Мне написал покойник

ЭПИЗОД 26. Странный мабот

Запах свежей травы приятно защекотал ноздри. Пол покрывал слой недавно скошенной зелени вперемешку с луговыми цветами. Алан хмыкнул. После душной каменной площади здесь просто спасительное убежище. Неплохо задумано. Разве среди такого благоухания можно отказаться от пары коктейлей?

Трекер огляделся. Магазинчик напоминал ковбойский салун. Вокруг висели лассо, индейские головные уборы с длинными перьями, амулеты, ружья с инкрустацией и старые фотографии в цвете сепия. В углу стояло чучело лошади. Её шерсть поблескивала от пота, будто животное только что вернулось из долгого похода и сейчас отдыхает. Кожаное седло, отполированное задницами наездников, покрывала паутина трещинок, а через круп небрежно перекинута поясная кобура с двумя револьверами.

Алан усмехнулся. Очень натурально. Неудивительно, если эта кобылка сейчас заржёт. Атмосфера прямо как в киношных вестернах — сразу хочется покутить, поиграть в картишки, напиться и устроить весёленький мордобой… Интересно, а где продавец? Нет, не продавец — тут же всё бесплатно. Скорее, помощник или консультант. Да, к халяве сразу и не привыкнешь…

— Что желаете, сэр?

Голос заставил Трекера вздрогнуть. Человек у барной стойки, которого Алан принял за манекен, вопросительно кивнул. Тень от широкополой шляпы закрывала ему глаза. Остальной наряд тоже был под стать заведению: замшевый костюм с бахромой, на груди амулет из зелёного камня с вырезанной угловатой физиономией индейца. Трекер удовлетворённо хмыкнул. Неплохо… И тут он заметил под воротом рубахи сияющий ошейник. Мабот? Ну да, не синкер же будет «облизывать» посетителей.

Чтобы рассмотреть лицо ковбоя, Алан шагнул ближе. Выпирающие скулы, глаза–щёлки. Китаец, что ли? Придумают же. Лучше б для правдоподобия его в ирокеза нарядили. Но так даже оригинальней.

Вошедший в роль Трекер кивнул на переложенные соломой бутылки.

— Будьте добры, флакон той огненной воды. Нет, лучше два.

Мабот никак не отреагировал на заказ, а лишь, уставившись прищуренными глазами, внимательно его изучал. Алан с удивлением выгнул бровь. Вот те на, он что, рылом не вышел? Или в этом заведении неофитов не обслуживают?

Неожиданно губы ковбоя растянулись в улыбке:

— Ал?! Алан Трекер?! Ты?!

Трекер напрягся. Мир проверяет его? Этого ещё не хватало. Нужно действовать по правилам!

— Вообще–то меня зовут Джеймс Оливер…

— Ага, меня здесь тоже, как только не называли. Сначала Шоном Питерсом, теперь вот — Тазукой Сакаи. К новому имени привыкаешь, будто чужой кожей покрываешься. А старое всё равно напоминает о себе: зудит, просится наружу, несмотря на долгие годы забвения. Это я о себе говорю, но ты–то тут совсем недавно, верно? Значит, должен помнить, кто ты. — Странный мабот вышел из–за стойки и положил руку ему на плечо. — Как же я рад тебя видеть, брат!

Брат? Он сказал: брат? И этот Далмор на витрине… Неужели… Трекер опешил от внезапной догадки. Он внимательно посмотрел в лицо маботу, пытаясь разглядеть знакомые черты.

— Рон?

— А ты что, ещё одним братом обзавёлся? — прозвучала фраза, которую Алан уже слышал когда–то давным–давно в Лондоне. — Я же говорил, что всегда узнаю тебя — хоть как маскируйся.

Очередное подтверждение, что этот мир существует только в его голове. Стоило вспомнить погибшего Рона, и он тут как тут. Правда, такой… такой необычный. Но «брат», и виски… Точно он! Как же это замечательно! Лучший сюрприз из всех, что можно было придумать!

Алан сжал друга в объятиях. Вдвоем они — сила, даже если этот Рон всего лишь плод воображения.

— Ладно бы просто помолодевший, как все тут… — Трекер снова вгляделся в лицо мабота. — Но почему китаец? Странно…

— Японец. — Ковбой расплылся в улыбке и оттянул пальцами краешки узких глаз, сделав их совсем невидимыми. — По–моему, неплохо, а? Что скажешь?

— Пойдёт, — махнул рукой Алан.

— На самом деле ничего странного в моём образе нет. Ты бы нисколько не удивился, если б понимал, что это за мир.

— Да всё я прекрасно понимаю. Но об этом даже думать не хочется.

— Неужели догадался?

— Угу. — Трекер вздохнул. — Ты мёртв. Мой разум в наркотических грёзах. А так хочется верить в реальность нашей встречи.

— Почти верно. Неплохо соображаешь. — Рон одобрительно кивнул.

Вроде бы азиат азиатом, но что–то в его лице казалось до боли знакомым. Может, мимика? Или манера общения? Чего только мозг не придумает. Надо же было так переделать Рона. Интересно, какую версию предложит этот фантом иллюзий?

— У тебя есть другое объяснение? — вскинул брови Трекер.

— Есть. Наш мир действительно нереален в обычном понимании. — Алан заметил на лице Ллойда горькую усмешку. — Это Фризиум! Так его называют в лабораториях Института Глобального Здоровья. Он — виртуальный. Все здесь подключены к гигантской машине.

— К компьютеру?! — Трекер недоверчиво посмотрел на Рона.

Алан не особо разбирался во всех этих новых фишках, но не полный же он лопух. Как–то Джессика давала ему примерить шлем виртуальной реальности, игрушку какую–то показывала. Забавно, конечно, но тут…

Трекер принялся расхаживать по салуну, вглядываясь в детали. Он взял в руки бутылку виски. Покрутил её. В стекле отразился искривлённый нордэндский Храм, видимый сквозь витрину. При каждом повороте он искажался по–разному. Разве можно такое предусмотреть в программе? Ладно, надо поискать ещё.

На глаза попался деревянный ящик. Так, что с ним? Природный рисунок дерева, сколы, пушистые волокна от плохой обработки. Трекер провёл рукой по дощечке и тут же поймал занозу.

Вот зараза!

Он машинально засунул палец в рот, пытаясь утихомирить боль. О какой виртуальности тут можно говорить?

В попытках найти хоть какую–то зацепку, подтверждающую слова Рона, Алан снова обошёл салун. Приоткрыл входную дверь. В щель потёк ночной воздух. Всколыхнув лежащую на полу траву, ветерок пробудил еле уловимый запах фиалок. Вместе с ним откуда–то издалека ворвались стоны и приглушенный шёпот ночного города. Нет, такое не под силу никаким программистам. Видимо, его фантазии не хватило на то, чтобы вложить в уста вымышленного друга более правдоподобную теорию. Алан посмотрел на Рона и заметил, что тот насмешливо наблюдает за ним.

— Ну–ну, — покачал головой Трекер. — А у вас тут очень продвинутые компьютеры, раз смогли подделать целый мир.

— Нет ничего проще, если можешь подделать само восприятие. Вокруг море нестыковок, просто разум всё сглаживает. Человек ведь как устроен: может что–то огромное не заметить, а из обычной мелочи такое раздует… При должном воображении, конечно. Особенно, если умело раздражать нужные зоны мозга. Восприятие для нас всё. Изменишь его — изменишь мир.

Поглаживая подбородок, Алан раздумывал, к чему бы прицепиться, чтобы разоблачить обман. Лёгкий сквозняк снова донёс до него фиалковое благоухание.

Вот оно!

Алан поднял руку и воскликнул:

— Запах! Его–то компьютер никак не воспроизведёт!

Ллойд пожал плечами.

— Почему? Нет тут никакой проблемы. Вот смотри, ты нюхаешь какой–нибудь цветок или ягоду. Клубнику, допустим. Твоя черепушка, — Рон красноречиво постучал себе по голове указательным пальцем, — этот запах обязательно запомнит, создаст устойчивую ассоциацию. Если направить сигнал в нужный центр, то мозг эту ассоциацию вытащит. Когда запах незнакомый, тоже не беда. Программа даст команду, чтобы в пределах метра от заданного предмета ты почувствовал приятные нотки плодов манго вперемешку с огуречным лосьоном и примесью ещё какого–то аромата. Что за ощущения и ассоциации этот неизвестный аромат должен вызвать, пусть твой разум сам придумывает. А дальше мозг даёт название всей этой смеси и фиксирует. Вот и всё — твоя внутренняя база данных обогатилась ещё одним вариантом запаха. Да что запахи! Эта система даже реакции организма повторять может: если твоё лицо в реальной жизни от злости покрывалось пятнами — здесь будет то же самое. Мозг — он всё помнит, и система этим активно пользуется.

Трекер хмыкнул. Вроде логично. По крайней мере, у него такое объяснение не вызвало возражений. Ему вдруг в мельчайших деталях вспомнилось, как в Институте Глобального Здоровья толстому старику сверлили череп. Алана передёрнуло.

— Хочешь сказать, мне в башку вшили имплантат? Чип?

— Круче, Ал, гораздо круче. Полный симбиоз мозга и компьютера. Пара часов работы мясников Фриза, гордо называющих себя нейрохирургами — и всё, что ты видишь вокруг, уже…

— …ненастоящее.

— Да. Здания, еда, природа, даже твоя нынешняя телесная оболочка — всё это «нарисованные» компьютерные образы. Сигналы от них через систему поступают в мозг, и они становятся для нас реальностью.

Трекер ожидал чего угодно, но только не этого. Он вдруг понял, что слова друга — чистейшая правда. Разве мог он, неуч, своим нетренированным умишком придумать весь этот мир, все чудеса, происходящие в нём? Нет, на такое никакой гипноз, никакой наркотик не способен. Но принять это разум отказывался.

— Мистика, а в мистику я не верю. Чушь. «Матрица» братьев Вачовски какая–то, — прошептал он.

— Уже сестёр.

— Что? — рассеянно переспросил Трекер, не сразу сообразив, что Рон имеет в виду смену пола создателей картины. — Братьев, сестер, — какая, к псам, разница? Столько народу, и никто даже не подозревает, что происходит! Точно, как в том фильме!

— Да, только там люди с рождения до смерти находились в неведении, а здесь Фриз хочет воспользоваться нашим жизненным опытом.

Понимание своего нынешнего положения произвело на Алана ошеломляющее впечатление, большее, чем он мог ожидать. Он глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, собрать вместе разбежавшиеся мысли и только после этого со злостью выдавил:

— Жаль, что я его тогда в клинике не придушил. Вот урод, всех нас поимел!

Трекер цветисто выругался и сплюнул. Он почувствовал себя обманутым и обокраденным. Да лучше б это были наркотические галлюцинации!

— И что самое противное, ко всему этому я тоже руку приложил, — послышался тихий голос Ллойда.

— Ты?

Алан с недоумением посмотрел на друга. В голове заметалась целая стая тревожных мыслей. Неужели Рон… Но почему же тогда он сам застрял здесь? Фриз заставил его, а потом решил избавиться?

— Перед смертью Штерн приходил ко мне консультироваться.

Трекер кивнул:

— Ты рассказывал об этом.

— Если б не мои подсказки, ничего этого не было бы. Альберт хотел продлить свою жизнь с помощью биокомпьютерной нейросети, боялся не успеть закончить работу над лекарством от рака.

В голове Алана начала складываться цепочка событий. Так вот почему у Кёлера была инструкция Рона — именно он разработал теоретическую часть этой компьютерной системы. Штерн же довёл её до ума. Для исследований ему был необходим помощник, и он пригласил Фриза, а тот воспользовался своим положением, запер шефа в виртуальном мире и украл все научные разработки. Очень похоже на правду. Интересно, жив ли ещё профессор?

— А ты встречался здесь со Штерном, разговаривал с ним? — спросил Трекер.

Рональд вздохнул и посмотрел на стену с фотографиями.

— Увы, Альберт давно умер.

Голос друга дрогнул. В нём почувствовались печаль и сожаление. Перехватив его взгляд, Алан заметил среди картинок на стене, запечатлевших жителей дикого запада, то самое изображение седовласого мужчины с умными глазами, которое видел на столе в кабинете Ллойда. Правда здесь эту фотокарточку сильно состарили, видимо, чтобы не сильно отличалась от соседних.

Трекер перевёл взгляд на угрюмое лицо Рона, на его стиснутые зубы, остекленевшие глаза и решил на время оставить друга наедине со своими мыслями.

Алан тихонько сел за барную стойку и плеснул в бокал порцию виски.