Моя Лоботомия

Она любит шутить, что это была любовь с первого взгляда — с ее стороны. Она и Кристина были друзьями и работали вместе в конвалесцентном доме под названием “Наша Леди Фатима Вилла”. Кристина готовила, а Барбара мыла посуду. Они начали проводить время вместе. Барбара говорит, что первый раз, когда увидела меня, я лежал на боку на диване, спящим и храпящим. Она подумала, что я выгляжу как бандит. Ее поразил мой размер, и когда я проснулся, ей понравилось, как звучит мой голос. Она сказала, наполовину пошутив: “Это мой мужчина”.

Мне она тоже нравилась. Но в то время мне нравились все девушки. Я интересовался Limey Lou, Роксанной, Ланой, Тэмми и некоторыми другими девушками, чьи имена я не помню, или, возможно, даже не знал их имен в то время. У меня был блуждающий глаз.

Сначала Барбара была просто подругой Крис из работы. Затем она начала присматривать за нами, проводя вечер с Джастином и Родни, пока мы с Крис гуляли. Она была замечательной. Она была милая, умная и смешная. Она родом из Чикаго. Ее отец работал в San Jose Mercury. Ее мама, которая работала в Los Gatos Weekly-Times, была танцовщицей в Нью-Йорке. Она однажды встречалась с Марлоном Брандо.

Барбара была самым младшим из пяти детей. Она была последней, кто жил дома, когда ее мама и папа решили развестись, а затем, когда ее мама, сразу после этого, была диагностирована терминальный рак головного мозга. Врачи дали ей несколько месяцев жизни. Ее отец решил не продолжать развод. Барбаре было всего пятнадцать лет, когда ее мать умерла.

Она часто болела, когда Барбара росла. Она была очень полной, у нее был диабет, глаукома и сердечная недостаточность. Когда она заболела раком головного мозга и стала очень больной, Барбара ненавидела то, как медсестры ее обращались. Именно так она заинтересовалась здравоохранением. Она знала, что есть лучший способ лечить людей, которые серьезно болеют. Когда ей было шестнадцать лет, она начала работать в Our Lady of Fatima Villa, где встретила Крис. К тому времени, когда я познакомился с ней, она была достаточно хорошим другом Крис, чтобы знать то, чего я не знал: Крис обманывала меня за спиной. У нее был друг на работе, мыльщик посуды по имени Брайан. Так что Барбара, вероятно, не была слишком удивлена, когда я начал интересоваться ею.

Мои отношения с Крис были плохими. Наша жизнь вместе была плохой. Но наши мальчики нуждались в настоящем доме. Так что, когда появилась возможность переехать в свой собственный дом, мы схватили ее, даже если это было немного необычно. У Крис и у меня были ужасные кредитные рейтинги, и у нас не было много денег. Но у Барбары был отличный кредитный рейтинг, и у нее были накопления. Так что мы решили объединить усилия и переехать вместе. На имя Барбары был записан договор аренды, и ее деньгами заплатили залог.

Барбара уже заплатила еще один залог — на меня. Крис заняла две тысячи долларов и никогда не вернула их. Барбара любит шутить, что она купила меня за две тысячи долларов. Она говорит: “Мне пришлось купить тебя, чтобы получить тебя”.

Барбара видела, что Крис и я расставались. Она хотела быть со мной, но не хотела разрушать мое отношение с детьми. Она не хотела быть причиной того, что я перестану быть хорошим отцом.

Итак, мы все переехали в апартаменты Келли Парк Гарден на улице Оусли. Это был плохой район. В день нашего въезда полиция арестовала человека за то, что он стрелял в нашем автопарке. Всегда были люди, тусующиеся перед нашим зданием, пили пиво и слушали музыку слишком громко. Это было ужасное место для воспитания детей.

Но я не был плохим отцом. На протяжении большей части детства моих детей я был домохозяйкой. Кристина работала полный рабочий день. Барб работала полный рабочий день. У меня были в основном неполные рабочие места, поэтому я большую часть времени был дома.

Я был не мистер Мама. Во-первых, я был никуда не годен в подгузниках. Дело не в том, что мне это не нравилось. Я просто не мог этого делать. Не знаю почему. Я мог восстановить двигатель, но никогда не мог заставить подгузники держаться на месте. Я пробовал все, от степлера до скотча. Они не держались.

Я всегда боялся, что использую неправильный порошок или мазь, и боялся держать мальчиков, когда они были младенцами. Они были такими маленькими. Казалось, они похожи на крошечные кусочки хрупкого фарфора. Я так боялся причинить им боль. Я с нетерпением ждал, когда они вырастут, и я смогу с ними играть.

Затем они стали расти, и вот тогда я стал действительно хорошим родителем. Я был ответственным за двор, когда дети были в начальной школе. Я вышел и купил им оборудование для флаг-футбола, потому что в школе такого не было. Я занимался бейсболом с моими мальчиками. Я даже оставался в начальной школе с командами флаг-футбола несколько лет после того, как мои дети покинули эту школу.

Но я был не очень хорошим супругом. Я стал жестоким алкоголиком. Мне нравилось кричать и спорить. Иногда я приходил домой пьяным и будил Крис, только чтобы на нее кричать. “Как это ты спишь? Просыпайся и давай ссориться!” Я был невыносим.

Однажды ночью я так разозлился, что ударил ее. Это был второй раз в моей жизни, когда я ударил женщину, и это наполнило меня стыдом. Усугубляло ситуацию то, что в это время я не работал. Я не работал стабильно уже долгое время. Я находил небольшую работу или начинал маленький бизнес, но это всегда была паршивая работа или бизнес, который никуда не шел.

Например, до того, как типография обанкротилась, я начал восстанавливать автомобильные двигатели в своем гараже. Когда места в гараже стало не хватать, я перенес бизнес в дом. Я отремонтировал двигатель Porsche прямо в своей гостиной.

Позже я работал в McDonald’s. Я был тем парнем, который делал то, чего никто другой делать не хотел. Я разгружал грузовик. Я чистил фритюрницы и дымоходы. Я пытался готовить на кухне некоторое время, но мне сказали, что я буду тем, кто чистит фритюрницы. Мне сказали, что это продвижение по службе.

Некоторое время я был садовником. Но мне не нравилась работа, и я так и не научился правильно оценивать объем работы.

После этого у меня была работа на эвакуаторе, я работал агентом по репо (конфискации авто). Я знал парня, у которого был пикап Ford с гидравлическим подъемником. Он занимался репо для автосалона подержанных машин — одного из тех, что с вывесками перед ними говорящими МЫ ФИНАНСИРУЕМ и ЛЕГКИЙ КРЕДИТ. Люди отставали с платежами, и владелец автосалона звонил нам, чтобы мы забрали машину. Он платил 125 или 150 долларов за машину.

Я не помню, почему я перестал заниматься репо. Но вскоре я снова оказался без работы.

Это означало, что у меня было больше времени для питья и тусовок. В те дни моим любимым местом был The Saddle Rack, большой ковбойский бар в Сан-Хосе. Однажды в середине 1985 года я был там и пил ром с колой.

Барбара была на работе, и у меня была ее машина — хороший желтый Capri, который в те дни был довольно крутой маленькой машиной. Он был в автосервисе. Я должен был забрать его, когда он будет готов, а затем забрать Барбару с работы.

Но я был пьян. И, конечно же, я пришел в автосервис поздно, забрал машину поздно и приехал на работу к Барбаре поздно. Она уже смогла попасть домой с кем-то другим. Итак, я начал ехать домой.

Поскольку я был пьян, я остался без бензина на автомагистрали. Я взял канистру для бензина из багажника и направился в сторону заправки, которую видел вдалеке.

Офицер калифорнийской автомобильной патрульной службы остановился и спросил, в чем проблема. Я показал ему канистру. Он предложил подвезти меня до заправки.

Я сел в машину. Я знал, что пахну алкоголем. Я подумал, что честность может быть лучшей тактикой. Итак, я сказал ему: “Я немного выпил”.

Он сказал: “Выглядишь нормально, на мой взгляд”.

Офицер патруля отвез меня на заправку и уехал. Я купил бензин и нес канистру обратно по автомагистрали. Я только тронулся, как в зеркале заднего вида снова появился тот же офицер. Он остановил меня и арестовал за вождение в нетрезвом состоянии. Меня забрали, зарегистрировали и сняли отпечатки пальцев.

Еще раз отец пришел и оплатил мой залог.

Когда он привез меня домой, было поздно. Крис сидела на диване с Брайаном — тем посудомойщиком, с которым у нее был роман.

Я взорвался. Я начал кричать. Я крикнул Брайану: “Что ты здесь делаешь?” Я крикнул Крис: “Что здесь, черт возьми, происходит?” Брайан быстро убежал. У Крис не было ответов, которые бы мне понравились. Так что я сказал ей: “Я ухожу. Хочу, чтобы ты ушла отсюда, когда я вернусь”.

Когда я вернулся домой, было три часа ночи, и Крис с мальчиками ушли. Крис переехала в квартиру на Алум Рок авеню, забрав с собой Джастина и Родни. Барбара и я остались в доме.

Но я не закончил с Крис. Я был зол, узнав, что она изменяла мне с Брайаном, хотя я делал то же самое с Барбарой. Итак, я начал бороться за опекунство над Родни.

Честно говоря, меня не интересовало его благополучие. Меня интересовало только причинить боль Крис. Я не осознавал, что разлучение Родни с Джастином было жестоким. Так же жестоко было требовать опекунства над Родни и оставлять Джастина позади. Его настоящий отец бросил его. Теперь я тоже его бросал.

Но я выиграл. Я вернул Родни.

Однако, дело о вождении в нетрезвом состоянии все еще висело надо мной. Отец сказал мне, что я должен заявить о своей невиновности и бороться с обвинениями в суде. Но у меня не хватило мужества. Судья приговорил меня к школе для водителей-алкоголиков, заставил посетить три заседания Анонимных Алкоголиков и выплатить штраф в размере 800 долларов, что для меня, в то время, живущего на пособиях, было огромной суммой.

Иными словами, судья убедил меня в том, что я на самом деле не могу позволить себе продолжать пить.

Барбара отнеслась к этому очень серьезно. Она поставила условия. Она сказала: “Нам нужно навести порядок. Мы не сможем быть вместе, пока ты не перестанешь пить, а я — употреблять наркотики.”

Барбара увлекалась кокаином. Она курила марихуану. Она знала, что это плохо для нее, как и питье было плохо для меня. Она поняла, что пришло время нам обоим очиститься.

И мы это сделали. Это было не так уж трудно. Мы не пошли в реабилитацию. Мы не прошли детоксикацию. Мы просто бросили.