Наследник

Глава 16

Идем маршем по единственной нормальной дороге — Восточному торговому тракту. Пришлось сделать большой крюк на юго-восток до Люцера, но в противном случае мы бы застряли на убогих проселках бывшего центра древней империи.

Чтобы нормально построить логистику такому большому войску, как у нас, вообще надо было планировать маршрут по нескольким параллельным путям. Но такой возможности нет даже в Рении.

С горечью приходится осознавать, насколько откатилась в своем развитии цивилизация Этерры после крушения Тахтарской Империи. Но ничего не поделаешь, приходится «плясать» от того, что имеем.

Из-за того, что идем по одной дороге, наша колонна на марше растянулась на много километров. Я примерно посчитал, сколько всего человек сейчас движется на восток.

Моих аристийцев — больше семи с половиной сотен, дружина хетского графа — около двухсот воинов, в остальных четырех хетских баронствах — около тысячи двухсот бойцов.

У вранского графа в дружине осталось около полутора сотен, в дружинах четырех его баронств — около тысячи двухсот бойцов. Всего, после Пустынных земель, у нас осталось больше трех с половиной тысяч воинов.

Но с войском идет еще немало гражданских, плюс тянутся за нами остатки маркитантов. Те, которые не ушли после отчаянной торговли по окончании военной кампании.

Видимо, надеются еще что-то с нас поиметь. Хотя, почему надеются? Имеют. Воины имеют в их походных борделях шлюх, а владельцы борделей и «ночные бабочки» имеют за это бойцов. Речь о деньгах, конечно, хе-хе.

Вот, вместе с этими гражданскими в общей колонне тащатся примерно четыре тысячи человек, если не больше. А на сколько километров растянулась вся эта бесконечная на вид вереница, я даже не знаю. Если взяться, то посчитать, конечно, можно, но зачем? Особенно учитывая, что это не я общее войско веду, а граф Эмери тер Хетск.

Марш варнийского войска в очередной раз показал отношение современных военачальников к вопросам тыла. Они могли лихо сражаться, правильно выстроить боевое охранение и разведку, сносно обеспечить снабжение, но вопросы медицины, гигиены, внутреннего порядка? Все это было в диком загоне!

Большое количество личного состава маялось кишечными и простудными заболеваниями. Вши бесстыдно грызли людей, не делая различия между благородным и простолюдином.

Народ бездумно пил сырую воду, пополняемую где попало при любом удобном случае. Отхожие места на стоянках не оборудовались и люди справляли естественные надобности едва отойдя от места отдыха.

Потайки обнаглели настолько, что бесстрашно лазали по полевому лагерю, не дожидаясь наступления темноты. А это — грызуны, на всякий случай, при всей их внешней милоте. Вдобавок ко вшам — возможные переносчики заразы.

Из-за всего этого я ужасно переживаю: как бы не началась эпидемия какой-нибудь гадости. Моего войска это в меньшей степени касается. Оряховские отряды четко выполняют мои приказы, они уже давно к порядку приучены. Поэтому больных у меня совсем немного, в основном — раненые, еще тилинкитами.

А вот дворянам я пока не в состоянии подобные приказы отдавать. Не хватает еще «веса» у меня, не наработал достаточный авторитет. Нет, в бою — никаких проблем! Все приказы выполняются быстро и четко, без споров и обсуждений. Не припомню, чтобы хоть раз у меня вопросы к ним возникли.

Ммм… хотя, надо отдать должное, я командовал конной дружиной, состоящей из аристийских дворян, через капитана Тессена. Не уверен, что без него все получилось бы так же гладко.

В любом случае, сейчас я несколько о другом. Отдать приказ атаковать врага — одно, а указывать дворянину вне боя, что ему пить и куда ходить «до ветру», — это совсем другое.

Можно не только на грубость нарваться, но и вызов на поединок получить. Здесь и сейчас дворяне — это, в основном, суровые рубаки, а не жеманные педерасты позднего феодализма.

К тяготам марша лично для меня добавились и иные трудности. Мой наставник по фехтованию, вестерийский баронет Элкмар Нейде, плотно взялся за мои тренировки. Каждый день без исключений он находит время, чтобы «погонять» меня с полуторником. Он гоняет меня, а я гоняю Агро. Не мне же одному мучиться, хе-хе.

Из хорошего: после строенной дуэли у меня и моих людей вообще нет никаких стычек с вранцами. Они старательно игнорируют меня на марше и на общих советах у графа Эмери тер Хетск, а мне того и надо.

Тут другая проблема, и проблема серьезнейшая. Лишь у моего войска в достатке провизии и фуража для скота. Только у меня есть богатая добыча, взятая как трофеи с тилинкитов. И только у меня и графа Эмери войсковая казна еще не показала дно.

И вопрос о решении проблемы снабжения я поднял перед графом еще до прихода в Люцер. Смешно, что это сделал я, а не командиры остальных дружин, у которых неминуемо, без вариантов, возникнут проблемы с едой и кормами.

А еще предстоит передвижение по землям графства Везер, с которыми я совсем недавно воевал. И с которыми конфликт не получил логического завершения. Виконт Ларс Везер привел войско на мои земли, пожег и пограбил деревни.

Я навешал ему люлей и сходил с ответным визитом уже к ним, но после этого я ни с виконтом, ни с графом Виллемом тер Везер не встречался, чтобы официально решить вопрос об окончании конфликта.

Ябеда граф накатал на меня нашему королю жалобу, но, как рассказывал мне граф Эмери тер Хетск, король только посмеялся над ренцами и был доволен моими действиями.

Всего лишь баронет, пусть и владелец манора, смог не только дать отпор дружине целого графа, но еще и пограбил самого агрессора. Как не порадоваться тому, что баронет — это твой собственный, а униженный граф — один из «любимых» соседей.

— Ваше сиятельство, хочу высказать вам свои опасения, что немалая часть нашего пути будет пролегать по землям графства Везер, а у меня с этим родом, мягко говоря, не лучшие отношения, — сейчас был один из тех редких случаев, когда мы сидели с графом Эмери тер Хетск в узком кругу: только он, я и его советник, баронет Сава Пирот.

С этим самым советником мы довольно близко познакомились, когда участвовали в работе Посольства нашего королевства в Рении. Как я тогда понял, он по приказу графа «присматривал» за мной и моей дружиной. Граф вызвал меня в свой шатер на одной из ночных стоянок и я решил воспользоваться тем, что никого постороннего сейчас рядом не было.

— Не понимаю твоего беспокойства, — граф легко отмахнулся от меня и с наслаждением «приложился» к своему кубку.

Накрытый внутри шатра стол не ломился от яств, но то немногое, что было выставлено, радовало мои вкусовые рецепторы старого чревоугодника. В глубоких серебряных кубках плескалось дорогое красное — сладкое «Бресси», а на широком бронзовом блюде лежали большие куски жареного мяса.

Охотничья команда, работающая лично на нашего графа, смогла где-то подловить айку, местную косулю, и графский повар тоже не подкачал. Искусно приготовленное с пряностями мясо, щедро посыпанное сверху латтой*, вызывало обильное слюноотделение даже своим видом, не только запахом. И вкус его был просто божественным.

* — кулинарная зелень Этерры, в основном сочетающаяся с рыбными блюдами.

Надо было видеть, как скрипела зубами свита графа, когда, неожиданно для них, обычно совместное с сюзереном застолье отменили. Меня с Савой граф пригласил к себе, а остальные остались давиться слюной за стенками шатра.

— Ваше сиятельство, вы же знаете, что мы с графом Виллемом тер Везер официально не разрешили наши разногласия, — не дал я сменить тему графу. — Теперь я беспокоюсь, как бы ему не пришло в голову напасть на мою дружину. На своих землях ему будет нетрудно устроить опасную для нас засаду.

— Это маловероятно, Сержио. Во-первых, этим нападением род Везер разрушит все усилия своего короля по привлечению Варнии в Коалицию западных королевств, — Эмери порылся в блюде с мясом и вытащил приглянувшийся ему кусок. — Во-вторых, у тебя сейчас войско сильнее, чем то, которым ты нанес поражение его сыну Ларсу.

— А ведь ты идешь не один, а в составе общего варнийского войска. С какими, к Предкам, силами будет атаковать Везер? Как они собираются справиться? — граф покровительственно на меня посмотрел и вгрызся в сочное мясо.

— Нуу… я на его месте мог бы на своей земле, не давая генерального сражения, знатно пощипать более многочисленное вражеское войско, — возразил я графу. — «Кусал» бы его на марше и во время ночных стоянок, а потом уходил бы от преследования в леса.

— Да-да, — усмехнулся Эмери. — А противник в таком случае развернется и пойдет к твоей столице, разоряя по пути все встречающиеся поселения. И столицу разграбит, и в другие города наведается. Кто больше от этого потеряет: ты с разорённым феодом или он с «покусанным» войском?

Я задумчиво, по-простецки, почесал пятерней в затылке, на что граф лишь улыбнулся. Так-то да, прав Эмери, но почему моя душа не спокойна? Моя чуйка зудит, что расслабляться нельзя и нужно ждать какой-нибудь пакости.

— А вот меня, Сержио, совсем другое беспокоит, — посерьезнел граф. — В войске уже сейчас не хватает фуража и продовольствия. А что будет через несколько дней? Через десятицу? И, честно тебе признаюсь, я пока не придумал, как выйти из этой ситуации.

— Не хотелось бы решать этот вопрос за счет поселений, через которые мы будем проходить, — нахмурился Эмери тер Хетск. — Все-таки, сейчас они наши союзники. Но как по-другому?

— До Люцера нам продовольствия и фуража хватит? — спросил я графа.

— Если немного затянуть пояса, то да.

— В таком случае, когда дойдем до столицы Рении, надо будет договориться с местными купцами. Соберем торгашей, пригласим королевских чиновников, разобьем большой лагерь для всего нашего войска под стенами города. Это должно стать хорошим аргументом в переговорах, — я цинично усмехнулся, глядя в глаза графу. — И попросим нас кредитовать для последующих закупок продовольствия и фуража.

— Кредит можно будет взять под ответственность вашу и виконта Филипа. Каждого — для своих дружин, — граф поморщился, а я лишь развел руками. — Ваше сиятельство, авторитета баронов или каких-то баронетов для таких целей не хватит.

— А вот вы — это величина! — внутренне скривившись, грубо польстил я графу. — До встречи с ренийскими купцами можно провести совещание с вашими вассалами, где вы объявите, как будет решаться проблема с обеспечением нашего похода.

— Назначите сроки и суммы в процентах, которые вам должны будут отдать ваши вассалы. А с ренийскими купцами можно выгадать проценты и пониже. Ваши заботы о своих людях ведь тоже должны как-то компенсироваться, — тут уже Эмери более заинтересованно на меня посмотрел. — А для заключения договора с ренийцами нужно взять только Филипа Вранск и вашего советника.

— И тебя, — ткнул в мою сторону обглоданной костью Эмери тер Хетск.

— Как прикажете, — я слегка склонил голову перед графом.

Странно, Сава Пирот все это время сидит тихо, как мышь под веником. Во времена работы в королевском Посольстве он был побойчее.

— Пуганем ренийских чиновников, — продолжил я. — Пусть они надавят на своих купцов или сами организуют снабжение нашего войска. Они должны быть заинтересованы, чтобы такое крупное военное формирование быстрее покинуло пределы их королевства.

— Кнут и пряник. Наше войско — на их территории, и в любом случае оно найдет варианты, как прокормиться. Продовольствие и фураж войску не продадут? Они сами возьмут! Это «кнут», — я на секунду прервался и отхлебнул немного вина. — А «пряник» — это то, что товар мы будем закупать у тех же людей, кто нас согласится кредитовать.

— Выгодно всем! Одним — в большей степени, другим — в меньшей. Но обиженных в этой схеме не будет, — я с довольным видом развалился на лавке.

Давно хотел по этим вопросам переговорить с графом и вот наконец получилось. Лучше мы общими усилиями напряжем третьих лиц, чем начнем грызть друг друга, когда нас «припрет» нехватка продовольствия.

— В этом есть смысл. Неплохая идея, — граф задумчиво потер подбородок, но потом рассмеялся. — Ну ты и хват!

Сава Пирот тут же подхихикнул и разлил всем вина.

*****

Впоследствии так все и сделали: договорились с купцами, организовали снабжение и без проблем дошли до земель баронства Франекер графства Везер. И уже здесь, к сожалению, начали сбываться мои опасения, а не прогнозы графа Эмери.

Идем по недружественной земле. Поселения на нашем пути будто вымерли, и мы встречаем только опустевшие дома и подворья. Люди, скотина, домашняя птица, ничего этого нет. Население еще до нашего прихода успевает спрятаться в лесах и туда же, по-видимому, угоняют домашнюю живность.

Зато вокруг нашей медленно бредущей колонны постоянно вьются конные разъезды легких кавалеристов. Постоянно держат в напряжении, ни на час не давая расслабиться. Предки его знают, что придет в голову этим придуркам Везерам и их верным вассалам.

Снова встал вопрос с прокормом людей и животных, вдобавок нависла угроза нападения со стороны везерских дружин. Но это — в худшем случае. Может, местные просто хотят не допустить работу фуражиров или просто наблюдают за нами. Ведь наше объединенное войско слишком большое, по сравнению с тем, что в состоянии собрать граф Виллем тер Везер с его вассалами.

Раз род Везер так себя повел, я предложил графу Эмери свернуть к столице графства, одноименному городу Везер. Считаю, что они мне остались должны за нападение на мой манор.

Спорно, конечно, я и пограбил их славно, и выкуп с пленных взял, но это их проблемы. Они на меня напали и до сих пор этот вопрос мы официально не закрыли. Пусть страдают.

Поэтому, как говорили в «девяностые», им можно предъявить и за препятствия в нашем снабжении, и за нападение на Оряхово. А граф подумал и согласился. Сказал, что если надо будет, то он перед нашим королем сможет обосновать наши действия. И в конфликте с графом Везер мы виноваты не будем. По крайней мере, в глазах Его Величества Экора IV. Главное в будущем конфликте не проиграть. Победителей не судят, но горе побежденным*.

* — отсылка к двум пословицам.

Надо было получить информацию о том, что творится на территории графства Везер и где находится их столица. Я поставил задачу корнетам Айдану и Гору, моим командирам взводов улан и пластунов, на захват одного из конных дозоров, которые постоянно снуют вокруг нашего войска.

И они смогли сделать это. Гор взял свой взвод, десяток арбалетчиков и устроил засаду. А Айдан, силами своего взвода, обошел везерский дозор и загнал их на людей Гора. Дальше все просто: залп по лошадям и спешенные дозорные схвачены и связаны.

Многого я у них узнать не смог: это были простые ополченцы, которых по неизвестной им причине десятицу назад призвал граф Виллем тер Везер. Они просто ничего не знали.

Дозорные не ломались и рассказали, что им поставлена задача следить за нашим войском: куда мы идем и что делаем в брошенных селениях, не жжём ли их, не разграбляем ли. В случае, если мы уйдем с торгового тракта, они обязаны немедленно доложить своему командиру.

Почти бесполезные сведения, но зато они согласились показать дорогу к столице графства. Даже пятки прижигать не пришлось. Я приказал их не убивать, а держать под арестом.

Подойдем к столице и тогда видно будет, как поведет себя местный граф. Может, они мне еще пригодятся, а убивать их без веской причины я не хочу. Чтобы обо мне ни говорили, я не люблю ни убийств, ни пыток, никакого-то другого насилия. Если иногда приходится это делать, то это не значит, что мне это нравится.

И вот мы стоим перед городом Везер. Подошли к нему вечером, не встретив никакого сопротивления. Только их разведка носилась вокруг нас и все. Граф приказал разбить лагерь на ночь, а с утра начать мастерить штурмовые лестницы.

Сказал, что сегодня не хочет общаться с местным владетелем. Поедим, выспимся, а завтра пусть граф Виллем полюбуется со стены на наше войско. После того, как он осознает, сколько воинов пришло под стены его столицы, он должен стать более сговорчивым.

Согласен с графом. Надеюсь, что воевать нам вообще не придется. Зато место для лагеря граф Эмери выделил мне перед самыми центральными воротами. Мол, я главная заноза в заднице Везеров и если бы не я, то и проблем со снабжением у войска не было бы.

Хорошо, что он сказал это мне не прилюдно, хватило ума. Он вроде как пошутил, но вот многие ли это поймут? Думаю, что нет. Когда у таких людей возникают серьезные проблемы, у них всегда появляется желание найти виноватого.

Кого-то другого, только не себя. А я — со всех сторон подходящая кандидатура: потерь меньше всех, трофеев набрал полные повозки, лошадей сохранил. Сразу видно — сволочь!

Мы споро разбили лагерь, бесчисленные тренировки не прошли даром. Не только каждый командир, а каждый боец твердо знал свою задачу. Когда мы уже организовали охранение, закончили обустройство лагеря и, сварив ужин, расслабились на отдыхе, соседние дружины еще вовсю готовились к ночевке.

Когда в мою палатку с докладом о выполнении всех положенных мероприятий прибыли Тессен и Сток, я, выслушав их, отпустил отдыхать, а сам решил пройти с проверкой.

Естественно, хвостиком за мной пошел и Агро. Обошли и проверили сторожевое и непосредственное охранение. В нашем случае, это секреты на подступах к полевому лагерю и назначенная охрана подразделений в самом лагере.

Проверил оборудованные заграждения на дороге перед центральными воротами города и выставленную заставу. Потом прошел по лагерю, осматриваясь, как обустроились мои бойцы.

Вроде все как всегда нормально, и пора дать воинам отдохнуть и не мешать. Ведь, завидев меня, им приходится бросать свои дела, вскакивать и, приняв строевую стойку, отдавать воинское приветствие.

Это все, конечно, хорошо, но марш был непростым, а какие нас ждут ночь и завтрашний день, ведомо только Предкам. Перед тем, как идти отдыхать в свою палатку, я подошел к одному из костров.

Естественно, и здесь бойцы вскочили, вытянувшись в струнку, а ко мне шагнул матерый воин и приложил кулак к сердцу:

— Господин, в отделении порядок, готовимся к ужину. Командир первого пехотного отделения первого взвода первой роты урядник Ивар.

— Не сомневаюсь, Ивар. От такого командира как ты, я другого и не жду, — я не постеснялся выполнить ответное воинское приветствие.

Можно бы было улыбнуться этому докладу. Да, это не уровень кремлевского полка, но здесь вам не там, хе-хе. Это не представитель земной цивилизации двадцатого — двадцать первого веков. Ни всеобщей грамотностью, ни профессиональной армией здесь и не пахнет.

Но смеяться меня вовсе не тянет. Ивар — один из моих ветеранов, часть того каркаса, на котором формируется мое войско. Первое профессиональное войско на Этерре, правда, пока очень маленькое. Можно сказать, что зародыш.

Я с удовольствием пробежался по фигуре «комода»*. Опрятный и чистый, насколько это вообще возможно в нашей ситуации. На аристийском сюрко с атакующей совой пришит шеврон в районе сердца.

* — «Комод» — командир отделения (воен. сленг).

Я уже давно ввел их в войске моего манора, это во многом удобно. В том числе, по нему можно определить звание воина и его принадлежность к роду войск. У Ивара был черный шеврон в форме четырехугольного щита с заострением снизу, отделанный по краям и разделенный на две части по горизонтали серебряной нитью.

На нижней части вышиты скрещенные стрела и меч, что обозначает пехоту, а на верхней, где отображается звание, — две тонкие вертикальные линии, говорящие любому из оряховских воинов, что перед ними — урядник.

Помимо этого, на его груди были и награды. Медаль «За отвагу», которую я ему вручил за подвиг в Мезенском походе, когда мы ходили в Поморию, помогать Кисилу «забрать под себя» баронство.

Таких наград мной выдано очень немного, я вообще скуп на такие вещи. Просто, отлично знаю, как быстро можно обесценить награду, превратить ее в ничего не значащую висюльку. Как вспомню, кому и за что они давались в «прошлой жизни»… Тьфу!

Такая медаль дается за личное мужество и отвагу, и на материале я тоже не экономлю. Сам «кругляш» изготовлен из серебра, а колодка, к которой он крепится, — из красной ленты лаоминского шелка.

Два других знака отличия скромнее, но тоже пользуются уважением в моем войске, да и у простых жителей Оряхова. Это медные пластинки: нагрудный знак «За Мезен» (такие я выдаю участникам военных кампаний) и наградной знак за победу в ежегодном соревновании копейщиков.

— Вольно, бойцы, присаживайтесь. И я тоже с вами немного посижу, — мне тут же положили какой-то мешок вместо сидушки.

Уселся и с удовольствием вытянул ноги. За день я сильно вымотался и ноги просто гудели.

— Как кормежка? — с интересом полюбопытствовал я у расположившегося вокруг костра десятка.

— Спасибо, господин, все нормально, — ответил Ивар, на фоне нервничающих при мне бойцов он держался спокойно и солидно. — Тыловики сегодня сами не варили и нам выдали паек продуктами. Сухари, просо и сало. Мы, вот, кулеш спроворили.

— Угостите? — улыбнулся я.

— Это мы мигом!

И действительно, не успел Ивар дать команду своим бойцам, как ему в руки уже вложили металлическую тарелку, пару сухарей и кашевар начал накладывать кулеш из общего котла.

— Стой, стой! Хватит! — я не хотел объедать своих бойцов, мне лишь надо было снять пробу.

Нашли тарелку и для Агро. Бойцы дождались, когда я отправлю в рот первую ложку и тоже приступили к ужину. Правда, они ели из общего котла по очереди. Первым запускал ложку в котел Ивар, остальные — по кругу. Кулеш был неплох.

— Неплохо! А откуда тарелки? — странно было видеть такую посуду в походе у бойцов.

— Так из трофеев, — удивился вопросу Ивар. — Не из котла же вам снедать.

— Да и из котла бы поел, — махнул я рукой. — Ладно, пойдем мы.

— Сидите! — остановил я собирающихся подскочить бойцов. — Отдыхайте.

Мы с Агро ушли в свою палатку, перед входом в которую тоже стояла охрана из двух кирасир. Так как в отделении Ивара я нормально не поел, молодой Кедрик быстро «соорудил» ужин.

Особо рассиживаться не стали. Быстро поели, Агро занялся оружием, а я сел на свою лежанку и задумался над тем, как завтра сложится разговор с Виллемом тер Везер или кто там сейчас главный в городе. Придется ли с ними драться?

Вдруг за стенками палатки послышался какой-то шум. До меня донеслись громкий напряженный разговор и конское ржание. Я повернулся к уже вставшему и вопросительно на меня взирающему Кедрику.

— Узнай, что там, — кивнул я ему.

Агро выскочил из палатки, а я начал надевать пояс с оружием. Послышались приближающиеся шаги, откинулся полог и с непонятной ухмылкой в палатку зашел Кедрик:

— Господин, к вам гостья.

— Гостья? — сказать, что я удивился, это ничего не сказать. — Ну, зови.

Агро отбросил у палатки полог и выглянул на улицу:

— Проходите, Ваша милость.

В палатку вошла стройная женщина, закутанная в плащ с глубоко надвинутым на лицо капюшоном. Чуть помедлив, она подняла руки и откинула на спину капюшон. Мое сердце пропустило такт:

— Абигейл…