Наемники бродячих островов. Том 3

Глава 27

Весть о призыве на бессрочную профессиональную воинскую службу распространили в тот же день. Глашатаи мэра не смущались ни начавшегося дождя, ни поднявшегося над бездной ветрюгана. Под стать им были и зеваки!

Горожане собирались на площадях и перекрестках целыми толпами. Среди них было предостаточно и ветеранов минувшей войны. Их отличало оружие на поясах. Теперь на фермерской твердыне носить меч или хотя бы кинжал стало модным! А если кобура имеется, то никак хозяин — настоящий герой войны или даже сержант!

Только кобуру надо обязательно расстёгнутой держать, чтобы, значит, пистолет видно было. А то выпендрёжников лихих тоже знатно прибавилось. Иной раз, если россказни послушать и воедино сложить, то выходит, что пустынников перебили столько, сколько их и на всех горячих островах не обитает!

В общем, весть разошлась быстро! Народ от чего-то воспринял её с восторгом и со всего города потянулся к увеселительным заведениям. Кому не хватало мест в тавернах и на постоялом дворе — сбивались в большие компании и расходились по гостям другу к другу.

Не стали исключением и наемники, но по несколько иной причине. Батя счёл за разумное находиться на виду после покушения. И хоть постоялый двор был забит праздным людом, но хозяин быстро освободил место в дальнем углу второго этажа. Протирать стол прибежали сразу две служки. Да как протирали то! Лай чуть слюной не захлебнулся! Как ни крути — уважаемые посетители. Угодить — сам Свет велел. А обидеть — смерти подобно!

Опасаясь повторного нападения, пить не стали. Разве что Венга малость поправила здоровье. Ну как поправила… Ясен пень — перестаралась, как обычно.

Остальные в пол голоса гадали, кому могло понадобиться убивать Батю. Само-собой, все догадки и теории таковыми и остались. Только при обсуждении святого отца призадумались.

На других твердынях священники проявляли завидную инициативу. Всячески подталкивали правителей оказать небесным торговцам помощь, требовали уступить цену и даже отдать продовольствие бесплатно. Можно конечно и на заповеди из святых писаний сослаться. Но чтобы все поголовно такими доброхотами оказались — странное совпадение. Вернее — все, кроме старого алкаша Фиттера. Но тот был из местных назначен и, вполне вероятно, о нём могли просто не знать в церковных метрополиях и институтах.

— В Шварцштайне храмовый комплекс и духовная семинария. Будет возможность задать неловкие вопросы. — впервые за беседу, подал голос Даджой.

Батя тут же навострил уши:

— А ну, а ну… Шо там ещё есть?

— Пять концентрических колец древних стен вокруг скалы, самое узкое — собственно Шварцштайн. Скала — непонятная. Пишут, что местами ровная как стена, а в незапамятные времена, она небеса поддерживала. На картинках пунктиром какие-то ходы нарисованы, возможно — катакомбы. Но это не схема, а так… Обозначение убогое.

От упоминания подземелий, Макса передёрнуло. Венга поняла это по-своему, решив, что он просто мёрзнет, пододвинула чарку с горькой и подсела поближе. Слишком поближе.

— Так. Харэ к нему липнуть на людях. — прошипел Батя сквозь усы. — Ты его старшая сестра, если что.

— Поняла? До дома потерпи, а там липни сколько захочешь… — прыснул Лайонел.

— Бля, народ, хватит.

— Ма-а-акс! Ты ругаться начал?! — у Венги и правда получилось изобразить тон возмущённой опекунши. Вот только подбородок она уже пристроила у юноши на плече и прижималась лбом к его виску. Фу-у-ух… Ох и перегарище…

— Я сказал блин!

— Слышали мы, что ты сказал. — лязгнул сталью бас Даджоя. Кажется, в нём тоже звучало искреннее порицание. — Действительно, хватит обжиматься. Вон, святой отец сейчас глаза сломает, так на вас косится. Или не на вас.

— И какого рожна он тут… — Батя отыскал взглядом священника и запнулся на полуслове. Тот спешил к лестнице в сопровождении хозяина трактира, а подмышкой нёс небольшой бочонок. И на каждом шагу оглядывался!

— Кен, ты когда-нибудь подглядывал за пьяными святошами?

— Нет. Предпочитаю трезвых.

— Ого! Ученик твой матерится, ты шутки шуткуешь, а что дальше? Венга поумнеет?

Наёмница во мгновение ока напряглась, но Макс успел схватить и сжать её ладонь. Как ни странно, этого оказалось достаточно. Девушка расплылась в улыбке и вернулась к прежнему занятию. Впрочем, ненадолго.

— Ладно, трезвого — так трезвого. — отмахнулся Батя. — Но только завтра. А сегодня идите в городскую голубятню. Упустили мы этот момент. Орландо сказал, что голубей запретил выпускать, вот и пересчитаете ещё раз. Если окажется, что церковник нарушал запрет — сам идёшь к нему на допрос, а Макса сюда отправляешь. Потом ищи нас у крепости.

— Понял, слушаюсь. Пойдём. — Кеншин ткнул ученика в латный наплечник с такой силой, что Венга с другой стороны аж зубами клацнула… А за одно и лицом ему в щёку ткнулась.

Спустя минуту, двое латников уже растворились во мгле вечерних улочек и переулков.

На Архипелаге голуби — чуть ли не единственное средство связи и передачи информации. Пешие посыльные не в счёт. Они, скорее — экстренная или крайняя мера, когда иных средств не осталось, а от срочного послания зависит куда больше, чем судьба одного или нескольких гонцов.

Соответственно, для ухода за птицами назначается ответственный служащий. Для них всегда (даже в лютый голод) островное правительство держит резерв кормов и чистой воды. А ещё, что немаловажно, любой знахарь, лекарь или врач должен разбираться в болезнях голубей, потому что доставка новых затруднительна и не всегда возможна. Каждая пара крыльев — буквально на вес золота.

Потому и располагают голубятни в центрах поселений — в почетных местах, рядом с ратушами, храмами и продовольственными складами…

Вот только все эти меры предосторожности никак не играли на руку двум добрым разведчикам. Ну как добрым… Нашим, так уж точно! А насколько они добрые — весьма и весьма спорный вопрос.

После того как пустынники были разбиты, город всё ещё тщательно охранялся и патрулировался. Да так, что наверняка ни одной этой треклятой метрополии и не снилось! В общем, ближе к главной площади пришлось взбираться на крыши.

Это был первый раз, когда Кеншин доверил Максу забрасывать крюк в не учебной обстановке. Тренировки и теоретические занятия дали о себе знать. Юноша выбрал наиболее подходящее место и произвел меткий бросок. Единственное — ему пока было трудно вытащить на себе вес полных лат с кольчугой и оружием. Кену пришлось свеситься и помочь парнишке выбраться на крышу.

Дальше шли хоть и осторожно, но максимально быстро. Свет должен был погаснуть с минуты на минуту, а гулять в кромешной тьме по незнакомой верхотуре — обычно вредно для жизни и здоровья. И зря, что черепица хрустит, а на ровной кровле вода хлюпает! Оступишься — сразу башку свернёшь, да так круто, что никакой стражник или карабинер не сможет.

Где находится голубятня знали и направились сразу к ней. Ветер-хулиган обласкал влагой сквозь щели шлемов и брони. Даже плотные стёганки не спасли! Но это так, ерунда.

Единственным существенным препятствием стал небольшой проулок. Да и то, не из-за прыжка через пропасть в три этажа глубиной, а из-за лениво прогуливающегося внизу патруля. Трое карабинеров громко болтали, но и не думали смотреть наверх. Ещё и еле плелись, лентяи!

Сама же голубятня представляла собой частично зарешёченную длинную надстройку на крыше непродовольственного склада. Проникновение внутрь не предвещало никаких трудностей. Но и из этого Кен сумел устроить урок для ученика.

Просто просунуть руку внутрь и повернуть шпингалет ему показалось слишком простым:

— М-м-м… Хорошо. Но теперь закрой обратно.

— Зачем? — Удивился Макс, но, зная, что бывает за лишние вопросы, поспешил выполнить приказ и наощупь защёлкнул задвижку.

Кен откинул забрало, но тут же и надвинул на левую часть лица капюшон, и заговорщически прошептал:

— Нет тут никакой решетки. Сама стена. Глухая и толстая.

— А-а-а… — парнишка понял игру и уставился на дверь.

И что с ней делать?

На помощь быстро пришли воспоминания. Как отец устанавливал оконные рамы и простецкие замки на форточках. Но те форточки были с порожком, чтобы не продувало зимой, а тут совсем примитив какой-то.

Ясно.

И секунды не прошло, как Макс выхватил нож из ножен на поясе и сунул его в широкую щель между дверью и коробкой. Упёрся обухом в язычок, поболтал немного дверью на петлях, чтобы не давила и… Снова её открыл. Вообще, было похоже на то, что это не упражнение, а скорее проверка догадливости. Слишком уж просто.

И только наемники переступили порог — Свет в небесах погас.

Как известно — сумерки на Архипелаге не становятся гуще, они просто наступают в определённый момент и замирают. Поздний вечер лишь имеет разные оттенки, в зависимости от погоды и времени года. А ночь, просто обрушивается на все плоскости разом в одно мгновение. Ослепляя всё живое на несколько минут. Ну или почти всё…

По силуэту, Макс понял, что Кеншин откинул опущенную часть капюшона. Ну понятно!

— Зачем я это сделал? — последовала очередная проверка, но тут всё оказалось проще простого:

— Ты один глаз в темноте держал, чтобы зрачок расширился и был готов к ночи. Сейчас ты им лучше видишь.

— Ничего себе. — по голосу было слышно, что Кен действительно удивлён. — У тебя на родном острове в школе анатомию преподавали?

Парень вопроса не понял:

— Да. Но при чём тут это? В сказках, всегда так. Искатели приключений и авантюристы один глаз закрытым держат перед спуском под землю в гробницы древних. Вот и ты сейчас так. Что у тебя за детские вопр…

— Чш-ш… — коротко шикнул степняк и прижал ученика к стене.

Тот по началу не понял, что происходит и попытался выхватить пистолет, но на кобуре уже лежала рука в беспалых рукавицах.

Прошла почти минута, прежде чем Макс увидел тусклый огонёк в дальней части помещения. Следовало продвинуться вперёд и разведать, что там, однако этому не суждено было случиться. Одно не аккуратное движение и голуби в ближайших клетках тревожно заворковали.

— А? Кто здесь?! — кажется, в Свете огонька появилась человеческая фигура.

— Добрый вечер. Как поживаете? — Кеншин не стал скрываться и шагнул навстречу престарелому смотрителю.

Макс же всё понял правильно и остался стоять во тьме. Да так проникся ситуацией, что даже пальцем не пошевелил, когда наставник отошёл.

— Чао… А Вы часом не… О! Синьор официале?

— Кеншин. Офицер Кеншин.

— Ох! И Вам, буэна серата, синьор! Чем могу быть полезен? — старый смотритель голубятни буквально кланялся на каждом слове. По всей видимости, неожиданный визит был для него большой честью.

Ну а почему бы и нет?! Весь город празднует, а один из виновников — сам к тебе является! Да ещё и доброго вечера желает!

— Я хотел о голубях расспросить. Кто-нибудь отправлял письма с начала подготовки к вторжению?

— Ни в коем разе! Ещё прежнее правительство воспретило! Да и кому писать то? Святой падрэ несколько раз приходил. То о празднике нашего града весточку передать, то о начале боёв доложить, то о победе, но никого более.

— И что? Передавал?

— Нет, конечно! Я же говорю, не пускаем птицу мы теперича!

— А раньше он как, тоже на каждый день города голубей расходовал?

— Не-е… Впервые такое. — старик задумался и почесал затылок. Только теперь ему это показалось странным.

— Ясно-ясно. А куда хоть передать хотел?

— Бездна знает, синьор! У церковных — птицы свои, особые. На кольцах вместо орбиты с плоскостью, или названия — какие-то длинные числа выбиты. В журнале у меня их тоже нет.

Вот так сюрприз! Кеншин словно ожил:

— И где их держат?

Смотритель покрутился, оглянулся и махнул рукой вдоль стены:

— Вон те все.

— У тебя внуки есть? — резко сменил тему степняк, направляясь к указанным стеллажам.

— Конечно! Мал мала! — счастливый дедушка (а может и прадедушка) развёл руками, изображая всё своё большое семейство. Похоже, он гордился количеством отпрысков. — А… а… при чём тут..

— Любишь внуков, да? — Кен просунул руку в первую клетку и свернул шею птице.

Меньше двух минут спустя все голуби с церковными кольцами были умерщвлены. Старика от этого тоже удар чуть не хватил! Впрочем, надо отдать ему должное — бледнел, дрожал, жмурился, но крику не поднял и препятствовать расправе над драгоценными пернатыми не стал.

— А со Шварцштайна есть голубь? — как ни в чём не бывало поинтересовался Кеншин.

— Нет. Городской врач его в том году выпустил, когда по плоскости чума пошла. — голос голубятника дрогнул, — Сгубил ты меня, синьор офицер. Мне теперь только с крыши прыгать.

— Никого я не губил! — совершенно искренне удивился наёмник. — От тушек избавься и скажи, что сбежали.

— Так то же не крысы, чтоб сбегать!

— Вот! Точно! Скажешь, что крысы поперетаскали!

— Не бывает тут крыс, синьор! На нашем острове издревле котов держат.

— Правильно. Это всё синьор Рим! Пробрался в голубятню и подушил бедняжек.

— И только церковных он душил, да!? — тщедушный дед аж руки в бока упёр. Деваться бедняге, конечно, было некуда, но возмутиться над таким кощунством — святое дело!

— Конечно. — как само-собой разумеющееся согласился степняк. — Сам посмотри, какие они все жирные. Не голубь, а утка самая настоящая! Наверняка им из храма и корм дополнительный выделяют?

— Выделяют. — легко подтвердил голубятник. — только Падрэ теперь из вашего Рима суп сварит.

Кен на это лишь отмахнулся:

— Не он первый…

Из центра города уходили по тёмным переулкам, бессовестно пользуясь раздолбайством карабинеров. Потом разделились: Кеншин пошёл домой, чтобы проверить все помещения на предмет новых сюрпризов, а Макс — в трактир, докладывать о благоприятном исходе разведки и попутной диверсии.

Отряд воспринял новости с воодушевлением, но без излишнего восторга. Обмывать маленькую победу над церковью не стали, да и не факт вообще, что священник имел отношение ко взрыву.

На место проживания наёмники пошли окольной улочкой по самому краю города. А дорогу им освещал пожар на одной из крыш центрального района. Горела голубятня. А за одно и непродовольственный склад.

Оставалось только надеяться, что старый смотритель поджёг всё так, чтобы не нанести лишнего ущерба. А ещё, что он догадался не отпустить голубей! Ну и, само-собой, умертвил их всех заранее.

— «Чёрная бригада»? Серьёзно? — Кеншин сидел за столом в обеденном зале и держал в руках благодарственный лист от мэра Орландо.

— Он сам это выдумал, я не при делах. — парировал Батя. — Ты что, в моей комнате рылся?

— Не рылся, а проверял. Чисто всё.

— Прекрасно. Думаю, что ещё некоторое время мы в безопасности…

Дальше командир отряда объяснил свои соображения.

Он был уверен, что поджог спишут на недобитки пустынников. А ещё, что за ним пошлёт мэр. Если имела место диверсия — значит точно понадобится профессиональная помощь.

Так и случилось! Не прошло и четверти часа, как прибежал посыльный. Он передал официальное требование прибыть в казарму. А неофициально — сообщил о высокой посуточной оплате услуг капитана.

Батя конечно же согласился и с истовым рвением бросился на защиту города! Спустя ещё час, на всех крупных перекрёстках и въездах в город стояли часовые. Улицы тоже не пустовали — для увеличения количества патрулей пришлось привлекать добровольцев из демобилизованного ополчения.

Стоит ли говорить, какой район столицы стал самым охраняемым и безопасным?

Именно! Окраина, где проживали наёмники, буквально кишела милицией! При таких условиях, даже профессиональный убийца бы дважды задумался. А тут, судя по растяжке — так, дилетант. Скорее всего, не сунется. Ну или попадётся, если совсем дурак.

Как и в прошлую ночь — дежурили посменно по двое.

И снова обошлось без происшествий.

Из интересного — Макс продолжил свои эксперименты. Он ещё раз пробовал залить древний пояс водой. Пузырей было куда как меньше, чем в прошлые разы. Можно сказать — толком и не было. Вот только уровень воды в ведре медленно опустился почти на четверть. Пришлось доливать ещё. Но после этого больше ничего не происходило.