Мир богов - 2

Глава 30

ГЛАВА 37

Глава тридцать седьмая

У ангара не было ни дверей, ни ворот, их заменяли проёмы в торцевых стенах. Я вошла внутрь. Смотреть было абсолютно не на что. Внутри помещения не было ни перегородок, ни мебели, только голые стены и такое же блестящее белое покрытие вместо полов. Да, здесь тоже были люди. Если бы не одинаковая одежда, их можно было бы принять за несчастных пассажиров, которые всё ждут, но никак не могут дождаться объявления, что опаздывающий транспорт наконец-то подан под посадку.

Судя по безделью окружающих, здесь было не принято привлекать заключённых к общественно-полезному труду, и я села у стены.

Увы, маньяк не отстал от меня; не иначе наметил себе в качестве следующей жертвы.

Подойдя, рыжий растянулся на полу и, подложив руки под голову, повернулся ко мне.

— Чего сбежала? Рожей что ли не вышел? — спросил он с ленивым любопытством.

— Да нет, с ней как раз всё в порядке, — усмехнулась я.

— Тогда в чём дело?

— Вряд ли тебе не понравится, то что я скажу.

— Ничего, переживу! Говори, как есть.

Вот ведь гнида! По роже видно, что привык к тому, что все его боятся, да только не на ту напал. Мы ещё посмотрим, кто из нас жертва, а кто убийца.

Я села так, чтобы видеть лицо рыжего и внутренне подобралась.

— Видишь ли, мой навязчивый друг, я не то что бы чураюсь маньяков-убийц, просто они вызывают у меня гадливое чувство. Ну а ты просто нечто, судя по тому, что меня аж подташнивает от тебя. Так что катись куда подальше и не отравляй мне воздух.

К моему удивлению, рыжий не разозлился, а расхохотался. Он всё ржал, и я уже начала надеяться, что он лопнет со смеху, но тут он сел и, вытерев выступившие слёзы, бросил на меня расчётливый взгляд, совсем как тот говнюк, их высочество Николс, который запихал меня в эту стерильную жопу мира.

Неожиданно рыжий змеиным броском приблизил ко мне голову, и мы оказались носом к носу. Не знаю, чего он добивался, но я не дрогнула, лишь прищурила глаза, почуяв, что он пытается взять меня под контроль.

— Ну, как успехи? — поинтересовалась я. — Уже загипнотизировал или как?

Рыжий вновь рассмеялся, и я слегка смягчилась. Конечно, он — та ещё гадина, но что-то в нём есть, помимо маниакальной жажды к мучительству.

— Ты кто? — спросила я напрямик и предупредила: — Только не ври, что ты такой же узник, как я.

— Я такой же узник, как ты, — ухмыльнулся рыжий и вновь растянулся на полу.

— И за что тебе такая немилость? — вопросила я и тоже улеглась на пол. Не мешает расслабиться, пока есть такая возможность.

— Что ты имеешь в виду? — вполне натурально удивился он.

— Да так, ничего особенного, — я покосилась на стрёмного соседа. — Кроме того, что ты единственный бог среди смертных, — высказала я догадку.

Или это нечто большее, чем догадка? Повернувшись на бок, я вперилась в рыжего. Как говорится, зрите и вам откроется: стоило поднапрячься, и я увидела его ауру. Конечно, аура рыжего значительно уступала ауре говнистого высочества, и всё же была покруче, чем у мистера… нет, реме[1] Океана, наставника… принца Хаоса. Я вздохнула. Это значит, что мне придётся туго, если дело с рыжим дойдёт до драки. Что не удивительно, ведь это… сам сатана. Чёрт! Что-то у меня разыгралась фантазия…

— Обычно меня называют не «эта подлюка», а ваша светлость или лорд Ваатор, — заявил рыжий, слишком уж в тему, чтобы это было случайностью.

— Как будто есть разница, — фыркнула я и, подумав, добавила: — Извините, ваша светлость, видимо, ваше присутствие дурно влияет на мои манеры.

Рыжий тоже повернулся на бок и, подперев рукой голову, смерил меня задумчивым взглядом.

— Зря стараетесь! Принц Хаоса решил, что я бесперспективна, ввиду своего полного ничтожества, — сказала я, удивляясь собственным словам.

Впрочем, то же самое было со мной, когда я попала на Фандору. Не иначе и здесь у меня есть свой переводчик-информатор, хотя меня уже берёт сомнение. Я всё больше склоняюсь к мысли, что это нечто такое, что присуще мне самой, а не просто подключение к неизвестному внешнему источнику.

— Серьёзно? Николс посчитал тебя бесполезной? — ухмыльнулся сатана, конечно, если он действительно сатана, а не мои выдумки. В конце концов, рыжий сказал лишь, что он лорд Ваатор и ничего больше, а я с какого-то перепугу присвоила ему титул князя ада, точней, Адской Бездны.

Господи! Какая ещё Адская Бездна?.. Нет, лучше не думать об этом!

Паника отступила на удивление легко.

— Откуда мне знать? Я могу лишь догадываться, — сказала я с ледяным спокойствием.

— Что ж, сейчас мы проверим, кто из нас двоих ошибается.

После этих слов рыжий исчез, и я пожала плечами. Ушёл и слава богу!

К сожалению, я рано обрадовалась. Что ни говори, а сатана всегда не к добру.

Сокамерники, до того безразличные ко мне, вдруг начали поглядывать в мою сторону — кто с явным недоброжелательством, кто с гнусными улыбочками.

Судя по словам сатаны и нездоровому интересу окружающих, он приготовил мне испытание. Я встала и быстро огляделась, ища место, откуда удобней обороняться. Увы! В ангаре такого места не было: он сам по себе был одной большой ловушкой. Как только прижмут к стене или загонят в угол, мне хана.

Не мешкая, я бросилась наружу и, как оказалось, вовремя. Вряд ли народ успел сговориться, думаю, ими кто-то управлял; в любом случае они действовали слаженно. Я вывела из строя тех, кто первыми сунулись ко мне, но радоваться было нечему. Во время прыжка, которым я срубила здоровенного детину, меня вынесло наверх, и открывшаяся картинка, мягко говоря, удручала. К тем зэкам, что выскочили за мной из барака, присоединялись те, кто до этого бесцельно шлялся между ангарами.

Я дралась, убегала и снова дралась, причём дралась грязно. Точней, не столько дралась, сколько убивала, при этом экономно тратя силы. Ломала позвоночники, сворачивала шеи, кулаком превращала переносицы в кровавое месиво. Некоторое время убитую миниатюрную девицу я использовала вместо дубинки; когда опомнилась, отбросила её прочь. В общем, жуть! И во время всего этого безумия меня не покидала мысль, что мне не справиться с таким количеством народа, какие чудеса храбрости и упорства я бы здесь ни демонстрировала. К тому же мне противостояли отнюдь не беспомощные люди; большинство были явно обученными бойцами, и лишь небывалое везение позволяло мне выходить невредимой из схваток с ними. Вот только фортуна капризна и не славится постоянством, так что малейший промах и всё — моя песенка будет спета.

Может быть, безнадёжность ситуации заставила бы меня сдаться, но мой взгляд периодически натыкался на публику, что находилась за силовым барьером, где явно действовала магия. К моей зависти, несколько мужчин и женщин легко взмывали в воздух, при этом на ходу меняя оружие и доспехи. Большинство из них отрабатывали приёмы боя, причём это были именно тренировки, а не схватки на жизнь или на смерть. Во время отдыха кое-кто из них подходил к барьеру, и они с ленивым интересом наблюдали за моими метаниями. Каждый раз, как я видела их равнодушные лица, во мне вспыхивала ледяная ярость; именно она давала мне силы продолжать заведомо проигрышную битву. Скоты! Я покажу вам смертную букашку!

Отбиваясь от нападающих, я начала продвигаться к богам. И то верно, единственно, что могло меня выручить — это доступ к магии. Каким образом преодолеть энергетический барьер, я не думала, до него сначала нужно добраться. Как только противник сообразил, куда я стремлюсь, на моём пути выросли целые полчища его марионеток.

Не знаю, каким чудом, но я сумела пробиться к барьеру и при этом уцелеть.

Стремительный марш-бросок позволил мне на несколько мгновений оторваться от преследователей. Я влетела в невидимую, но упругую стену и замерла, давая себе передышку, и лишь тогда почувствовала, как безмерно я устала. Нужно было развернуться, чтобы не смяли, но тело не хотело слушаться.

Удар сердца, другой…

Всё! Время вышло! Пора снова умирать. Обессиленная я рухнула на колени и, смалодушничав, закрыла глаза. Смерть, подаренная Кецалькоатлем, была куда чище и благородней, чем та, на которую меня обрёк сатана Эквилибриума. Одно дело, клинок в сердце, и совсем другое, когда озверевшая толпа рвёт тебя на клочки.

Тут кто-то схватил меня за руку и резким рывком выдернул на другую сторону барьера. Этот кто-то, не давая мне упасть, бережно обнял меня и я, не смея поверить чуду, зажмурилась ещё крепче. Спаситель был мне знаком: я помнила эти руки и этот запах, причём помнила с младенчества. «Отец!» — выдохнула я и заревела бы, будь у меня хоть немного сил.

Золотой император молчал, лишь как маленькую гладил меня по волосам. Чувствуя себя неловко в его объятиях, я отстранилась и виновато улыбнулась. Вопреки ожиданиям, он был в образе мистера Вейса и моё сердце затопила нежность. Золотого императора я побаивалась, а вот мистер Вейс совсем другое дело, он уже такой родной и привычный!

— Спасибо, что выручил, — сказала я и замолчала, не зная, что ещё сказать.

— И это вся твоя благодарность? — удивился мистер Вейс. — Вот ведь глупая девчонка! Неужели думала, что я брошу тебя на произвол судьбы? — сказал он и как во время совместных тренировок, протянул руку, чтобы заправить мне за ухо прядь растрепавшихся волос, но я поцеловала его ладонь и прижала её к щеке.

— Раньше бросал и ничего, — не удержалась я от упрёка.

— Кто старое помянет, тому глаз вон.

— Договорились!

Нет, всё же здорово иметь такого отца, который может прийти на помощь даже тогда, когда кажется, что уже никто и ничто тебя не спасёт, тем более в этой заднице мира. Не удержавшись, я всё же всхлипнула.

— Но-но, не реветь! — добродушно пробасил мой замечательный родитель, и я почувствовала, как от его ладони идёт мощнейший поток энергии.

Подарок отца не только вернул мне прежнюю физическую форму и бодрость духа, вдобавок возникло такое ощущение, что я вот-вот взорвусь от переполнявшей меня энергии.

— Похоже, я перестарался, — улыбнулся мистер Вейс, — на радостях не учёл, что смертная оболочка имеет ограниченную ёмкость.

— Ничего, много не мало! — успокоила я его, и, увидев рыжего, нарисовавшегося поблизости, прищурила глаза. — Тем более скоро я избавлюсь от излишков.

— Не вмешивайся! — последовал приказ, и мистер Вейс исчез, уступив место Золотому императору.

Я невольно шагнула назад. В этой ипостаси отец не уступал ростом принцу Хаоса в личине тумбы-юмбы, к тому же в нём бурлила такая мощь, что находиться рядом с ним было невозможно. Облачённый в сияющие золотые доспехи, он был как атомная бомба, готовая к взрыву, а может, и чего похуже.

Видимо, так думала не я одна — судя по кислому взгляду рыжего. А ещё я заметила, что ему очень не понравилась корона, венчающая голову отца. Кстати, я тоже впервые её видела. Красотища неописуемая! Скорей, это даже не корона, а высокий венец из огненно-красных самоцветов. Кажется, это называется ритом. Господи, откуда я всё это взяла?.. Ладно, не суть! Кэм отца тоже изменился, теперь он золотой лишь наполовину, другая его часть чёрная; камень-концентратор раздвоился: один горит ослепительно белой звездой, другой — грозное багровое око.

— Лорд Вечерняя Звезда! — сдержанно проговорил рыжий.

— Лорд Ваатор! — сказал отец, видимо, в качестве ответного приветствия сатане Эквилибриума.

Принц Хаоса, возникший рядом с рыжим, окинул Золотого императора неприязненным взглядом.

— О! В нашей кладовой завелась непростая крыса, — сказал он холодным тоном.

Я почувствовала, как от отца волнами исходит ярость, но он не дал ей прорваться наружу.

— Мы ещё посмотрим, кто здесь крыса, а кто хозяин, — прогремел его спокойный голос.

Поняв, что переговоры вряд ли будут мирными; я облачилась в доспехи и встала рядом с Золотым императором… нет, рядом с отцом. Теперь он не был для меня чужим в любой своей личине. Кстати, кэм, возникший в моих руках, был точно таким же, как у него.

Судя по изумлённым взглядам, моё магическое оснащение вызвало у богов даже больший фурор, чем вид отца.

— Надо же, руноа-файфа! А я думал, их уже давно истребили, — сказал один из богов, и мне стало как-то не по себе.

— Не обращай внимания! — сразу же отреагировал отец. — Эти недоумки сами не понимают, о чём болтают. Будь ты руноа-файфой, я бы с ними сейчас по-другому разговаривал.

Сквозь золотую драконью маску проступило озабоченное лицо мистера Вейса.

— Сирин, не увлекайся и будь настороже! Хорошо? Имей в виду, возможно, нам придётся срочно драпать. Я дам тебе знать, когда наступит такой момент, — предупредил он (мысленно, судя по тому, что его губы не двигались), и я согласно кивнула.

С одной стороны, я почувствовала облечение, что не имею отношения к руноа-файфам, кто бы это ни был, с другой — разочарование. Думаю, было бы здорово, как следует, надавать этой заносчивой божественной братии. Надеюсь, неизвестная тварь способна на это. Правда, ещё не всё потеряно. Вдруг отец скрыл правду, чтобы до поры до времени держать врага в неведении? Так что пока не стоит сбрасывать с весов, что я всё же руноа-файфа. В принципе, мне пофиг, главное, чтобы по ошибке не прибили.

Пока все чего-то ждали, я решила изучить обстановку и поднялась вверх.

Место, где мы находились, оказалось громадным куполом, разбитым на пять секторов. Что там, за его границами, мешала рассмотреть мерцающая завеса, и я переключилась на внутренности этого цирка шапито. Лишь там, откуда мне повезло вырваться, царила спартанская простота — так что не удивительно, что я приняла это место за тюрьму. Остальные четыре сектора, судя по стадионам, тренажёрам, бассейнам и прочему спортивному оснащению, представляли собой спортивные комплексы. Причём жилые корпуса богов (в отличие от унылых бараков Истинной крови, которые язык не поворачивается назвать жильём) представляли собой причудливые, но красивые конструкции, утопающие в зелени и цветах.

Главное, судя по свободным перемещениям, боги не были узниками, как их смертные соседи.

Почему-то моё внимание привлёк высокий тощий тип, похожий на рогатую крысу. Он спокойно преодолел барьер, отделяющий смертных от богов, и опустился у одного из ангаров. К нему сразу же потянулись люди и, судя по выражению лиц, они шли не по своей воле.

Рогатая крыса прошлась вдоль шеренги отобранных людей, а затем разинула зубастую пасть и откусила мужчине голову, после чего уселась на задницу и начала со смаком грызть его тело. Криков было не слышно, зато было видно, как те, кому повезло, в панике бросились бежать. Люди в шеренге по-прежнему стояли на месте и даже не шевельнулись.

Если бы не нападение и бойня, устроенная мной самой, я бы посочувствовала недавним товарищам по несчастью.

Покончив с мужчиной, причём довольно быстро, рогатая крыса снова пошла вдоль отобранной ею обеденной шеренги. Когда она остановилась напротив темноволосого парнишки, совсем ещё мальчика, один из мужчин задёргался, как муха в паутине. Удалось ли ему самому вырваться из-под влияния твари или та решила поразвлечься, но мужчина схватил мальчика за руку и потащил его в моём направлении.

Они подбежали к барьеру, но все их усилия были бесполезны — физической силой магию не одолеть. Мальчик сел и, скорчившись, закрыл лицо руками. Судя по мелко вздрагивающим плечам, он плакал. Поняв тщетность своих усилий, мужчина поднял голову и с мольбой посмотрел на меня. Я его узнала; это был один из самых ярых моих преследователей.

_________________

[1] Реме — уважительная форма обращения.