Наследие серпентара

Глава 22

Проворная девушка Нейя приготовила мне теплую ванну с ароматной пеной. Еще вчера я готова была за нее душу продать, а сегодня, лежа в розовых облаках, никак не могла расслабиться.

Мной овладело нетерпеливое предвкушение и одновременно страх, что что-то не получится.

А если получится? То я уже вечером вернусь домой!

Вдохну пыльный столичный воздух с запахом асфальта, пройду по знакомому с детства двору, поднимусь по тускло освещенной лестнице в нашу с бабушкой квартиру. Где меня никто не ждет…

Неважно!

Я отмахнулась от непрошенной грустной мысли. Зато я вернусь к нормальной жизни! И успею подготовиться к вступительным экзаменам. У меня всё будет хорошо.

Ой, а вещи-то мои в замке остались! А там ключи от квартиры… Надо магистра попросить, пусть их своей магией сюда телепортирует — он же говорил, что на собственной территории может порталы открывать беспрепятственно.

Голова моя гудела от толпившихся и снующих туда-сюда мыслей, напоминая метро в час-пик. В таком состоянии лежать неподвижно в ванне стало невыносимо. Я со вздохом поднялась, обернулась мягким полотенцем и вышла в спальню, отдаваясь в умелые руки Нейи.

Девушка пообещала всё сделать в лучшем виде, сильно не мучая меня макияжем и замысловатой прической. Периодически я ловила в зеркале, перед которым меня усадили, ее заинтересованные взгляды. Горничной явно было любопытно узнать, кто я такая и откуда взялась, но, судя по всему, ей строго настрого запретили что-либо выспрашивать у меня. Я же, не будучи уверенной в том, что можно рассказывать прислуге, тоже предпочитала держать язык за зубами. Так мы и улыбались друг другу робко, обмениваясь малозначимыми фразами.

Чтобы скрыть неловкость, я принялась рассматривать баночки и шкатулочки с косметикой, в избытке расставленные на трюмо. К счастью, Нейя проявила благоразумие и не попыталась нанести на мое лицо всё это изобилие косметических средств, ограничившись лишь выравнивающим тон кремом, легкими румянами, подводкой для глаз и пигментом для губ. Получилось сдержанно и изысканно. Не удивлюсь, если и в создании косметики даларцы применяют бытовую магию.

Мои короткие волосы вызвали у горничной легкое замешательство, но, поцокав в задумчивости языком, она придумала несложную укладку и зафиксировала поднятые наверх прядки тонкими золотыми заколками. От дополнительных украшений я отказалась. Пусть я не буду выглядеть так роскошно, как выбравшая жемчужную диадему и браслеты Аделия, но и волноваться из-за возможности что-то потерять тоже не придется.

Грациозно вплывшая в спальню в облаке шелков Аделия застала меня готовой и взволнованной.

— О! И из тебя можно сделать леди при должном умении, — пропела впечатленная моим преображением красотка.

Ну ничего себе комплимент! На мне практически знак высшей пробы поставили. Приятно!..

Я смущенно улыбнулась и последовала за Аделией в холл, где нас уже ждали.

Внизу сверкающей парадной лестницы я сразу заметила Криса. Юноша стоял в своей привычной бурой мантии, опустив глаза в пол. При нашем появлении он лишь на краткий миг поднял взгляд, блеснувший нескрываемым восхищением, и тут же склонил голову.

Ох, похоже, ему здорово влетело!

Магистр тихо беседовал с серпентаром и двумя незнакомыми квесторами. Шентар, увидев меня, осекся на полуслове и замер, как заколдованный. Пожалуй, его реакция была красноречивее любых комплиментов.

От зачарованного взгляда сердце забилось чаще, а по телу пробежала теплая волна, оставив на щеках стыдливый румянец.

«Главное на радостях с лестницы не грохнуться», — напомнила себе, крепко держась за перила и медленно спускаясь, приподняв свободной рукой шелк платья.

Путь до площади, где находилось здание магистрата, оказался значительно короче, чем я предполагала. Предусмотрительные маги Далара установили в городе ряд стационарных порталов в виде каменных арок, позволявших быстро перемещаться между кварталами.

Гениальная идея! Москвичи бы с фундаментом оторвали.

Покинув особняк, мы пересекли мощеную улицу, вдоль которой выстроились, как на параде, солидные дома даларской знати. Арка, притаившаяся в пустынном сквере почти напротив дома Аделии, приглашающе мерцала серебристыми искрами портала.

Нас было слишком много, чтобы поместиться всем сразу, поэтому решили проходить парами. Рядом мгновенно возник Шентар, всем своим видом демонстрируя готовность меня сопровождать. Моя ладонь тут же оказалась в плену теплых пальцев.

Я тайком улыбнулась. Перед глазами всё еще стояло его восторженное лицо.

Никогда не думала, что на меня могут ТАК смотреть!

Секунду спустя меня сопроводили в портал.

И вроде бы я морально была готова к перемещению, шагая в арку, но всё равно невольно вздрогнула, оказавшись на широкой, мощеной светлым камнем площади, окруженной старинными зданиями. Золотой шпиль на одном из них, казалось, пронзал саму небесную синь.

Но стоило моему взгляду скользнуть к центру площади, как все архитектурные изыски близлежащих домов отступили на второй план. В сердце площади возвышалась статуя гигантского змея, утопая в облаке белых цветов. Словно посреди лета здесь выпал снег. Рядом со скульптурой журчал фонтан, вода в котором то и дело окрашивалась разными цветами. Алые, бирюзовые и лиловые отблески попеременно отражались в каменных глазницах змея. И казалось, будто он сверкает ожившими глазами, осматривая площадь.

— Это мое любимое место в Даларе, — тихо произнес Шентар, согрев дыханием щеку. — Хочешь подойти поближе?

Мне очень хотелось.

Я вопросительно взглянула на магистра Тео, уверенно шагавшего в сторону здания с колоннами и золотым шпилем. Тот коротко кивнул в знак согласия.

— Не задерживайтесь. У нас не принято опаздывать, — напутствовал он нас с Шентаром и продолжил путь в сопровождении квесторов.

А меня увлекли к центру площади.

Мне и вправду так хотелось рассмотреть эту статую? Или я на самом деле хотела побыть наедине с Шентаром? Возможно, в последний раз…

В голове все окончательно перепуталось. Зеленые глаза сбивали с мысли, обволакивали странным дурманом.

И словно какая-то тревожная мысль билась где-то на границе сознания, неуловимая. Что-то важное ускользало от меня…

Или это просто нервы расшалились перед решающей встречей?

Вспомнилось, что я хотела попросить прощение за брошенные у тракта обидные слова. Если Хранители отправят меня домой прямо с приема, то другой возможности может не представиться.

Пока решимость не покинула меня, я повернулась к Шентару, избегая смотреть в глаза.

— Я хотела извиниться за свои слова… Я…э-э… не имела в виду ничего такого.

— Какого?

— Ну, оскорбительного.

— Ты ничего оскорбительного и не говорила. Даже совсем наоборот — было приятно.

— Погоди! Ты сейчас про что говоришь? — слегка опешила я.

— Про вчерашний разговор. Вечером.

— Ааа, — нашел, что вспомнить. — А я вообще-то имела в виду тот разговор на дороге, во время разборок с Хранителем. Не обижайся на те слова. Я не в себе была, поэтому и сказала такое. Забыли?

— Как скажешь.

— И мои вечерние откровения тоже! В них тот цветок виноват, а не я. В жизни больше не подойду ни к одному растению в этом гадском мире!

Шентар слушал меня, склонив голову набок, и широко улыбался.

— И не надо на меня улыбаться!

— Ты говорила, что мне идет улыбка, — в глубине его глаз плясали искры веселья.

Ууу, злопамятный змей!

— Шента-ар! Мы же договорились, что забыли.

— Как угодно, — покорно отозвался он и тут же своевольно стиснул мои пальцы чуть сильнее.

Стоявшие неподалеку горожане с любопытством поглядывали в нашу сторону. Признать во мне иномирянку, они вряд ли могли, а значит, этот неподдельный интерес вызывало появление на площади серпентара.

Я отмахнулась от их навязчивого внимания к нашей паре. Секунды, превращаясь в минуты, утекали, как вода. Время словно ускорялось, а мы отчаянно пытались его замедлить.

Шентар облокотился на мраморный парапет фонтана и притянул меня ближе. Теперь и в его глазах вспыхивали разноцветные отсветы, и эта игра света завораживала куда больше, чем затейливая иллюминация фонтана.

— Я часто вспоминаю о доме, бывая здесь, — признался он вполголоса. — Теперь, стоя у фонтана, буду думать о тебе.

И посмотрел так, словно пытался запечатлеть в памяти мой образ. От его признания и теплого взгляда я окончательно смутилась. Закусила губу, силясь придумать, что сказать в ответ. Слова бегущей строкой проносились мимо моего сознания и не складывались ни в одну разумную фразу. Вместо ответа я ласково сжала его ладонь, переплетая наши пальцы.

Стараясь развеять неловкость момента, перевела взгляд на скульптуру каменного змея у Шентара за спиной.

— Он словно живой… Удивительно, как камень получилось сделать таким одухотворенным.

— И в камне может быть жизнь, — философски произнес Шентар и потянул меня ближе к статуе. — Божественную энергию можно лишь заключить в оковы, но не уничтожить. Перерожденный серпентар несет в себе огонь Шакти, и ни одной магии не под силу его погасить.

— Это памятник серпентару? В Даларе?

— Памятник предполагает бережно хранимую память, — горько усмехнулся Шентар, — а это скорее просто осколок прошлого. Застывший в камне сата, познавший шираз.

— А что это значит?

— Сата — сын земли. Так мы себя называем. Дети земли и потомки Шакти, Великого змея, обвивающего оси мира и хранящего мировое равновесие. Каждый из нас носит в себе искру первопредка, но лишь немногим дано познать перерождение, подобно сосуду наполниться божественной энергией. Это и есть шираз. Слившись с божеством, сата познает магию начала времен и способен трансформировать тело.

— И тогда он превращается в огромного змея?

— Одна из возможных ипостасей. Наша сущность двойственная, — Шентар скользнул свободной рукой от человеческой к змеиной части, — и сата сам выбирает предпочтительную форму.

— Так в результате шираза можно стать человеком? — ошарашенно выдохнула я.

— Серпентар всегда остается серпентаром, — улыбнулся Шентар. — Но может принять человеческую ипостась. Правда, такого никогда не случалось. Да и шираз на памяти живущих произошел лишь единожды.

Слова Шентара медленно усваивались сознанием. Я совсем другими глазами посмотрела на статую. И на Шентара. Вот только почему эта новость меня так взволновала? Даже если когда-нибудь…

Нет! Никаких если. И никакого когда-нибудь.

Я резко оборвала бессмысленные мечтания. Будущее Шентара — это его будущее. Мое ждет меня в другом мире. А параллельные миры, как известно, не пересекаются.

— Но откуда скульптура серпентара здесь, в Даларе? — спросила я, возвращая себя в реальность.

Поборов секундное замешательство, осторожно коснулась ладонью туловища мраморного змея. Несмотря на теплый день, камень был холодный как лед.

— Это старая легенда. Что в ней быль, а что вымысел — не возьмется сказать даже старейшина, — задумчиво ответил Шентар. — Говорят, что магия серпентаров подобна воде: медленно, но неизменно она меняет мир, не нарушая баланс. Магия эльфов, как стрела — разит точно в цель, не разрушая то, что не должно быть разрушено. А магия людей подобна сорвавшемуся с горы валуну, что сметает всё на своем пути. Давно, три сотни лет назад, люди своей магией пробудили древнее зло, дремавшее в глубинах плато Семи ветров. Качнулась чаша весов в сторону темных времен. Открыл глаза Великий змей и послал на помощь миру Заклинателя. С благословением Шакти одолел серпентар силу темную, из недр горы рвущуюся. Но не вернулся из Далара. Остался, навеки закованный в камень, охранять людей от тьмы начала времен.

Я зачарованно слушала тихий рассказ, поглаживая озябшими пальцами гладкий камень.

— Как ни призывали Прорицатели дух Заклинателя, ни разу не откликнулся он на зов потомков. Видимо, не только тело, но и душа его остались заточенными здесь. Так что можно сказать, что у Далара не три, а четыре Хранителя.

— Это просто красивая легенда, — голос Арриса разрушил всё очарование момента. — А это — обычная статуя. Нам пора, Влада!

Старший квестор скользнул по мне оценивающим взглядом, улыбнулся и подал руку.

Я с удивлением отметила, что блондин сменил привычную униформу квесторов на бархатный антрацитовый кафтан, украшенный гербом, из-под которого виднелся богато расшитый шелковый камзол и узкие брюки в тон. В коротких ножнах под длинными полами угадывались парные кинжалы.

— Вы сегодня лорд или квестор? — поинтересовалась я, принимая протянутую руку.

— Два в одном, — улыбнулся уголками губ Аррис.

— Как Шентар?

— Только красивее, — ухмыльнулся блондин и театрально пригладил собранные в низкий хвост светлые волосы.

Я прыснула со смеху. И с облегчением почувствовала, как ослаб тугой узел напряжения внутри живота.

— Шентар, побудь в приемной и не теряй бдительность. Несмотря на все принятые меры безопасности, лишняя пара глаз не помешает, — проинструктировал он серпентара на подходе к высоким резным дверям магистрата, где под неусыпным контролем молчаливых квесторов нас ожидали магистр с племянницей и учеником.

Я в последний раз посмотрела на Шентара. Хотелось что-то сказать на прощание, но язык словно к нёбу прилип. Он поймал мой взгляд и ободряюще улыбнулся, проартикулировав «не бойся».

Двери гостеприимно распахнулись, открывая ярко освещенный проход.

— Держись ближе к леди Аделии, и всё будет хорошо, — Аррис успокаивающе погладил мои дрожащие пальцы, нервно вцепившиеся в рукав его кафтана. — Я буду поблизости.

От последних слов меня буквально пронзило чувство дежавю.

Где-то я это уже слышала! И, помнится мне, потом всё было очень и очень далеко от моего представления о «хорошо». Но там была дорога, а здесь охраняемое здание городской мэрии…

Вряд ли тут что-то непредвиденное может случиться, верно?

Ох, быстрее бы всё это закончилось.

— Обещай вести себя прилично и не приставать к эльфам, — прошептал Аррис, склонившись к самому уху, и задорно подмигнул.

Пф! Даже не сомневалась, что он выдаст нечто в этом духе.

Погодите-ка! Я увижу настоящих эльфов⁈

Встреча с эльфами, пожалуй, способна облегчить тяготы предстоящего великосветского приема. И стать прощальным подарком от гостеприимного мира Ванримор перед моим возвращением домой.