Наемники бродячих островов. Том 3

Глава 24

ГУХ!

Старенькое здание слегка дрогнуло, а с потолка посыпалась крошка.

Первой реакцией наёмников было броситься на пол. Не все даже кружки и еду из рук выпустили! Но уже в следующий миг опьянение сняло как рукой. Побросали всё и с низкого старта рванули внутрь дома.

Джой сразу поспешил к лестнице. Лай занял позицию у двери и перекрывал задний двор, насколько это вообще было возможно сквозь летнюю кухню. Венга направилась в прихожую. А Кеншин с Максом разошлись по угловым комнатам. Благо — с одной стороны дома был склон, что существенно сократило количество секторов огня.

Минута ожидания пролетела как пуля. Но никакие подлые враги не появлялись. Да и вообще, даже соседей видно не было. А потом со второго этажа спустился Батя — целый и невредимый.

— Отбой, хлопцы! Растяжка.

— Орландо первоклассный мужик… Орландо первоклассный мужик… — максимально неправдоподобно перекривлял Лайонел. Несмотря на приказ, он не спешил возвращать пистолеты в кобуры.

— Да ты затрах! При чём тут он вообще?! — вспылил командир.

— При том, что он заказывал тебе известные услуги. А теперь, решил избавиться от угрозы своему новому положению. — совершенно спокойно констатировал Кеншин.

— Не факт. — отрезал Батя. — Это кто угодно мог быть. Хоть бы и твои соплеменники, ты сам говорил, что возможно в городе есть кто-то из Циндао.

— Соотечественники, а не соплеменники. — в голосе степняка проскользнула сталь. Он продолжил, — Во-первых, я не представляю, зачем разведчику на далёкой земле рисковать ради твоего убийства. Во-вторых, если бы это был он, то тут бы камня на камне не осталось. Ни тебя, ни нас, ни дома, ни половины улицы.

Батя подумал и нехотя согласился:

— Что правда — то правда. Растяжка была дерьмовая. Дверь, значит, открываю, что-то шикнуло. Ну я за косяк глянул — там табуретка перевёрнутая и кувшином к полу прижатая. А к ножке верёвкой примотана граната. И уже дымит, курва!

— Может быть, выжившие пустынники? — неуверенно спросил Макс.

— Тоже мимо. Они или в лоб прут, или взрывчаткой обвязываются. — отмёл сам пострадавший. Вернее — почти пострадавший.

— Я думаю, это всё же мэр. — отозвался Даджой. — Чтобы ты должность поскорее освобождал, и мы на свою твердыню убирались.

— О-о-о… — простонал Батя и откинулся спиной на ступени. Мнение старинного друга было для него слишком авторитетным, чтобы не прислушиваться. Немного подумав, командир вынес свой вердикт:

— Ладно. Завтра я уволюсь и начинаем собираться. Придётся свалить раньше, чем мы конец пристани обещали. Джой, ты уже нашёл куда нам уводить крепость?

Великан кивнул:

— Есть несколько вариантов, но это на трезвую давайте обсуждать.

— Добре. Так, Кен, с завтрашнего дня шпионишь за мэром. Если узнаешь, что это действительно он был, то я тебе лично его закажу по двойному тарифу.

Степняк едва заметно улыбнулся, одними уголками губ.

— Лай, Венга! Ваша задача нехитрая — не сдохнуть по собственной тупости! Так что никаких гулек и никакого бухла. Сидите и сторожите дом. Если кто полезет — огонь на поражение и внутрь затаскивайте, чтобы у соседей вопросов не возникло.

На такое Лайонел лишь тяжело вздохнул. В его взгляде появилось больше сожаления, чем испытали все вместе взятые бедуины, за четыре дня войны.

— Макс! Ну ты понял. Нечего нам тут ловить. Решай что-то со своей зазнобой и…

— Ка. ка. ка… какой зазнобой?! — крякнула Венга.

Остаток вечера и ночь, наёмники разбили на дежурства и теперь не расставались с оружием. Конечно, вероятность серьёзного нападения, после настолько бестолкового покушения, была минимальна. Тем не менее, больше никто не расслаблялся.

А особенно напряжённой оставалась Венга: хмурилась и метала неистовые взгляды на сопартийцев. На всех кроме Макса… Встречаясь с ним глазами, она демонстративно отворачивалась и надувала губки.

Что именно это было — непонятно. Да и кто этих баб вообще разберёт? То ли детская обида, то ли женская ревность… В общем, Батя не стал рисковать дисциплиной, и расставил обоих подчинённых в разные и не граничащие по времени наряды.

Дежурили попарно. Но, ожидаемо, ничего необычного не произошло. Кеншина, в его смену, сильно напрягала тишина, даже собаки в соседских подворьях не лаяли. А вот Даджой наоборот — распахнул настежь все окна на первом этаже и был спокоен. Уж он то услышал бы и мельчайший шорох, и перешёптывания вероятных врагов. Но ничего этого не было. Ещё и ночь выдалась на удивление безветренной.

Утром наёмники завтракали в полной тишине. На трезвую голову ситуация стала ещё обиднее и каждый погрузился в собственные размышления. Настроения не прибавлял даже вчерашний шашлык, разогретый на сковородке.

В центр города отправились сразу после еды. Шли всё также молча и всё время оглядывались по сторонам. Впрочем, даже будь где-то рядом враги, то мелкой группой напасть не рискнули бы. Четверо профессиональных воинов в полных латах и увешанные оружием, внушали уважение. Дорогу уступило даже шествие послушников из храма Света. И куда только святой отец их выгнал с утра пораньше? В школу, что ли…

Тишину нарушил Макс:

— Кен, ты всё-таки думаешь, что Джулия меня обманывает?

— Ну… Тут как посмотреть. Если ты её ни о чём не спрашивал, то она просто недоговаривает. Технически — это не обман. — Степняк улыбнулся.

— И о чём же? — юноша прекрасно понимал свою неопытность в интригах, и потому не хотел являться на серьёзный разговор «безоружным».

— Я согласен с Батей. Её семье мужик в дом нужен. А ты — подходящая партия. Что же до безопасных дней — они не длятся две недели. Если организм женщины правильно работает, то три дня перед кровью и три дня после. У неё была кровь?

Парень отрицательно мотнул головой и Кеншин продолжил:

— Ну тогда может быть несколько вариантов. Первое — решила от тебя забеременеть и потом собирается шантажировать, чтобы ты остался. Второе — боится, что забеременела от пустынников и хочет выдать ребёнка за твоего. Если совсем наглая, то тоже будет шантажировать. Ну и третье — после изнасилования она могла наглотаться каких-нибудь отваров, чтобы прервать вероятную беременность. В последнем случае — да, у неё могут быть безопасные дни.

Чем больше говорил наставник, тем тяжелее становился взгляд Макса. Вероятность того, что первая женщина пыталась его использовать — два к трём.

Любовь? Страсть? Хех! А не соизволите ли ведро лжи на голову, синьор адъютант?!

— Знаешь, что? Там же аптека недалеко от её дома? Загляни туда по дороге. Скажи, что Джулия просила купить сбор, который она в прошлый раз брала. Конечно, не факт, что получится, но ты попробуй. А если аптекарь что-то таки даст — сразу и спросишь, что это и для чего.

— Ты гляди каков интриган! — протянул Батя, ткнув Даджоя локтем в бедро. Тот тоже оценил логику товарища и молча кивнул. Недовольным остался только Макс:

— Ага, так он и сдаст соседку!

— Будет выкобеливаться — пригрозишь, что лавку разнесёшь на хрен. — снова встрял Батя.

— Как вариант. — пожал плечами Кен, но всё же предложил и более благоразумное решение, — Можешь просто мне принести, попробую разобраться.

Вопрос был исчерпан, и наёмники снова погрузились каждый в собственные мысли. И хоть в ситуации следовало разобраться как можно скорее — никто не спешил. Шагали размеренно и внимательно смотрели по сторонам. Вот только дело было не в ожидании засады или нападения…

С прошлой весны фермерский город успел полюбиться. Узкие приветливые улочки, летняя архитектура, фруктовые деревья тут и там, улыбчивые люди. А после прошедших сражений — так и вовсе, тянуло называть твердыню «своей». Но, увы! Кто-то дал ясно понять, что делать этого не стоит.

— Ладно, я тут сверну. Куда потом подходить? — Макс оглянулся, но его наставника с ними уже не было.

Батя тоже только сейчас заметил пропажу. А вот Джой на мгновение усмехнулся.

— Ясно… — только и вздохнул парнишка. Он до последнего надеялся, что учитель возьмёт его с собой на шпионаж.

— Я в библиотеке буду. Ко мне подходи, когда закончишь. Только постарайся там без сцен.

— Слушаюсь, есть! — тяжело вздохнул Макс и свернул в переулок.

На счастье, аптека оказалась открыта. Вообще, после артобстрелов, пожаров и уличных боёв, травник редко закрывался даже на ночь. Приток покупателей увеличился многократно. Кого-то беспокоили мигрени, развившиеся на нервной почве, других донимали раны, третьи покупали успокоительные травы для детей.

— О! Синьор адъютант! Чем могу помочь? — кажется, аптекарь несколько смутился визиту одного из командиров ополчения. То и дело поправлял круглые стекляшки на глазах и протирал лоб от пота.

— Здравствуйте. Джулия просила купить то, что она брала в прошлый раз. — как ни в чём не бывало соврал юноша. Наверняка, его родителям было бы стыдно за такое поведение отпрыска, где-то на задворках сознания даже прозвучал тонкий голосок сестрёнки — «А братик — врунишка!».

Мотнув головой, Макс вернулся к реальности. А заодно и вспомнил как ещё в Стиллролле закупалась травами Венга:

— И ещё, от нервов что-нибудь. А то… Ну… Шалят немножко.

— Ох, не стесняйтесь, синьор! Вы нашу Тэрру грудью боронили. Да везде в первых рядах! После такого даже мужики взрослые с ума посходили. Приходится такое продавать, за что в мирное время… — аптекарь недоговорил, скорчил страшную гримасу и провёл большим пальцем по горлу.

После короткой пантомимы мужчина удалился, оставив покупателя наедине с пряными запахами полей и лесных чащ. В общей палитре ароматов угадывались мелисса, ромашка и ещё что-то знакомое, но трудноопределимое. Хм… То самое, чем пропахла Венга, когда нажралась конфет пустынников? Кажется, да.

В общем, бизнес травника, в прямом и переносном смыслах — процветал!

Когда он вернулся, то на прилавок легли два бумажных свёртка. Один поменьше, как прокомментировал продавец — «от излишнего нервного напряжения», и второй побольше…

— Для чего этот? — бесхитростно спросил Макс.

— Ну… — травник сглотнул и словно бы подавился собственной слюной, — Может сами у неё и спросите?

«Спрошу.»— подумал юноша. А сам возложил руки на кобуры пистолетов.

Жест, подсмотренный у Лайонела, как нельзя лучше сумел подбодрить аптекаря. Бедолага затрясся, что-то залепетал, покраснел… И, в итоге, выдал:

— Это сбор шалфея, спорыньи и немного ромашки. Чтобы плод загубить… — мужчина громко сглотнул, а на его лбу выступил пот. Видимо, он всерьёз ожидал какой-нибудь горячки от молодого любовника своей клиентки. Не зря же от нервов попросил…

Но, ему на радость, покупатель лишь поинтересовался ценой, заплатил медяки и ушёл прочь.

Нужный дом находился в том самом дворе-колодце, в котором разыгралась главная схватка всего городского боя. Было ещё рано, так что парень решил зайти по наружной лестнице сразу на второй этаж.

Через окно из слюды ничего не разглядишь, вроде бы, движения в комнате не было. Но стоило тихонько постучаться, как изнутри отозвались скрипом половицы. Звякнула задвижка и дверь приоткрылась. В щели появилось заспанное личико.

Джулия встретила Макса немым удивлением. Он ещё ни разу не приходил в такую рань. Тем не менее, она не забыла подарить долгий поцелуй и даже попыталась прильнуть всем телом. Однако, к последнему не располагали холодные и угловатые доспехи.

В нос ударил аромат женского тела, разгорячённого за ночь под пуховым одеялом. Макс зажмурился и, не отрываясь от пухленьких губ, вдохнул полной грудью. От этого запаха закружилась голова…

Обнимая девушку за талию, он невольно растянул полы едва запахнутого халатика. Отстранился, скосил глаза вниз, на груди, ниже пупка… И лишь налюбовавшись всем, чем обычно любоваться не положено, вернулся к лицу. Джулия недвусмысленно улыбалась, а её глаза блестели. Ещё миг, и она потянула юношу к кровати.

Макс поддался… Ну а что? Почему бы и нет? Разок-другой напоследок. Вот только будет ли это честно? Снова перед глазами предстало то наваждение: сестрёнка Кристина прячется за его мрачным силуэтом… В этот раз из-за него не было видно даже края её рыженькой головки. А родители… Они не улыбались. Даже тучи, как специально, застлали собой Свет над их домом.

— Постой, Юль… — незаметно для самого себя, он произнёс её имя на манер, как было принято на его канувшей родине. — Я поговорить хотел.

— Что такое? — не утруждаясь запахнуть халат, она уселась на кровать прямо перед ним.

Макс молча извлёк из поясной сумки пачку со сбором и поднёс её под взгляд девушки. К его удивлению, она ни капли не смутилась. Пожалуй, при других обстоятельствах, такой жест можно было бы воспринимать как намёк. Мол — я не хочу с тобой детей, ты знаешь, что с этим делать.

Но именно, что при других.

К собственной чести, Джулия не стала ничего придумывать и сказала, как есть:

— Я не хотела, чтобы у меня от тех скотов… был живот. — кажется, она брезговала использовать слово «ребёнок» в одном контексте с пустынниками.

Макс мысленно вздохнул с облегчением. Третья теория Кеншина оказалась верной. Ну что же, теперь осталась только одна недосказанность:

— Я хотел, чтобы ты знала. Я не собираюсь оставаться на твердыне.

Ровно одну секунду длилось зрительное противостояние. А по его итогу Джулия лишь уверенно кивнула.

И всё.

Она подтянула его к себе и взглядом обозначила собственный интерес — снимай свои железки, и забирайся ко мне под одеяло.

Десять минут спустя, он лежал на боку и прижимал её спину к своей груди и животу. Ладонь сжимала небольшую грудку, уже привычно горячую и упругую. Вторая рука обнимала тонкую девичью шею и, выгнувшись, гладила пальцами место за ушком. Оба тяжело дышали.

Джулия повернулась лицом и их ноги словно сами собой переплелись.

— Позавтракаешь с нами?

С нами — это с ней и её родными. Бабушка, мама и брат. Сомнений в том, что они проснулись — не оставалось. Джулия кричала, кровать скрипела и билась об стену, Макс напоследок громко ахнул…

Наверняка, и соседей побудили! Конечно, если кто-то ещё вообще спал.

— Спасибо. — юноша буквально выдохнул это слово внутрь копны ароматных каштановых волос. — Но я ел уже. И ещё есть дела.

— Сегодня увидимся? ‒ с надеждой в голосе спросила Джулия.

— Если задач не будет. — пообещал Макс и подкрепил слова долгим поцелуем.

Безумно хотелось продолжить раннее утро именно так — нежась под пуховым одеялом, в горячих объятиях. Только мокрое дыхание прямо в лицо, нога на ноге и упругое женское тело под руками. И чтобы осень была известна лишь по редкому мельтешению листопада за слюдяным окном…

Увы.

Вместо поцелуев — морось щипала лицо мелкими каплями. А объятиями грозил разве что холодный ветер, бесстыдно пробирающийся в щели доспехов.

Проходя по улице, Макс уже в который раз становился свидетелем пробуждения города. Вон за теми освещёнными окнами смеётся семейство, собравшееся за завтраком. Тут улыбчивая мамаша выпроваживает двух отпрысков, мальчика и девочку, в школу. А ещё, много горожан спешат по своим утренним делам, кутаясь в плащи и куртки. Одинокий латник удостаивается мимолётного внимания мужчин и немного более пристального от женщин.

Лишь одна рыжая синьора лет сорока улыбнулась и подмигнула, неправильно истолковав внимание к себе.

И только встреченные дети и подростки провожают его взглядами, несмотря на непогоду и начинающийся дождь.

Подростки?

Ох, бездна… Если не старше, то как минимум сверстники! Да чего греха таить? В прошлой жизни он и сам глазел бы на настоящего латника, раскрыв рот. А потом бы ещё и дома прожужжал родителям все уши о том, как он хочет стать воином, и что быть фермером ему совсем не улыбается.

Вот именно после такого разговора, отец и доверил ему нести ружьё, в тот проклятый день. Так сказать — хотел хоть немного удовлетворить несбыточную мечту сынишки.

Макс уже и не помнил, с чего тогда всё началось. Кажется, он в очередной раз допоздна зачитался книгой со сказками и легендами о героях былого.

Кстати, о книгах! Вот и библиотека. Интересно, что там Даджой нашёл?

Двустворчатые двери устало скрипнули, и юноша шагнул в чертоги знаний и памяти поколений. Мрачные лабиринты книжных полок и стеллажей со свитками начинались с середины входного помещения. Смотрителя на его рабочем месте не оказалось. А судя по тому, что на всём первом этаже не горело ни единой лампадки — старик ещё спал.

Отсутствие освещения говорило и том, что Джой скорее всего на втором или на третьем этаже. Он конечно такой, что может в полутьме над книжкой горбатиться, а в тусклом Свете пасмурного утра — и подавно. Но комфортом великан тоже никогда не пренебрегал.

Поднимаясь по винтовой лестнице, наёмник вспоминал, как они лежали на ней всем отрядом во время артобстрела. Из-за опасности снаружи, это место тогда казалось самым гостеприимным и уютным! Даже немного поспать удалось, под падающей отовсюду штукатуркой.

Погрузившись в воспоминания, Макс вёл рукой по внешней стене. Вдруг, пальцы чуть зацепились за край трещины, увлекая за собой фрагмент отделки. Отслоившийся кусок разбился в дребезги, и вниз по ступеням покатилось множество мелких камней. Библиотеку наводнила частая звонкая дробь! Из-за царящей доселе тишины, звук показался раскатом грома.

Юноша уставился в новообразовавшуюся выбоину и замер. Он словно испугался, что мог разбудить кого-то в этой гробнице древних знаний. Как это обычно бывает в подобных местах во всяких страшных историях: появляется дух-страж и сурово карает вандалов и мародёров. Но тут не то что нечисти не было, но даже присный библиотекарь голоса не подал.

Да уж. Вот так разберут его вотчину по кирпичам, а мэр Орландо потом заставит задницей дыры закрывать!

Прошло ещё несколько секунд, прежде чем Макс понял, что смотрит в настоящее окно в прошлое! Под слоем новой штукатурки оказалась старая стена. Как ни странно — более гладкая и… Что это? Рисунок?

Небрежным движением он смахнул пыль и застрявшие камешки. Так и есть! Старинная роспись! Стоило лишь немного присмотреться, чтобы понять, что она изображает. Это была твердыня, висящая в небесах. Каплевидный силуэт с коричневой «сосулькой» снизу, сочная зелёная шапка лесов сверху, а среди этой зелени — треугольные галочки крыш домов. Вокруг — голубой ареол неба. И лишь сверху нарисовано небольшое белое облачко, перечёркнутое двумя вертикальными полосами. Или… Нет! Это цифры! Число «11»! Вон, даже нужные «хвостики» вверху и «подставочки» внизу у этих чёрточек имеются!

Одиннадцать.

Хм… Одиннадцатая орбита?

А зачем её рисовать на стене вокруг винтовой лестницы?