(не)случайный наследник для магната

Плевать.

«Ореховы покинули дом. Отправились в аэропорт. Самолет через час», - было сказано в сообщении.

Все понятно. Она нашла результаты ДНК, которые курьер принес утром из моей клиники.

Леша – не мой сын, и я с этим должен был как-то смириться, понять и прочувствовать ту глубину падения, в которую снова начал лететь, совсем как тогда, почти два года назад, когда понял, что Тася – невеста этого противного Жука, гопника с района. Что отдавалась ему, что целовала после меня.

Предательство трудно понять, еще труднее – простить, а я почти был готов это сделать…

Тогда почему же прямо сейчас мне хочется бросить все, все равно бросить все, и лететь за ней, за ними? Прижимать, целовать, гладить? Любить? Почему?

Глупые эмоции, как бы ни пытался от них дистанцироваться, они все равно брали верх надо мной.

Все то, что было вокруг, отошло на другой план.

Меня совсем не интересовало то, что говорят и обдумывают итальянские партнеры. В голове у меня была только ОНА, и малыш, которому я сразу же отдал свое сердце.

Мне нужно было действовать, потому что сразу увидел, что Тася заблокировала мой контакт. Что и следовало ожидать. Она сделала свои выводы, какие-то свои умозаключения.

Тут я вспомнил о том, что сегодня был последний прием у врача в клинике. Я держал руку на пульсе – Катерина скидывала мне все данные, по моей просьбе, чтобы я точно мог отслеживать все, что было связано с малышом.

А в тот момент, когда мое сердце ухнуло вниз, в пятки, после получения бумаги с результатами ДНК, я сразу же подумал о том, что в любом случае должен буду следить за мальчишкой.

Открыл контакт бывшей жены Катерины.

«Как дела у Леши?» — написал сразу и без предисловий, она должна сразу понять, о чем речь.

«Все нормально» — прилетел такой же короткий ответ.

Я занервничал. Интуиция вдруг завыла сиреной, как бывает часто в тех случаях, когда мне действительно нужно обратить на что-то внимание.

«Выкладывай!» — грозно щелкнул кнопками на сотовом.

«Ему нужна операция на сердце», — написала тут же Катерина, а следом еще и еще:

«Анализы в норме».

«Операция не сложная, но дорогостоящая».

«Записывайте! Сразу же!» — зная, что за мной будет последнее и главное слово как владельца клиники, мне нужно было обеспечить все самое лучшее маленькому человечку, даже если он не мог быть моим сыном.

«Они уехали. Взяли документы и уехали».

Я растерянно посмотрел в потолок. Эта гордячка забрала ребенка из клиники, где ему должны были сделать операцию и увезла в свою провинцию, чтобы там ждать в очередях, искать деньги на операцию?

А потом чуть не хлопнул себя по лбу: я ведь сам, самолично сказал ей, что меня с ними ничего не связывает. Сам буквально указал на дверь. «Если Лешка не мой сын» - мысленно сам себя передразнил.

Да плевать, мой это сын или нет!

Хотя нет.

Мой.

Мой это сын.

Мой.

Плевать на решение тестов. Плевать.

«Бери вопрос под контроль. Срочно оплатите операцию. Жду адрес клиники», — накидал я сообщение Катерине, продублировал его своему помощнику.

Кажется, мне нужно было снова возвращаться в тот маленький городок, где все началось.

Где все и закончилось…