Мечников. Из доктора в маги

Глава 26

— Да что б меня, куда делся этот чёртов Сухоруков! — выругался главный лекарь, когда я вошёл в фойе амбулатории. — Кто теперь будет этим заниматься⁈

Утро только началось, а наш патологоанатом Сухоруков уже создаёт всем проблемы. Может быть, его вчера смыло дождём? Или молнией поразило? Вот это было бы счастье!

— Что случилось, Иван Сергеевич? — спросил я. — Зачем он вам срочно понадобился?

— Да девушка молодая померла, — вздохнул он. — Совершенно непонятно, из-за чего это произошло. А Сухорукова нет на рабочем месте. И морг закрыт. Я бы сам вскрыл её в крайнем случае…

Смерть молодых людей — это всегда повод насторожиться. Причиной может быть упущенное лекарями острое заболевание или же… Насильственная смерть. Лучше это перепроверить.

Думаю, имеет смысл самостоятельно в этом деле разобраться, пока нет пациентов. В патологической анатомии и физиологии я разбираюсь куда лучше лекарей девятнадцатого века. Значит, и посмертный эпикриз оформлю качественнее.

— Иван Сергеевич, позвольте мне вскрыть девушку, — попросил я.

— Чего? — усмехнулся он. — А вы что же, Алексей Александрович, ещё и патологоанатомом себя возомнили?

— Я разбираюсь в этом ремесле, — твёрдо сказал я. — И разве я вас хоть раз подводил, Иван Сергеевич?

— Кроме той проверки? — усмехнулся он. — Нет, не подводили.

— И проверку организовал Мансуров, — отметил я. — Так что моей вины в этом нет.

— Всем доброе утро, — хмуро пробубнил вошедший в амбулаторию барон.

Владимир Мансуров быстрым шагом прошёл мимо нас на второй этаж, и уже через пару секунд я услышал, как он хлопнул своей дверью.

— Что ж, он выздоровел — уже хорошо! — пожал плечами я.

— Ладно, Алексей Александрович, пока спуститесь в подвал. Я попросил Матвея организовать там временный морг, пока мы пытаемся найти Сухорукова. Скальпель могу вам одолжить.

— Было бы очень кстати, — кивнул я. — Своего я пока что не приобрёл.

— А он лекарю и без надобности, — ответил Кораблёв.

А здесь бы я поспорил. Как я понял, у местных лекарей нет деления на хирургов и терапевтов. Похоже, все только полагаются на магию и не пытаются пробираться внутрь человека, чтобы его вылечить.

Хотя это я сильно замахнулся. Скальпель может пригодиться и в более простых делах. Хотя бы тот же кожный карбункул вскрыть для удаления гноя. Но поверить в отсутствие хирургии сложно. Попробую-ка задать Кораблёву вопрос, который может показаться ему глупым.

— Иван Сергеевич, прежде чем мы с вами разминёмся, — произнёс я. — Лекари у нас есть. Повитуха тоже. А где же хирург?

Кораблёв взглянул на меня так, будто увидел меня впервые в жизни.

— Кто? Хирург? Ха! — хохотнул Кораблёв. — Сразу видно — столичная закалка! Откуда ж мы возьмём в Хопёрске хирурга? Они все либо в столице, либо на войне. Тут мы и без них неплохо справляемся.

Из этой фразы я смог извлечь много информации. Если в моём мире хирургия развивалась с большим трудом, подхватив своё начало ещё у цирюльников, то здесь — это редкая и престижная профессия.

Только, несмотря на свой престиж, похоже, она всё равно осталась недооценённой. Раз он упомянул войну, значит, хирурги занимаются сплошными ампутациями и удалением осколков.

То есть, это не привычные мне хирурги, а скорее уж травматологи. Видимо, и в этой сфере есть, что изменить.

Я забрал скальпель у Кораблёва и пошагал к подвалу. И до чего же меня шокировал тот факт, что у входа в подземный уровень амбулатории сидел знакомый мне человек.

Андрей Бахмутов. Рядом с солдатом расположились двое пожилых людей. И все они горько плакали. Даже сам Андрей не скрывал слёз, позабыв о своей мужественной натуре.

— Андрей, — тихо позвал его я.

Маг воздуха медленно поднял голову и посмотрел на меня красными от слёз глазами.

— Лёшка… — прошептал он. — Сонька, сестра моя… Померла!

Он снова закрыл глаза ладонями, не в силах продолжать этот разговор. В каком-то смысле я даже пожалел, что согласился на предстоящую процедуру. Обычно врачи отказываются взаимодействовать с родственниками, а также с друзьями и их семьёй. Тут играет роль эмоциональный фактор, из-за которого медик может упустить нечто важное.

А я к Бахмутову уже привык. Он много раз помогал мне. Жаль только, что с сестрой вовремя не обратился. Может, я бы смог её восстановить.

Но деваться некуда. Раз вызвался, дело нужно довести до конца.

— Соболезную, — коротко сказал я. — Андрей, на пару слов тебя можно?

Солдат тихо кивнул, что-то прошептал родителям и отошёл со мной в другой конец коридора.

— Понимаю, что тебе сейчас тяжело, — сказал я. — Но мне по-хорошему нужно знать, что случилось с твоей сестрой. Ты ведь ещё пару дней назад приходил ко мне и был бодрячком. Значит, с ней всё было в порядке?

— В порядке, Алексей, — шмыгая носом, ответил он. — Да ещё вчера вечером всё было в порядке. Ушла Соня к себе в спальню, ни на что не жаловалась. А на утро… Хладный труп.

Бахмутов вновь залился слезами, и я понял, что больше его тревожить не стоит.

— Андрей, скажу тебе только одно, — произнёс я. — Сейчас я пойду её осматривать. Вы с родителями хотите знать, в чём причина смерти? Если для вас это уже не важно — идите домой. Не мучайтесь.

— Как же, Лёш? А потом её ведь ещё… — Бахмутов собрался с силами. — Хоронить ведь нужно. По всем обычаям. Моя семья Грифону поклоняется. Значит, ждать не придётся. Пойдём сразу отправлять на небеса.

— Тогда подождите ещё немного, полчаса-час — максимум, — кивнул я. — Постараюсь побыстрее.

Обычно вскрытия занимают больше времени, но, думаю, если потороплюсь, справлюсь и раньше.

Тем более, такая внезапная смерть на фоне полного здоровья может быть связана только с мозгом или сердечно-сосудистой системой. Другие варианты — казуистика, редкость.

Я оставил Бахмутовых за спиной и спустился в подвал. Как раз к этому моменту сторож закончил расчищать зону для вскрытия. В подвале под амбулаторией горела лишь одна магическая лампа. Всё остальное царило во мраке.

— Готово, господин Мечников, — поклонился мне Матвей. — Можете, так сказать… Энто… Преступайте, в общем.

— Спасибо, Матвей, — ответил ему я.

— Жалко девчонку, — вздохнул он, поднимаясь наверх. — Совсем ещё молоденькая. Кошмар…

Странно, но как только я спустился в подвал, моя лекарская энергия вспыхнула в груди. Причём жар от неё отразился даже в голову. Затылок начал нестерпимо ломить.

Что это? Надеюсь, не лихорадка от превращения в упыря? Да нет, быть того не может…

Прежде чем подойти к телу сестры Андрея, я решил пойти на один рискованный шаг. Положил левую ладонь на свою грудь и задал магии команду — убить все микроорганизмы в своём теле.

Чертыхнуло от этого разряда меня сильно, но я всё же устоял на ногах. Однако это действие имело смысл только в одном случае. Если превращение в упыря вызывает вирус или бактерия. Однако, если в основе этой заразы лежит какое-то магическое начало или яд… Будет уже не так просто.

Хотя, скорее всего, я сильно преувеличиваю. Обычная паранойя. Велик шанс, что я и вовсе не получил нужной дозы слюны. Рану-то я прижёг. Значит, и все токсины должны были распасться. А если не все, то точно большая их часть.

Я подошёл к импровизированному секционному столу, на котором лежала темноволосая девушка. Софья Бахмутова. А точнее — её тело.

Судя по её лицу и очертаниям, ей едва исполнилось восемнадцать или двадцать лет. Действительно, совсем ещё юная…

Стоп, да какого же чёрта моя лекарская магия продолжает так гореть⁈ Нестерпимое ощущение! Всё тело зудит, грудь пылает, а правая рука сама по себе вспыхивает ярким холодным светом.

Как только я откинул ткань, что прикрывала Софью, и приложил сталь скальпеля к её груди, меня озарило.

Господи…

Я убрал скальпель, не успев нанести даже царапины.

Не знаю, каким богам стоит молиться в таком случае. Тут их, похоже, слишком много. Грифона упоминает большинство, но, судя по контексту, он лишь один из нескольких.

Но и это не важно. Учитывая мой небольшой опыт, лекарская магия никогда не даёт о себе знать, если кому-то в моём окружении не требуется срочная помощь. А включилась эта сила только тогда, когда я спустился в подвал.

А что если…

Софья Бахмутова на самом деле жива? Что, если это клиническая смерть? Лучше проверить и убедиться в этом до того, как кто-то из моих коллег её вскроет.

Сознания нет, дыхания тоже.

Я положил пальцы на её запястье и прощупал пульс. А вот здесь главное не ошибиться. Иногда, неправильно расположив пальцы, можно ощутить пульс. Но свой собственный. Пульсация в кончиках пальцев тоже есть. Особенно в большом. Поэтому нельзя перепутать свои признаки сердцебиения с ритмом пациента.

На всякий случай я приложил ухо к груди девушки, а затем ударил по её миокарду лекарской магией. Если её тело мертво, труп никак не отреагирует.

Однако я услышал мягкий короткий стук. Он появился совсем ненадолго, а после этого вновь исчез. Я надел фонендоскоп и приложил головку инструмента к её межрёберью.

Готов поклясться, что я слышу сокращения сердца. Тихие, едва заметные.

Я решил пойти дальше и надел на её плечо манжету тонометра. А затем накачал воздуха — совсем чуть-чуть. Сильно пережимать артерию было нельзя, иначе любой звук исчезнет.

И ненадолго пульс снов появился.

Жива. Она жива! Трупных пятен нет, зрачки, когда я поднимаю пальцами её веки, реагируют на свет магической лампы.

Это не смерть. Не биологическая, и не клиническая. Это нечто куда более редкое.

Я поспешил подняться к семье Бахмутовых. Для меня было важно — сказать скорбящим родственникам, что шанс спасти её ещё есть. Просто для этого потребуется смекалка и большой запас магической энергии.

— Андрей, — произнёс я, оказавшись перед скамьёй, на которой сидели Бахмутовы. — И вы, уважаемые. Вскрытие я не начал. Потому что девушка жива.

Вся троица одновременно подняла на меня свои взгляды.

— Что вы сказали? — просипел старший Бахмутов.

— Алексей, что ты такое говоришь? — не поверил моим словам Андрей.

— Это называется летаргический сон, — объяснил я. — Причина мне пока не ясна. Но Софья уснула. Да так крепко, что отличить её от мертвеца попросту невозможно.

Мать вновь завыла, уткнувшись в плечо Андрея.

— Так что же нам делать, Алексей⁈ — крикнул солдат. — Ты только скажи, я помогу всем, чем только можно!

— Знаю, что поможешь, — кивнул я. — Но для начала мне нужно переговорить с главным лекарем. Ей нужна очень качественная помощь.

А точнее — Софье Бахмутовой нужно реанимационное отделение, которого здесь нет! Чем же я могу ей помочь? У меня теперь есть два витка, но рисковать в таком случае не стоит. Для начала нужно обсудить ситуацию с Кораблёвым. И только после этого приступать к решительным действиям.

Я поспешил на верхний этаж к кабинету главного лекаря.

— Иван Сергеевич! — воскликнул я. — Пациентка жива.

— Какая пациентка? — не понял он. — Вы уже закончили вскрытие? Так быстро?

— Да я про мёртвую и говорю, — попытался объяснить я. — Не мертва она. Это явление называется летаргическим сном. Мы должны ей помочь. Девчонке просто не хватает сил прийти в себя.

Кораблёв побледнел.

— Да вы, должно быть, спятили, Мечников? — удивился он. — Какой ещё сон? Я лично её осмотрел. Моя магия не отозвалась. Значит, она мертва.

Почему он ничего не знает про летаргию? Это явление чуть ли не в средневековье наблюдали. Сейчас даже та эпоха уже давно позади. У нас вот-вот настанет Новейшее время. Через пятьдесят лет — двадцатый век! Почему он этого не знает⁈

— Пойдёмте со мной, сейчас вы сами всё поймёте, — настоял я и повёл главного лекаря в подвал.

Кораблёв побрёл за мной нехотя. Он не мог смириться с тем, что его витки этого не почувствовали. И это тоже было странно. Мой коллега Эдуард Родников говорил, что у Кораблёва чуть ли не шесть витков. Это очень могущественная сила. С ней-то главный лекарь должен чувствовать в сто раз больше, чем я.

Когда Иван Сергеевич вновь осмотрел девушку, уже по выражению его лица я понял — он всё ещё не видит очевидного.

— Опять ваши изобретения, да, Мечников? — проворчал он. — Дайте отгадаю, послушали её сердце своим фонендоскопом?

— Так и есть, — кивнул я. — А ещё измерил давление. Всего лишь пятьдесят на двадцать. Но оно есть!

— Ваши приборы врут, — заявил он. — Моя магия не работает. Передо мной труп. Труп бедной девушки, причину смерти которой можно узнать только с помощью вскрытия. А вы и этого решили не делать.

— А я думал, что мы с вами уже начали друг другу доверять, — нахмурился я.

— Отдайте скальпель, — попросил Кораблёв.

Его голос звучал, как приказ. Я понимал, что спорить с главным лекарем бесполезно. Иначе он будет мне мешать.

Что ж, значит, придётся пойти на отчаянные меры.

— Не надо, Иван Сергеевич, я всё сделаю сам и докажу, что не ошибся, — произнёс я.

— Так-то лучше, — кивнул он и пошагал наверх.

— Андрей! — позвал Бахмутова я. — Спустись сюда. Это твой последний шанс попрощаться с сестрой.

В этот момент старик уже был на первом этаже. Андрей же, послушавшись меня, юркнул в подвал.

— А теперь держи дверь, дружище, — велел я. — Не пускай его сюда. Я вытащу твою сестру из этого состояния.

— Мечников!!! — взревел Кораблёв. — Что ты творишь⁈ Ты же пообещал доказать свою ошибку!

— Ошибся я, когда пошёл к вам за советом, Иван Сергеевич! — ответил я, поспешно спускаясь к секционному столу.

— Лёша, ты точно знаешь, что делаешь? — крикнул мне Андрей, поддерживая дверь своим массивным плечом.

— Клянусь тебе, жива твоя сестра, — уверил его я. — Но из этого сна её нужно достать. Иначе точно уйдёт на вскрытие.

— Понял, друг, — кивнул Бахмутов. — Тогда не отвлекаю тебя. Делай всё, что потребуется!

Я сконцентрировался сразу на всех наиболее важных системах органов и принялся вливать в неё ману. Сначала в сосуды мозга, затем в сердце. В лёгкие…

А в лёгкие не хватает. Чёрт! Поток кислорода тоже нужно усилить. Не могу же я колдовать и одновременно с этим делать искусственное дыхание. Тем более, Андрей может это понять превратно. Ещё отпустить дверь — и всему лечению придёт конец.

А вообще-то… Именно это он и должен сделать.

— Андрей! — крикнул я. — Нужна твоя помощь! Найди, чем забаррикадировать дверь. Твой воздух нам понадобится.

Сделаем ИВЛ. Искусственную вентиляцию лёгких. Маг воздуха идеально подойдёт для такой роли!

— Сейчас! — откликнулся он, затем схватил стоящую рядом коробку и придвинул её к двери.

Спустившись ко мне, Андрей замер.

— Алексей, что с тобой? — побледнел он.

— Сестру твою спасти пытаюсь! — воскликнул я. — Вливай воздух ей в ноздри по моей команде!

— Нет, я имею в виду… — произнёс он, однако его перебили звуки борьбы снаружи.

— Тебя сюда не звали! — услышал я за дверью приглушённый голос Кораблёва. — Уходи!

— Да пошёл ты к чёрту, старый ублюдок! — послышался голос… Олега Мечникова.

А затем звук удара. Крик Кораблёва и грохот от падения его тела на пол.

— Алексей! — крикнул мне Олег. — Пожалуйста, скажи, что ты здесь!

— Здесь! — откликнулся я. — Дядь, ты не вовремя!

— Племянник… Серёжку украли. Тот поганый патологоанатом.

Сухоруков⁈

— Лёша, послушай меня! — схватил меня за плечи Андрей Бахмутов. — Ты точно хорошо себя чувствуешь? У тебя глаза красные!

За всей этой суетой я не почувствовал, как моё тело обуяла лихорадка. В голове всплыли слова Василия Ионовича о признаках превращения в упыря.

Похоже, на этот раз я попал по полной!

От авторов:

Дорогие читатели, первый том подошёл к концу. Если вам понравилось произведение, не забывайте ставить волшебный лайк и делиться впечатлениями в комментариях. Это очень мотивирует авторов продолжать писать историю без выходных.

А тем временем, продолжение уже выложено здесь:

https://author.today/reader/402352/3725365

Приятного чтения! Скучно точно не будет.