и показал мне свой скальпель, который ещё минуту назад находился в кожаном футляре на поясе патологоанатома — словно меч в ножнах.

Он улыбнулся и сказал:

— Вам помочь со вскрытием, Алексей Александрович?

— Я сам неплохо справляюсь, — холодно ответил я. — Кстати, плохая идея — подкрадываться к человеку с лезвием в руках. Особенно если учесть, что у нас обоих по скальпелю.

— Я и не думал вас пугать! — рассмеялся он. — Просто такая диковинка на моём секционном столе лежит… Что это? Мозговик? Или обычный мана-клещ?

Странно… Теперь он вовсю проявляет дружелюбие, хотя я готов поклясться, что буквально почувствовал жажду убийства, когда стоял к нему спиной. Самому странно осознавать, но в этом мире я уже не в первый раз испытываю это ощущение. Будто интуиция диктует, когда мне может грозить опасность.

— Алексей Александрович, может, уберёте всё-таки от меня скальпель? — нервно хихикнул патологоанатом.

На долю секунды я заметил, как Сухоруков покосился на мою левую руку.

Не скальпель его беспокоит. Он видит обратный виток, поэтому и боится. Точно! А ведь, когда на меня напали бандиты, магия в левой руке активировалась сама. Значит, эта сила сама предупреждает меня об опасности. Мне не показалось — Сухоруков и вправду хотел мне навредить.

— Ну-с, может быть, продолжим препарирование? — патологоанатом проскочил мимо меня к столу и удивлённо воскликнул. — И вправду мана-клещ! Да какой напившийся. От кого же вы его оторвали?

Хороший шанс. Подыграю ему, а в процессе разговора вытащу из него ответы на все вопросы. Если понадобится, достану их из него скальпелем.

— От пациента, — ответил я. — Парнишка забрёл в лес около Красных Гривок.

— О-о! А ведь мы с вами совсем недавно рядом с ним пересекались. Какова ирония! — улыбнулся он. — Кстати, что-то я самого пациента не вижу…

Сухоруков пристально осмотрел секционный зал.

— Он у себя дома, восстанавливается, — произнёс я.

— Хорошая шутка, лекарь Мечников, — хрипло посмеялся Сухоруков. — Имеете в виду, что его пока до меня не донесли?

— Имею в виду, что он жив и в ваших услугах не нуждается, Антон Генрихович, — сухо ответил я и вернулся к препарированию клеща.

Поворачиваться спиной к патологоанатому мне было не страшно. Вновь атаковать меня он не рискнёт. Тем более, заметно, что коллега и сам меня побаивается.

— Все рано или поздно нуждаются в моих услугах, — усмехнулся Сухоруков и встал рядом со мной около клеща. — И всё же удивительно, что вы смогли сохранить жизнь тому парню. Никогда не видел, чтобы мана-клещ таких размеров отцеплялся от человека, не свернув ему при этом башку.

Вот ведь заладил! Ему лишь бы вскрыть кого-нибудь. Впервые встречаю такого патологоанатома.

А вот его подсказка на счёт вида этого животного мне очень кстати. Я сразу понял, что высасывает эта скотина не кровь. Мана-клещ… Странно, только откуда в простом крестьянине он нашёл столько маны?

В первую очередь я решил отсечь хоботок, чтобы стало проще вскрывать брюшко.

— Аккуратнее! — прошипел над моим ухом Сухоруков. — В его хоботке содержится яд. С помощью него он отключает чувствительность, причём надолго. Это позволяет ему быстро вырасти и остаться незамеченным.

Яд… Анестетик! Местное обезболивающее, которое можно использовать, как тот же лидокаин или новокаин. Только он явно сильнее своих аналогов из моего мира, если учесть, что пациент толком не испытывал боли, когда хоботок опутал его позвоночник. Без яда он бы погиб от болевого шока.

Я отделил хоботок и спрятал его в свою сумку.

— Решили оставить себе трофей? — ухмыльнулся Сухоруков.

— Вы так и будете мучить меня вопросами или, может быть, поможете со вскрытием? — со сталью в голосе спросил я. — Мне казалось, что вы горите желанием притронуться к этому существу своим скальпелем.

— Ваша правда, — произнёс он, затем резким движением извлёк из чехла блестящий скальпель и одним ловким взмахом вскрыл брюшко клеща.

Либо глаза меня обманывают, либо лезвие даже не коснулось животного.

— Мне приятно ваше удивление, лекарь Мечников, — самодовольно улыбнулся Сухоруков. — Магическая сталь. Намного лучше, чем в любом другом скальпеле. Мне он очень дорого достался…

Надеюсь, что он его не с какого-нибудь трупа снял. Кажется, настало самое время поговорить с ним по душам.

Сухоруков увлёкся разделкой клеща, а я задал вопрос:

— Что вас связывает с той троицей?

На долю секунды Сухоруков дёрнулся, и сделал неровный надрез над лапкой монстра.

— Вы это о ком? — решил увильнуть он.

— Я — не тот, кого вам удастся обмануть, Антон Генрихович, — произнёс я. — Сюда приходили бандиты, с которыми я уже успел познакомиться. И, думаю, вы прекрасно об этом знаете. Вы не рассчитывали, что я не замечу ваших намерений?

Гнев в моей груди вступил в резонанс с обратным витком, и моя рука на одно мгновение вспыхнула горячим светом.

— Стойте-стойте! — затараторил он, отступая от стола, но идти ему было некуда. За спиной Сухорукова была стена.

Теперь, когда я поймал его с поличным, бросать дело на полпути уже нельзя.

Я толкнул секционный стол и придавил патологоанатома к стене. Он безвольно вскрикнул и потянулся к скальпелю, но я предусмотрел этот ход заранее, а потом ударил ребром ладони по его руке. Скальпель упал на холодный пол секционного зала.

Резким рывком я достал из сумки хоботок клеща и остановил его у шеи Сухорукова.

— М-Мечников! — завопил он. — Вы что творите⁈

— Ты прекрасно знаешь, зачем я это делаю. Говори, если не хочешь испытать на себе хвалённый тобой яд, — пригрозил я. — Как ты связан с бандитами и зачем собирался меня убить?

— Алексей… — оскалился он. — Ты ведь понятия не имеешь, во что ввязываешься. Убьёшь меня — и за тобой придут другие.

— Кто — другие? — спросил я. — Это всё из-за долгов моего дяди?

Чтобы разговорить Сухорукова, я нажал на стол, придавив кости его таза к стене.

— Да плевать всем уже на эти долги! — проскулил Сухоруков. — Вернее… Ты моему знакомому куда более интересен, чем жалкие гроши Олега Мечникова.

— Имя своего знакомого назови, — спокойно произнёс я. — Хватит уклоняться от моих вопросов.

Сухоруков в недоумении посмотрел мне в глаза.

— Так ты же был в Красных Гривках, разнюхивать ходил. Разве не из-за… Проклятье… — Сухоруков, осознав, что проговорился, устало прикрыл глаза. — Обвёл ты меня вокруг пальца, Мечников. Что дальше? Убьёшь меня в моём же морге? Как славно! Далеко меня нести не придётся!

Сухоруков нервно рассмеялся.

Значит, неспроста я с ним встретился в этом селе. Он намеренно следил за мной. Похоже, главарь бандитов живёт где-то там — в Красных Гривках.

— Я отпущу вас, коллега, — сухо ответил я, вернувшись к повседневному деловому тону. — А вы отправитесь к своему главному и скажете, что Мечниковы ему не по зубам. Он ведь заплатил вам за мою голову, Антон Генрихович?

Сухоруков ничего не ответил, лишь спокойно выбрался из-за стола, который я перестал удерживать силой.

— Скажу вам прямо, Алексей Александрович. Главарь местных бандитов вам не по зубам. Однако я могу помочь вам с ним за одну встречную услугу, — пропел Сухоруков.

— Сотрудничать с вами я точно не собираюсь. Мне хватает того, что мы с вами коллеги, — твёрдо ответил я. — А вы что же, уже решили переметнуться?

— Вы что, совсем слепой, Мечников? — нахмурился он. — Вы до сих пор не поняли, где оказались? В Хопёрске нет места благородству. В этих краях, где власть императора с трудом достигает местных графов и баронов, можно полагаться только на себя. И для выживания хороши любые способы.

— Говорите за себя, Сухоруков, — помотал головой я. — Каждый сам решает, по какому пути ему идти. Не сомневаюсь, что вам проще следовать лёгкому пути измен, обманов и предательств. Но я в такие игры не играю.

— А придётся, голубчик, — пожал плечами он. — Поверьте, Мечников, я вам уже не угрожаю. Просто даю ценный совет. Дружеский, можно сказать. Воспользуйтесь моими услугами. И я помогу вам избавиться от главной угрозы, что нависла над вашей семьёй.

Заключать сделку с Сухоруковым я не собирался, однако из интереса всё же спросил:

— Напомните, а что вы хотите взамен?

Губы патологоанатома расплылись в широкой улыбке.

— Научите меня использовать технику обратного витка, — заявил он.

— Так вы всё-таки видите эту силу, — прищурился я.

— Порой вскрытие не нужно, чтобы узреть очевидное, — хмыкнул Сухоруков. — Ну так что, по рукам?

— Нет. С проблемами я разберусь сам. Без вашей помощи, — наотрез отказался я.

— Ч-что? — удивился Сухоруков. — Но… Алексей Александрович, я ведь знаю вашу тайну!

— И что? Будете меня шантажировать? — усмехнулся я. — Не стоит. Ведь мне также известно, что вы — подпольный лекарь местной преступной группировки. Интересно, как отреагирует Иван Сергеевич Кораблёв, если я сообщу ему об этом?

— Вот так, значит? — раздражённо фыркнул Сухоруков. — Теперь будем хранить взаимные секреты?

— Именно. Только учтите, Антон Генрихович, я не шутил, — решил подытожить я. — Если я ещё раз почувствую от вас угрозу — в Хопёрске освободятся сразу две должности. Придётся Кораблёву искать нового патологоанатома, а бандитам нового лекаря. Я ясно изъяснился?

— Более чем, — вздохнул Сухоруков. — Что ж, в таком случае сделаем вид, что этого разговора не было. Верно?

Я положил многострадального мана-клеща в свою сумку и покинул морг, проигнорировав последний вопрос своего коллеги.

Этот разговор был необходим. Если ранее Сухоруков побаивался меня, то теперь знает наверняка, что я могу с лёгкостью избавиться от него, если он ещё раз попытается приблизиться ко мне со спины.

Печалит только, что я клеща полностью изучить не успел. Придётся оборудовать стол в дядиной лаборатории.

Время шло к вечеру. Я забросил домой свою сумку и строго-настрого запретил Олегу и Кате притрагиваться к её содержимому. Между тем, женщине стало намного лучше. Маналериана полностью подавила магию плода, и супруга моего дяди вновь заметалась по дому, занимаясь хозяйством.

Ровно к шести вечера я подошёл к небольшой хижине, что находилась за чертой города. Чтобы добраться до неё, мне пришлось пройти через широкое поле, усыпанное душистыми цветами.

Я всё больше убеждаюсь, что пора подыскать хороший справочник местных растений. Из них можно много чего наготовить.

А ещё лучше вырваться в Красногривовский лес. Если уж обычный клещ из тех мест может стать источником ценного препарата, значит, и другие обитатели мне пригодятся.

Только не утешает один факт — люди там пропадают пачками. Даже поисковым отрядам не удаётся пройти в его глубь. Многих губят жалкие насекомые вроде клещей и других ползучих тварей. Сложно даже представить, какие же там тогда обитают рептилии и млекопитающие!

— Лекарь Мечников! — дверь хижины распахнулась, и ко мне быстрым шагом приблизился художник Шацкий. — Я боялся, что вы не сдержите своё обещание.

— Обещание я держу всегда, Анатолий Васильевич, — ответил я. — Ну что, вы готовы показать свои картины?

— Долго сомневался, но вижу, что иного выхода у меня нет… — вздохнул он, а затем достал из карманов свои руки. Теперь его тремором можно гвозди забивать! — Всего за несколько часов произошли такие ухудшения. Боюсь, вы оказались правы, отравление прогрессирует.

— Тогда не будем терять ни минуты, — кивнул я. — Покажите мне свои краски.

— Пойдёмте-с, — кивнул он и повёл меня в сторону леса. — Моя палатка находится там. Специально купил этот домишко, чтобы держаться подальше от вездесущих глаз. Местных всегда очень тревожит появление новых лиц в городе. Думаю, вы и сами стали жертвой такого внимания.

— Да, я вас прекрасно понимаю, — отодвигая от себя тонкие ветви кустарников, ответил я. — Вы, кстати, откуда будете, Анатолий?

— Долгая история, Алексей. Я успел вдоволь накататься по Российской Империи. Но родом я с ваших мест. Из столицы, — пояснил он.

— Слухи действительно распространяются очень быстро, раз вы уже в курсе, что мы с вами земляки, — усмехнулся я.

— Привыкайте. В Хопёрске всем кажется, будто каждый житель знает всё и обо всех. Оттого местные учатся более тщательно таить опасные тайны, — проговорил Шацкий. — Интересный городок. И природа здесь красивая. Я уже почти что закончил свой, не побоюсь этого слова, шедевр! Но руки подвели…

Не успел Шацкий закончить свой монолог, и мы оказались на небольшой поляне, которую освещала лишь магическая лампа около палатки художника и тусклое мерцающие сияние светлячков.

— Минуточку! — попросил Шацкий, прошёл в свою палатку, и вытащил из неё накрытый тканью мольберт.

Затем дотошно высчитал определённое количество шагов от костра до края лесополосы и поставил там свою деревянную треногу.

— Как мы и договаривались, Алексей, никому о моей работе ни слова, — ещё раз попросил Шацкий, после чего сорвал с мольберта ткань.

Я замер, разглядывая незаконченную картину. Признаться, я ожидал чего угодно. Светящихся красок или любых других люминесцирующих фокусов.

Но чтобы изображение на картине двигалось…

— Ну-с? Что скажете? — взволнованно спросил меня он.

На картине был изображён пейзаж окружающего нас леса. На горизонте вибрировал лик заката, а на переднем плане появлялось всё больше и больше светлячков. Трудно было отделить реальность от изображения искусства.

— Анатолий, я так понимаю, краски вы использовали совсем не простые, верно? — не отрывая взгляда от картины, спросил я.

— Вы лучше скажите — нравится она вам или нет! — потребовал ответа Шацкий.

— Я сюда пришёл не рецензию писать, — усмехнулся я. — Картина меня приятно шокировала, спорить не стану. Но меня куда больше интересует то, из чего вы её сделали. Откуда взяли мышьяк и свинец?

— Да там не только мышьяк и свинец… — замялся он. — Ещё немного фосфора, ртуть и… Много других элементов.

— Откуда вы их взяли? — повторил свой вопрос я.

— Да что ж вы ко мне прицепились? — хмыкнул Шацкий. — С Урала их мне поставляют знакомые. Там шахта прямо под аномалией расположена. Из неё-то мне материалы и достают.

— Под аномалией? — нахмурился я.

— Ну, да-с, под магической, — кивнул он. — Там пару сотен лет назад какие-то маги смахнулись, и тем самым повредили земные законы. Но как по мне, это даже к лучшему! Иначе бы я не смог создать живую картину!

Вот всё и встало на свои места. Я никак не мог понять, почему я его заболевание так стремительно прогрессирует. Видимо, изменённые аномалией элементы настолько сильны, что проникают в кожу даже сквозь перчатки.

— Анатолий, я могу помочь вам, — заявил я. — Причём сегодня — здесь и сейчас.

Остатка сил в моей чаше хватит, чтобы наладить работу его нервной системы.

— Я слышу в вашей интонации скрытое «но», — нахмурился Шацкий.

— Верно слышите, — кивнул я. — Но работу над картиной вам придётся прекратить.

— Глупости! — прокричал он. — Вздор! Не стану. Лучше умру, чем…

— А вы умрёте, и очень скоро, — прямо сказал я. — Эти химические элементы даже без магических свойств крайне опасны. Ещё немного, и они уничтожат вашу нервную систему. Если не остановите работу, спасти вас уже не выйдет. А если и получится, то вы рискуете остаться немощным инвалидом.

Шацкий, не моргая, посмотрел мне в глаза, затем в отчаянии махнул рукой и уселся на пенёк.

— Да что же это за проклятье такое… — промычал он. — Только нашёл способ вновь возродить своё творчество. Впервые за много лет испытал вдохновение. А вы говорите, что мне придётся выбирать между вдохновением и жизнью?

— Решать вам, Анатолий, — сказал я. — Насильно лечить я вас не стану. Но мне искренне хочется вам помочь.

Я понял, что Шацкий будет сомневаться ещё очень долго. Процесс нужно ускорить. И тогда-то меня посетила одна дельная мысль.

— А покажите-ка мне свои перчатки, — попросил я. — Те, в которых вы работаете.

Шацкий прошёл в палатку и вынес оттуда тонкие кожаные перчатки. Даже невооружённым глазом мне было видно, что они тоже поблёскивают в сумерках из-за загрязнения магическими элементами.

— И? Что дальше? — поинтересовался он.

Если обработать их раствором из Маналерианы, то кожа будет подавлять магические свойства красок. И я бы мог помочь ему с этим делом, если бы это растение не было так необходимо Екатерине.

— Заключим сделку, — предложил я. — Раз вы магические элементы можете достать, значит, и с травами проблем не возникнет? Есть у вас знакомые алхимики?

— Алхимики⁈ — удивился он. — Да что же вы такое задумали, Мечников?

— С вас полкилограмма измельчённой Маналерианы, а с меня лечение и перчатки, с которыми вам не будет страшно никакое магическое отравление, — заявил я.

— Но это займёт время, — подметил Шацкий. — Скажем так… Есть у меня один знакомый. Но поставка будет через неделю или две. Мне что же, всё это время сидеть без дела?

— Уж лучше, чем совсем остаться без рук, — ответил я.

— Эх, ладно! — он резко поднялся с пенька и встал передо мной. — Согласен, Алексей. Пожал бы вам руку, но не хочу и вас загрязнить этой дрянью.

— Тогда приступим к лечению? — улыбнулся я.

— Давайте, я готов, — кивнул он. — Клянусь, что до появления новых перчаток к краскам не притронусь.

— Отлично! Лучший пациент тот, который соблюдает рекомендации, — подметил я. — Рад, что мы с вами договорились. А теперь сосредоточьтесь, может быть немного больно.

Я обошёл Шацкого со спины и положил правую ладонь на его затылок.

Меня интересовал его головной мозг и вся остальная нервная система. Я приготовился отдать своей магии приказ.

«Оторви комплексы тяжёлых металлов и мышьяка от нервной системы. Улучши кровообращение в мозге. Пусть все отравляющие элементы выйдут через почки».

Магии этот трюк сожрал немало. Я чувствовал себя полностью опустошённым, а Шацкий под конец процедуры схватился за поясницу.

— Это пройдёт, — сказал я, заранее зная о боли, которая скуёт ему спину. — Сейчас почки начнут активно выводить всё, что успел поглотить ваш организм.

— А когда я пойму, что лечение сработало? — развёл руками Шацкий и тут же замер, устремив свой взгляд на ладони.

Они держались ровно. Всё, как я и планировал. Поражение экстрапирамидной системы, которая отвечает за тонкие движения, было устранено.

— Лекарь Мечников… — прошептал он. — Неужто уже всё получилось?

— Я своё слово сдержал, — кивнул я. — Теперь дело за вами. Никто не должен узнать, кому везут эти растения.

— Алексей Александрович, — расплылся в улыбке Шацкий. — Я ведь уже сказал — местные знают, как хранить особые секреты. И я тоже усвоил этот урок. А вам — огромное спасибо. И простите, что не доверял вашему мастерству. Вы — первый человек, который отнёсся к моему недугу со всей серьёзностью. Такому, как вы, не место в Хопёрске. Какой чёрт вас погнал сюда из столицы?

— Чёрт? — рассмеялся я. — Прошу не оскорблять моего отца.

По пути к городу мы с Шацким обменялись парой историй, и, кажется, даже смогли впервые за весь этот день найти общий язык. Мы обговорили оставшиеся тонкости поставки растений, после чего разошлись.

Я решил, что, если первый завоз Маналерианы пройдёт гладко, в дальнейшем можно заключить новые сделки с художником. Пока что полезных знакомств у меня нет, а Шацкий знает многих поставщиков.

С ним-то я и смогу начать организацию своей первой аптеки, а точнее — её склада. В моей скромной лаборатории уже разрабатывается аспирин, антимагическая смесь и яд-анастетик. Фармакологию ещё только предстоит создать, но начало уже положено!

Когда я вернулся домой, ни дяди, ни Екатерины я там не обнаружил. Обычно в это время они садятся за ужин, но на этот раз в доме стоит гробовая тишина.

— Ау! — крикнул я. — Дядь, вы куда пропали?

Со второго этажа высунулась голова Олега Мечникова.

— Лёша! — шикнул он. — Ты чего сюда притащил⁈

— Не понял, ты это о чём? — нахмурился я.

— Ты просил не заглядывать в сумку, — напомнил дядя. — И я последовал твоему совету. Но ты бы мог объяснить, что притащил в дом что-то живое!

— Оно уже неживое, дядя, — ответил я.

И в этот момент под моими ногами послышался шум и звуки разбившейся посуды.

— Да? — нервно усмехнулся дядя. — Тогда почему эта тварь сейчас громит нашу лабораторию⁈