Мечников. Из доктора в маги

Глава 25

Я ожидал увидеть руины. Думал, что покажу дяде его дом в том виде, в котором оставил его перед уходом в Красные Гривки.

Но руин не было. А вместо нашего особняка стоял совершенно другой дом. Такой же покосившийся, построенный из тех же материалов, что и предыдущий.

Но другой. Он был уже, имел совсем другую структуру, зато над вторым этажом образовался небольшой третий этаж с балконом.

— Ничего не понимаю, Алексей… — потёр затылок дядя. — Мы точно адресом не ошиблись? Хотя нет, не ошиблись. Вон — напротив дом Петровых. Значит, это точно мой дом. Но ты ведь сказал, что он рухнул!

— Так и было, — кивнул я. — Ума не приложу, каким образом он мог восстановиться. Не построил же его кто-то заново? За одну ночь!

— Ну… Давай глянем изнутри, — неуверенно предложил дядя.

— Пойдём, только аккуратно. Будь наготове. Не сомневаюсь, что он может рухнуть заново, — предупредил я.

Мы с дядей медленно вошли в прихожую. Я уже начал догадываться, что восстановление дома как-то связано с его проклятьем. Но чего точно не ожидал, так это изменения интерьера. Мебель, кухня — всё будто пересобралось заново из уже имевшихся материалов. Все вещи были разложены по своим местам, будто кто-то заботливо навёл порядок в доме. Пока дядя пошёл проверять подвал, я поднялся на второй этаж и обнаружил, что даже книги в библиотеке вновь были расставлены по полкам.

Странно, только комната моя куда-то исчезла.

— Ну что там? — крикнул мне Олег.

— На втором этаже библиотека и ваша с Катей спальня. Что с подвалом?

— Тут без изменений, — ответил он. — Всё как было, так и осталось.

Если предположить, что дом восстановился под воздействием того же проклятья, то подвал он затронуть и не должен был. Его построили позже, и магической связи с остальной частью здания подземный этаж не имел.

Я решил подняться на появившийся из ниоткуда третий этаж, на котором была всего одна комната. И обнаружил в ней свои личные вещи.

— Ну спасибо, домишко, — усмехнулся я. — Выселил меня на чердак. Зато балкон подарил.

— Чертовщина какая-то! — вспрыснул дядя, когда мы с ним вновь пересеклись на кухне. — Смотри, он даже морозный ящик починил!

Морозный ящик?

Только сейчас я обратил внимание, что на кухне стоял металлический короб, от которого веяло холодом. Это что же получается, у нас теперь холодильник есть? В девятнадцатом веке?

— Зараза, у меня валялся разряженный морозный кристалл, — вспомнил дядя. — Он умудрился его каким-то образом зарядить и обратно в ящик вставить! Слушай, так ведь это ж вообще здорово! Надо почаще его разваливать!

— В этом должна быть какая-то логика, — нахмурился я. — Этой ночью нас с Катей чуть намертво не завалило, а теперь он подсовывает нам совершенно другую жилплощадь? Нет, дядь, вам с Катей и ребёнком здесь оставаться нельзя. По крайней мере, пока я не узнаю, в чём проблема.

— А как ты без проклинателя собрался это узнать? — пожал плечами он. — Это ведь невозможно. Ты — лекарь, а не специалист по тёмной магии.

— Это не обсуждается, — твёрдо ответил я. — Вы втроём переедете в съёмную квартиру. Её поиском я сам займусь, можешь не беспокоиться.

На самом деле у меня было несколько причин так поступить. Просто я не хотел напоминать Олегу о второй. Мало того что дом для его семьи опасен, так теперь ещё и я нахожусь в подвешенном состоянии. Пока есть риск, что я могу стать упырём, лучше огородиться от остальных Мечниковых.

— Скорее всего, уже сегодня найду квартиру, — пообещал я. — Что в госпитале сказали? Когда Катю отпустят?

— Клавдия говорит, что она уже может уходить домой. С ней всё хорошо, — улыбнулся дядя. — Да и я не думаю, что ей стоит валяться в одном здании с больными людьми. Так что, как только будет квартира, я сразу же заберу её с ребёнком оттуда.

— Имя-то вы мальчику уже придумали? — спросил я. — А то «ребёнок» да «ребёнок».

— Если честно, я не хотел выбирать имя, пока не узнаю пол, — произнёс дядя. — Но думаю, что мы назовём его Сергеем. В честь моего отца. Как ты помнишь, вчера была его память. Мальчик родился в день рождения своего деда — Сергея Алексеевича Мечникова. Добрый знак. Он был могущественным лекарем.

— Ты заметил, что и твой сын магией не обделён? — подметил я.

— Так мы ведь это поняли ещё когда у Кати начался конфликт с его силой, — ответил дядя. — Но я думал, что мы её подавили отварами манарелианы.

— Не подавили. Впопыхах я убедиться не смог, но, кажется, у Сергея Олеговича от рождения далеко не один виток, — пояснил я.

— Да ладно? — выпучил глаза дядя. — Хочешь сказать, у меня родился сильный лекарь? Чёрт возьми, что же я сам-то не проверил! Надо будет посмотреть, когда вся семья будет в сборе.

— А она будет, — уверил его я. — Очень скоро. Возвращайся в госпиталь, забирай Катю. А я пойду в «Доходный дом», узнаю, как у них обстоят дела со свободными квартирами.

Мы с дядей разделились. Он похромал к госпиталю, а я ещё раз осмотрел дом, прежде чем отправляться на поиски квартиры.

— Токс, а проверь-ка на всякий случай, нет ли здесь муравьёв, — попросил клеща я.

Тот, зажужжав, выскочил из сумки и ринулся елозить по дому. Я же спустился в подвал, прошёл в потайную комнату и вновь положил руки на лекарскую платформу.

В очередной раз убедился, что всего у меня теперь три витка. Я вернул обратный назад — к лекарской чаше. И, принудив свои органы чувств к самодиагностике, изучил новорождённый виток. И рос он достаточно быстро. За какие-то пять-шесть часов лекарский магический канал сильно увеличился в размерах и уже почти догнал своих собратьев.

Откуда ж ты взялся, малец? Я выполнил какое-то особое условие, сам того не осознав, или же мои витки наращиваются куда быстрее, чем у остальных лекарей?

Возможно, роль сыграл стресс, который я получил в битве с упырями. В таком состоянии тело мобилизует все силы, усиливает кровоток и способствует выживанию организма. Может, именно из-за стресса моя магическая система породила новую ступень силы?

— Ж-жу! — сообщил мне удовлетворённый клещ.

Странно, но я начал интуитивно его понимать. Прямо сейчас он имел в виду, что в доме чисто — муравьёв нет.

— Молодчина, Токс. Полезай в сумку, мы уходим, — объявил я, и покинул дом дяди.

В Доходном доме мне предложили на выбор несколько квартир. Оказалось, что в Хопёрске всего имеется десять таких помещений и все они находятся в одном здании. Видимо, арендный бизнес только-только начинает зарождаться.

— Мне нравится вариант с двумя комнатами, — сказал я, указав рукой на один из планов квартир, которые предоставил мне арендодатель. — На каком этаже она находится?

— На втором, господин, — улыбнулся мужчина. — Отличный выбор. С балкона открывается вид на Хопёрскую площадь. И сумма не большая, всего-то пятнадцать рублей за месяц.

Действительно, не так уж и дорого. Если продолжу получать тот же доход, что и прежде, то аренду квартиры даже не почувствую.

— Тогда по рукам, — кивнул я. — Оформляемся!

Уже через час, Олег, Катя и Серёжа Мечниковы оказались в новой квартире. Стоит отметить, арендодатель не обманул. Жильё оказалось качественным. Вся мебель новая, никаких щелей, как в нашем собственном доме.

— Здесь вы точно будете в безопасности, — заключил я.

— Я даже не знаю, как нам тебя отблагодарить, Алексей, — вздохнула Катя, аккуратно укладывая ребёнка на кровать.

— Зато я знаю, — перебил её дядя. — Мы не будем сидеть у тебя на шее. Я не буду. Теперь Кособокова больше нет, и я снова могу позволить себе вести частную лекарскую деятельность. Вряд ли кто-то станет меня прижимать, раз вся его организация распалась. Скоро тебе больше не придётся оплачивать за нас всё.

— Это решение я одобряю, работать нужно нам обоим, — согласился я. — Но пока что можешь не спешить. Тебе бы после пленения ещё восстановиться.

— Ты уверен, что не хочешь с нами остаться? — спросила Катя. — Две спальни — все уместимся!

— Нет, я всё же прослежу за домом. А вы пока располагайтесь, — сказал я. — Если будут нужны какие-то личные вещи — скажите. Я принесу.

Я собрался покинуть квартиру, но в прихожей меня догнал дядя. Он положил руку мне на плечо и восторженно прошептал:

— Проверил, Алексей. Четыре витка! Четыре, представляешь?

— У Серёжи? — удивился я. — То-то я почувствовал, что уж больно мощную энергию источает мой двоюродный братец.

— У вашего деда тоже было четыре витка, — сказал Олег. — Я хоть и не верю во всю эту чепуху вроде переселения душ или реинкарнации… Но мальчик явно пошёл в моего отца. Я даже думаю написать твоему… А впрочем, неважно. Не буду грузить тебя своими проблемами.

Я побрёл домой, и всю дорогу меня не покидало ощущение, что жители Хопёрска обращают особое внимание на кольцо, что надето на указательный палец моей правой руки.

Не может же быть такого, чтобы всем было известно о его свойствах? Но пока что снимать его я не собираюсь. Уверен, могут найтись умники, которые, узнав о падении Кособокова, захотят заполучить его власть в свои руки. В таком случае это кольцо лучше уничтожить. И я бы уже давно это сделал, если бы знал, как это может повлиять на зависимых от него людей.

Что, если при разрушении камня, у носящих огненную печать активируется самовозгорание? Лучше так не рисковать.

Оказавшись дома, я поднялся в библиотеку, чтобы поискать информацию о стихийных кольцах в книгах дяди, но ничего полезного так и не обнаружил. Последние несколько дней высосали из меня все силы. Вторые сутки без сна дали о себе знать, и я вырубился в шесть часов вечера.

В полночь меня разбудил раскат грома. Я резко вскочил с кровати и посмотрел на свои руки. Только что мне снилось, как они болезненно удлиняются. Хруст костей до сих пор стоял в ушах.

И что же это? Знамение или обычные игры подсознания?

Однако на этом странности не закончились. Сквозь раскаты грома до меня донёсся монотонный стук. Токс, который всё это время спал под моей кроватью, тоже проснулся и сжался от ужаса. Я впервые видел его настолько напуганным.

— В чём дело, Токс? — прошептал я. — Чувствуешь кого-то?

— Жу-жу… — буркнул он.

Мне начало казаться, что в доме мы уже не одни. Всё-таки хорошо, что я переселил дядю с его семьёй в съёмную квартиру. Там и охрана имеется, «Доходный дом» хорошо заботится о своих жильцах.

Я поправил кольцо, зарядил левую руку магией обратного витка и неспешно спустился на первый этаж. Оказалось, что стук доносился из-за входной двери. За ней кто-то стоял.

Гости? В полночь? Прекрасно… То, что нужно в ночь перед понедельником.

Я накинул пояс с ножнами на бёдра, затем бесшумно подкрался к двери и резко её распахнул.

— Доброй ночи, Алексей Александрович, — поприветствовал меня Сухоруков.

Не знаю, как относятся в этом мире к плохим приметам, но пришедший посреди ночи патологоанатом — это явно не к добру.

— Что вам нужно, Антон Генрихович? — нахмурился.

— Поговорить, не более, — ответил он. — Я оказал вам услугу — не пришёл на помощь Кособокову. Теперь хочу обсудить вопрос дальнейшего сотрудничества.

— Наше сотрудничество ограничивается тем, что я лечу людей, а вы вскрываете трупы. На этом всё, — заключил я и попытался захлопнуть дверь, но Сухоруков вцепился в ручку и помешал мне это сделать.

— Прошу вас, — прохрипел он. — Всего один разговор — и я отстану. Вы ведь наверняка хотите узнать, как работает колечко, которое вы отобрали у Кособокова?

Ублюдок прямо-таки мои мысли читает. По-хорошему нужно гнать его отсюда в шею. Но упустить информацию о кольце я не могу. Это одна из главных проблем, которые я должен решить в ближайшее время.

— Хорошо, входите, — согласился я. — Только без глупостей. Я знаю, что на вас огненная печать. Одно лишнее движение — и у вас начнётся отнюдь не обыденная лихорадка.

Моё замечание застало Сухорукова врасплох. Всего на секунду, но он выдал свою озабоченность этой угрозой. Похоже, патологоанатом не знал, что мне уже известно о его зависимости от кольца.

— Не стоит держать меня за самоубийцу, — хмыкнул он. — Повторюсь, я пришёл поговорить, а не ругаться.

Сухоруков прошёл в гостиную. С его плаща стекала дождевая вода.

Ещё и в доме мне наследил! Хороший гость, ничего не скажешь.

Мы расположились за столом, после чего я первым начал разговор:

— Значит так, Антон Генрихович. Я уже давно понял, что вы игрок очень неоднозначный. Вы служили Кособокову, но хотели его предать. Могу понять — почему. Из-за кольца. И по этой же причине я вряд ли смогу поверить хоть одному вашему слову, поскольку теперь вашей целью является воткнуть мне нож в спину и освободиться от печати. Что ж, теперь ваш ход. Попробуйте переубедить меня в обратном.

— Ну уж тогда не нож, а скальпель, — хохотнул он. — Господин Мечников, возможно, вы ещё не поняли, но я искренне желаю дружить с вами. Только я — не единственный, кого вам стоит опасаться. Я… Просто пешка в сравнении с теми, на ком ещё висит эта огненная печать. Кособоков хорошо постарался, чтобы захватить власть в Хопёрском районе. И уж поверьте, эти люди не будут стучаться к вам в дверь. Скорее всего, вас просто убьют во сне.

— И что вы предлагаете? Хотите, чтобы я отдал вам кольцо? — рассмеялся я. — Вы правда думаете, что я на это пойду?

— Нет, я лишь хочу, чтобы вы сняли с меня печать и поделились знаниями о своём обратном витке, — произнёс патологоанатом. — Они меня очень интересуют.

— А взамен? — сложив руки на груди, спросил я.

— А взамен я перечислю вам имена тех, кто носит огненную печать, — ответил Сухоруков. — И поклянусь, что стану вашим верным помощником в любых делах.

— Как только я сниму печать, вы сразу же предпримете очередную попытку меня убить, — помотал головой я. — Нет. Так не пойдёт. Я уже сказал, что не могу доверять вам, как помощнику.

Сухоруков собирался сказать что-то ещё, но его внимание отвлёк крадущийся в тенях Токс. Антон Генрихович, жутко оскалив зубы, улыбнулся, а затем взглянул на меня.

— Однако с плодом моего творения вы до сих пор неплохо уживаетесь. Значит, в каком-то смысле, помощь мою вы всё же приняли, Алексей Александрович, — заявил он.

— С каким ещё плодом? Это вы про Токса? — спросил я.

— Токса⁈ — расхохотался Сухоруков. — Да вы уже и имя ему придумали? Эй, Токс! — патологоанатом свистнул. — Как там твоё второе сердце? Пока что бьётся?

Ничего необычного в его словах нет. Он тоже участвовал в том вскрытии. Значит, видел, что у мана-клеща есть два сердца. Но почему у меня такое отвратительное предчувствие?

— Вы ведь не думали, Алексей Александрович, что это сердце взялось в клеще из ниоткуда? — улыбнулся Сухоруков. — У обычных мана-клещей его нет.

— К чему вы клоните?

— Это я подарил вторую жизнь вашему питомцу. Создал для вас маленького защитника, — заявил Сухоруков.

Теперь понятно, почему Токс так взбаламутился, когда почувствовал приближение Сухорукова. Только вот есть одна проблема — я всё равно ему не верю. Не может быть, чтобы этот человек намеренно пытался мне помочь. А если и пытался, то только из-за своей корыстных мотивов.

И я принял решение.

— Я лучше сам найду людей, которые зависимы от моего кольца, — произнёс я. — Работать с вами не буду ни при каких обстоятельствах. Более того, я ведь и сам могу угрожать вам, Антон Генрихович. Могу потребовать, чтобы вы назвали имена, а иначе будет активирована огненная печать.

Улыбка с лица Сухорукова быстро исчезла.

— Вы не сделаете этого, Алексей Александрович, — нахмурился он.

— Не сделаю, верно, — кивнул я. — Пока что. Но если вы хоть на шаг приблизитесь ко мне или к моей семье, кольцо получит приказ убивать вас. А теперь убирайтесь из моего дома.

Меня так просто не проведёшь. Он всеми силами пытается показать, что является моим другом. Но на деле это не так. Совсем не так.

Сухоруков резко вскочил из-за стола, повалив стоящие рядом с ним стулья, и быстрым шагом вышел из моего дома под ливень.

— Токс! — крикнул я. — Поди-ка сюда.

Клещ запрыгнул на стол. Я перевернул его и внимательно осмотрел брюшко своего «питомца». Сразу мне заметить эти едва уловимые признаки не удалось. Ничего удивительного, клещ выглядел живее всех живых. И вёл себя, как верное животное.

Однако вокруг его первого сердца так и сохранились очаги некроза. И повреждения, которые я нанёс обратным витком, тоже никуда не делись.

— Так на самом деле ты мёртв, дружище? — вздохнул я.

Сухоруков ворвался в свой морг, чуть не сорвав с петель входную дверь. Первым делом он достал свой скальпель и выпустил скопившуюся злобу на одном из трупов.

— Ублюдок, Мечников! Скотина! — верещал он, не беспокоясь о том, что эту вспышку гнева кто-то заметит. Все его крики заглушали раскаты грома.

— А ты чего развалился⁈ — бросил патологоанатом одному из трупов. — Поднимись!

Сухоруков прошёл вглубь морга, а тело, которое он только что молотил, медленно сползло со стола и пошагало за ним.

— Я припугнул проверяющего, вернул ему фонендоскоп! Ну да, может быть, пытался разок убить. Или пару раз… Какая разница⁈ — кричал Сухоруков своему молчаливому собеседнику. — Что ж, он никак не поймёт — мне нужна информация о его силе. Она мне жизненно необходима!

Патологоанатом скинул с головы шляпу и провёл худощавой рукой по длинным мокрым волосам.

— Странно только, что клещ не убил его сразу, — промычал он. — Неужто я случайно засунул в него другую душу?

Сухоруков рухнул лицом на секционный стол и нервно засмеялся.

— А ведь он теперь может сжечь меня в любой момент. Как только ему вздумается… Кособокову я был нужен, а Мечникову — нет! И я не смогу больше сделать ни одного шага. Ничего не смогу предпринять, пока на мне эта огненная…

Сухоруков замолчал, глядя на своё оголённое предплечье, что сияло во мраке морга, будучи единственным источником света.

— Хм… — шумно выдохнул он и протёр свой скальпель о полы плаща. — А, впрочем… Так ли нужна мне эта рука?