Мечников. Из доктора в маги

Глава 24

— А чего это они все на колени попадали? — шёпотом спросил у меня дядя. — Я чего-то не знаю?

— Похоже, мы оба чего-то не знаем, — ответил ему я.

Однако бандиты не спешили подниматься. На ловушку это точно не походило. По какой-то невнятной причине они вдруг попадали перед нами, словно цепочка из домино. Впереди всех оказался Иван — тот мужчина, который возглавлял первое нападение на дом дяди. Он подполз к нашим ногам и произнёс:

— Смилуйтесь. Мы лишь исполняли чужие приказы. Не лишайте нас голов. И… не сжигайте.

Он с опаской глядел на кольцо. Да чего ж они все его так боятся? Ничего не хочу сказать — артефакт действительно полезный и очень опасный, но при желании Кособокова могли положить пять здоровенных лбов, отделавшись одними лишь ожогами.

Если учесть, с каким трудом Арсений расстался со своим кольцом, оно значило для него нечто большее. Символ власти. Но в чём заключена эта власть?

— Я знаю, что вами командовал Кособоков, — произнёс я. — И зла на вас не держу. Однако не стану отрицать, что у каждого из вас должна быть своя голова на плечах. Вы сами избрали этот путь, когда присоединились к нему.

— Так его больше нет? — прошептал кто-то из толпы.

Десятки глаз вопросительно посмотрели на меня.

— Он остался в Красногривовском лесу, — коротко ответил я.

И эта фраза практически была синонимом верной смерти.

— Поймите нас, господин Мечников, — обратился ко мне Иван. — Многие из нас к Кособокову от безысходности пошли.

— Душегубы проклятые! — прорычал Олег. — Не вижу среди вас тех, кто избивал меня и мою жену. Покажитесь! Кто это сделал⁈

— Т-так ведь, — заикаясь прошептал Иван. — Их господин лекарь уже встретил на входе в особняк. Они уже…

— Уже наказаны, — кивнул я. — Успокойся, дядь. Тех уродов среди них нет. Однако я всё равно не понимаю, какая безысходность может подтолкнуть к насилию? К издевательству над слабыми людьми?

— Огненная печать, — прошептал Иван. — Арсений Георгиевич говорил, что может испепелить нас дотла, если захочет. И ему даже не придётся находиться рядом с нами.

Огненная печать? Впервые слышу это понятие. Я ещё тонкости лекарской магии не успел толком изучить, а уж про стихийные направления и вовсе ничего не знаю.

— Понимаешь, о чём он? — спросил меня Олег. — Видимо, этим кольцом Кособоков контролирует весь Хопёрск.

Похоже, именно это скрытое свойство кольца и являлось его главной особенностью. Огненная печать. Понять бы ещё, как управлять этой силой. Если догадки дяди верны, у меня в руках оказался ключ к власти над всем Хопёрском! Опасная вещица.

— Ты сам-то знаешь, как эта печать работает? — тихо спросил я дядю.

— Имею представление, — кивнул он. — На коже жертвы должна быть стихийная метка.

— У кого-нибудь из вас есть метка? Кособоков ставил такую на вас? — спросил я.

— У нас нет, но мы видели людей, у которых она есть. Наш лекарь, кстати, с ней ходит! Но… Как мы поняли, Арсений Георгиевич мог сжечь нас и без этой метки… — задумался Иван.

Понятно. Он их просто запугал. Стоп… Их лекарь? Значит, у Сухорукова есть эта огненная печать? Интересно получается. Это многое объясняет. Похоже, Кособоков установил такие метки на всех людей, которые не станут ему подчиняться без угрозы смерти. Странно только, что Сухоруков оказался в их числе. Он ведь обычный лекарь, патологоанатом. К чему на него оказывать так плотное давление?

— Всё, мужики, — обратился я к бандитам. — Власти Арсения Кособокова больше нет. Можете со спокойной душой расходиться по домам и думать, как дальше строить свою жизнь.

— Так… Вы нас не станете наказывать, господин Мечников? — спросил Иван. — Не сожжёте?

— Нет, ваш главарь вас обманул, — честно сказал я. — Если на вашей коже нет магической печати, значит, никакой власти над вами это кольцо не имеет.

— Лёша, ты что творишь? — легонько толкнул меня дядя и тут же скорчился от боли в рёбрах. — Они же, почувствовав свободу, нападут на нас.

— Погоди, дядь, — помотал головой я. — Пусть люди обретут свободу. У них ещё есть шанс реабилитироваться.

— Значит, вы не собираетесь командовать нами? — удивился Иван.

— Не собираюсь. Мне не нужна армия бандитов. Да и вам уже пора заканчивать с этим ремеслом, — я нашёл среди рядов Артёма Сидоркина и посмотрел ему в глаза. Он был первым, кого я попытался переубедить. Надеюсь, теперь он послушается. — Всех, кого я хотел наказать, я уже наказал. Остальные получают шанс — снова обрести свободу и жить, как добропорядочные люди.

— Зря, Алексей, зря… — продолжил шептать Олег. — Теперь нам точно конец.

— Иногда людям нужно верить, — ответил ему я. — Мы вершим благое дело.

— Слышали, парни⁈ — крикнул Иван, поднявшись с колен. — Нет больше никакого Кособокова! Красные Гривки — наши!

Остальные поднялись и издали дружное «Да!». И к счастью, на этом наш разговор был окончен. Нас не стали преследовать. Бывшие бандиты развернулись и пошагали к своим домам. Не знаю, чем они займутся, но было бы наивно полагать, что больше сбиваться в банды не станут. Главное, что теперь к Мечниковым они не сунутся.

— Спасибо вам, Алексей Александрович, — бросил перед уходом Артём Сидоркин. — Обещаю, что больше не встану на этот путь. Вы меня убедили.

Хотя бы его убедил. Неплохо для начала.

— За раной следи, — посоветовал ему я. — Если шея вновь загноится — приходи. Обработаю.

— Ну ты выдал, племянник, — усмехнулся дядя, когда бандиты оставили нас наедине. — И вправду ушли. А я ведь и впрямь подумал, что нас сейчас прирежут. Было бы обидно, если учесть, с каким боем мы выбрались из Красногривовского леса!

— Да уж, местечко опасное, — согласился я. — Но я хотел бы заглянуть туда днём. Заметил, сколько у нас под ногами было растений? Половина из них люминесцировали. Магии в них — хоть отбавляй.

— Знаешь, когда тебе ногу пытается отгрызть упырь, по сторонам смотреться совсем не хочется! — ответил он. — Пойдём назад в Хопёрск. Сколько сейчас времени? Часа два-три ночи? Думаю, к рассвету как раз доберёмся.

— Пойдём сразу в Хопёрскую амбулаторию, а точнее — в госпиталь. Катя и твой сын сейчас там, — сказал я. — Ох, а ты ведь ещё не знаешь, что случилось после твоего ухода…

— А что случилось? — испугался дядя. — С Катей, с ребёнком что-то?

— Они в полном порядке. Роды прошли хорошо, хоть и стремительно, — ответил я. — Однако… Дом твой рухнул.

— В смысле? Фундамент опять просел?

— Нет, совсем рухнул. Прям совсем! Нет больше дома, — рассказал я.

— Да чтоб у меня уши засохли! — выругался дядя. — И чего ж мы теперь делать будем?

— Подумаем, — ответил я. — Запас денег у меня есть. Если что — можем снять жильё. Но продать твой дом уже не выйдет. Только землю. Но, сам понимаешь, с этого мы поимеем не три тысячи рублей. Хорошо, если сотню дадут.

— М-да… — вздохнул он. — Ладно, чего уж теперь горевать? Если учесть, что вся Хопёрская семья Мечниковых была этой ночью на грани смерти… Знаешь, мы ещё хорошо отделались! И то — благодаря тебе. Вовремя ты всё-таки приехал. Подохли бы мы с Катей уже.

Касаемо длительности пути дядя оказался прав. У госпиталя мы оказались уже к рассвету. Может, дошли бы быстрее, но дядя сильно хромал и постоянно выдыхался, а тащить его на себе я не мог, поскольку сам потерял немало крови.

В госпитале нас встретил сонный пожилой лекарь Василий Ионович.

— Батюшки! — воскликнул он, когда увидел нас на пороге госпиталя. — Опять Мечниковы! Олег Сергеевич, Алексей Александрович, вы откуда в таком виде?

— Бандиты напали, — сказал я.

Что, в общем-то, не являлось ложью.

— Пойдёмте, я вас обработаю! — настоял старичок.

— Плевать на наши раны! Как там моя жена и ребёнок? — потребовал ответа Олег.

— Всё в порядке, Олег Сергеевич, — улыбнулся старик. — Спят оба. Моя Клавдия осмотрела твою Катерину. Всё с ней хорошо, роды перенесла прекрасно, — он перевёл взгляд на меня. — А вам отдельное спасибо, Алексей Александрович. Не ожидал, что молодой неопытный лекарь так хорошо справится с обязанностями повитухи. Я-то этим обычно не брезгую, но большинство наших лекарей в родильные дела не суются.

— Это — мой долг, — сказал я. — Я не мог поступить иначе.

Старик лишь улыбнулся, после чего направил Олега к своей жене Клавдии, и повитуха отвела дядю к Кате и сыну. Я же остался с Василием Ионовичем и позволил ему обработать свою рану.

— Погодите-ка, господин Мечников… — нахмурился он и трясущимися руками обхватил моё предплечье. — Вы что же натворили? Рану прижгли?

— Мана кончилась, выхода не было. Не помирать же от кровотечения? — пожал плечами я.

— Ух… — вздохнул он. — Я-то думал, что у вас обычный ожог. А тут рана, да ещё такая странная… Стойте-стойте. Дайте отгадаю — рука вообще на месте не была перед тем, как вы своей магией поработали?

А старичок-то внимательный. Хороший лекарь. Уж явно лучше, чем мой коллега Эдуард Родников.

— Верно, — кивнул я. — На одних мышцах болталась.

— Вы уж простите, Алексей Александрович, но я ни за что не поверю, что это бандиты с вами такое зверство сотворили. Края раны неровные. Непохоже, что вас клинком рубили.

Очень опытный лекарь. Жаль, что я с ним раньше не познакомился. Кажется, у него знаний больше, чем у того же Кораблёва. Такому не грех признаться, что случилось на самом деле.

— Загнали меня бандиты в Красногривовский лес, Василий Ионович, — сказал я. — Упырь руку чуть не отгрыз.

Седые волосы пожилого лекаря чуть не встали дыбом. Он удивлённо задрал брови и открыл рот.

— Я не стану спрашивать, как вы справились с этим чудищем, но… Алексей Александрович, вы в курсе, чем вам это грозит?

Ой-ой! Похоже, не зря я сказал ему правду. Дядя мне на эту тему ничего не сказал. Надеюсь, упыри не переносят какой-нибудь магический гепатит В! Очень уж не хотелось бы мне закончить свою новую жизнь, толком не успев её начать.

— Признаться честно, учился я из рук вон плохо, — сказал ему я.

— А учёба вам бы здесь не помогла, — вздохнул он. — Местные упыри отличаются от тех, что живут в других уголках Российской Империи. Алексей Александрович, есть риск, что… Во имя Грифона! Неужели дядя вас не предупредил?

— Ему не до того было, — ответил я. — У него сломаны рёбра. Хотя дело даже не в этом, он за жену с ребёнком сильно переживал. А о чём он должен был меня предупредить?

Это начало уже меня не на шутку напрягать. В целом, если даже Токс обладает особым магическим ядом, значит, упырь-то уж подавно мог меня чем-то заразить. Но пока что я никаких симптомов не чувствую. Только слабость из-за потери крови. Но кровотечение я остановил вовремя. Пару дней — и буду, как огурчик.

— Алексей Александрович, нужно понаблюдать за вами дней пять. Я уж насильно вас запирать в госпитале не буду. Всё-таки вы сам лекарь. Уж поймёте, если что-то пойдёт не так. Но есть вероятность, что этот укус закончится для вас летальным исходом.

— Смертельный яд? — нахмурился я.

— Нет, — помотал головой Василий Ионович. — Хуже. Ровно половина людей, укушенных упырём, в течение пяти дней превращается в точно такое же существо.

Проклятье… Стать этой обезьяноподобной гадиной с волчьей пастью? Нет уж. Это даже хуже смерти!

— А есть какой-то антидот? Или лекарство? — поинтересовался я. — Да всё что угодно!

— Нет, Алексей Александрович, — вздохнул старик. — Всё что могли, вы уже сделали. Рану прижгли, возможно, и заразу упыря таким образом уничтожили. Но гарантировать это я вам никак не могу.

Пока мы разговаривали, лекарь успел довести мою рану до идеального состояния. Остался лишь длинный шрам, который окружал среднюю треть моего предплечья неровным кольцом.

— Василий Ионович, а какие симптомы? Как я могу понять, что начинаю обращаться в эту тварь? — спросил я.

— У всех по-разному, — ответил он. — У кого-то возникает лихорадка. У некоторых людей выпадают волосы. Сначала с конечностей, потом с торса, а затем уже с головы. Ах да! Зрачки могут покраснеть. Такое тоже возможно. Я только очень прошу вас, Алексей Александрович! Ради безопасности ваших родственников и особенно ребёночка, если поймёте, что обращаетесь — сразу сообщите другим лекарям.

Разумеется, я это в любом случае сделаю. Рисковать чьими-то жизнями я не стану.

— Только что мне сделают лекари? — спросил я. — Если симптомы обращения проявятся, имеет смысл сразу идти в Красногривовский лес — присоединяться к собратьям.

— Дурная шутка, — поджал губы Василий Ионович. — Жить в шкуре упыря — участь мучительная. Вам постоянно будет хотеться человеческой плоти и крови. А разум редуцируется до уровня обычного хищника. А если придёте к нам, то мы…

Лекарь осёкся.

— Договаривайте, — попросил я. — Не беспокойтесь, можете говорить прямо.

— Умертвим вас, Алексей Александрович, — прикрыв лицо ладонью, сказал старик. — Официально, со всеми протоколами. Наш патологоанатом лишит вас жизни.

Сухоруков? Ох и прекрасная же участь. И вероятность, что это случится — пятьдесят на пятьдесят. Как монетку бросать!

— Что ж, спасибо, что поставили в известность, — поблагодарил лекаря я. — Буду внимательно следить за симптомами.

— Ну что, Алексей? — в комнату вошёл Олег. — Катю и ребёнка я проведал. Не могу даже эмоции свои описать — так счастлив. Так благодарен тебе за помощь, племянник! Пойдём с домом разбираться?

— А вы не спешите, Олег Сергеевич, — попросил Василий Ионович. — Я ещё не залечил ваши рёбра.

Дядя с укором зыркнул на меня.

— Всё-то уже рассказал! — пробурчал он. — Не переживайте, мы с Алексеем — лекари. Сами справимся. Нечего вам в преклонном возрасте расходовать драгоценные жизненные силы.

— А вы, голубчик, не сопротивляйтесь, — улыбнулся Василий Ионович. — Сил мне хватит, даже если ещё пятерых, таких же как вы, занесут.

Любопытное замечание. Похоже, витков у этого старика больше, чем у большинства местных лекарей. Хотя, если учесть, сколько ему лет и как долго он уже тренирует свои каналы… Нарастить витков он успел

А я ещё не успел разобраться, откуда взялся мой свежий виток. Не мог ведь я его самостоятельно взрастить. Уж больно мало поработал, чтобы увеличить свой запас.

Василий Ионович взялся за лечение дяди. И в этот момент до меня дошла одна крайне важная вещь.

— Стойте! — воскликнул я и вскочил со стула. — Дядь, тебя-то упырь покусать успел?

— Конечно, в ногу мою дубовую, — пожал плечами он. — Больше никуда. Погоди… Алексей!

Похоже, до дяди только сейчас дошло, какому риску я себя подверг.

— Тихо-тихо, спокойно, Олег Сергеевич! — пожилой лекарь навалился всем телом на дядю и усадил его на место. — С вашим племянником мы уже всё обсудили. А вы покажите мне свою ногу.

Дядя стянул штаны, и Василий Ионович принялся осматривать ногу. Фамилия старика была, кстати, Решетов. Я только сейчас узнал его полное имя, прочитав записи в ведённой им документации.

— Хо-хо! — усмехнулся он. — Да такую кожу и пилой не распилить! Если вашу ногу, Олег Сергеевич, на железной дороге положить — поезд с рельсов сойдёт! А вы переломом отделаетесь. Но практиковать такое не стоит.

— Знаю, — буркнул Олег. — Ещё бы избавиться от этой дряни как-нибудь.

— Тут современное лекарское дело бессильно, — ответил Решетов. — Один выход — смириться.

Прежде чем мы с дядей покинули госпиталь, Василий Ионович крикнул мне вслед:

— Алексей Александрович! Вы уж, пожалуйста, прислушайтесь к моим словам. Будьте бдительны, хорошо?

— Обещаю, — кивнул я. — Не беспокойтесь. Если симптомы проявятся — сразу же приду к вам.

По пути к дому дядя устало потёр рёбра.

— Решетов знает толк, — поморщился он. — Болезненно заращивает. Всё тело потом ноет! Но результат всё-таки хороший. А ты меня прости, Лёш. Забылся я совсем. Но будем надеяться, что вовремя ты рану прижёг. Если вдруг станешь обращаться… Я ж себе этого никогда не прощу! Что я твоему отцу скажу-то?

— Не думаю, что отцу есть до меня дело, — усмехнулся я. — Но я — везучий. Вот увидишь, пройдёт неделя и на меня яд упыря никак не повлияет.

Уж если я, умерев, попал в другой мир, с чего бы мне теперь упырём становиться? Хотя за состоянием своим всё же стоит проследить.

— Ладно, будем надеяться, что всё обойдётся, — заключил дядя. — Кстати, как в целом рана твоя? Я вот после лечения Решетова чувствую себя так, будто заново родился! Одна нога только беспокоит.

— Василий Ионович явно знает толк, — согласился я. — Взять бы у него пару уроков…

— А ты попроси, — посоветовал дядя. — Он денег за это не возьмёт — будь уверен. Наоборот, охотно знаниями поделится. Кстати, до меня только сейчас дошло! Это что же получается, я теперь никому денег не должен?

— Ты слышал крик Кособокова, — напомнил я. — Если он и выжил, вряд ли упыри обделили его укусами. Он уже не жилец.

— Негоже радоваться смерти, — ответил дядя, — но смерть этого ублюдка меня сильно осчастливила! Поделом ему. Не будет людей терроризировать!

С дядей я был во многом не согласен. Он сам влез в работу с бандитами. Должен был понимать, чем это может быть чревато. Хотя отношение к судьбе Кособокова я разделял. Таких, как он, уже не переучить. Арсения ни ссылка, ни побои — ничего бы уже не исправило. Он встретил закономерный конец.

— Мне, право, неловко, — произнёс Олег. — У меня-то скоплённых денег совсем немного осталось. Долго оплачивать съёмную квартиру не смогу. А сидеть у собственного племянника на шее…

— Забудь, — перебил его я. — Вы с Катей меня приютили, дали еду и кров. Я всегда буду готов отплатить добром.

— Да ты уже столько добра нам дал, что… — дядя замолк.

Как раз в этот момент мы завернули за угол и оказались у территории, где находился наш дом. Я испытал те же эмоции, что и Олег. Слов, чтобы описать увиденное, мне не хватало.

— Алексей… — прошептал дядя. — Это что ещё такое⁈ Я ожидал увидеть всё что угодно, но только не это!

— Хочешь — верь, хочешь — нет, — произнёс я, не отрывая взгляда от места, где был наш дом, — но я сам в шоке!