Мне написал покойник

ЭПИЗОД 13. Legio Patria Nostra

Уже несколько часов Билл расхаживал вокруг здания фешенебельной частной клиники и раздумывал, за что зацепиться.

— Эй, парень, чего здесь ошиваешься? — послышался грозный оклик.

Билл оглянулся — на него, нахмурившись, смотрел чернокожий детина, похожий на грубо высеченную из скалы скульптуру титана.

— Кто, я?

— Ты–ты. Чего выискиваешь?

— У меня здесь отец, — не растерялся Билл.

Внезапно в хмуром взгляде охранника мелькнуло удивление.

— Что у тебя там? — кивнул он на руку Билла.

— Чего прилип, заняться нечем? Или тут ко всем клиентам так относятся?

— Я про тату. Покажи.

Здоровяк ткнул пальцем на выглядывающий из–под футболки рисунок на плече.

— Да на здоровье.

Билл задрал рукав, открыв изображение парашюта с надписью «2e REP[9]».

— Legio Patria Nostra[10]! — Губы охранника расплылись в улыбке. — Из второго репа, значит?

— Ага, третья рота, — ответил опешивший Билл.

— Лихое подразделение. Давно уволился?

— Третий день. Ты тоже из бывших легионеров?

Билл знал, что его коллег после увольнения частенько приглашают в охранные структуры, но никак не ожидал встретить сослуживца именно здесь и сейчас.

— Бывших? Однажды став легионером, остаёшься им навсегда, — с пафосом ответил охранник и, расстегнув куртку, ткнул в вытатуированный на груди герб легиона — стилизованную гранату с семью языками пламени. — Я Жозеф, — протянул он руку.

— Билл, — представился Дайсон–младший и, козырнув, добавил: — Сержант Уильям Дэвис.

Фамилию Дэвис ему дали в легионе, когда он, решив стать «призраком», попросил скрыть настоящую.

— Сержант? Круто! Послушай, братишка, я через час закругляюсь. Давай посидим где–нибудь, поболтаем, поностальгируем. Выпивка за мой счёт.

Билл окинул нового знакомого изучающим взглядом. С этим парнем стоит познакомиться, глядишь, поможет пробраться внутрь.

— Легко, — кивнул он.

— Отлично! — Охранник оторвал от сигаретной пачки кусочек картона, что–то нацарапал на нём и протянул Биллу. — Вот адрес одного достойного паба. Тебе понравится.

Трекер согнал свернувшегося в клубок Сэра Барона с дивана и предложил гостям сесть, а сам пошёл ставить чайник.

— Мы с твоим другом пока на стол накроем, — сказала Джессика и шёпотом спросила: — Может, наконец–то расскажешь, кто это? Он не сделает нам ничего плохого?

— Нет, конечно. Это Уильям Дайсон. Ты ведь уже слышала, что его отец пропал?

— Вы сын сэра Роберта? — Джессика бросила на незнакомца удивлённый взгляд. — А я‑то голову ломаю, кого вы мне напоминаете. Удивительное сходство!

— Я читал ваши статьи, — улыбнулся Билл. — После того интервью с отцом очень захотелось с вами познакомиться. Знаете, в жизни вы даже лучше, чем я себе представлял.

— Спасибо, — смутилась Джессика и быстро перевела разговор на другую тему: — Вроде всё готово, можно садиться. Пап, о чём ты хотел рассказать?

Трекер вздохнул и откинулся на спинку дивана.

— В общем, пришло ещё одно послание от Рональда.

— Не может быть! — удивилась девушка. — Ты знаешь, а я как раз тебе звонила, чтобы узнать о профессоре побольше — мне по работе нужно. Неужели он жив?

— Нет… не знаю. Скорее нет. В письме было написано, что маму убили те же люди, что и его похитили. Я поехал в квартиру Рона, надеялся, что–нибудь выяснить. Хотел взять из тайника документы.

— Тайник? Что за документы?

— В прихожей на шкафу, синяя папка. Я сам ещё не успел посмотреть.

Джессика вскочила и через минуту вернулась за стол, с любопытством рассматривая бумаги:

— Какой–то научный труд по медицине. Автор — А. Штерн.

— Правильно, Рон об этом и говорил. Работу этого Штерна кто–то присвоил.

— А мама тут при чём?

— Это я и хочу понять.

— Попробую через редакцию что–нибудь выяснить. А вы, мистер Дайсон, как с этим связаны?

Билл, только что отправивший в рот жареную креветку, что–то невнятно пробормотал.

— Он помог мне выбраться из стычки там, в квартире. Если б не Билл, меня бы точно подстрелили.

— Так там стреляли? Спасибо, Уильям, — Джессика с благодарностью посмотрела на мужчину. — А почему вы взялись помогать папе? Вы были знакомы?

— Нет, — сказал он, прожевав. — Случайное совпадение. Те люди и в гибели моего отца замешаны.

Джессика с интересом посмотрела на Билла.

— А вы как оказались в квартире профессора?

Билл задумался и через некоторое время произнёс:

— Да, пожалуй, имеет смысл… Похоже, нам действительно полезно объединиться.

— Правильная мысль, — улыбнулась Джессика. — Создадим триумвират.

— Согласен.

— Раз мы в одной команде, рассказывайте.

— Хорошо. Как только появились новости об исчезновении отца, я сразу же через командование связался с властями…

— Так и знал, что вы военный! — воскликнул Трекер и, подняв указательный палец, произнёс: — Сто процентов САС[8], верно?

— Почти. Французский Иностранный легион.

— Белые кепи! О, понятно, откуда у вас такие навыки.

— Белые кепи? Что это? — удивилась Джессика.

Губы Билла растянулись в улыбке:

— Яркий пример того, что могут создать мужчины, если им не будут мешать женщины.

— Так значит, вы легионер?

— Уже нет. Сведения от полиции были такими скудными… По их мнению, я должен был просто сидеть и ждать. Но это же бред. Вдруг отец нуждается в помощи? А рядом нет ни одного близкого человека. Пришлось взяться за дело вплотную.

— И что вы предприняли?

— Собирал информацию. В прессе, в интернете, изучал официальные данные, сплетни и даже откровенно идиотские теории.

— Да, мне тоже встречалась разная галиматья, — кивнула Джессика.

— Из всего этого потока слухов меня больше всего заинтересовала пара постов в соцсетях. В одном из них молодая женщина, большая почитательница отца, утверждала, что видела похожего на него человека в аэропорту Цюриха. Она написала, что отец был в тёмных очках и неброской повседневной одежде, а не в идеально подогнанном костюме, в каком обычно появлялся на людях. Женщину это не смутило, и она кинулась за автографом, но её тут же оттеснили крепкие молодые люди. Автор другого поста рассказывал, что при посещении одной швейцарской клиники — он туда своего деда возил — будто бы видел, как отец выходил из машины в сопровождении телохранителей.

— И что тут такого? Подобных сообщений уйма.

— Не совсем. Удивили совпадения в рассказах совершенно не связанных друг с другом людей. Во–первых, и там, и там говорилось о Цюрихе, совпадало не только место, но и время. А во–вторых, абсолютно одинаково описывалась одежда и сопровождающие.

— Да вы прямо Пинкертон.

— При моей работе без внимания к деталям никак, — улыбнулся Билл. — И я поехал в Швейцарию…

[8] SAS (Special Air Service) — специальная авиадесантная служба, подразделение спецназа в Великобритании.

— Знаешь, я ведь из Сенегала. Если б ты только видел, какая там нищета! Вот и пошёл в легион. Семью нужно было из дерьма вытаскивать, — откровенничал Жозеф, вытирая с губ пивную пену.

На улице заметно стемнело, было выпито уже по пять больших кружек, а они всё продолжали вспоминать о легионерских буднях, пытались вычислить общих знакомых и делились забавными историями.

— …потом командировки в Гвиану и Каледонию. Сам знаешь, за заморские департаменты больше платят. В Косово был, ходили там в бронежилетах, народ распугивали, — Жозеф говорил, а его глаза блестели, как у пылкого юноши, рассказывающего о возлюбленной. — Особо тяжко в Афгане пришлось. Если один на улицу выйдешь, дольше пяти минут не проживёшь. Это они днём крестьяне, улыбаются тебе, а как стемнеет — все воинами Аллаха становятся. Столько страха натерпелся… Меня там ранили даже. Так что теперь я настоящий француз, не по рождению, конечно, а по пролитой крови. А тебе в тех местах не довелось служить?

— Афганистан закрыли давно.

— Точно, ты ж ещё совсем зелёный. Ну а в настоящих боях участвовал?

— Бывало.

Билл задумчиво потёр шрам на щеке. Вспомнилось, как он впервые встретился с врагами.

Это случилось в песках Сахары. Тогда штурмовой отряд Билла забросили в тыл к исламистам, где по сведениям разведки террористы устроили кровавую резню мирных жителей. Как потом выяснилось, всё это оказалось хорошо спланированной ловушкой: вместо плачущих детишек и женщин, легионеров встретили вооружённые до зубов боевики.

Схватка задалась жаркая — дошло до рукопашной. Но исламистов было в несколько раз больше и пришлось отступать. Отстреливаясь, солдаты перебежками двигались к каким–то постройкам, чтобы за ними укрыться от огня противника. Оглянувшись, Билл увидел, что один из легионеров здорово отстал. А потом, держась за ногу, и вовсе повалился на землю. Это был его друг Люк Рахис, с которым они познакомились ещё в учебном полку. Люк успел перекатиться и спрятаться за торчащим из песка валуном.

— Чтоб их разорвало! — процедил Билл.

Один, да ещё и с ранением, Люк долго бы не продержался. На чём свет стоит, кляня врагов, Билл рванул на выручку.

— А ну стой, идиот! — прозвучал возглас сержанта.

Он схватил Билла за рукав и дёрнул на себя.

— Там Люк!

— Да вижу я. У него хорошая позиция, несколько минут выдюжит, мы подстрахуем. А там и вертолёты с подкреплением прибудут, по рации сообщили.

— Тут всего–то метров двести, я помогу… — пробурчал Билл и кинулся к другу.

— Вот кретин безбашенный! — послышалось за спиной. — Прикроем его огнём, ребята!

Билл перекатился по выжженной земле и, прячась за камнем, сел рядом с Люком.

— О, а ты здесь откуда?! — воскликнул тот, перекрикивая шум боя.

— Легионеры своих не бросают, — тяжело дыша от бега и раскалённого воздуха, прохрипел Билл. — Как ты?

Просвистевшая совсем рядом пуля, врезалась в землю и подняла облачко пыли.

— Как на шикарной вечеринке с петардами. — Люк облизал пересохшие губы и плюнул. — Правда, проклятый песок в каждую клеточку въелся и на зубах скрипит.

— Есть такое, — кивнул Билл, перетягивая вену над кровоточащей раной товарища.

— М–м–м, — простонал тот. — Зря ты сюда сунулся. Сейчас эти ублюдки отправят бандерольку из гранатомёта, и нам обоим кранты.

— Хотели, уже давно б отправили. Мы им живыми нужны.

— Похоже, иначе б ты до меня хрен добрался. Но в гости к этим как–то не хочется. Распотрошат как рыбёшек и не посмотрят, что во мне тоже берберская кровь течёт. — Люк вытер струящийся по лицу пот и сменил опустевший магазин своего фамаса[11]. — Так что поборемся ещё.

Билл прекрасно понимал, о чём думает друг. Каждый легионер знал истории из марокканских и алжирских кампаний прошлых веков. Попасть тогда в плен к арабам означало неминуемую мучительную смерть. Сначала чужака терзали женщины. Они отпиливали ему тупыми ножами всё, что возможно: уши, нос, гениталии… А когда кровавая вакханалия заканчивалась, один из мужчин рассекал несчастному горло, как жертвенному барану на празднике Ид аль-Адха[12], и отрезанное зашивали в распоротый живот уже мёртвого легионера.

— Оставим себе по патрону на всякий…

Грохот разорвавшейся рядом мины заглушил слова. Бил почувствовал, как острая боль обожгла лицо.

— Жив?! — испуганно гаркнул Люк.

— Вот зараза! — прорычал Билл, вытирая кровь. — Ну гады, так просто нас не возьмёшь!

Он вскинул ружьё и выстрелил в тюрбан цвета индиго, мелькнувший среди развалин хижины. Послышался вопль и тут же ответный шквал выстрелов накрыл легионеров. Словно из ниоткуда появились боевики, наверное, десятка два, и рванулись вперёд.

— В атаку пошли суки! — выкрикнул Люк. — Не выстоим!

Билл кивнул другу и снова прицелился.

— Прихватим с собой побольше этих уродов!

Билл снова потёр шрам. Как же всё странно устроено, как зависит от случая! Задержись тогда вертолёты на какие–нибудь полминуты, и его бы уже не было. Не сидел бы он сейчас в этом пабе, не разыскивал бы отца…

— Всякое бывало, — повторил Билл, тряхнув головой, словно пытался избавиться от воспоминаний. — Ирак, Мали…

— Уж не «Сервал»[13] ли? Наслышан, славная была операция. Да и Ирак — то ещё адское пекло. Награды есть?

— Имеются. — Honneur et Fidélité![14]поднял кружку заметно охмелевший Жозеф.

— Honneur et Fidélité! — откликнулся Билл.

— Нравишься ты мне, парень. Вот скажи, что ты у больницы делал? Может, подсоблю чем?

— Может. — Разгорячённый спиртным Билл решил частично раскрыться перед товарищем. — Знаешь, у меня подозрение, что эти ваши доктора убили моего отца. Хочу проверить. Поможешь?

— Тебе — помогу. Легионеры своих не бросают. Мне самому не много известно, но вот чувствую — не так что–то в этой богадельне. Сегодня у меня переночуешь, жена с дочкой только рады будут, а утром возьму с собой на дежурство. Лады? — Замётано, — хлопнул по ладони нового друга Билл. Жозеф заказал ещё кружку пива и пьяным голосом затянул старую легионерскую песню, написанную кем–то давным–давно ещё в Алжире:

Куда идешь, легионер?

Куда твой путь лежит?

Иду туда, где счастье ждёт,

Там, где ручей бежит.

Где небо чистое всегда,

Где месяц ярко светит.

Где тихо плещется вода

В желанном Бель–Аббесе[15].

Там ждут меня бутыль вина,

Прелестная красотка.

Мои мечтания она

В ночи исполнит кротко.

— Может, к нам в охрану? Я похлопочу. Платят неплохо, заодно и сомнения свои развеешь.

— Не, не моё, — покачал головой Билл.

— Ну что ж… — Жозеф вздохнул с сожалением и кивнул на подходящего к зданию института мужчину. — Видишь того красномордого толстяка? Это наш директор, профессор Клаус Кёлер.

Билл внимательно посмотрел на упитанного господина в дорогом костюме. Тот, зажав под мышкой потёртый кожаный портфель, быстро семенил короткими ножками ко входу и вытирал платком вспотевшую лысину.

— Одна просьба: если что — мы незнакомы, хорошо? Жалко будет такую работу потерять. Семья и всё такое… Ты ж понимаешь? — извиняющимся тоном произнёс охранник.

— Конечно, дружище, ты и так много сделал. Спасибо.

— Удачи. Может, ещё свидимся, мой адрес ты знаешь.

Жозеф улыбнулся и крепко пожал руку нового друга.

Тяжело дыша, Клаус Кёлер забрался в автомобиль. Ну и духотища! Даже к вечеру не отпустило.

Чтобы машина не нагрелась под палящими лучами солнца, он поставил её на самом краю парковки под ветвями раскидистого дерева, но воздух в салоне всё равно раскалился. Кёлер вставил ключ в замок зажигания и включил кондиционер.

— Не торопитесь, профессор, — послышался за спиной голос со стальными нотками.

В зеркало заднего вида Кёлер увидел неизвестно откуда взявшегося крепкого молодого мужчину со шрамом на щеке. От неожиданности сердце чуть не выпрыгнуло. Кёлер раскрыл рот и замер в оцепенении. В руках мужчины блеснуло широкое лезвие армейского ножа.

— Кричать не советую.

В подтверждение серьёзности слов Кёлер почувствовал на шее неприятный холод металла.

— Я… я… У меня сейчас нет наличных, но мы можем подъехать к любому банкомату и снять, сколько нужно. Только не убивайте и не делайте мне больно, — взмолился Кёлер.

— Сейчас вы расскажете о том, что сделали с Робертом Дайсоном, или никто не даст за вашу жизнь и пенса, — ледяным тоном произнёс незнакомец.

Кёлера бросило в дрожь.

— Какой ещё Бальсон? Простите, но за день я встречаюсь с таким количеством пациентов…

— Дайсон, сэр Роберт Дайсон! Очень прошу, постарайтесь вспомнить.

Остриё ножа ещё сильнее вдавилось в кожу. Кёлер жалобно пискнул. Он хотел выложить всё, что знает, но воспоминание о недавней истории с Карлом Блюмингом заставило отвергнуть эту мысль. Блюминг — начальник одного из отделов Института — бесследно исчез на следующий же день после слишком откровенного пьяного рассказа о клинике на какой–то вечеринке.

— Дайсон, Дайсон… Это случайно не тот миллиардер, о котором гудит вся пресса?

Кёлер тянул время, пытаясь сообразить, как выкрутиться.

— Рад, что память к вам возвращается.

— Позвольте, я всего лишь врач. Откуда мне знать о каких–то похищениях?

— Его видели в вашей клинике. Будет лучше для всех, если вы перестанете юлить, — злобно сверкнул глазами незнакомец.

Кёлеру было понятно, что если он прямо сейчас не накормит этого безумца порцией важной информации, тот его точно прирежет.

— Наверное, вы правы… Мне тоже иногда кажутся подозрительными разные делишки в Институте: то пациент пропадёт бесследно, то эксперименты на грани закона. Это владельцы! Я действительно ничего не знаю. Обычный наёмный работник. Хотя… Возможно, вам пригодится это. — Кёлер открыл портфель, делая вид, будто что–то там ищет. — Вы позволите? — попросил он, показывая, что нож мешает ему достать нужную бумагу.

Кёлер почувствовал, что нажим клинка ослаб. Тот самый момент, когда стоит рискнуть, потом будет поздно! Он резко вскинул портфель, оттолкнув руку с ножом, и бумаги посыпалась прямо на голову незнакомца. Тот на секунду опешил, а Кёлер в мгновение ока выскочил из автомобиля и с воплями понёсся к стоящим неподалёку охранникам.

[9] Le 2e régiment ét ranger de parachutistes (фр.) — второй парашютно–десантный полк.

[10] Legio Patria Nostra (лат.) — «Легион — наше отечество» (лозунг легионеров).

[11] FAMAS — автоматическая штурмовая винтовка, стоящая на вооружении французской армии.

[12] Арабское название мусульманского праздника жертвоприношения.

[13] Операция французских вооружённых сил против радикальных исламистских группировок на севере Мали.

[14] Honneur et Fidélité (фр.) — честь и верность (девиз легиона).

[15] Сиди–Бель–Аббес — алжирский город, в котором до 1962 года располагался штаб Французского Иностранного легиона.