Нечестивые клятвы

Глава 23

Чарли

Я пробудилась от глубокого сна, когда почувствовала легкий щипок за руку. Последние несколько часов нахлынули на меня. Свадьба, прием, то, как Ренато порезал мне палец, а затем повел наверх. Я кончала так сильно, что видела звезды. Мое тело было теплым и вялым, выжатым от наслаждения.

— Ты крепко спишь, bambina, — пробормотал Ренато сбоку от меня.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него. Зрелище было совершенно ужасающим. На нем были стерильные перчатки, а на прикроватном столике стоял чемоданчик с медицинскими инструментами.

— Что ты делаешь? — запаниковала я.

— Ничего такого, чего бы ты не ожидала, — сказал он и бросил что-то в металлическую миску. Вещица со звоном приземлилось.

Я подумала об остром уколе, который разбудил меня, и о боли чуть выше локтя. Там было только одно.

— Мой противозачаточный имплант, — догадалась я. — Ты извлек его.

— Конечно, я его извлек.

Он стянул перчатку и скомкал ее. Затем обмотал эластичный бинт вокруг моего предплечья, закрепив его достаточно туго, чтобы закрыть небольшой разрез, который он сделал для удаления импланта.

Я извлекла их достаточно, чтобы хорошо знать процедуру.

— Он тебе больше не нужен, — продолжил Ренато.

Эта спокойно произнесенная фраза привела меня в ужас. Он действительно планировал завести со мной детей. Со мной. Никто и никогда не проявлял такой готовности к обязательствам в отношениях со мной.

Обязательствам? Он только что женился на тебе и заставил своих людей склониться перед тобой. Какие еще обязательства ты ждешь? У меня не было ответа на это.

— Ты не думал, что извлекать его должен медицинский работник? Или, может быть, ты был слишком обеспокоен тем, что они скажут об удалении импланта у бессознательной женщины?

Перейти к обороне казалось самым безопасным решением прямо сейчас, когда мое тело все еще было теплым от его прикосновений, а разум смягчился по отношению к мужчине, в руках которого было мое будущее.

Ренато встал и склонился надо мной, разглаживая повязку и осматривая дело своих рук. Он был щепетилен во всем, будь то точный выстрел кому-то между глаз или проведение мелких медицинских процедур.

— Во-первых, я не стал обращаться к медикам, потому что никто, кроме меня, не причинит тебе вреда. Я обещаю тебе это.

— Это не так обнадеживающе, как тебе кажется! — вмешалась я, но Ренато прижал палец к моим губам, призывая к молчанию.

— Во-вторых, ты больше не просто какая-то бессознательная женщина. Ты моя жена.

Я вывернула голову из его руки, по низу живота пробежал ток.

— Перестань произносить это так.

— Как? Жена? Ты моя жена, bambina. По-моему, звучит красиво.

Я проглотила свои нервы и замешательство. Моя рука не болела. Очевидно, он ввел мне местный анестетик. Он обошел кровать и направился в ванную. Я должна была ударить его или как-нибудь бороться, но мое тело было слишком вялым, чтобы прилагать усилия. Он даже не накачал меня наркотиками, просто измотал сексом и самым длинным, самым эмоциональным днем в моей жизни.

Я уставилась на повязку на своей руке. Я ведь знала, что это случится, не так ли? Он ясно дал понять, что ему нужен наследник. Это была буквально его цель, и он не скрывал этого. Но у меня был секрет.

Срок действия импланта подходил к концу, и один из врачей на моей смене посоветовал мне записаться на клиническое испытание нового противозачаточного препарата. Эффект от укола длился три месяца, а я сделала его всего несколько недель назад. Так что, у меня просто не было времени извлечь свой старый имплант, но я должна быть в безопасности еще пару месяцев.

Тем не менее, мой новый муж явно был серьезно настроен на то, чтобы сделать меня беременной как можно скорее. Я должна была бы испугаться больше, чем на самом деле. Возможно, мои датчики страха просто перегорели. Слишком много адреналина сделало меня невосприимчивой. И я оцепенела. Однако я не чувствовала оцепенения, наблюдая, как Ренато направляется в душ и останавливается в дверях, чтобы оглянуться на меня.

— Ты очень спокойно реагируешь, — заметил он.

Дерьмо.

Я пожала плечами.

— Ты предупреждал меня. Смерть или брак и дети с тобой. Я выбрала тебя.

— Да, выбрала.

Он наблюдал за мной еще минуту, и я подумала о том, чтобы попытаться выглядеть обеспокоенной, но отбросила эту идею. Я была ужасной актрисой. Вместо этого откинула волосы назад за плечо, где они рассыпались, как водопад.

Ренато по-прежнему наблюдал за мной.

— У тебя что-то болит? Душ мог бы помочь. — предложил он, его взгляд лениво прошелся по мне.

— Я приму его позже.

— Или ты можешь принять его сейчас, со мной, — тихо сказал он и усмехнулся, увидев выражение моего лица. — Ты действительно краснеешь после всего, что мы делали прошлой ночью? Я бы сказал, что душ — это не так уж и плохо.

Меня бесило то, что он мог читать меня так чертовски хорошо. Я действительно была такой прозрачной? Или никто раньше не заботился о том, чтобы попытаться понять меня?

— Я не могу намочить дыру, которую ты проделал в моей руке, — огрызнулась я, сползая на кровать и пряча лицо в подушку.

— Уверен, что так и есть, bambina, — ухмыльнулся Ренато.

К счастью, вскоре включился душ, и дверь закрылась. Испустив долгий вздох, я перевернулась на спину и уставилась в потолок с красивыми карнизами.

Я подняла левую руку над головой и посмотрела на свое кольцо. Оно сверкало в свете, проникающем через панорамные окна, расположенные вдоль одной из стен комнаты.

Рука была не единственным местом, на котором виднелись следы работы Ренато. Вокруг обручального кольца запеклась кровь, напоминая о церемонии прошлой ночью. Придется его почистить. Было не так уж больно, но, в любом случае, я не была из тех, кто суетится из-за мелких порезов и царапин.

Меня больше беспокоил жучок, спрятанный в горшке в его кабинете. От копов больше не было вестей, но я знала, что они объявятся.

Может, мне просто рассказать Ренато правду? Как только я подумала об этом, я поняла, что не могу. Мужчина только что вырезал противозачаточный имплант из моей руки. У него не было границ. Его представления о добре и зле полностью отличались от моих. Я понятия не имела, как он отреагирует. И не могла так рисковать. Я просто должна была подыграть детективам Вэйн и Уайтли, пока не пойму, что делать. Мне нужно было немного чертового времени, чтобы подумать.

Душ выключился, и я вскочила с кровати. Мышцы ног дико протестовали, когда я, пошатываясь, вышла из спальни и двинулась по коридору к комнате, которую делила с Люси. Я заметила, что Сонни не было поблизости. Полагаю, это означает, что Ренато возьмет ночные смены на себя. Кому нужен тюремный надзиратель, когда эту должность занимает законный муж?

Винни сидел у двери в комнату Люси. Он вскочил, когда я появилась в поле зрения, а затем резко отвернулся от меня, отводя глаза.

— Доброе утро, миссис Де Санктис, — хрипло поздоровался он.

— Доброе утро. Просто Чарли, — напомнила я, удивляясь его странной позе. — Что случилось?

— Ничего, совсем ничего, просто я не думаю, что мне следует… хм…видеть Вас в таком наряде, не то чтобы я смотрел. — пробормотал он.

На мне была шелковая ночная рубашка с кружевной отделкой на спине — часть свадебного наряда, подаренного мне Вито и его командой. Точно. Ренато и его властные приказы о том, в чем я могу ходить перед его людьми.

— Прости. Это моя вина. Я не скажу ему, если ты не скажешь. Просто впусти меня к Люси.

Я нетерпеливо ждала, пока он откроет дверь.

Люси читала и удивленно подняла бровь, когда я вошла внутрь, закрывая за собой дверь.

— Доброе утро, — пробормотала, понимая по выражению ее лица, что Люси многое хочет сказать, но я была слишком отвлечена, чтобы задумываться над этим. Я принялась искать конверт в одном из комодов.

Люси наблюдала за мной с нечитаемыми эмоциями на лице. Я нашла конверт и сложила его на ладони.

— Ты в порядке? — спросила ее.

— Конечно, настолько, насколько может быть в порядке заключенный в самой скучной тюрьме мира.

— А что бы ты хотела?

— Мне нужен телефон. Я скучаю по разговорам с друзьями.

Она отвернулась и посмотрела в окно на лес. Осенние листья окрасили деревья за окном в оранжевые и красные цвета.

— Я пока не уверена, что смогу достать тебе телефон. — я пожевала губу. — Может быть, сейчас самое время подумать о том, что ты хочешь делать дальше.

— В смысле?

Я села напротив нее. Я размышляла над этой темой с конца лета, когда большинство одноклассников Люси уехали учиться или работать, а она осталась в стороне, застряв на месте.

— Ну, ты хочешь поступить в колледж или, может быть, найти работу? Что ты хочешь делать со своей жизнью?

Люси закатила глаза.

— Ты такая наивная. Ты серьезно думаешь, что кому-то из нас позволят делать то, что мы захотим? Я уверена, что мой новый зять как раз ищет подходящего кандидата, чтобы выдать меня замуж следующей и решить проблему с младшей сестрой.

От ее уверенных слов по моей коже пробежал холодок.

— Нет. Он бы не стал. Это никогда не обсуждалось. Он дал мне слово, что позаботится о тебе, если я выйду за него замуж.

— И Ренато Де Санктис из тех людей, которые держат свое слово? Да, точно.

Уверенный голос Ренато прозвучал в моей голове. Я всегда держу свое слово. Всегда. Мое слово — это обязательство.

— Этого не произойдет, так что просто выбрось глупости из головы и подумай о том, что я спросила. Ты хочешь учиться? Работать? Чем ты хочешь заниматься в своей жизни?

— Какой жизни? — взорвалась Люси, отскакивая от меня.

Она была так взвинчена, что я удивилась, как ей удавалось держать себя в руках до сих пор.

— У нас нет жизни. Мы умерли, и это Ад.

Я покачала головой.

— Не говори глупостей. Я сделала все это, чтобы мы могли жить.

— Может, я не хочу так жить. Под микроскопом убийц, в ожидании, что они сделают с нами. Ни свободы. Ни пространства. Ни спасения. Это не жизнь.

— Жизнь — это то, к чему ты стремишься. Перестань плакать о прошлом — оно ушло. Сосредоточься на будущем.

— У нас нет будущего! — Люси огрызнулась, бросив на меня злобный взгляд. — Я не могу так жить.

— У тебя нет выбора. — Мой тон звучал резко из-за продолжающегося стресса последней недели. — Это наша реальность, и мы не слабачки, так что смирись с этим.

— Это твой совет? Просто смириться с этим?

— Это то, что я всегда делала, не так ли? Присматривай за сестрой, — я справилась с этим. Обеспечь ей крышу над головой, школу и еду, — и с этим справилась. Выйди замуж за мафиози, чтобы обезопасить нас, — сделано.

Медленные, ироничные хлопки прервали меня.

— Поздравляю с тем, что ты можешь заставить себя делать ужасные вещи.

В глазах Люси кипели непролитые слезы. Она была сплошным клубком эмоций, и я не знала, как ей помочь.

Я потянулась к ее руке, но она отпрянула. Я отступила и вздохнула.

— У меня нет на это времени прямо сейчас. Я приму душ и продолжу свой день.

Сестра долго смотрела на меня, как будто была разочарована моей реакцией на ее вспышку, а затем пожала плечами.

— Да, не хотелось бы заставлять надзирателя ждать.

Я не могла позволить себе быть втянутой в вечеринку жалости Люси. Я умирала с голоду и отчаянно нуждалась в душе. Я чувствовала запах Ренато по всему телу. Моё тело было липким от его спермы, и это заставляло меня чувствовать себя такой развратной, как никогда раньше. Поэтому я оставила Люси там, кипящую от гнева и обиды. Со временем общаться с ней без ссор становилось все труднее.

Я запрыгнула в душ в своей старой комнате и вымылась так быстро, как только могла.

Проведя руками по своему телу, я вздрогнула. Все было таким чувствительным после его прикосновений прошлой ночью.

Тебе нечего стыдиться, маленькая медсестра. Ты моя жена, перед Богом и свидетелями. Ничто из того, что мы делаем вместе, не является неправильным. Каждый раз, когда мы касаемся друг друга — это священно, и никакие твои мысли или чувства не могут этого изменить. Моя идеальная, идеальная жена.

Одного воспоминания об этих словах, — произнесенных в тот момент, когда я кончала во второй раз, а наши тела слиплись от пота и спермы — было достаточно, чтобы заставить меня содрогнуться. Его слова идеально вписались в пазл из разбитых кусочков внутри меня, которые раскололись в детстве. Один этот факт свидетельствовал о том, что мой новый муж действительно видел меня во всей моей подавленной, жестко контролируемой красе. Моя идеальная, идеальная жена.

Я направилась вниз, одетая в один из одолженных Кармеллой комплектов из леггинсов и свитера. В какой-то момент мне придется обзавестись собственной одеждой.

Когда я вошла, на кухне было полно народу. Элио сидел за стойкой, а Сонни и Джада спорили из-за последней миски импортных итальянских хлопьев в кладовой.

Кармелла повернулась ко мне с улыбкой.

— Auguri.²²

Это было самое теплое ее обращение ко мне за все время. Она притянула меня к себе. Экономка была мягкой, как подушка, и пахла сахарным печеньем. Я оставалась в ее объятиях дольше обычного, но Кармелла ничего не сказала. Она просто похлопала меня по руке, когда я наконец отстранилась.

— Спасибо, — пробормотала я ей.

— Grazie. Спасибо это grazie, — поправила она.

— Только не говори мне, что теперь ты начнешь давать Чарли уроки языка против ее воли? — поддразнил Сонни пожилую экономку.

— Она должна говорить на языке своего мужа. На языке своей семьи. — Кармелла вскинула голову с такой энергией, которую невозможно было сдержать.

— Она права. Когда ты поедешь в Италию, будет здорово иметь возможность поговорить с семьей. — голос Элио удивил меня. Он был не из болтливых.

Я села рядом с ним, как раз когда Кармелла поставила передо мной чашку кофе. Ренато действительно возьмет меня в Италию? Я даже никогда не покидала Нью-Джерси.

— Zio Сальваторе будет в восторге от тебя. — крикнула Джада из-за стойки, где она искала миску.

— Сальваторе?

— Дядя Ренато со стороны матери. Он управляет Неаполем, как Рен управляет Атлантик-Сити. Он уже много лет ждёт счастливых новостей с этого конца света.

— Счастливых новостей?

Я сделала глоток кофе.

— Новостей о ребенке. — фыркнула Джада, победоносно размахивая миской с хлопьями.

От ее слов и неожиданного вкуса во рту жидкость попала мне в нос. Я фыркнула и закашлялась, подавившись полным ртом.

— Что это? — спросила я.

— Кофе без кофеина. Будущим мамам не следует злоупотреблять кофеином. Это вредно для ребенка, — проворчала Кармелла из кладовки.

— Но я не беременна!

— Пока, — добавила Джада.

Я проигнорировала ее.

— Я даже не беременна, так что нет необходимости пить кофе без кофеина. Мне нужен кофеин. Пожалуйста, дай мне его, или я перелезу через стену и отправлюсь в ближайшее кафе.

— Перелезешь через стену? В этом нет необходимости. Casa Nera полон секретов… например, потайные ходы, из которых можно выйти на дорогу, — ухмыльнулась мне Джада.

— Правда? — удивилась я.

— Правда. — подтвердила она.

— Джада, basta. — Элио резко прервал ее, заставив меня подпрыгнуть.

— Не волнуйся. Я согласилась на этот фарс. И доведу его до конца. — пробормотала я и попробовала еще один глоток кофе. На самом деле все было не так уж плохо.

Элио сосредоточился на точке над моим плечом.

— Я беспокоюсь не о тебе.

Я повернулась на своем сиденье и заметила Люси, задержавшуюся в дверях. Кармелла тут же кинулась к моей младшей сестре, обняла ее и потащила на кухню с энергией курицы-наседки.

— Люси! Я ждала тебя. Сегодня мы будем учиться печь хлеб.

— Ты учишься готовить? — спросила я.

— А что? Разве это запрещено? — тут же огрызнулась Люси.

Наш болезненный разговор наверху закрутился в моей голове.

Кармелла похлопала Люси по руке.

— Полегче, cara²³. — Экономка поймала мой взгляд. — Люси побудет со мной некоторое время.

Я кивнула, сжимая чашку с кофе так, словно от этого зависела моя жизнь, и вышла из кухни. Мне нужно было немного пространства.

Позже я смотрела телевизор, когда кто-то постучал в дверь гостиной. У меня никогда не было столько свободного времени. Я хотела закончить свое обучение и работать в больнице, как и говорила Ренато, но не могла отрицать, что было приятно отдохнуть. У меня уже много лет не было полноценного отдыха.

Сонни просунул голову в комнату.

— Просто подумал, Вам следует знать, что для Вас привезли кое-какие вещи. Возможно, Вы захотите подняться наверх, чтобы проконтролировать, куда их ставить. — весело сказал он и исчез.

Я вышла из комнаты и пошла посмотреть, о чем, черт возьми, он говорит.

Сотрудники Casa Nera носились вверх и вниз по лестнице, таская коробки наверх и возвращаясь с пустыми руками. Их целью была хозяйская спальня, которую мне предстояло делить с Ренато. Я поспешила за ними, задержавшись на пороге, чтобы оценить открывшуюся передо мной сцену. Коробки всех форм и размеров были расставлены на кровати, на полу, в общем, на любой поверхности, на которой они могли уместиться. Это было довольно забавное зрелище — видеть, как громоздкие мужчины в темных костюмах, с наушниками в ушах пытаются удержать в равновесии пять обувных коробок одновременно.

— Что все это значит? — спросила я.

— Поставки из бутиков в Ла Леоноре, — сказал Сонни и ухмыльнулся. — Босс знает, как выложиться по полной.

Он выглядел гордым, как будто покупать для кого-то одежду с запасом на год — это нормально.

Я отослала всех, как только все посылки оказались в комнате. Мне итак было неловко, что они приложили столько усилий, чтобы отнести всё наверх. Я могла бы справиться сама, но это заняло бы у меня большую часть дня.

Я надолго задержалась в дверях, чувствуя себя незваной гостьей. Самозванкой. Притворной женой.

— Неплохой улов. — Джада заглянула мне через плечо. — У Рена хороший вкус, хотя и немного консервативный, но, возможно, тебе это нравится. Честно говоря, он не выпустит тебя из дома в чем-то слишком коротком или откровенном. Ты просто должна принять это.

— Я не люблю вычурные вещи, — пробормотала я, окидывая взглядом известные дизайнерские бренды, выбитые на блестящих сумках.

— Конечно, нет. Он понимает тебя. Это почти что мило.

— Это не так, — слабо возразила я. Я даже не могла себе представить стоимость всего, что было в комнате. Это был такой вид экстравагантности, с которым у меня не было опыта. Не говоря уже о покупке дизайнерских нарядов; обычно я с трудом оправдывала траты на новую одежду.

— Ренато Де Санктис никогда не будет милым, — продолжила я, протискиваясь в комнату. Я заглянула в один из пакетов и подняла глаза на Джаду. — Это туфли.

— Почему ты шепчешь? Боишься, что они тебя услышат? — передразнила она громким шепотом.

Она потянулась к коробке и открыла ее. Оттуда появилась пара коричневых кожаных сапог на плоской подошве. Идеальные для этой погоды, классические и такие красивые, что мне захотелось прикоснуться к гладкому материалу.

Джада вручила их мне, а затем повернулась и окинула взглядом остальную часть комнаты, заставленную коробками и пакетами с платьями.

— Хорошо, предлагаю вот что. Я открываю, а ты сортируешь. Договорились?

— Это действительно для меня? Может, нам стоит проверить, прежде чем открывать всё?

Джада на секунду нахмурилась, а затем рассмеялась.

— О, Чарли, серьезно, я никогда не знаю, что ты собираешься сказать. Без шуток, это для тебя. Ты теперь жена босса; ты не можешь продолжать разгуливать в старых леггинсах Кармеллы. Расслабься и позволь своему мужу тратить на тебя деньги. Ты этого заслуживаешь, и тебе нужно усвоить эту мысль.

— Отлично, теперь преступница дает мне советы по саморазвитию? — пробормотала я.

Джада хихикнула.

— Еще бы. А теперь помоги мне, или я заберу эти сапоги в качестве платы.

Я прижала обувь к груди, и она снова рассмеялась.

— Вот это настрой. Побудь эгоисткой хоть раз в жизни. На небесах нет никаких наград за самоотверженность. Это просто миф.

Я закатила глаза, но меня охватило чувство возбуждения, которое я не могла отрицать. Сама мысль о том, что у меня снова будет своя одежда, была более чем привлекательной, но красивая, мягкая, неношеная одежда? Как бы мне ни было стыдно это признавать, я была в восторге.

Мы вместе разобрали коробки.

Я нашла записку в мягкой сумке, полной нижнего белья. Сложенный листок бумаги был как граната, взорвавшая мое робкое счастье. Джада ушла за закусками, и я в одиночку занялась более личными вещами. Комплекты нижнего белья, которые я уже распаковала, были такими красивыми, как я еще никогда не видела. Голос в моей голове, в котором я узнала одну из сестер из Дома Милосердия, сразу же раскритиковал их. Какая пустая трата денег. Но женщине внутри меня, той, что никогда не покупала себе ничего нового, все понравилось.

Моя рука сомкнулась на листке бумаги на дне атласного мешочка. Я вытащила его.

Кто мог положить сюда записку? Пальцы дрожали, когда я разворачивала ее.

У нас есть его телефон, который последний раз включался в вашей квартире, и ее виноватые, слезные показания о его исчезновении в журнале. Не испытывай нас. Выбери сторону. В

— Ладно, знаю, что ходила за едой, но я принесла Маргариту, — громко пропела Джада, вплывая в комнату с подносом, на котором стояли огромный кувшин с розовой жидкостью и два бокала. — Что случилось? — она тут же остановилась, заметив пораженное выражение на моем лице.

— Ничего, — соврала я, чувствуя тошноту.

— Это явно не ничего. — вздохнув, Джада поставила поднос и налила два бокала розовой Маргариты. Один она протянула мне. — Я просто предположу, что ты нашла сумку с игрушками.

Я поперхнулась коктейлем.

— Игрушками?

Она злобно ухмыльнулась и звякнула своим бокалом о мой.

— Выпьем за мужчин, которые хотят заполнить все дырки своих жен сразу, но застрелят любого другого, кто посмеет к ним прикоснуться.

Заполнить все дырки? Смущение затопило меня, и я закрыла лицо свободной рукой. Затем вспомнила о записке в кармане и ухватилась за возможность отвлечься.

— Покажи мне.