На другой день был маскарад. Нарядились решительно все, плясали же без исключения -- все. Дядя Костя играл всякие танцы, вальсы, польки, русскую. Толстый Дмитрий Александрович Дьяков прошелся с Леонидом Оболенским русскую и трепак, но запыхался скоро, и его заменила я, тоже в русской пляске. Дети мои были прелестно костюмированы: Таня и Сережа -- напудренные маркиз и маркиза, Илья и маленькая англичанка Кэт, гостившая у нас,-- какими-то фантастическими клоунами. Варя тоже была паяцем, Лиза -- мужиком, Маша Дьякова и я -- русскими бабами, Софеш -- стариком, Николенька Толстой -- старухой и так далее.
Но самое поразительное явление были медведи с козой и вожаком. Вожак в лаптях был Дьяков. Один медведь -- дядя Костя, другой -- Николенька, а Лев Николаевич прыгал одетый козой, как молоденький мальчик. Успех был большой. Радовались и дети, и старые, добродушные тетушки, и зрелые мужчины, не говоря уже о молодежи.