Мир богов - 2

Глава 40

ГЛАВА 43

Глава сорок третья

Вопреки ожиданиям, я оказалась не в пространстве, похожем на мозг под микроскопом, как это было в Эквилибриуме, а на пустынной улице сумеречного города. Судя по архитектуре, он принадлежал инопланетной цивилизации, не имеющей понятия об этой самой архитектуре. В зданиях не было даже намёка на оригинальность; мрачные и тяжёлые они походили на грубо отлитые бетонные кубы, нагромождённые друг на друга. Вдоль слепых фасадов змеились разнокалиберные трубы; их было так много, что поневоле возникала мысль, что они служат для того, чтобы дома не развалились на части, а может, так оно и было. На фоне местной зелени, чья нежная листва походила на волшебное кружево, все эти сооружения выглядели особенно уродливыми. В общем, отвратное местечко и, главное, этот гадёныш вионет никак не реагирует на мои вызовы.

Итак, нужен гид по городу. Я огляделась по сторонам — нет, не видно ни единой живой души. М-да, какое-то всё здесь не настоящее; такое ощущение, что меня занесло в компьютерную игру. «Ау! Есть кто живой?» — выкрикнула я и прислушалась. Ни ответа ни привета. Тишина, как в морге.

Ладно, игровой это мир или настоящий, но нужно найти пристанище. Что-то мне не хочется оставаться на улице, когда окончательно стемнеет. Я подошла к ближайшему зданию и, ища вход, пошла вдоль стены.

Входа не было — это выяснилось, когда я вернулась на прежнее место. Ну и что теперь делать? Ни магии, ни воды, ни еды и даже жилья нет — хоть ложись и помирай! Я подняла голову и с отвращением посмотрела на мутное серое небо, подозрительно напоминающее всё тот же бетон, из которого отлиты стены здания.

— Эй, вионет! Ты что, решил меня здесь уморить?

— Согласно требованию, пользователь должен войти в систему, — наконец раздался долгожданный глас.

— И как это сделать?

— В соответствии с инструкцией.

— Ну и где она?

— Чтобы ознакомиться с инструкцией, пользователь должен войти в систему.

Понятно. Придётся самостоятельно искать вход в чёртову систему. Знать бы ещё, что она представляет собой! Я глянула вдоль улицы, затем обернулась. Что вперёд, что назад — никакой разницы. Абсолютно одинаковые концы, теряющиеся в подступающих сумерках, причём ни сзади, ни спереди нет ни малейшей искры света.

Хорошо, что я не Буриданов осёл, мелькнула дурацкая мысль, и вдруг поняла, что зря осторожничаю. В городе нет ничего живого: он мёртв, причём давно. Мой взгляд упал на деревце, растущее поблизости. Стоило его коснуться, и оно превратилось в пыль. Выходит, мёртв не только город, мёртв весь этот мир.

— Неправда! Я жив! — заявил вионет и вроде как с обидой.

— Слушай, чего ты добиваешься? Может, скажешь наконец?

— Ты должна доказать, что заслуживаешь моей помощи.

— Каким образом? — осведомилась я, пряча раздражение. Нельзя, чтобы вионет отвернулся от меня; от него зависит быть или не быть Фандоре.

— Войди в систему.

Опять двадцать пять!.. Я медленно выдохнула. Спокойствие, только спокойствие! Рано или поздно, но я найду чёртового невидимку и, если он обманет мои ожидания, откручу ему голову, если таковая имеется.

— Мой незримый друг, если я правильно поняла, чтобы войти в то, что ты называешь системой, мне нужна инструкция. Инструкцию, в свою очередь, я получу лишь тогда, когда войду в эту самую систему. Так?

— Так, — подтвердил вионет.

— Тебе не кажется, что в данной логической цепочке одно не вяжется с другим?

— Ошибки нет. Войди в систему.

Вот поганец! Заладил как попугай: «Войди в систему! Войди в систему!», а где находится чёртов вход и как он выглядит, не говорит!

— Ладно! — покладисто сказала я. — Хочешь, чтобы я вошла в систему? Так я войду, можешь не сомневаться! Мне спешить некуда.

Положившись на интуицию, я дошла до угла дома, который до того обследовала на предмет входа, и свернула на боковую улочку, мощённую плиткой всё из того же серого бетона. Она вывела меня к перекрёстку, и тут выяснилось, что этот мир не так уж мёртв. Конечно, если искусственных тварей можно отнести к живым существам. Впрочем, приглядевшись, я засомневалась, что это роботы. При их создании промышленная цивилизация идёт по пути наименьшего сопротивления и пренебрегает индивидуальностью, а тут у каждой твари свой цвет, рисунок и даже размеры несколько различаются. Хотя кто знает. Может, у тех, кто их создал, именно так принято выражать свои эстетические принципы.

— Народ, вам что нужно? — спросила я от безысходности.

При отсутствии оружия и магии у меня не было ни единого шанса справиться с четвёркой непонятных созданий, похожих на гигантских кузнечиков, причём каждая из тварей была примерно с меня ростом, и это только в холке.

Самый крупный из «кузнечиков» неожиданно прыгнул ко мне, и я мгновенно покрылась потом. Расстояние метров в пятьдесят он преодолел одним прыжком. Слава богу, что у меня хватило ума не дёргаться.

— Ключ! — потребовал он и протянул переднюю лапу.

Чёрт! Ведь я уже его отдала!

— Ключ! — повторил «кузнечик».

Делать нечего, придётся блефовать.

— Вот! — я протянула пустую ладонь.

Фокус не прошёл. «Кузнечик» щёлкнул жвалами и его глаза угрожающе сверкнули, во всяком случае, мне так показалось…

Нет, не показалось!

Тварь напружинилась, и я приготовилась к отражению атаки. И тут на моей ладони возник белый сгусток холодного огня.

— В следующий раз не тяните, руноа-файфа, предъявляйте ключ сразу, иначе вас уничтожат, — предупредил «кузнечик».

— Обязательно!

Страх провалить миссию и этим окончательно погубить Фандору был столь велик, что меня затрясло.

— Что теперь? — спросила я непослушными губами.

Вместо ответа «кузнечик» присел и я, сочтя это за приглашение, с горем пополам вскарабкалась ему на шею. Предвидя способ передвижения, я обеими руками вцепилась в выступ хитинового воротника и мои ожидания не были обмануты. «Кузнечик» с такой силой оттолкнулся задними лапами, что мы ракетой взлетели вверх и приземлились на крыше здания.

Нет, это были не здания. Верхняя грань куба была прозрачной, и его слегка подсвеченная начинка наводила на мысль, что это своеобразные интегральные чипы.

Нагромождения кубов торчали до самого горизонта, так что вполне возможно, что устройство, в которое они входят, охватывает всю планету. Думаю, Эквилибриум создала технологическая цивилизация, которая ушла так далеко вперёд, что обрела могущество богов.

Пока я глазела по сторонам, гадая, кто и с какой целью испоганил планету, и куда делись её жители, мой ездовой «кузнечик» резво прыгал с куба на куб. Конец пути ознаменовался резким торможением и я, кувыркнувшись через голову, шлёпнулась вниз. Причём свалилась как куль, да так что потемнело в глазах. Чёрт знает что! Куда только подевались мои боевые навыки? Даже сгруппироваться не успела; такое ощущение, будто мне отказала мышечная память. Не иначе сказывается шок перерождения, а может, неподъёмная ответственность, свалившаяся на мои плечи. В общем, я никак не могу прийти в себя. Впрочем, оно не мудрено, ведь я, что ни говори, всего лишь человек, а тут такое творится — то саму убьют, то всех родных и близких: моих мальчиков, родителей, ребят…

Нет, не сметь думать о них как о мёртвых! Морщась от боли, я встала и обернулась. «Кузнечики» всё же оказались роботами; они приняли яйцевидную форму и начали плавно погружаться внутрь куба.

«Стойте! Вы куда?» — держась за ушибленное бедро, я похромала к удирающему сопровождению. Стоило встать посреди четверки овоидов, и я тоже начала погружаться внутрь прозрачной густой массы.

Тонуть в том, что походило на расплавленное стекло, было страшно — как-то не хотелось разделить судьбу мошек, угодивших в смолу, но я старалась не паниковать, памятуя, как много теперь зависит от моей выдержки и присутствия духа. Так что либо пан, либо пропал.

Самый волнительный момент наступил тогда, когда масса достигла подбородка и стала подбираться к носу. Я судорожно вдохнула и, не выдержав, закрыла глаза. Масса заползла в ноздри и перекрыла дыхание. Чуда не случилось. Видимо, я выбрала неверный путь для вхождения в систему.

Голова плыла от недостатка воздуха, ещё немного и я снова сыграю в ящик. Меня охватило отчаяние, а затем потихоньку зазвучал знакомый рефрен: «что воля, что неволя…»

Ну, нет! Так просто меня не возьмёшь! Я забарахталась в вязкой массе, стремясь выбраться наружу, как вдруг кто-то ухватил меня за ноги и резко дёрнул вниз.

***

Оказавшись в свободном полёте, я судорожно вдохнула. Слава богу! Больше мне не грозит смерть от удушья. «Кузнечик» водворил меня на прежнее место, и я одной рукой вцепилась в край хитинового воротника, а другой попыталась очистить лицо от налипшей дряни. Стеклянистая масса постепенно твердела и вот-вот грозила превратиться в маску. Густая и вязкая по консистенции она напоминала эпоксидную смолу, в которую я однажды вляпалась, когда Алекс шпаклевал днище лодки. «Хорошо если удастся её отодрать», — мелькнуло у меня опасение, но я постаралась не зацикливаться: и так хватает поводов для беспокойства. Когда удалось открыть глаза, я увидела, что мы летим в громадной трубе, которая, судя по стенам, отлита всё из того же шершавого материала, похожего на бетон. Здесь тоже царили серые сумерки, хотя не было ни единого источника света.

«Кузнечики», распустив крылья, по спирали спускались вниз. Мы всё летели и летели, и вскоре мне стало казаться, что труба бесконечна — совсем как та, что ведёт в Тартар.

При воспоминании о привилегированном греческом аде у меня засосало под ложечкой, но твердеющая масса, которая всё больше ограничивала меня в движениях, заставила думать о более насущных делах. С трудом подняв руку, я постучала «кузнечика» по голове.

— Эй! Не подскажешь, как избавиться от липкой дряни?

— Достаточно пожелать, — последовал стрекочущий ответ.

До меня дошло, что это означает, и я с радостным воплем сорвалась в самостоятельный полёт. Магия! Я люблю тебя!

Вот теперь мне сам чёрт не брат! Охваченная радостным возбуждением, я с максимально возможной скоростью понеслась вперёд. Скорей! Ещё скорей!

Меня вёл внутренний указатель, и когда труба раздвоилась, я без колебаний нырнула в левый рукав, а затем в правый. Ещё несколько поворотов и я на всех парах вылетела под открытое небо.

Ура! Солнце и цивилизация! Я подождала «кузнечиков», но они не появились. Ладно, обойдусь без них. Магия и живой мир при мне, остальное уже не столь критично.

Во избежание конфликта с аборигенами — не исключено, что у них предвзятое отношение к магии — я опустилась на землю и пошла к дому, утопающему в ажурной зелени, знакомой мне по сумеречному миру; только здесь она была живой и её листва чуть слышно шелестела под утренним ветерком. Когда я ступила на подъездную аллею, ведущую к воротам ограды, неприметные бульбочки на деревьях вдруг с треском раскрылись. Из них вылетели насекомые, похожие на золотых бабочек с прозрачными ярко-синими крылышками, и закружились в воздухе. Это было так красиво, что я остановилась, наблюдая за их хаотичным полётом.

— Когда юджисы роятся, это означает, что созрел сапойс, их любимая еда. Вызревший сайпос — редкий деликатес, но если не поторопиться и не собрать его в течение часа, то он будет страшно горчить, — сказал ломкий мальчишеский голос.

— Чем плох незрелый сайпос? — спросила я, по-прежнему любуясь порхающими юджисами, похожими на волшебных фей.

— Тем, что он так сильно вяжет, что его не взять в рот.

— Понятно, — сказала я и обернулась.

Мой собеседник действительно был молод, но не настолько, как я ожидала. Судя по виду, ему лет шестнадцать. Правда, не исключено, что он просто рослый и выглядит старше своих лет. Я бросила на парнишку оценивающий взгляд. Классические черты лица, чистая слегка смугловатая кожа, тёмно-рыжие кудрявые волосы и почти такого же цвета глаза. Плюс к этому пропорциональное телосложение. Одежда незамысловатая: прямая рубашка кремового цвета, свободные тёмно-зелёные штаны и коричневые кожаные сандалии; в общем, ничего особенного, но ему идёт. Впрочем, таким симпатягам, как он, идёт всё, что они ни наденут. А ещё я подметила, что, в отличие от своей одежды, парень далеко не прост, и дело даже не в уме, что светится в его глазах. Учительский опыт говорил мне, что он — сложная натура, а такие склонны к неожиданным решениям и поступкам. В общем, несмотря на приветливое выражение лица, с ним будет сложно найти общий язык.

— Нейто, — представился юноша.

— Очень, приятно, а я Сирин, — сказала я, почему-то выбрав не Ирину, а имя, данное при рождении.

— Идём, Сирин! — сказал мой новый знакомый, с ходу перейдя на «ты», и, нимало не смущаясь, взял меня под руку. — Я напою тебя майю и угощу сайпосом, чтобы ты сама оценила его несравненный вкус. Уверен, ты такой вкуснятины ещё не пробовала.

Естественно, я не стала отнекиваться. К тому же организм будто ждал этого приглашения. Стоило Нейто напомнить о еде и питье, и он всеми возможными способами заявил мне, что умирает от голода и жажды. В общем, в желудке начался такой бурлеск, что мне стало неудобно.

Когда Нейто открыл двери дома — кстати, они были не заперты — я притормозила, сообразив, что в его возрасте ещё живут с родителями, ну или с какими-то другими взрослыми родственниками.

— Тебя не будут ругать, что ты без спросу привёл меня в дом? — поинтересовалась я.

— Не переживай! Я живу один, — ответил Нейто.

В выражении его лица было нечто такое, что предостерегало от расспросов и я, промолчав, переступила порог дома.

Внушительные размеры холла наводили на мысль, что дом изнутри значительно больше, чем снаружи. Впрочем, не исключено, что это не магические ухищрения, а ложное впечатление, вызванное тем, что холл абсолютно пуст. Из мебели разве что деревянные панели на стенах, и пологая железная лестница с ажурными перилами, ведущая на второй этаж, причём всё это в белом цвете, в том числе блестящий мраморный пол и куполообразный потолок. Единственное цветовое пятно — это люстра, чьи многочисленные плоскости и грани переливались всеми цветами радуги. Выполненная в стиле хай-тек она явно диссонировала с общим оформлением холла, чей архитектурный стиль тяготел к средневековью.

Я перестала рассматривать люстру и повернулась к Нейто.

— Нам туда, — ответил он на мой невысказанный вопрос и подвёл к стене справа.

Панель ушла в сторону и открыла вход в просторное помещение, залитое ярким солнечным светом; он падал через окно, которое принято называть французским. Створки с витражными стёклами были распахнуты настежь и несколько юджисов кружились около солидного криволапого буфета. Кроме местной экзотики кухня Нейто мало чем отличалась от кухни в Вечерней Звезде. Справа высилась большущая изразцовая печь с множеством конфорок и несколькими духовками. Слева камин с горкой дров и мойка из нескольких корыт. По стенам развешаны кастрюли и прочие приспособления для готовки; помимо этого, стеллажи для хранения мелкого рабочего инвентаря и лари для продуктов. Видимо, изначальные хозяева дома были фанатами средневековья, а может, именно тогда его и построили.

Нейто усадил меня за длинный разделочный стол, немало претерпевший от кухонных ножей, и взялся хозяйничать. Прежде чем открыть дверки буфета, он замахал руками, отгоняя юджисов. «Кыш, сладкоежки! Ума не приложу, как вы сюда проникаете», — проворчал он себе под нос. Действительно, стайка юджисов попыталась влететь в окно, но их не пустила силовая завеса.