На все четыре...

Глава 13

Разумеется, я болел - за девчонку. Вот, казалось бы, какое мне дело до них обоих? А вот поди ж ты. Заносчивый Курок не вызывал у меня ничего, кроме неприязни, а девчонка, идущая буквально на смерть, ради того, чтоб продлить жизнь братишки, невольно вызывала уважение. Впрочем, сама она с мнением большинства о своём предопределенном проигрыше была категорически не согласна.

И, пусть Курок был явно сильнее (как он кичился перекатывающимися под кожей мускулами! Ну да, действительно так-то было чем), но и сама Скотинина была далеко не тростиночкой. А её шестопер был заметно длиннее мачете кавказца.

И начало боя прошло полностью под её диктовку. Своей железякой она управлялась просто мастерски, гоняя Курка по всей арене. Он только и успевал уворачиваться от её атак, да пару раз блокировал их своим мачете. Онако, увернуться ему удавалось далеко не всегда. Пару раз девчонка таки зацепила своего противника, украсив его кровавыми порезами на груди и предплечье. Впрочем, оба раза она едва-едва достала его. И раны были шуточные, хотя и весьма кровавые.

Но, вообще, складывалось впечатление, что она-таки сейчас дожмёт своего противника. Рано или поздно догонит его, но тут... Какого чёрта? Девчонка буквально замерла, приоткрыв в изумлении рот и глядя расширенными глазами куда-то на трибуну. Там появился маленький белобрысый мальчик. Её брат, которого Кержак заботливо провел в самый первый ряд, прямо к решетке. Что за подстава?

Для девчонке это явно стало неприятным сюрпризом. Она словно оцепенела буквально на пару мгновений, но Курку и этого хватило. Резко отпрыгнув в сторону (и, тем самым, открыв ей вид на брата, который был у него за спиной) он, воспользовавшись замешательством девушки, зашел ей за спину и подленько так рубанул по спине.

Удар пришел куда-то в область поясницы и, похоже, он ловко повредил ей позвоночник, ибо, у девчонки сразу же отнялись ноги. Вскрикнув от боли, он выгнулась дугой и кулем повалилась на песок. А осатаневший кавказец сначала рубанул по её руке, всё ещё сжимавшей шестопер, практически отрубив её напрочь, а потом нанес финальный завершающий удар, раскроивший ей голову.

– Не-е-е-ет! - тонкий детский крик казалось перекрыл на мгновенье рев толпы. - Оля!!! Олечка!

Но Кержак, явно выполнивший свою миссию, поволок мальчишку прочь. А здесь нечестно играют! Шулерские приёмчики используют. Явно же всё срежиссировано заранее было! А, если, учитывать еще и выкрик Иуды-Краба во время боя Навы с Качаном, то и вовсе приходит на ум, что этот трюк они на поток поставили. Суки!

А Курок, словно победа таким бесчестным способом целиком его заслуга, победно вскинул руки вверх с презрением глядя на распростертое перед ним тело. Потом и вовсе не удержался и харкнул на неё. И, уже уходя, ещё и пнул уже мёртвую девчонку. Подонок!

Вот, казалось бы... Мерзость всех боев идёт, вроде как, по возрастающей. Если первый бой был честным, ко второму уже были огромные вопросы, позавчера я думал что увидел вообще самое отвратительное зрелище, но вчера цыганенок убедил меня в обратном. Но сегодняшнее происшествие и вовсе выходит за всякие разумные рамки!

Но, как ни странно, оно не сорвало мне крышу как вчера. Видимо, я вчера уже перегорел. Резко заныло сердце. Но звериной ярости не было. К выигравшему кавказцу я испытывал только глубочайшее презрение. Даже не ярость, нет. Только презрение и ничего больше.

А к ситуации, в целом, какое-то наивно-детское удивление, легко умещающиеся в одной фразе: "Здесь нечестно играют!" (как у молодого американца Фрэнка Скримджера в фильме "Приключения принца Флоризеля"). И ещё мысль мелькнула, что подобное могут и против меня провернуть. Вытащить в самый неподходящий момент Сову на трибуну, да ещё заставить крикнуть что-нибудь... В любом случае, на арене нельзя отвлекаться. Этот урок я запомню прекрасно. Нечего по сторонам смотреть. Всё внимание только на противника.

С этой мудрой мыслю я, в итоге, и уснул. И спал всю ночь. И кошмары мне не снились. И, даже, выспался отлично. Правда, и настроение утром было препаршивейшее. Подавленное. Впрочем, как оказалось, не у меня одного.

Утром, как ни странно, всех нас снова выпустили из своих коморок. И меня, в том числе, тоже. Видать посчитали, что подцепили меня на крючок, взяв Сову в заложники, и больше могут не опасаться моего побега. Правильно, кстати, эти сволочи рассчитали. Бросить Сову я не мог никак.

Ко мне подтянулись мрачные и не меньше меня подавленные Грека и Хиросима. Дона не было. Встревоженные, мы подтянулись к его комнатке. В открытую дверь было видно, что он спит на скомканной постели. Причём в комнате ужасный кавардак, на полу валялась какая-то бутылка и, похоже (я втянул воздух ноздрями), наблевано. Он что, напился, что ли?

Выяснить это, растолкав пацана, нам не дали. Стоило нам попытаться войти в его комнату, как... тут же появилась пара охранников и преградила нам путь.

– В личные комнаты другим участникам вход запрещен. Только хозяин комнаты или администрация арены.

– Да ему, может, хреново? Может помочь ему надо? - подала голос Хиросима. - Что будет если он загнется?

– Ему сейчас хорошо! - отрезал Сиплый, и решительно завернул нас.

– Сорвался пацан, - печально проговорил Грека, когда мы вернулись в наш любимый угол.

– Да какой сорвался, - возразил я. - Готов биться об заклад: он напился первый раз в жизни.

– Да это понятно, - отмахнулся Грека. - Я не так выразился. Не сорвался, а сломался. Не выдержал.

– Вполне могу его понять, - пробормотал я, - от последних двух боев даже меня в озноб бросает.

– Не надо об этом, - попросила Хиросима, - давайте о чЁм-нибудь нейтральном поговорим?

– Давайте, - согласился я. - Давайте хоть поближе узнаем друг друга? Кто начнет?..

В итоге, время до обеда мы провели, рассказывая о жизни в своих анклавах. Больше всего рассказывать пришлось именно мне. Признаюсь честно, мои россказни оба моих собеседники поначалу принимали за не очень умелые байки. Не особо верили, что такое возможно сейчас. С трудом удалось убедить, что я не шучу, и дела в Малиновке обстоят именно так, как я и говорю. Наконец-таки поверив, ребята откровенно позавидовали мне. У них у самих все было намного печальней.

Ну, историю крохотного анклава Греки я уже в общих чертах представлял, но вот кто действительно сумел меня поразить - так это Хиросима. Мы с ней, оказывается, почти соседи!

Их анклав обитал в поселке Чистое Поле. Это такой поселок где-то в центре между Рябково, Левашово, Заозерным и нами. Ближе всего к Рябкову, конечно. Но и от нас, по крайней мере, от дальнего поста, что возле кольца, до их поселка было не больше километра. Ну, может, самую малость побольше. Да рядом, короче! Вот только я всегда был уверен, что Чистое Поле, точно так же как и Рябково, зачищено цыганами наглухо. Ошибался.

Собственно, большая часть их анклава и была из Рябково. Когда цыгане начали зачищать район, все те, кто имел хоть какое-то соображение, разбегались во все стороны. На КМЗ к Старику. В Большое Чаусово. В Чистопрудный. И вот, в Чистое Поле.

Вот только если КМЗ смогли дать вооруженный отпор цыганам, Большое Чаусово оказалось у них в союзниках, а Чистопрудный в лесу ещё пойди найди (да и дорогу они перегородили. Просто так к ним не подобраться), то вот Чистое Поле оказалось, как раз, под боком у цыган. Буквально по соседству.

И, самое главное, что у их, не такого уж и большого анклава, не было огнестрела. То есть, совсем не было. Никакого! Да и бойцов-то тоже не особо. То есть, сопротивленья цыганам они оказать бы не смогли никак. Вот и предпочитали они не сопротивляться, а прятаться. И, даже, достигли в этом определённых успехов. Цыгане дважды прочесывали Чистое Поле (правда, не очень старательно) и оба раза анклав словно растворялся. Никого не находили.

Так вот, огнестрела у них не было. Анклав слабый. От соседей-цыган предпочитают прятаться. И главной проблемой (и главным соперником тоже) у них были стаи бродячих одичавших собак-людоедов. «Спасибо за это» всё тем же цыганам, которые не хоронили погибших, а просто стаскивали тела на окраину (как раз на стык Рябково и Чистого Поля), чем и создали кормовую базу и приманили одичавших псов, как бы не со всего города!

Для анклава эти стаи стали настоящим бедствием. Вот именно тогда-то Сима (и не только она. Почти все в анклаве) и выучилась махаться длинными палками. Потому-то, и оружие она себе выбрала глефу.

А попалась цыганам Сима, считай, полтора месяца назад. Ещё до того, как мы их шугнули из Рябково. По собственной глупости, надо сказать, попалась. Или наглости? Ибо, покинула хорошо им известную локацию поселка и попыталась пройтись по краю Рябково. Об цыганских постах дозорных она понятия не имела. И, поплатилась за это.

Крадущуюся девчонку дозорный заметил издалека. По рации вызвал подкрепление и они устроили настоящее сафари, гоняя ее по району. Убегая Хиросима предусмотрительно уходила не в сторону своего поселка, а рвалась к лесу. Не помогло. Её поймали. Она дралась отчаянно. Благо, и загонщики, в основном, были помладше ее. Но, одна против восьмерых... Без шансов.

Что было дальше - понятно без слов. Разгоряченные и одуревшие от безнаказанности мальчишки, и новая, свежая девчонка... Вот только Серафима-то была из детдома. Половую жизнь начала, как бы, не в двенадцать лет. И, даже, бравировала этим. Так что произошедшее не оставило на её психики таких тяжелых шрамов, как у той же Совы или Малинки. Не сломало ее.

А сломать её пробовали, и не раз. Но ни изнапсилования, ни побои не помогали. Рабыни из неё не получилось. При любой возможности она сама кидалась на своих мучителей. В итоге: один сломанный нос, одна прокушенная рука, несчетное количество синяков. А когда по недомыслию ей в руки сунули лопату и приказали копать... О-о-о! Это они лопухнулись. С длинными палками она обращаться умела. Как итог - двое цыганят были серьёзно покалечены. Одному пленная медичка потом руку ампутировала. Ну, а Симу... Будь дело в феврале или в марте, её бы пристрелили не задумываясь. Но на дворе стоял конец мая и непокорную девчонку продали восточникам на арену. Хоть какая-то выгода.

Во время её рассказа на арену из своей каморки вылез бледный, как полотно, и едва живой Браза. Опираясь на костыль он с трудом проковылял в тенёк, и замер там около бочки. Прошло почти двое суток с момента его боя, но рана в бедре, видать, очень серьеёзная, и крови много потерял.

– Хана хачику, - прокомментировал наблюдавший за ним Грека - в следующем туре, на кого бы он не попал, проиграет всё равно.

– Да. Не боец, - согласился я. - Впрочем, нам всем до второго тура ещё тоже, дожить нужно.

С этим никто спорить не стал. Вообще, обсуждать турнир не тянуло. Не знаю, специально ли так было сделано, или случайность, но мы все трое ещё не участвовали в боях. А их, боев, то есть, осталось всего три в первом круге. Теоретически мы, конечно, могли разойтись по всем трех боям по одиночке. Но шансов на это, надо признать, было немного. Уж очень вероятен сценарий, когда двоим из нас прийдется встретиться на арене друг с другом. Поэтому и говорить что-то по этому поводу не хотелось.

Наши размышления прервало появление единственного в нашей компаниия, уже прошедшего первый круг. Из своей комнаты вышел Дон. Он ковылял в сопровождении того самого Чёрта-Додика, опираясь на него, и снова был пьян.

Додик явно не хотел выпускать его на улицу, но Дон с пьяной настойчивостью стремился к нам. Пьяный мальчишка был смешон и отвратителен. Пьяные все и всегда смешны своей нелепостью. Но пьяные дети - это вообще нечто! Особенно, если до этого они никогда даже не пробовали алкоголь. Он всё пытался рассказать нам о своих переживаниях после первого, убитого им, человека. Но эта серьёзная тема в устах пьяного превращалась в сущую нелепость.

Мы, конечно, попытались привести его в чувство. Шуганули Додика. Облили пьяненького холодной водой. Потом еще раз. Потом... А потом появились охранники, во главе с Кержаком, и забрали у нас мальчишку. Мол, «он сам решает как ему проводить дни между боями. Вам же говорили, что можете просить всё, что угодно. Вот он захотел выпить. Это его священное право и вы не смеете ему мешать». И увели его обратно в каморку.

– Пи...ы, - выдохнула им в спину Хиросима. Кержак дёрнулся, как от пощечины, но оборачиваться не стал.

– Они это специально, - печально заметил Грека. - Чтоб мы сбежать не могли. У Шиши, вон, девку его забрали в заложники, Дона спаивают, чтоб он от нас откололся. Арбуза в первый же день на арену вызвали.

– Нам уже не собрать достаточно народу, чтоб бунт замутить. Прав был Качан. Это нужно было в самый первый день делать.

– Но как? - возражает Сима. - Сначала никто никого не знает. Пока познакомимся, пока поймем кто чего стоит, а тут ещё эти гады-»добровольцы»... Недели не прошло, и уже поздно.

– Всё так и задумано. Разделяй и властвуй. Истина старая, как сам мир, но от этого не менее верная.

– И что нам теперь делать?

– Драться. У троих шансы больше чем у одного, чтобы там не говорил Качан. Чем дальше мы пройдем по турниру, тем больше шансов у одного из нас. А победитель будет жить... Будет жить не только за себя, но и за всех погибших товарищей.

– Сильно сказано, - Грека с уважением поглядел на меня - Глубоко копнул. Точно подмечено.

В это время на арене появился Курок. После вчерашней своей победы он, казалось, стал еще более заносчив, чем раньше. Хотя, казалось бы, куда уж больше то? Но вот, он-таки смог найти куда. Ну как же! Он же прошел первый круг. На нас, простых смертных, он после этого вообще смотреть перестал.

– О! Слышите скрежет? - глядя на этого высокомерного верблюда внезапно спросила Хиросима.

– Нет, - недоуменно ответил Грека - Какой скрежет?

– Ну как же... Он же носом небесный свод царапает.

Пару мгновений у нас с Грекой ушло на то, чтобы понять, что она имела в виду, а потом мы весьма неинтеллигентно заржали. На свою беду её шутку услышал и сам Курок, и не смог пройти мимо.

– Э, ты чего базаришь, курица? Тебя что не...

Пройди он молча, я, скорее всего, не взорвался бы. Но стоило увидеть эту мерзкую рожу, цедящею презрительные слова, и я тут же вспомнил вчерашний бой. Его финальную стадию. Подлый удар в спину, перерубивший позвоночник, мясницкий удар, отрубивший руку с зажатым в нем шестопером, добивающий удар в голову...

Дальнейших несколько минут я совершенно не помню. У меня сорвало планку. Впоследствии Хиросима и Грека рассказывали, что я, совершенно по звериному взрыкнув, кинулся на Курка прям из того положения, в котором сидел. Приемы рукопашного боя? Самбо? Дзюдо? Я вас умоляю! Я не помнил в тот момент вообще ничего. По сути, это был не я, а какой-то дикий зверь. Ударив всем своим телом, я опрокинул куда более рослого и массивного противника. Ударив согнутыми пальцами, на манер когтей, Курка по лицу, я пропахал сложный четверной шрам по его щеке, а затем вцепился обеими руками в горло.

Спасли азербайжанца охранники. Они всё-таки очень внимательно наблюдали за всеми нами. И, стоило возникнуть конфликту, как они тут же летели разнимать. Так что у меня было всего несколько секунд. И задушить его я не успел. Соображай я хоть что-то в тот момент, я вместо банального душения, просто вырвал бы ему кадык. Но, как уже говорилось, разум в тот момент меня совершенно покинул.

Очнулся я уже у себя в комнатке. Ну, на этот раз, хотя бы, шокером меня приголубили, а не по многострадальной голове прилетело. Итак два сотряса в течении двух недель. Это перебор, по моему. Третьего не надо!

Как оказалось, заперли не одного меня. По комнатам разогнали всех. Ага. Типа: «не умеете себя вести - сидите взаперти». Впрочем, и времени-то уже прилично. Скоро вечер. Так что часом раньше, часом позже, всё равно бы всех разогнали.

А у меня в преддверии вечера от тоскливого ожидания сжимается сердце. Так и фобию недолго заработать. Раньше наступление вечера означало окончание трудового дня, возможность немного расслабиться, повозиться со своими малявками. Теперь же каждый вечер сулил лишь километры сожженных нервных клеток и боль в груди.

– Сегодня в шестом бое первого круга участвуют... - опять надрывается ведущий. - Номер 10. Это Хиросима...

Сима? О, нет. Что за чертовщина? Стоит только поговорить с человеком, чуть лучше его узнать и, в этот же вечер, его тянут на арену. Так было с Кадетским Блюзом, Навой, Арбузом... С Корнеем я даже и поговорить не успел, только собирался. И вот опять. Только с Серафимой по настоящему познакомились, и ее на ринг вызывают. Только бы не меня к ней в противники вызвали. Ой, не хотелось бы...

– Ее соперником становится номер 1... Шарфик. Он же Фрик. Итак, в шестом бою первого круга Сима против Шарфика. Да пусть победит сильнейший!