Мой механический роман

Глава шестнадцатая

ШАНСЫ

ТЭО

Я просыпаюсь, как будто выхожу из комы, и понимаю, что я один в номере отеля. Сегодня утром Дэш, Кай и Эммет оставили после себя ураган вещей, и взгляд на часы говорит мне, что я пропустил, вероятно, их третий раунд боя.

Можно предположить, что они не проиграли до сих пор.

Я смотрю на свой телефон и вижу, что Дэш пишет мне каждые пять секунд, и в данном случае я испытываю облегчение. Я нажимаю кнопку воспроизведения в истории Лоры в Instagram и наблюдаю, как Бел и Нилам нокаутируют, и в конце они обе в изумлении смотрят друг на друга. На Бел джинсы с птицами, и у меня болит вся грудь, пока я смотрю на нее; она находится где-то между смехом и слезами, и я вдруг вспоминаю, что всего несколько месяцев назад я обнимал ее в наших первых победных объятиях.

С тех пор так много изменилось, но то, что я чувствую, когда смотрю на нее… все так же. Так же глубоко и с гордостью, как и всегда.

Видео, очевидно, сосредоточено на самом нокауте, запись волнительна для меня, быть вне моего последнего национального соревнования… это не то, чего я ожидал. Да, мне грустно, и мне бы хотелось быть там, но на самом деле я чувствую некоторое облегчение от того, что сейчас я не обязан управлять ботами. Это была моя работа — нести всех так долго, что часть меня подозревает, что все мое тело физически возмущается при мысли о том, чтобы сделать это снова. Когда я то и дело вступал в спор Кая с Эмметом о том, смогу ли я еще водить бота, я был очень растерян, потому что знаю, что на мне лежит обязанность быть человеком, который никогда никого не подводит. Если бы они согласились, что я все равно должен это сделать, я бы встал с постели. Я бы ни секунды не задавался этим вопросом. Но, честно говоря, я рад, что в конце концов это теперь не в моих руках.

Даже если Мак был прав насчет того, что я обязан этой команде, Бел была более права, как и Дэш. Я не команда; мы — команда. Мы вместе создали этих ботов, и мне не потребовались двадцать четыре часа непрерывной рвоты, чтобы понять, насколько я им доверяю… каждому из них. Потому, что даже если бы они не смогли сюда попасть без меня, без них меня бы нигде не было. У них есть все, что им нужно, целый год неустанной работы, и я чувствую облегчение — нет, я радуюсь — что теперь я точно знаю: я им не нужен, чтобы победить.

Так что для меня грустно не то, что я не управляю, а то, что я не участвую в этом, выиграют оини или проиграют. Люди в этом пятнадцатисекундном видео, которое я постоянно смотрю, — мои лучшие друзья во всем мире. Они моя команда. Мы провели последние недели, месяцы и годы вместе, строя дерьмо, которое позволяем другим людям разрушать, и почему-то единственное, что никогда не разрушиься, — это связь, которую мы имеем друг с другом.

Даже — я надеюсь — между мной и Бел.

В дверь стучати я слегка приподнимаюсь, думая, может быть, кто-то вернулся во время перерыва на обед, чтобы сообщить мне, как проходят соревнования, но внутрь проскальзывает моя мама. Я предполагаю, что Маку пришлось ей позвонить.

— Привет, дорогой, — говорит она, прокрадываясь в комнату на цыпочках, как будто ожидает найти на полу подростка-мужчину, что определенно так и есть. — Я разбудила тебя?

— Я не сплю. — Я выпрямляюсь. — Хотя все еще неважно себя чувствую.

— Ах хорошо. — Она откладывает сумочку и вздыхает. — Неподходящее время, да? Ты никогда не болеешь, малыш.

— Да, знаю. Не круто. — Она права. Я никогда не болею. — Хотя тебе не обязательно было приходить.

— Конечно, я это сделала. Она протягивает руку, проверяя мой лоб. — Я думаю, в инструкции написано, что нужно сделать это, — бормочет она, слегка нахмурившись, — хотя я не могу сказать, что знаю, что должна делать.

Я ничего не могу с этим поделать. Я смеюсь.

— Ты молодец, мама, — говорю я. — Я думаю, что в путеводителе, вероятно, есть много субъективных советов.

— Правда, это может быть несколько противоречиво, — со вздохом признается она. — Ради этого я оставила тайский массаж.

— Папа не придет, да? — спрашиваю я, уступая ей место, когда она устраивается рядом со мной. Она обнимает меня и кладет мою голову себе на плечо, что успокаивает.

— Ты хочешь, чтобы он это сделал? — спрашивает она.

Честно говоря, это была бы пустая трата его времени. Не то чтобы он обычно приходил сюда для подобных вещей, но я действительно не против. Его время ограничено, и, поскольку мы с самого начала не так уж близки, я бы предпочел не беспокоиться о том, жаждет ли он вернуться к работе или нет. В основном я просто чувствую себя виноватым, когда он обязан выполнять свои отцовские обязанности.

— Все в порядке, — говорю я, задаваясь вопросом, почему мне приходится заставлять себя иметь в виду именно это. — Значит, я не участвую в соревнованиях или что-то в этом роде…

Я замолкаю, когда в сумочке у мамы гудит телефон. Она протягивает руку, и, что удивительно, мой отец звонит ей по FaceTime.

«Ну, вспомнили дьявола». Она нажимает кнопку «Ответить» и поднимает экран, чтобы мы оба его заполнили.

— Наш птенец еще жив, Матео, — кричит она моему отцу, взъерошивая мои волосы. — Мы все еще убиваемся ради этого воспитания детей.

— Отлично, — усмехается мой отец. Никто не смешит его так, как моя мама, но он все равно обращает на меня свое внимание. — Ты хорошо себя чувствуешь, малыш?

Хорошо, я знаю, что сказал, что не хочу, чтобы мой отец бросал все ради меня, но это не значит, что мне не нравится слышать, что он все еще хочет со мной поговорить.

— Да, пап, — говорю я, зарываясь немного глубже в бок моей мамы. — Я в порядке.

Бел

— Тео сказал что-нибудь? — Я спрашиваю Дэша, прежде чем мы вылетим из четвертого раунда соревнований. Мы находимся в сетке победителей, так что на данный момент ее закрепит еще одна победа. Я никогда не видела, чтобы моя мама выглядела такой взволнованной и напуганной одновременно — я даже видела, как она закрывала глаза, когда Chromatica получил удар, который пробил ее разноцветную полимерную оболочку. К счастью, мой отец наклонился и объяснил кое-что, чтобы успокоить ее; возможно, о том, как мы построили его с металлической подкладкой.

(Я знаю, что они больше не сойдутся или что-то в этом роде, но все же. Приятно видеть, как они опираются друг на друга, даже если это всего на один день.)

— Он только что прислал мне кучу смайлов, — говорит Дэш, его большой палец летает над его экраном. — Видишь?

Он показывает мне, что на самом деле представляет собой путаницу в современных иероглифах.

— Ох, ладно. — Не то чтобы я ожидал, что Тео передаст мне секретные сообщения со своей постели, но…

— Вот, это для тебя. — Дэш показывает мне новое сообщение на экране, в котором говорится:

— Скажи Бел, чтобы была полегче с механизмом самовосстановления.

— Ой. — Он напоминает мне о построенном им самовосстанавливающемся механизме, который довольно привередлив. Механизм самовосстановления — это то, что вы можете добавить к своему боту; на случай, если ваш робот перевернется на спину, механизм снова перевернет его в вертикальное положение. Учитывая вес пластиковой брони Chromatica, нам пришлось ограничить нашу аккумуляторную систему, чтобы вес не превышал пятнадцати фунтов, поэтому нашему самовосстанавливающемуся механизму может потребоваться некоторое время, чтобы набрать обороты, если нам все же придется его использовать.

Это полезное напоминание, но поскольку он не назвал меня Бель Канто или что-то в этом роде…

— Да, хорошо, спасибо, — говорю я Дэшу. — Он просто говорит об одной из деталей. Все в порядке.

— О, окей, круто. Я волновался, что он имел в виду свой «суперприскорбный момент» или что он был «жалкой, раскаявшейся куклой»…

— Дэш, ты уже не первую минуту занимаешься робототехникой, ты знаешь, что такое система самовосстановления, — говорю я, но затем моргаю, регистрируя то, что он сказал. — Подожди, что ты говоришь?

Он скользит взглядом по мне.

— Он скучает по тебе, — просто говорит он.

Меня это немного убивает, но это не значит, что мы с Тео расстались без причины.

— Честно говоря, Дэш, это было к лучшему…

— Нет, это не так. — Он как бы гладит меня по голове, как это сделал бы Люк. — Ты тоже скучаешь по нему. Признай это.

Я морщусь. Я бы с радостью это отрицала, но он просто посмотрел на мое лицо, когда он сказал, что у Тео есть для меня сообщение. Не то чтобы Дэш полный идиот.

— Я не говорю, что не скучаю по нему, я просто…

— Это все, что мне нужно было услышать. Эй, сосредоточься, — добавляет мне Дэш, подталкивая меня к Нилам, которая отчаянно подает мне знаки. — Иди выиграй нам еще один бой, ладно?

Еще один.

Один. Ещё.

— Да, да, я попробую.

Я выбрасываю из головы все оставшиеся мысли о Тео и бегу к Нилам. Я собираюсь открыть рот и напомнить ей, что не о чем паниковать, но останавливаюсь, понимая, кто наши конкуренты.

— Слышал, что Луны нет, — тянет Ричардсон, материализуясь с двумя своими приятелями, как злодей из очень плохого фильма о Джеймсе Бонде. — Это будут быстрые три минуты.

— Как ты вообще оказался здесь? — раздраженно спрашиваю я его. — Вы даже не смогли выиграть региональные соревнования.

Его взгляд скользнул к вышивке на моих джинсах. — Очень милые штаны, — комментирует он высоким голосом. Я на 100 процентов собираюсь ударить его по лицу.

— Бел. — Нилам подталкивает меня. — Игнорируй его.

— Вас это беспокоит? — спрашиваю я Ричардсона, не забывая смотреть в глаза и его товарищам по команде, чтобы они знали, что являются частью этого, даже если… особенно если… они предпочитают ничего не говорить. — Я имею в виду, я понимаю, проигрывать — это неловко, — добавляю я, подняв подбородок, — но эй, мы просто рады, что у мальчиков есть возможность попробовать.

— Послушайте, поздравляю с баллами за разнообразие, — тянет Ричардсон, — но нам они не нужны.

Он бросает еще один взгляд на нас с Нилам и отворачивается, отступая — вдох! — на красный квадрат, что означает, что мы синие. (Ух, я такая же суеверная, как и моя мать.)

— Заставь его пожалеть, — бормочу я Нилам, чьи руки сжимают пульт, когда мы входим в отведенное для нашей команды место.

— О, не волнуйтесь. Я заставлю его плакать, — шепчет она в ответ.

Мне бы хотелось сказать, что меня не беспокоит то, что Ричардсон издевается над нами за то, что мы девочки, но это очень расстраивает. Не потому, что это неправильно — так оно и есть — а потому, что это именно то, что мешает большинству девушек попробовать.

Девочки, которые добиваются успеха, — это те, кто может позволить таким вещам просто упасть с их плеч, но это не самая легкая вещь в мире. Существует гораздо больше видов силы, чем просто внешняя жесткость, и очень сложно просить кого-либо добиться успеха, когда большинство людей в комнате ждут, чтобы увидеть, как вы потерпите неудачу.

Я бросаю взгляд через плечо на Джейми, которая, по сути, самый умный человек, которого знаю, и почти наверняка выступит с прощальным словом, и Лору, самую амбициозную из всех нас, которая по-прежнему всегда добра, которая никогда не опускается до негатива или цинизма. Я думаю о том, как сильно я хочу, чтобы они преуспели в жизни; пошли так далеко, насколько это возможно, до тех пор, пока каждая добившаяся успеха девушка не станет маяком света для всех остальных.

Затем я снова встряхиваюсь, потому что готова позволить этому моменту быть обо мне.

— Синяя команда, готова? — спрашивает рефери.

Нилам без колебаний нажимает кнопку запуска.

— Готовы.

Я не смотрю на Ричардсона. Вместо этого я смотрю на его бота, который представляет собой переработанную версию бота, которого он представил на региональных соревнованиях.

Вторая версия MABA. Серьезно? Как скудно…

— Сосредоточься, Бел, — говорит Нилам, подталкивая меня. — Что ты думаешь?

— Э-э… — Невозможно узнать, решили ли они проблему гироскопической силы, просто взглянув, хотя они немного уменьшили высоту бота. Насколько я могу судить, теперь сверху есть рычаг, который не позволит им проиграть так же, как в прошлый раз. В предыдущих раундах сегодняшнего соревнования они не получили ничего, кроме поверхностных вмятин и царапин, а значит, у них не должно быть явных слабостей.

Мне бы хотелось увидеть их оружие в действии. Рави и Эммет предоставили нам поверхностный отчет о том, что им довелось увидеть между раундами, но я не знаю, может ли что-нибудь из того, что они нам рассказали, сравниться с тем, что я увидела бы это сама.

— Я не знаю, — честно говорю я Нилам. — Тебе просто нужно будет их протестировать и посмотреть.

— Отлично. — Она сжимает челюсть. Я сделаю это.

— Я знаю, что ты знаешь. Она не знает тонкостей Chromatica так же хорошо, как Седьмого, поскольку мы с Тео построили это вместе. Тем не менее, она водит его весь день, и я знаю, что она учится по ходу дела.

— Давай сделаем это, — говорю я, как раз перед тем, как рефери объявляет старт.

С самого начала МАБА — я не называю этого бота полным именем, — он с ревом вылетает с красной площадки и направляется прямо к Chromatica. Нилам довольно быстро реагирует, едва успев увернуться, когда спиннер MABA пытается впиться в нашу пластиковую оболочку.

— Тебе просто нужно оставаться в вертикальном положении, — говорю я ей, взглянув на судей. Мы выиграли последний раунд судейским решением, так что я уже знаю, что они впечатлены тем, как мы разработали броню. Разумеется, я бы предпочла нокаут, и мне бы очень хотелось лично убедиться, что Ричардсон наблюдает за этим.

Его собственный бот сгорел, но пока мы не узнаем, в чем слабости MABA, мы движемся вслепую.

Нилам что-то бурчит мне сосредоточенно. МАБА снова ныряет и включает спиннер, который успешно наносит некоторый урон.

— Хорошо. Продолжай заниматься этим, — говорю я, и она кивает, приступая к еще одной атаке.

И так продолжается туда и сюда больше минуты. К тому времени, когда мы преодолеваем оставшуюся отметку в одну минуту, ни у одного из ботов нет преимуществ. Я смотрю на Ричардсона, который немного потеет, очевидно, пытаясь нанести Chromatica больше вреда, чем позволяет наша цветная оболочка.

Нилам, теряя терпение, бросается на убийство, но время ее атаки означает, что импульс не на нашей стороне. Хроматика переворачивается от удара, и мои руки подлетают ко рту, ловя вздох, когда он приземляется на спину.

— Он не переворачивается назад, — говорит Нилам, нажимая на механизм самовосстановления.

Боже. Как будто у Тео было предчувствие или что-то в этом роде.

— Я знаю это, просто продолжай работать над этим…

— Бел, оно не движется… — Я знаю, знаю, просто подожди…

Ричардсон пользуется нашей минутной неподвижностью и разрезает нижнюю часть Chromatica, прорывая нашу тонкую титановую основу.

— Бел, что мне делать? — требует Нилам.

— Черт, черт, черт, — говорю я, пытаясь думать. — Слушай, продолжай пытаться…

— Мне включить спиннер?

— Нет, нет, нам нужно зарезервировать все схемы для того, чтобы перевернуть его в вертикальное положение…

— Нам нужно увидеть движение Звездного крейсера Хроматика! — кричит рефери, пока MABA вращается, исполняя для зрителей небольшой победный танец.

— Любое движение! У вас есть десять секунд, синяя команда. Десять… девять…

Нет нет нет. Только не это. Не этот бот.

Не наш бот.

— Бел, — выдохнула Нилам, прижимая большой палец к механизму. — Ты уверена?

— Я уверена, Нилам, я уверена. — Я не уверена. Не имею представления. Тео построил эту деталь, а не я. Я знаю, что у него есть слабости, я знаю это должно работать, но это школьная робототехника. Это не компьютерная симуляция. В реальной жизни не всегда все идет так, как должно.

— Просто подожди, ладно? Просто продолжай пытаться…

Это мой бот, кричит мой мозг. Это моя тяжелая работа, это моя кровь, пот и слезы, это моя и Тео, это все, ради чего мы работали весь год.

— Но если бы я воспользовалась спиннером, я бы могла…

— Нет, ты не можешь, пожалуйста, не сдавайся, Нилам. пожалуйста—» «…шесть…пять…четыре…»

Я в отчаянии оглядываюсь через плечо и вижу, что Джейми и Лора сжимают друг друга. Моя мама закрывает глаза руками, а Мак закрывает рот одной рукой. С Красной площадки доносится много насмешек; все мальчики Святого Михаила преждевременно празднуют и насмешливо смотрят на меня, что я изо всех сил стараюсь игнорировать.

— Просто доверься мне, — умоляю я Нилам, надеясь, что она вспомнит, что я доверял ей прошлой ночью.

Она ничего не говорит, но положение ее челюсти ясно говорит: лучше бы тебе быть правой.

Я знаю, что это будет на мне, если что-то пойдет не так. Речь уже даже не о Ричардсоне, хотя краем глаза я вижу, как он ухмыляется. Я прошу Нилам сделать решительный шаг, основываясь на расчетах, которые мы с Тео сделали в теории, и я первая, кто узнает, что реальный мир не всегда действует в соответствии с нашими ожиданиями. Включение нашего оружия будет считаться движением, оно удержит нас в бою, но этого будет недостаточно, чтобы спасти нас. В какой-то момент нам придется снова подать напряжение на самовосстановление, а такими темпами у нас не будет времени сделать это.

Сейчас или никогда. Сделай или умри. Нилам никогда раньше мне не доверяла — она не единственная, и я слышу, как мальчики позади нас кричат, чтобы они что-нибудь сделали. Что-либо — но я знаю это так же, как знаю свое сердцебиение: оно будет работать.

Я даже не могу дышать, а звук обратного отсчета рефери то приближается, то исчезает.

"…три, два, один-"

В этот момент механизм активируется, и Хроматика взлетает из-под земли, возникая из ниоткуда, когда наконец появляется напряжение. Ухмылка Ричардсона исчезает, рты его товарищей по команде закрываются, и в этот момент я понимаю.

Вот каково это — создать лучшего бота на ринге.

— Я обязательно задушу Луну из-за сердечного приступа, который у меня только что случился, — бормочет Нилам сквозь стиснутые зубы, ныряя прямо к МАБА, а я рыдаю от облегчения, все остальные звуки на арене заглушаются криками толпы. у нас за спиной.