Наследник

Глава 27

Когда мы вернулись из Купеческого квартала, как распсиховался Бедрич, узнав о том, что творилось в его городе! Даже пришлось привести видоков* из числа выделенных им же проводников. Ведь своим людям у барона больше доверия, чем чужим, пусть и пришедшим к нему на помощь.

* — Видо́к — один из видов свидетелей по древнерусскому судебному праву. Впервые упоминается в Русской Правде XI века. В отличие от послуха, который только слышал что-то о событии, видок являлся непосредственным очевидцем случая, ставшего предметом судебного разбирательства.

Я, конечно, здесь и сейчас сильнее официального властителя, барона Бедрича тер Кронос, и могу позволить себе не считаться с его мнением. Но не хочу, чтобы мы стали врагами после моего ухода. Поэтому, сдерживая раздражение, объяснил ему причины своих действий.

Что надо сделать, когда твоему человеку загнали в брюхо или горло арбалетный болт? Выразить озабоченность? Передать ноту протеста? Сейчас! Вот, штаны задом наперед переодену и побегу эту озабоченность выражать. Или сяду у заиндевевшего оконца ноту писать, обливаясь слезами и старательно слюнявя языком огрызок химического карандаша.

Сейчас над залитым кровью и разграбленным Купеческим кварталом стоит вой испытавших мой гнев людей. Вот это и есть моя нота протеста и выражение озабоченности!

Объяснить свои действия Бедричу и Сиарис все же получилось. Тут, наверное, все вместе сложилось. И разумность моих аргументов, и перспектива по-прежнему иметь меня в друзьях, и наличие у меня военной силы, и отсутствие оной у хозяев баронства.

С купцами-заговорщиками и их семьями поступили следующим образом. Жесткое дознание в подвалах дворца, в результате которого абсолютно все из арестованных торгашей дали признательные показания в сговоре с Отокаром Кронос. И в финансировании мятежа против старшего брата, и в преступных действиях против меня.

Из-за сотрудничества со следствием, если так можно назвать дачу признательных показаний под пытками, заговорщикам тоже пошли навстречу, позволив им выкупить свои семьи из-под ареста.

Как получилось, что Купеческий квартал был разграблен, а их тайники с деньгами и драгоценностями не нашли? Ну, я хоть и не великий мыслитель, а давая своим бойцам разрешение на разграбление квартала, самих заговорщиков и их семьи на этот момент уже держал под арестом.

Целенаправленно это сделал, еще и время на ограбление дал немного. В том числе, все для того же: чтобы в домах виновных передо мной купцов не нашли захоронки. Ведь как ищут тайники, когда не хватает времени на поиски, а хозяева — вот они, под рукой?

«Вдумчиво» расспрашивают этих самых хозяев, а те уже подсказывают где искать. Соответственно, захваченные семьи заговорщиков мои бойцы допросить не имели возможности и в их домах могли разграбить лишь то, что хранилось открыто. А это — мизерная часть от того, что они имели.

После того, как искомые деньги и драгоценности были изъяты, над купцами был совершен быстрый суд. Естественно, справедливый и беспристрастный, хе-хе. Я не стал «жестить» и требовать каких-нибудь ужасов типа четвертования. Преступники были благополучно развешаны за шею на городской стене.

Итак, бунт мы погасили, порядок навели. Кого надо — казнили, кого надо — пограбили. Город, в ожидании нашего ухода, испуганно притих. Сейчас Кроносу надо «зализывать раны», но это уже заботы молодого барона.

Бедричу сейчас многим придется заняться: разбирательством со своими дворянами и купеческим сословием, формированием почти уничтоженной дружины, восстановлением разрушений в городе и многими-многими другими делами.

— Майор Сток, до завтрашнего утра вы должны подготовить полк к маршу, — я собрал своих командиров на совещание, прямо в тех покоях, что мне были выделены во дворце для проживания. — Времени на подготовку я даю мало, поэтому не старайтесь все сделать лично, работайте через командиров рот.

— Понял, господин, — Сток попытался встать.

— Не вставайте, — махнул я ему рукой. — Работаем сидя. До полудня вы должны выйти в обратный путь на Оряхово.

Сток понятливо кивнул.

— С вами пойдут оба взвода улан, а я с собой заберу только кирасир, — удивил я своего друга.

— Господин, это слишком маленькое сопровождение для вас! — возмутился Сток. — Оставьте себе кавалерию…

— Нет, одного взвода мне будет достаточно, — перебил я друга. — Я хочу быть уверен за безопасность моей семьи и баронства в свое отсутствие.

— Корнеты Матей, Айдан, Прозор, за оставшееся до выхода время отремонтировать в своих взводах все токи и другое повреждённое снаряжение. Все бойцы у вас должны быть боеготовы, — продолжил я совещание. — Поручик Гавейн, организовать транспортировку раненых и их медицинское сопровождение.

— Майор Сток, по прибытии в Оряхово, силами улан организуйте патрулирование дорог. Ваш полк пусть занимается повседневной деятельностью, но остается в повышенной боевой готовности. До моего приезда вы — главный над всеми военными силами Оряхово, — я внимательно посмотрел на своего друга, пытаясь понять, насколько он осознает свою ответственность.

— Лично отвечаете за жизнь моих близких, — тихо добавил я и уже громче продолжил. — В случае нападения на баронство, помогаете в отражении агрессии Его милости и капитану Тессену. Я по-прежнему допускаю возможность провокаций, а то и открытое нападение со стороны вранского графства.

— Вопросы есть?

— Да, господин, — немного неуверенно ответил Айдан. — А как быть с трофеями, взятыми у торгашей?

— То, что вы взяли в Купеческом квартале, распределите сами. Ответственный за распределение — майор Сток. Не забудьте о семьях погибших, они тоже должны получить свою долю. И о тех, кто осуществлял охрану, пока вы трясли торгашей и щупали их девок, — командиры одобрительно загомонили.

— Ту часть, что я получил по решению барона Бедрича тер Кронос после суда над заговорщиками, доставить в Оряхово и организовать хранение и охрану. Приеду, приму по этим средствам решение, — я внимательно посмотрел на своих командиров, но не увидел неприятие моих слов.

— Вопросы есть? Нет. Все! — я прихлопнул ладонями по бедрам. — Все свободны!

*****

Утром следующего дня: ранний подъем, насыщенная тренировка с наставником, Агро и Мабоном, приведение себя в порядок и завтрак с баронским семейством. Бешенное начало дня, но мне надо многое успеть.

После завтрака я ушел к своему войску. Принял доклад командира полка о готовности к маршу, переговорил с командирами подразделений и произнес короткую речь перед воинами.

Всё! Тяжело грохоча подкованной обувью, войско двинулось на выход из притихшего города. Над ровными «коробками» подразделений из луженых глоток моих бойцов взлетела в небо одна из наших походных песен:

Когда бухают аристийцы,

То садятся кучей.

Звездочки мерцают.

Никому не скучно.

Каждого красотки станут целовать.

Выпьем с ними вместе, а потом — в кровать.

Пей, не жалей! Пой веселей!

Будет, что будет — пей, не жалей!

Как песнь заводят аристийцы,

То вино играет.

Эй, крестьянин! Нет ли

Чего в твоем сарае?

Не давай нам повод с тобою пошутить:

Болт с горящей тряпкою на крышу запустить.

Пей, не жалей! Пой веселей!

Будет, что будет — пей, не жалей!

Когда шагают аристийцы,

Как медведи злые,

Всадник или пеший ты,

Будь готов к могиле.

Не удержат стены, ни доспех, ни башни —

Все монеты выгребем. Ваше станет нашим!

Пей, не жалей! Пой веселей!

Будет, что будет — пей, не жалей!

(Переделка песни ландскнехтов Андрея Паньшина).

Хэх, ушли мои ребята. Я грустным взглядом проводил последних, скрывшихся за поворотом бойцов, повернулся и пошагал во дворец. Перед убытием хочу переговорить с Сиарис. Не то, чтобы это было необходимо, но разговор лишним не будет.

В окне третьего этажа увидел кислое лицо Бедрича. Он мне криво улыбнулся и, задернув штору, скрылся в глубине комнаты. Хрен с ним, если даже у нас и не получится горячей дружбы, лишь бы он все договоренности выполнял.

А мне, как и моему войску, тоже надо спешить. Только в другую сторону. Им на север, в Оряхово, мне на юг, в Волин. Со мной осталось двадцать шесть кирасир, Элкмар Нейде, Агро и Мабон Кедрики, все одвуконь.

Еще двое саней хитрой конструкции, с возможностью замены полозьев колесами. Я бы даже сказал: анженерной работы*. Сани загружены подарками и необходимым имуществом. За этот мини-караван отвечают двое возниц из Обозной службы корнета Стевана, а к каждым саням впряжены по паре крепких, выносливых лошадок.

* — отсылка к мультфильму «Волшебное кольцо» по сказке Бориса Шергина.

*****

Как не торопился, встретиться с баронессой получилось лишь ближе к полудню. Вот теперь прогуливаюсь с Сиарис по дворцовому саду. Отстав на десяток метров, за нами двигается сопровождение баронессы — четверка бойцов дворцовой стражи и пара ее фрейлин.

В частично разрушенном при штурме дворца саду уже навели порядок и прогуливаться по дорожкам, окруженным деревьями и кустами, весьма приятно. А баронессе, как беременной женщине, еще и полезно. Я же наслаждаюсь временным покоем после сумасшедшего начала дня.

— Ваша милость, я…, — прервал я умиротворяющее молчание.

— Замолчи, Сержио! Только попробуй меня еще раз так назвать, — перебила меня Сиарис, но, немного подумав, добавила. — Наедине или в близком кругу.

Я склонил голову, пряча непроизвольно выплывшую на лицо улыбку:

— Так тому и быть. Сиа, перед тем, как уеду, я хотел с тобой поговорить.

Сиарис заинтересованно на меня посмотрела.

— Во-первых, хочу тебя уверить, что по-прежнему ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо, Сержио, это очень важно для меня, — Сиарис бросила на меня благодарный взгляд. — Знаешь, было очень страшно. Когда не знаешь, кому верить. Когда, еще вчера уверяющие тебя в своей верности люди, штурмуют твой дворец. Лезут к тебе, обнажив оружие и оскалившись, словно звери.

— Я так ждала тебя, — глаза Сиарис повлажнели. — Наша дружина держалась изо всех сил, но воины все отступали и отступали. В последние дни пришлось запереться во дворце.

Голос молодой женщины задрожал, но она смогла взять себя в руки и продолжила:

— Мы уже перестали на что-либо надеяться, а ты все не появлялся. Как же мне было страшно…

— И за себя, и за будущего ребенка, — Сиарис непроизвольно погладила свой животик. — Когда ты наконец пришел, добивали последних наших воинов. Прямо перед нашими покоями.

— Спасибо тебе, мы с мужем этого не забудем. Поверь, Кроносы умеют быть благодарными, — Сиарис все-таки не сдержала слезы, но быстро их смахнула платочком.

— Перестань, Сиа! Я совсем не за этим разговор завел, — мне кажется, я покраснел.

Стало ужасно неудобно от того, куда свернул наш разговор. Было похоже на «подводку» к тому, чтобы вызвать чувство благодарности и долга к человеку, выполнившему трудное и важное дело. С кем угодно это было бы нормальным (мы ведь не при Утопии живем), но только не с близкими людьми. А Сиа, несомненно, относилась к этой категории.

— Когда я был никем, ты предложила мне свое покровительство. Не обговаривала никаких условий, не искала выгоды. Просто сказала, что когда мне понадобится, я всегда найду у вас с мужем и укрытие, и службу, и место для жизни, — если честно, я разволновался, как подросток. — Думаешь, я тот человек, который может такое забыть?

Мы молча прошли еще несколько метров.

— Извини, что раньше не смог прийти. Но я спешил, как мог, — тихо сказал я баронессе.

— Я все понимаю, просто очень испугалась, — ответила Сиарис.

Сейчас Сиа выглядела как маленькая девочка. Захотелось ее обнять, погладить по голове и успокоить, как младшенькую сестренку, которой у меня никогда не было. Но позволить себе я этого не могу, вокруг слишком много чужих глаз.

А как наше поведение будут интерпретировать, я не знаю. Но скорее всего, не как брата и сестры. Здесь у каждого первого надо рот с мылом мыть. Обычно оттуда такая грязь льется…

— Ладно, не куксись! — я показательно взбодрился. — Главное, ты знаешь, если кто-то тебя обидит, у тебя на варварском Севере есть злой и невоспитанный брат. Он придет и сделает всем больно и страшно. До такой степени, что придется стирать штанишки.

Я сделал свирепое лицо бабуина в период гона и Сиа, прикрыв ладошкой лицо, захихикала. Ну вот, настроение у девчонки немного исправил. Кто молодец? Я молодец!

— Второе, о чем я хотел поговорить, это о твоем муже и экономических и других выгодах от соседства наших баронств, — несколько сумбурно начал я.

— О чем ты? Я не совсем понимаю, — удивленно посмотрела на меня Сиарис.

— Ну, ты же знаешь, что у нас организованы встречные поставки различных товаров?

— Конечно.

— Вот! И они выгодны для обоих баронств. На этом зарабатывают и Аристи, и Кронос. Еще у нас сложились предпосылки и к военному сотрудничеству. Опять же, на благо обоих баронств. Но, понимаешь, твой муж…, — я замялся, подбирая слова.

— Ты можешь проще говорить? И чем тебе мой муж не хорош? — построжело лицо баронессы.

— Да всем хорош! — я махнул рукой. — Ты просто недослушала. Не поняла, о чем я речь веду.

— Так выражайся яснее.

— Хех… Короче, всем твой муж хорош, — я успокаивающе поднял ладони. — Знаю, что смел в сражении и ума достаточно. Но, мягковат у него характер.

— Не в том смысле, что трусоват, а слишком добрый, что ли…, — попытался я донести свою мысль до Сии.

— Я это знаю не хуже тебя, это все-таки мой муж, а не твой.

— Слава Предкам, — пробурчал я себе под нос.

— Что?

— Говорю, что у тебя характер тверже, чем у Бедрича. И будет здорово, если ты возьмешь вопросы, связанные с взаимоотношениями наших феодов, под свой контроль, — и я правда именно так и считаю. — Чтобы кто-то посторонний не смог на него «надавить», переубедить его изменить отношение к Аристи.

— Подсказывать и направлять. Конечно, не умаляя достоинства твоего мужа, — я подумал, что можно подсказать Сии. — Можно это мотивировать тем, что Аристи — твоя Родина и ты лучше знаешь, кто там что из себя представляет и как все устроено.

— Ха! Давай, ты не будешь меня учить с мужем разговаривать? — с превосходством посмотрела на меня Сиарис и я снова успокаивающе поднял руки.

— Не беспокойся, поняла я, что тебя волнует, — лицо молодой женщины приняло серьезное выражение. — И согласна с тобой, что так будет лучше для всех.

— Я понимаю, что у тебя будет непростой период, связанный с рождением ребенка, — забубнил я. — И в это время будет трудно…

— Ой, все! Замолчи уже, «понимальщик трудных периодов»! — насмешливо улыбнулась Сиа. — Говорю же, что присмотрю.

— Спасибо, сестренка, за понимание и доверие, — я остановился и повернувшись к Сиарис поклонился. — Мне надо уезжать, срочно. Совсем мало осталось времени, чтобы вовремя прибыть в столицу. А тебе — удачи и здоровья! Рассчитываю вскоре потетёшкаться с твоим ребенком.

— Не так уж и скоро это случится, как ты думаешь, «понимальщик», который ничего не понимает, — у Сиарис снова повлажнели глаза. — Езжай. Удачи и легкой тебе дороги.

Было видно, что Сиарис хочет меня обнять, но она снова себя сдержала и лишь легко мне кивнула. Сиа стала настоящей баронессой. Я снова ей поклонился, затем развернулся и быстрым шагом пошел во дворец. Время! Надо спешить!

Отдал своим людям необходимые команды, заскочил к Бедричу, чтобы «расшаркаться» с ним перед убытием, и вот уже наша кавалькада рысит по городу. Вообще-то, я не любитель носиться на лошадях внутри населенных пунктов, но сейчас и правда время «поджимает».

Грохот подков о мостовую, злобное ржание огромных лошадей тяжелой кавалерии, угрюмые лица кирасир, от вида которых начинают дрожать колени у самых отчаянных забияк.

Видя эту картину, редкие горожане прыткими зайцами отпрыгивают с нашей дороги и либо стремглав скрываются в переулках, либо в испуге вжимаются в стены домов, мечтая лишь о том, чтобы мы на них не обратили внимание.

Глядя на встречающихся нам горожан Кроноса, я так и читаю по их глазам: «Дорогие спасители, скорее бы вы свалили из нашего города!» Ну что же, в этом наше желание совпадает.

Вылетели из города, не обратив внимание на согнувшуюся в поклоне воротную стражу. Надо торопиться! Ни граф Эмери тер Хетск, ни, тем более, Его Величество не простят мне опоздания.