Не спи! Вслед за темным даром

26.

Это был сон. Тяжелый, изматывающий, некий кошмар, в котором Идэн противостоял кому-то или чему-то. Нечто давило, лишало сил, внушало неприятное тянущее чувство тоски. Это нечто было похоже во сне на тучу, спустившуюся на землю, слишком мрачную, грозовую, от нее несло угрозой и …смертью. Почему-то Идэн даже во сне не мог позволить себе сдаться этой странной тьме. Он сам атаковал ее, отталкивал руками, гнал, сражался с ней, будто тьма была живым противником. И она на самом деле дышала, двигалась, отвечала на его удары, то отступала, то набрасывалась заново.

И этот бой был бесконечно долгим. Идэн устал, терял надежду и веру в то, что битва когда-нибудь закончится. На смену некоей решительности и упрямству, приходила апатия. Ему просто надоел этот бессмысленный поединок. И когда сил уже почти не осталось, что-то в нем сломалось. Идэн повернулся спиной к тьме, опустил руки, шагнул прочь. И проснулся.

Еще не открыв глаза, охотник вспомнил все и сразу. И поразился этому. Потому что он жив, и потому, что способен помнить и понимать. Он осознавал все, что случилось, и даже догадывался, где находится. Похоже, по-прежнему дома. От тюфяка пахло соломой, потому что Гилл набил его совсем недавно. От стен еще пахло сыростью и затхлостью, потому что тут слишком долго никто не жил. Одеяло тяжело отдавало мокрой валяной шерстью. Но еще в доме появился запах горящего дерева. Всегда такой насыщенный, особый, хвойный, вкусный. Как и тонкий аромат гиацинта, пробивающийся сквозь все остальное. Лисса…

Идэн распахнул глаза и сразу пытался вскочить. Но не получилось. Сил не было, казалось, их все он оставил в своем давешнем странном сне. Он увидел темный потолок, серый предрассветный свет, проникающий в окно, увидел, что рядом с его кроватью на полу сидит женщина. Она положила голову на руки, рядом с его подушкой, возможно, тоже спала. Но почувствовав, как охотник пришел в себя, женщина нехотя повернула к нему лицо.

Светлые пряди. Все того же запомнившегося с детства оттенка, те же глаза, слишком яркие, смотрящие с прежним вызовом.

— Ведьма, — прошептал охотник.

Он вспомнил это как-то сразу, внезапно. Тот летний день, всего месяца за полтора до страшной ночи. Идэн сбежал за стену. Просто так. Побыть одному, почувствовать себя свободным, взрослым, самостоятельным. Он обошел деревню, по краю кладбища пробрался к лесу. Там, ближе к топям, был небольшой луг с высоченной травой. Скорее даже, просто поляна, где есть только запах цветов, шум деревьев, где-то близко и высоко, и небо. Идэн и раньше прибегал сюда, чтобы просто посидеть в траве, послушать лес и луг, помечтать.

Он выбрался на заветную полянку, пошел к деревьям, раздвигая руками траву, поднявшуюся выше его пояса, искал место, где устроиться в этот раз. Но… Мальчишка быстро понял, что он здесь не один. Идэн не слышал ее, не видел, возможно, почувствовал просто чье-то присутствие.

Девочка была явно его младше. Года на два-три. Она тоже пряталась здесь. У самого края поляны, там, где деревья подступают близко, и мохнатые лапы елей похожи на уютный дом. Девочка сидела под этим навесом, поджав ноги, закрыв их подолом своего светлого платьишка с какой-то яркой вышивкой по подолу. Тогда Идэн впервые увидел и эти золотистые волосы, и тонкое худое личико с острым подбородком, и этот взгляд.

Девочка держала на руках бельчонка. Она что-то тихо шептала, осторожно поглаживая лапку зверька. Идэн видел, как с ее пальчиков стекает странная дымка, будто блестящая легкая ткань или обрывки тумана. Бельчонок застыл на руках у девочки, будто принимал то, что она дает ему. Но почувствовав приближение еще одного человека, зверек вздрогнул и опасливо закрутил головой. Девочка ласково погладила бельчонка по голове, отпустила его лапку. И только теперь Идэн понял, что зверек ранен, а девочка, похоже, его лечила.

— Ведьма? — у него получилось произнести это не как вопрос, а как некое утверждение.

— Конечно! — она улыбнулась удовлетворенно, даже как-то горделиво, и посмотрела тогда на него впервые. С этим самым вызовом.

Но сегодня улыбка на лице Лиссы была другой. Легкой, мимолетной и явно усталой.

— Наконец-то, Идэн, — произнесла она. — Мои силы были уже на исходе. Думала, уже не получится тебя вернуть.

Он быстро обдумывал ее слова. Своим пробуждением охотник однозначно обязан ей, но…

— Я все помню, — произнес он. — Ничего не изменилось! Но… Сид и Ленц…

— В каком-то смысле, — спокойным деловым тоном произнесла целительница. — С ними было проще. Я могла отменить то первое проклятье, потому их спасти было легче. С тобой повторно это не могло бы сработать. Пришлось полагаться на дар матери.

— Что это значит? — он нахмурился, не понимая. — Ты отменила посмертное проклятье тех ведьм, что мои люди встретили ранее?

— Да, твои люди умирали, — напомнила Лисса. — Но ведь это с ними уже было раньше, я отменила первое проклятье, чтобы они получили силы пережить новое.

— Как такое возможно? — удивился охотник.

— Это мой дар, — чуть пожав плечами, сказала женщина. — Впервые я смогла сделать это для тебя в ту ночь. Потому сейчас это не сработало. Ты сам сказал, что помнишь все. Мне нечего было отменять.

Идэн только кивнул. Он признался себе, что сейчас чувствовал себе успокоившимся. Лисса спасла жизнь его людей. Он уже знал, что не она убивала горожан, не она воровала детей. Но ему надо было получить такое подтверждение, что гиацинтовая ведьма не действует заодно с той, что получила дар черемуховой ведьмы. Он слишком хотел в это верить. И боялся иного. Теперь…

— В Орден придут другие, — сказал рыцарь. — Сид и Ленц, они могут теперь просто жить.

Лисса чуть улыбнулась. Как-то робко и в тоже время благодарно.

— Прости, я не смогла спасти того, последнего, — с сожалением проговорила женщина. — Я везде шла за тобой. Ты был мне нужен. И …я просто не успела.

Идэн снова кивнул и на миг отвернулся от ее лица. Смерть Дика все еще вызывала в нем чувство горечи и вины.

— Почему ты следовала за мной, когда могла просто прийти раньше? — спросил охотник, чуть меняя тему.

— Мне нечего было тебе предложить, — это прозвучало слишком сухо и даже несколько надменно. — Теперь я спасла тебя, и могу просить чего-то взамен.

Рыцарь снова встретился с женщиной взглядом. Она казалась ему сейчас незнакомкой. Слишком собранной и холодной.

— И что ты хочешь? — почему-то Идэна это обидело. Он понимал, Лисса давно выросла, она не та девочка, с которой он дружил в детстве. Но…

— Убей ее, — теперь целительница отвела взгляд. Она старалась произнести это легко и ровно, но Идэн услышал многое. И Боль, и гнев, и горечь потери. — Ты можешь. Я нет.

— Твой дар очень сильный, — заметил он как можно мягче. — Ты думаешь, та ведьма могущественнее?

— Не знаю, — Лисса нервно дернула плечами. — Просто мой дар не позволит мне убивать. Иначе, месть закончится могилой и для меня.

Охотник понимал, что такое признание далось женщине не просто. Он не знал, как прожила Лисса эти пятнадцать лет, но… Под ее золотистыми волосами, на шее, проступает еле заметный протуберанец шрама. Он тянется, скорее всего, от плеча. И не факт, что этот шрам единственный. Да и такой дар… Вряд ли Лиссе пришлось легко. Но она привыкла быть сильной. Что-то просить, как-то полагаться, даже на него, это не для нее.

— Почему тебе нужна ее жизнь? — все же решил уточнить охотник.

Она чуть поджала губы, опустила голову. Она могла не отвечать. Он бы не стал настаивать. Но все же Лисса сказала.

— Она забрала моего брата. Ее жизнь за его.

Идэн не стал спрашивать, почему она считает брата мертвым. Он сам понимал, что никого из похищенных детей нет в живых.

— Я сделаю это, — твердо заявил охотник. — В том числе, и для тебя. Я благодарен, что ты меня спасла. Но даже если бы ты просто пришла ко мне и просто сказала, что тебе важна ее смерть, я бы все равно это сделал. К тому же, я знаю, что ты спасаешь меня уже второй раз. Это я тоже помню.

Женщина чуть прищурилась, как-то подозрительно, посмотрела на охотника.

— Ты выдержал? — спросила она. И теперь в ее голосе звучали какие-то совсем знакомые детские нотки. — Я тогда сказала тебе…

— Не спи, — сам продолжил Идэн. — Верно. И я держался. Только… Осталось все, кроме той самой ночи.

Лисса облегченно вздохнула и даже улыбнулась.

— Это ничего, — заверила женщина уже тепло и как-то дружески. — Я же тогда не знала, что все охотники проходят испытания. Не думала, что будет с тобой, если ты запомнишь все. Но…

Она окинула рыцаря взглядом.

— На тебе почти нет шрамов, — заметила целительница.

— Повезло, — привычно отозвался Идэн. — Но ты права. Иначе пришлось бы туго. Вот только сейчас мне необходимо точно знать все про ту ночь. Поминутно. Все, что вспомнит каждый, кто был здесь пятнадцать лет назад. Только так я смогу ее убить.

Лисса нахмурилась, в ее глазах мелькнул испуг. Но женщина только кивнула.

— Я расскажу все, что помню, — пообещала она. — Только прежде ты должен полностью восстановиться.

Лисса вдруг чуть усмехнулась.

— Да и я бы не отказалась поспать хоть пару часов…

Снова он пришел в себя, когда комнату заливал дневной свет. Идэн даже не помнил, что снова заснул. Только в этот раз спал он без сновидений. И сейчас чувствовал себя отдохнувшим и более сильным. Он смог немного приподняться на своей постели, огляделся.

Это сейчас казалось даже немного странным, возможно, по-детски волшебным. Его дом не изменился. Та же комната, где он жил с отцом. Тот же стол под окном, полки у двери. Две узкие койки. Все, как тогда. И так же тепло и почему-то уютно.

Разница лишь в том, что в этот день на соседней кровати спала Лисса. Она лежала на боку, мило подложив ладонь под щеку, колени были поджаты к груди. Одеяло немного сползло с ее плеча. Идэн заставил себя встать. Тяжело, будто после долгой болезни. Как когда-то в детстве, после изматывающей простуды. Но все же ему удалось подняться.

Мышцы ломило, чувствовалась слабость. Но все же охотник подошел к спящей женщине, заботливо поправил это сползшее одеяло. И …дальше он просто не знал, что делать. Снова спать он не хотел, но куда-то идти не хватило бы сил. Однако, рыцарь понял, что хочет есть. Кое-как переставляя ноги, он выбрался в кухню.

Здесь многое изменилось. Исчезли пни, которые притащил вместо стола и стульев Гилл. Теперь у окна стояла настоящая мебель, широкий добротный стол и несколько стульев. Печь была теплой. В воздухе пахло похлебкой и мясом.

На пороге с улицы появился Ройс, все такой же, в плаще Ордена, с непокрытой бритой головой. Он посмотрел на командира, как-то изучающее, буквально ощупал взглядом, потом удовлетворенно кивнул и указал на один из стульев.

— Сядь, — распорядился он. — Будешь есть.

Это не было вопросом. Охотник уже направлялся к рабочему столу, где откуда-то появились чистые миски и кружки.

— Откуда все это? — добравшись до стула и тяжело на него опустившись, спросил Идэн.

— Она сказала забрать из ее старого дома, — ровно ответил Ройс.

Он раскладывал в миски кашу и мясо. Поставил еду на стол. Налил в кружки теплый морс.

— Я не поверил ей сначала, — усевшись напротив командира, признал он. — Но потом…Ты умирал. Хуже уже быть не могло. Ешь.

Идэн кивнул и попробовал кашу.

— Магистр будет здесь послезавтра, — между тем продолжил делиться новостями охотник.

— Сколько прошло времени? — задал Идэн первый вопрос.

— Два дня, — все так же коротко и деловито ответил ему Ройс.

— Стефан? — продолжил командир.

— Жив, — удовлетворенно признал рыцарь.

— Расскажи все, — распорядился Идэн, а сам занялся обедом. Казалось, каждая ложка съеденного возвращает ему силы.

Ройс посмотрел на него как-то странно. Испытывающе, будто даже с подозрением.

— Сначала объясни, — сказал он. — Я знаю, это твой родной город. Слышал, как Мэлвин говорил это Майлсу перед нашим отъездом. Но…Они все помнят тебя, и это понятно. Только и ты…Все выглядит так, как если бы и ты помнил все. А еще… я был в местной обители, видел Ленца и Сида. Они… Они не помнят меня. Прятали глаза, как обычные люди, когда узнали, что я из Ордена. А ты… Я говорил о магистре, проверял тебя. Про все остальное…

— Ты не знал? — Идэн не стал скрывать удивления. — Она не сказала тебе? Лисса? И отец не говорил?

— Нет! — Ройс выглядел разозленным и немного расстроенным. — Давно как-то было. Когда меня отдали Ордену, он только сказал, что я буду с тобой, потому что ты похож на него. Я не думал…что он об этом. Ведь он дал тебе свое имя…

Идэн подумал, что такие объяснения совсем некстати. Он еще слишком слаб. И… столько лет он привык скрывать все, жить по правилам Мэлвина. Он не думал, что придет день говорить об этом. Хотя с другой стороны, так легче. Идэн на самом деле вдруг понял, что готов освободиться. От всего.

— Мэлвин принял меня не как сына, — по своей обычной привычке охотник старался излагать все кратко. — Он защищал меня. А еще себя и твою мать. В ту ночь пятнадцать лет назад я принял на себя последнее проклятье ведьмы. Но оно не забрало память и душу. Как знаю теперь, благодаря Лиссе. И это все остается по сей день. Все, кроме самой смерти ведьмы. Те несколько часов. Хотя они очень важны.

— Тогда как ты прошел испытание? Как смог стать одним из нас? — Ройс хмурился, так же забыв привычки Ордена, забыв уроки все того же магистра, не раскрывать себя.

— Это не мой секрет, — сказал Идэн. — Но они это сделали для меня. Мэлвин и Солина. Дальше он лишь учил меня быть похожим на других. Ты знаешь, что твой отец тоже не потерял душу после встречи со своей первой ведьмой. Потому я был ему близок. И это все. Здесь мой дом и мой город. Я нарушил правила. Я помню этих людей и верю им. Потому все так.

Ройс молчал, смотрел в стол.

— Если это защищает моих родителей, я приму это, — наконец, решил он. — И я помогу тебе здесь. Ты хотел знать? Так вот. Я устроился в дом жестянщика. Того, которого убила ведьма. Смерть хозяина лишила его жену сил. Мне надо было лишь помогать в хозяйстве, не в лавке. И было много времени. Я нашел многое. Я видел тебя и Дика, когда вы ходили к кузнецу. Видел тебя и потом. С разными людьми. С той девочкой, что приносила тебе еду.

— Лия? — охотник напрягся. — Она… Ведьма спрятала заклятье на посуде, что принесла девочка. Лия в безопасности?

— Да, — это прозвучало несколько уклончиво. — Она не зашла в свой дом. Сразу поспешила к кузнецу. Это ее спасло. Но там все мертвы. Ведьма не разбиралась, просто кинула одно заклятье на весь двор. Теперь девочка в доме сирот. Тебя я нашел, когда эта женщина уже пыталась тебя спасти. Она не пустила меня. Я хотел убить, но, я уже сказал… Я дал шанс. А потом пришел кузнец и даже сам старейшина. Это Гилл рассказал все, что ты оставил Ордену. Только ты ошибся. Последнюю девочку забрали не ради главы общины. Погиб другой человек.

— Кто? — тут же спросил Идэн.

— Они сказали, погибший был каменщиком, — продолжил послушно Ройс. — Жил где-то здесь поблизости. Не знаю о нем. Надо спросить у кузнеца или у этих женщин, что приходили сюда позже. Целительницы.

— Умила и Верина, — догадался Идэн. — Они важны. Но зачем они были здесь?

— Их магия нужна была той женщине, что тебя спасла, — пояснил Ройс. — И я знаю многое, но не понимаю общей картины. Я не знаю, кто та, кого мы ищем. Я полагал, что эта целительница связана с убийцей. Но теперь, когда женщина тебя спасла, когда Ленц и Сид живы…

— Лисса шла за ней, как мы, — осторожно выдал охотник. — Смогла спасти наших людей. По правилам своего дара. Не больше. Но она знает то, что поможет найти ту ведьму. Как помогут Стефан и Гилл.

Ройс снова помолчал, принимая это, потом нехотя кивнул.

— Тебе еще нужен отдых, — ровно и почти безэмоционально выдал он. — Спи. Я позову их. Вечером тут будет шумно.

— Спасибо, — Идэн постарался, чтобы его улыбка была искренней. — За все. Тебе трудно. Снова. Но скоро ты все поймешь. Благодарю тебя, что ты веришь мне, что помогаешь. И прости, что я не мог раскрыть тебе всего о себе раньше. Я защищал Мэлвина и Солину. Не от тебя, от случайных ушей и глаз.

— Я понимаю это, — ответил Ройс. — И благодарен. Ты защищал и меня. Ради моего отца и матери. Я буду хранить то, что ты мне доверил. И все, что ты захочешь скрыть здесь.

Охотник кивнул другу в ответ. Он чувствовал себя очень спокойно и свободно после этого разговора. Будто все, что было за эти годы, вдруг отпустило, отступило назад. Идэн не жалел о том, что стал охотником. Не жалел ни о чем. И не мыслил себя иначе. Пока. Он не думал и о будущем. Сначала найти и уничтожить черемуховую ведьму. Все остальное придет потом.