Нечестивые клятвы

Глава 7

Ренато

У меня не было желания появляться сегодня на благотворительном вечере, но, как правило, личное присутствие приносило свои плоды. Все, кто обладал властью и богатством в этом городе, знали, кто я такой. Я появлялся на таких мероприятиях, чтобы напомнить им, что я настоящий, а не просто сказочный монстр, которым пугают своих детей. Людям нужны были стимулы, чтобы придерживаться правил, а страх был лучшим мотиватором.

Столкнуться с Шарлоттой Берк было просто неожиданным преимуществом.

Она изо всех сил старалась не смотреть на меня, пока работала. Униформа официантки плохо сидела на ней, и все равно не скрывала классические пропорции ее тела. Я гадал, не выбирает ли она одежду, которая ей нарочито велика, не желая привлекать к себе внимания облегающими нарядами. Это было возможно. Шарлотта была умна. Она не случайно переусердствовала с размером униформы. Костюм был достаточно велик, чтобы она выглядела в нём нескладной, с намеком на неряшливость. Шарлотта пряталась на виду у клиентов казино, которые могли распускать руки.

— Так когда мы сможем уйти? — спросила Джада, выпив шесть коктейлей и все еще скучая. — Ты сказал, что мы на десять минут, туда и обратно.

— Еще десять.

Я потягивал виски, не сводя глаз с Шарлотты, которая деловито двигалась по комнате, убирая пустые бокалы.

— Знаешь, сегодня утром я разговаривала с Zio⁸ Салом.

Смены темы Джадой было достаточно, чтобы я отвлекся.

Я повернулся к ней.

— И что же сказал Сальваторе?

Семья Де Санктис была центром организованной преступности не только в Штатах, но и в Италии. Мой дядя Сальваторе управлял famiglia⁹ в Неаполе как хорошо смазанной машиной, и я узнал от него гораздо больше, чем от своего настоящего отца. Он был братом моей матери и так и не смог полностью смириться с ее смертью. В Неаполе не пролили ни слезинки, когда умер мой отец.

— Ну, ты знаешь, как обычно. Он хочет знать, когда крестины.

Я вздохнул, уже знакомый с этой рутиной.

— Крестины его воображаемого крестника? Со дня на день.

Джада рассмеялась.

— Надо отдать должное старику. Дай ему пособие по таинству крещения, и он готов. Zio не остановится, пока не возьмет на руки наследника Семьи Де Санктис в США и не будет ворковать над ним. В какой-то момент тебе придется уступить, Рен. Ты не становишься моложе. Часики тикают.

— Не уверен, что с мужчинами это так работает.

— Я имею в виду часики Zio Сала. Это лишь вопрос времени, когда он натравит кого-нибудь на тебя, если ты не сможешь сам найти себе жену и обрюхатить ее.

В голове возник образ милой, тихой, как церковная служанка, жены Zio Сальваторе. Кроткая, молчаливая и, на мой взгляд, слишком хрупкая. В моем возрасте я уже определился со своим образом жизни и распорядком дня. Я бы не стал освобождать место для какой-то принцессы мафии, которую нужно опекать, или хрупкого цветка, который сорвется при первом же резком слове или материнских заботах. Мне нужен был кто-то выносливый. Женщина с твердостью духа.

— Скажи дяде Салу, что мне не нужна его помощь.

— Ты можешь сказать ему сам. Он приедет в гости, вот почему я звонила.

— Когда?

Я не был недоволен известием, что моя итальянская семья приедет, но и не горел желанием обсуждать тему жены и наследника. Это было не то решение, к которому меня могли бы принудить. Я бы не стал жениться на той, кого предложил Zio Сэл, просто чтобы вычеркнуть из списка наличие наследника. Я бы выбрал женщину, которая станет матерью моих детей, с той же точностью, с какой выбирал все в своей жизни.

— В новом году. На твоем месте я бы нашла кого-нибудь до его приезда, чтобы покрасоваться перед ним. Ради всего святого, Рен. Ты раздражающе красив, богат, как Крёз, и чертовски могуществен. Женщины вешаются на тебя, куда бы мы ни пошли, но, конечно же, тебе трудно найти пару кандидаток.

Моя ухмылка стала шире.

— Значит, ты все еще немного влюблена в меня, да? Раздражающе красив?

— К черту, — проворчала мне Джада и развернулась на каблуках. — Пойду поищу текилу.

Она ушла, оставив меня в одиночестве обдумывать перспективу визита неаполитанской части семьи.

Сэл настаивал, чтобы я взял жену и обзавелся наследником, и был прав в этом. Проблема была в его уверенности в том, что найти женщину, которую я смог бы вынести как мать своих детей достаточно просто, а я знал, что это не так.

Шрамы от провальных отношений моих родителей глубоко врезались и в меня, и в мою сестру Софию. Когда была жива моя мать, Casa Nera был кипящим котлом напряжения, обид и слез. Я бы не вернулся к такой жизни. И также не стал бы втягивать в это детей. У меня были свои привычки и образ жизни, и в моем возрасте я не замечал, чтобы они менялись. Существовал лишь определенный тип женщин, которых я мог бы принять в качестве матери своих детей.

Мои глаза нашли Шарлотту, когда она пересекала зал. Ее яростная защита младшей сестры свидетельствовала о сильном материнском инстинкте. Когда-нибудь она станет хорошей матерью. Заботливой, преданной, бесстрашной.

Я изучал ее, пока она подходила к столу гостей, которые были уже на грани опьянения. Один из мужчин сказал ей что-то такое, от чего ее плечи поднялись до ушей.

После прошлой ночи и ее абсолютной храбрости перед лицом смерти казалось неправильным видеть, как безрассудная Шарлотта Берк вздрагивает от внимания какого-то неудачника.

Мужчина схватил ее за запястье, и я осознал, что иду к ним.

— Будьте вежливы, сестра Берк. Сегодня мы клиенты здесь, — невнятно пробормотал мужчина, обращаясь к Шарлотте, как раз перед тем, как моя рука опустилась ему на плечо.

Его слабые кости хрустнули, когда я сжал достаточно сильно, чтобы заставить его отпустить ее запястье.

— Какие-то проблемы, джентльмены? — спросил я вкрадчивым тоном. Насилие, покрытое бархатом.

Несколько человек за столом побледнели, явно зная, что я не просто владелец казино.

Шарлотта потерла запястье и, подняла на меня глаза, нахмурив брови. Пульс участился у нее на шее. Я подумал, не расстроил ли ее еще больше своим вмешательством.

— Нет, никаких проблем, — пропыхтел мужчина под моей рукой, пытаясь ослабить хватку. Я только сжал сильнее, приложив едва ли четверть своей силы, хотя, судя по его вспотевшему лбу, этого было более чем достаточно.

— Рад это слышать. Если вам что-то понадобится, обращайтесь ко мне. Напрямую.

Это был приказ, а не просьба.

Я отвернулся, прежде чем они успели согласиться, и пошел за Шарлоттой, которая быстро удалялась в противоположном направлении.

— Мисс Берк. — резкий голос хлестнул, как удар кнута. Она неохотно остановилась. — На пару слов.

Я прошел мимо нее и направился в коридор за туалетами, где звон посуды и разговоры были не такими громкими.

— Да, сэр?

Шарлотта переступила с ноги на ногу, ее глаза были сосредоточены на какой-то далекой точке. Меня сразу же разозлило, что она не смотрит мне в глаза.

— У тебя вошло в привычку позволять клиентам помыкать тобой и хватать за руки?

Откуда именно взялся этот вопрос, я понятия не имел. Я знал только то, что робкая женщина передо мной отличается от той, что была прошлой ночью, и мне это не нравилось.

Она сглотнула.

— Мне жаль. Этого больше не повторится, мистер Де Санктис.

Даже ее почтительный тон вывел меня из себя.

— Это все, что ты можешь сказать? Твое вчерашнее сопротивление было игрой, или ты из тех, кто проявляет характер только под дулом пистолета?

Мои слова были насмешливыми и жестокими, но в глубине души я был разочарован. Странно было осознавать это. Обычно я ничего не ожидал от людей, и меня не беспокоило, когда они доказывали мою правоту в этом отношении. Каким-то образом эта женщина, с ее неизменной храбростью и преданностью, пробудила во мне интерес.

Но как раз в тот момент, когда я потерял надежду, что она чем-то отличается от других, ее руки сжались в маленькие кулачки, и она встретила мой взгляд.

Если быть точным, она злобно уставилась на меня.

— Я должна благодарить тебя за то, что ты защитил меня от пьяного коллеги? Мне нужно было опуститься на колени и поцеловать твои ноги перед всей комнатой? Это то, чего ты ждал после прошлой ночи?

Ее глаза сверкнули на меня огнем.

На моих губах заиграла ухмылка. Ах, вот и она.

— Я бы предпочел, чтобы это было наедине, bambina, но твой разум действительно очаровательное место.

Ее щеки покрылись милым румянцем.

— Я не нуждаюсь в твоей защите, особенно если учесть, что ты — моя главная угроза. Я сама могу о себе позаботиться.

— Хм.

Я смутно осознал, что шагнул к ней ближе, а она отступила назад. Танец, о котором никто из нас не подозревал. Но теперь стена поймала ее в ловушку, и ей некуда было бежать. Я уперся одной рукой в стену, загоняя ее в клетку. Шарлотта расправила плечи и сердито посмотрела на меня. Она действительно интриговала, когда эти насыщенные карие озера вспыхивали янтарным огнем. Я мог бы пристраститься к вызову, горящему в них.

Никто не смотрел на меня так.

— Как думаешь, ты хорошо справляешься? Мне кажется, тебе не помешал бы кто-то, кто позаботился бы о тебе.

Она скривила губы, выражая явное презрение.

— Я забочусь о себе и своей сестре с тринадцати лет. Я не нуждаюсь в рыцаре на белом коне, который примчится и позаботится обо мне.

Это сравнение вызвало у меня усмешку.

— Я не рыцарь на белом коне, мисс Берк, как ты наверняка уже поняла прошлой ночью. Я — дракон, который охраняет деву в замке и проглочу тебя целиком, если ты попытаешься сбежать от меня. Ты отдала мне контроль над своей жизнью, не забывай об этом.

Она замолчала, этот чертовски манящий пульс на ее шее забился сильнее.

— Я не понимала, что обещание, которое я дала, распространяется на все сферы моей жизни. — наконец сказала она.

Я лениво кивнул. Кто-то прошел позади нас по коридору, напомнив мне, что мы не одни. Во всяком случае, пока. Но скоро.

— А если бы понимала, ты бы выбрала другой путь? Умерла бы вместо этого?

Мой непринужденный вопрос был встречен розовым румянцем, ее глаза расширились, а дыхание участилось. Она медленно покачала головой, как будто это признание стоило ей огромных усилий.

— Просто помни об этом и веди себя соответственно, — пробормотал я в заключение. Из ее хвоста выбилась длинная прядь волос. Я потянулся к локону, прежде чем успел остановить себя. Она повернула голову в сторону, изогнувшись всем телом, чтобы уклониться от меня.

Мне это не понравилось. Ей не удастся избежать моего прикосновения.

Я потянул ее за запястье и толкнул дверь рядом с нами. Это был женский туалет, и он был благословенно пуст. Глаза Шарлотты расширились, пульс забился быстрее. Она была напугана. Но, несмотря на это, твердо встретила мой взгляд. Хорошая девочка.

Оказавшись внутри, я прижал ее к стене, сбрасывая маску вежливости, которую носил в коридоре. Наконец-то она осталась со мной наедине, и я мог делать все, что мне заблагорассудится.

— Давай проясним кое-что прямо здесь и сейчас, мисс Берк. Ты обещала сделать меня своей новой высшей силой. Как любой жестокий и ужасный бог, когда я чего-то хочу, я это беру.

Я хотел попробовать на вкус точку ее пульса и почувствовать, как кровь струится под поверхностью кожи. Мне нужно было это сделать, чтобы убедиться, что она настоящая.

Она напряглась, когда я прижал ее голову к плитке и опустил губы к ее горлу.

— Что ты делаешь? — прошептала она.

— Пробую свою собственность, потому что ты моя, не так ли, bambina? Мой преданная ученица?

Мои губы двигались по ее коже, и от места соприкосновения расползались мурашки. Она была такой отзывчивой, ее тело гудело от энергии под моим. Это была связь, не похожая ни на одну другую, и в тот момент я понял, что секс с Шарлоттой станет кульминацией моей жизни. Наши тела общались на клеточном уровне. Примитивная часть меня, та что была чистой биологией и гормонами, подталкивала вперед, призывая взять ее. Да, — шептал дьявол на моем плече, — возьми её, удержи её, наполни её своим семенем, а потом — своими детьми. Она должна быть нашей.

Руки прижались к моей груди, но она не оттолкнула меня, когда я сосал трепещущую точку ее пульса. Ее кожа была горячей и мягкой. Я провел языком по её горлу вниз — длинная влажная полоска.

Незрелая ехидная мысль закружилась в моей голове. Я облизал ее, так что теперь она моя. Моя.

Я нашел ее ухо и прикусил мочку, заставив Шарлотту дернуться напротив меня. Ее дыхание вырывалось короткими вздохами, и с каждым разом она все сильнее прижималась ко мне своей грудью. Чертова униформа на два размера больше не позволяла ощутить больше, чем общие очертания мягких холмиков. Мне нужно было больше.

Я поцеловал и прикусил кончик ее уха, наслаждаясь ее дрожью. У нее вырвался вздох, когда я провел языком по нежной раковине и отметил ее чувствительность в этом месте.

— Это часть сделки? — прошептала Шарлотта. Ее слова пронеслись в моем затуманенном похотью мозгу, впиваясь ледяными когтями. — Это часть того, что ты хочешь от меня?

Я отстранился, моя рука накрыла её рот, прежде чем я смог остановить себя. Я не хотел, чтобы она говорила и проклинала меня еще больше.

Что, черт возьми, я делал? Поддался искушению в общественном туалете, куда любой мог зайти? Я был взвешенным, точным и хладнокровным. Я не был тем, кто теряет контроль. Никогда.

— А что если так? — тихо поинтересовался. Другая моя рука опустилась к блестящему кулону у нее на горле. — Ты кажешься очень хорошей девочкой, мисс Берк. Дашь ли ты мне всё, что я хочу от тебя?

Я удерживал ее так, рукой зажав ей рот, а телом прижимая к кафельной стене. Я был опасно близок к тому, чтобы снова потерять контроль над собой. Я должен был убираться отсюда. Я никогда не чувствовал себя так, и это беспокоило.

Она выдержала мой взгляд и покладисто кивнула в ответ на мой вопрос. Она больше не злилась. Ее глаза не метали огонь.

Ей это нравится, — внезапно понял я. Ей нравится, когда с ней грубо обращаются и приказывают. Она хочет, чтобы я всё контролировал.

Вот так я снова потерял всякий самоконтроль. Мой стояк заныл от нового знания о маленькой медсестре. Я хотел увидеть, как далеко смогу ее подтолкнуть.

Я убрал руку от ее рта, наслаждаясь его мягким прикосновением к моей коже, и поднес кончики пальцев к ее губам. Она неохотно разомкнула их, румянец запылал красными кругами на ее щеках. Я позволил своим пальцам проникнуть в горячую пещерку ее рта. Я мог вместить все четыре пальца, а они были какими угодно, только не маленькими. Она сможет взять меня глубоко, когда придет время.

Я схватил ее за подбородок большим пальцем, оставляя другие четыре у нее во рту, удерживая ее так, открытую и такую уязвимую. Она смотрела на меня, не дрогнув. Смелая и чертовски сексуальная. Это было все, что я мог сделать, чтобы не нагнуть ее над раковиной здесь и сейчас и не трахать снова и снова. До тех пор, пока она едва ли сможет ходить, чтобы сперма стекала по её ногам при каждом сделанном шаге.

Тогда ни у кого не возникло бы вопроса, чья она. Никто не осмелился бы встретиться с ней взглядом, не говоря уже о том, чтобы схватить за запястье.

Из уголков ее широко раскрытых губ потекла слюна. Я наклонился и слизнул ее, из моей груди вырвался глубокий стон. У Шарлотты перехватило дыхание. Она была шокирована этим поступком, но я знал, что если прямо сейчас залезу к ней в трусики, они будут в полном беспорядке.

Шарлотта Берк, ответственная за жизни двух людей, взвалившая на себя заботы всего мира, была измотана, подавлена и одинока. Больше нет.

Язык прошелся по кончикам моих пальцев, лаская. Ее тело приветствовало мое порочное доминирование.

О, милая малышка Чарли, я собираюсь научить тебя терять контроль. Я научу тебя грешить так, как может грешить только хорошая девочка, тронутая тьмой; так, что ангелы зарыдают.

— Восхитительно. Как сладка на вкус твоя покорность, мисс Берк. Я с нетерпением жду продолжения. И если тебе интересно, когда это произойдет, как, где… не беспокойся. Это не то, что ты сможешь контролировать, как бы ни старалась. Ты дала мне слово, и ты его сдержишь. Ты поняла?

Она что-то тихо пробормотала, ее рот был слишком широко открыт, чтобы разобрать произносимые слова. Осторожно я убрал руку. Я хотел услышать, как она собственным голосом произносит слова сладкой капитуляции.

Когда я отпустил Шарлотту, она резко захлопнула рот, её нижняя губа припухла. Она выглядела потрясенной случившимся, глаза обвиняюще сверкали на меня.

— Ты собираешься притвориться, что тебя это не завело? Вперед, я докажу, что ты ошибаешься. — я положил ладонь ей на живот, указывая вниз. — Как насчет этого, bambina. Назови меня лжецом, а я опущу руку тебе в трусики и проверю. Если ты не будешь мокрой, то я никогда в жизни больше не прикоснусь к тебе. Более того, я отменю наше соглашение… Вы обе будете свободны, и ты, и Люси. Ты больше никогда меня не увидишь.

Шарлотта быстро моргнула. Она пыталась обдумать мое предложение и повернуть его в свою пользу.

— То есть ты хочешь сказать, что веришь, что я не пойду к копам?

— Даже близко нет.

— Тогда зачем вообще предлагать?

— Потому что я знаю, что выиграю. Я знаю, что твоя киска скользкая и жаждущая, а твоих трусиках нуждающийся беспорядок. Готов поспорить, что ты предпочитаешь хлопок, верно? Мягкий, дышащий, а теперь… пропитанный твоим желанием ко мне.

— Ты ошибаешься. Я не хочу тебя.

— Тогда давай проверим это и убедимся. Если ты права, то уйдешь полностью свободной. Но если прав я, то ты больше никогда не будешь мне лгать.

Она облизнула губы, обдумывая варианты. Моя рука зудела от желания скользнуть ниже. Мне необходимо было почувствовать ее влажные складки. Я был в реальной опасности стать зависимым от этой женщины всего через двадцать четыре часа после нашей первой встречи. Я понятия не имел, каким буду через неделю. Ей повезет, если к тому времени она не будет прикована к моей кровати в Casa Nera.

Я не мог исключать такую вероятность.

Я не позволил ей тянуть время больше ни секунды. Я знал, что был прав. Прошлой ночью она открыла мне глубины своей души, и теперь я мог читать ее как открытую книгу. Мои пальцы скользнули под пояс ее брюк и медленно поползли вниз. Пламя разгорелось на ее щеках, когда я добрался до влажных трусиков. Нет, не просто влажных.

Промокших насквозь.

Я сдвинул их в сторону и провел пальцем по ее сливочному возбуждению, затем слегка задел ее щель и клитор. Она ахнула, рот приоткрылся.

— Если ты не хочешь меня, тогда потрудись объяснить? — мой скучающий тон скрывал неистовое желание.

Проклятье, ее киска была такой горячей и скользкой. Мягкие завитки на ее бугорке задевали мои пальцы. Прошло так много времени с тех пор, как я трахал женщину с волосами. Черт, прошло слишком много времени с тех пор, как я вообще трахался. Оказалось, что даже секс может наскучить, когда все лица сливаются в одну безвкусную массу, а блестящие, отполированные воском и намазанные части тела настолько взаимозаменяемы, что я не смог бы выделить женщину, которую трахнул, из группы ее подруг, даже если бы от этого зависела моя жизнь.

Женщины, которые преследовали меня — ради денег, власти, или просто чтобы осчастливить папочку, заключив союз с моей семьей, — эпиллировались так, словно ненавидели самих себя. Все они были так однообразны. Диета, чтобы оставаться тощей как доска, глубокая эпиляция, выщипывание, покраска, подтяжка.

Тело Шарлотты было не таким. Она работала слишком много, чтобы проводить свободное время в салоне, и у нее не было достаточно денег на операцию. Готов поспорить, что в ее списке для подготовки к свиданию было ровно два пункта: принять душ и побрить ноги.

Мои пальцы играли с завитками, покрывающими ее киску. Я хотел увидеть это. Я хотел увидеть ее, усеянную белыми жемчужинами моей спермы.

— Это ничего не значит. Это просто биология. — Шарлотта прервала мои размышления, ее голос был полон беспомощного гнева.

Я впитывал ее эмоции. Она горела так чертовски ярко. Словно свет в темноте, и, как все ночные создания, я не мог сопротивляться его притяжению.

— Значит, ты так намокаешь всякий раз, когда с тобой разговаривает мужчина? И в этом нет ничего личного? — я упорствовал, наслаждаясь яростью в ее глазах.

Она не хотела, чтобы ее уличили во лжи. Ей было стыдно за реакцию своего тела. Шарлотта думала, что с ней, должно быть, что-то не так, раз ей нравится грубость и приказы. Она решила, что больна. Маленькая медсестра и не подозревала, что лихорадка поглотила нас обоих. Просто я лучше справлялся с ней.

— Нет! Я… Это просто химия и феромоны. — она вздрогнула, когда я потянул за эту восхитительный пучок волос на ее бугорке, достаточно сильно, чтобы заставить ее ахнуть.

— Если бы не знал лучше, я бы подумал, что ты очень стараешься использовать научный жаргон, чтобы объяснить одну простую вещь.

Я осторожно вытащил руку из ее штанов, сразу почувствовав тоску по теплу ее тела.

Затем поднес пальцы к ее губам. Ее глаза расширились от ужаса или возбуждения. Кто теперь знал? Это было неважно. Когда она попыталась отвернуть голову, я схватил ее за подбородок одной рукой, а другой просунул мокрые пальцы ей в рот.

— Я тебя привлекаю. Каждый раз, когда ты будешь лгать, что это не так, я буду заставлять тебя попробовать себя на вкус.

Мои губы нависли над ее губами. Я чувствовал запах мускуса в ее дыхании. Мне нужно было попробовать. Вынув пальцы из ее рта, я провел языком по ее губам, и она издала нежнейший стон. Я немедленно захотел большего. Я — тот, которому все наскучило. Это было откровением.

Прежде чем я успел поцеловать ее как следует, так, как она безмолвно умоляла, дверь рядом с нами открылась. Краем глаза я увидел, как вошла группа из четырех женщин и остановилась, заметив нас. Я прижал Шарлотту бедрами к стене, мой член уперся в неё, удерживая на месте. Мои руки обхватили ее лицо, а губы прижимались к ее губам.

— Мистер Де Санктис!

Я узнал голос одного из организаторов, вся компания была в ужасе от того, что ворвалась в такой интимный момент.

Я выпрямился, отпуская Шарлотту. Она сорвалась с места, унося ноги, будто ее задница была в огне, а я одарил женщин профессионально-отчужденной улыбкой.

К тому времени, как я вышел из туалета, Шарлотта была уже на полпути к танцполу. Она оглянулась на меня, ее лицо раскраснелось.

Мимо нее прошла Джада, подняв бровь.

— Играешь со своей едой, Рен? Наблюдая за тобой с ней, я не могу решить, собираешься ли ты убить ее или жениться на ней. Это на тебя не похоже.

— Что я могу сказать? Она другая.

Джада улыбнулась. Затем вытащила телефон из клатча и кивнула, открывая его.

— Она действительно другая.

Она протянула мне свой мобильник, и мне потребовалась мгновение, чтобы изучить картинку. Детективы Уайтли и Вэйн, пара ублюдков, которые месяцами висели у меня на хвосте, сидели за маленьким столом в тесной кухне. Фотография была сделана длиннофокусным объективом, явно из окна соседней квартиры. Несмотря на это, полицейских было легко распознать, как и стоящую напротив них женщину, одетую в одно лишь полотенце.

Шарлотта Берк.

— Эта сучка желает смерти. — рассмеялась Джада.

Я вернул телефон. Что за маленькая шалунья. Как она может казаться такой невинной и соблазнительной, стоять здесь со своими сладкими, лживыми губами, обхватившими мои пальцы, и при этом за моей спиной обращаться к копам? Кровь бурлила во мне, возбуждение разливалось по венам. Достойный партнер для схватки после столь долгого перерыва. Если бы это были шахматы, одна из моих любимых игр, Шарлотта только что подставила под шах себя и свою королеву, младшую сестру. Я бы без колебаний воспользовался этим фактом.

— Может, заберем её? У меня новый арбалет, с которым я давно хотела поиграть. — кошачья ухмылка Джады была красной, как кровь. — Может, ей просто нужно напоминание о том, почему не следует быть тупой сукой.

Я кивнул.

— Она получит напоминание. Оставь свой арбалет для охоты на Кастильо. Знаешь, твоя работа.

Я наблюдал, как Шарлотта перемещается между столиками, бросая нервные взгляды в нашу сторону. Сегодня напоминания не будет, пока мои отпечатки пальцев все еще остаются на ее языке. Завтра я покажу ей, что могу легко добраться до нее не только в темноте или на своей территории. Ей нужно понять, что я могу достать её где угодно и когда угодно. Это мой город, и никто здесь не защитит ее от меня. Ее разгневанного и мстительного бога.

После стольких лет наконец появилось что-то, чего я с нетерпением ждал.



Шарлотта работала в муниципальной больнице Камдена в центре города. В это время дня, ранним утром, там уже было полно народу. В воздухе стоял хаотичный гул, напоминающий атмосферу после боя. Возможно, именно этим и занимались врачи и медсестры весь день: боролись со смертью, оттягивая неизбежное на другой день. Больница была дерьмовой с недостаточным финансированием, и это было заметно по испачканным стенам, мутным окнам и общей атмосфере постапокалиптического хаоса.

Мои люди вошли в здание передо мной и спросили Шарлотту на стойке регистрации. Секретарша с широко раскрытыми глазами настороженно наблюдала за нами, проверяя свою систему.

— Студентка-медсестра Берк сейчас работает в отделении неотложной помощи. — сказала она, нервно покусывая губу, возможно, переосмысливая целесообразность помощи таким мужчинам, как мы, в поиске Шарлотты, но также не желая бросать нам вызов.

Я повернулся в нужном направлении и пошел по коридору, мои люди шли по бокам от меня. В этом проклятом месте было так много белого, что это ослепляло. Я был порождением тьмы, и мой мрачный дом в Casa Nera не резал мне глаза так, как этот коридор. Яркие лампы дневного света и белый кафель. Даже персонал, который проходил мимо, был в белом. Это было похоже на какую-то пародию на рай, а я и мои люди были демонами в черном.

В отделении неотложной помощи я сразу заметил Шарлотту. Она деловито ходила между занавешенными кабинками, ее лицо было красивым и безмятежным, несмотря на царивший вокруг хаос.

— Приведи ее ко мне. — сказал я Элио, моей тени. Он кивнул и отошел.

Десять минут спустя, я сидел за занавеской, мысленно прокручивая идею разговора Берков с копами, и поигрывая ножом в ожидании. Я догадался, что это была младшая, более идеалистичная, Люси, а не практичная Шарлотта. Не то чтобы копы могли мне что-то сделать. У меня было достаточно рычагов влияния на начальника полиции, чтобы в этом городе мне сходило с рук все, что я захочу. Тем не менее, это был проступок, который не мог остаться безнаказанным.

Занавеска с резким щелчком отодвинулась, и вошла Шарлотта. Она сжимала папку-планшет с прикрепленным к нему листом бумаги, как будто это был щит, способный защитить ее от меня. Как только наши глаза встретились, она так сильно вздрогнула, что выронила ее.

— Что ты здесь делаешь… — начала она и чуть не прыгнула вперед, когда бесшумная тень Элио надвинулась на нее, оттесняя дальше за занавеску.

Он уверенно втолкнул ее в зашторенную комнатку, так близко, что если бы я протянул руку, то мог бы схватить ее за бедро. Мысль не была непривлекательной. Затем Элио отступил назад и вынырнул из тесного пространства, задернув занавеску.

— Почему ты здесь? — повторила Шарлотта, ее голос был чуть громче шепота.

Ее слова были твердыми, но глаза блестели от страха. Они упали на нож в моих руках. Это был маленький трюк, которым я овладел в юности, — легко крутить тонкое лезвие между пальцами. Мне нравились ножи; я чувствовал себя комфортно с ними с тех пор, как еще мальчишкой научился paranza corta, сицилийскому искусству боя на ножах.

Взгляд Шарлотты остановился на лезвии, и она побледнела, похоже, проглотив слова протеста против моего присутствия.

— Нам нужно поговорить, мисс Берк.

Она уставилась на меня, не говоря ни слова.

— Присядь, пожалуйста. — я указал лезвием на смотровую койку рядом со своим креслом.

— Я не могу оставаться здесь, если ты не травмирован. У меня будут неприятности из-за… братания в рабочее время. — тихо сказала она.

— Братания? — я приподнял бровь в ответ на ее слова, слегка тронутый весельем. Господи, эта женщина была интригующе непредсказуемой. Мне нравилось это в ней.

Я поднес нож к ладони, подбросил его и поймал за лезвие.

— Что это значит?

— Это значит, что ты должен быть пациентом, чтобы я могла остаться здесь с тобой. — сказала она, обретая уверенность в своей нелепой уловке.

Ошибка законопослушных граждан вроде Шарлотты заключалась в том, что они думали, будто существуют правила, способные обеспечить их безопасность. Они думали, что некая высшая сила, власть над всеми, будет следить за порядком.

Она не понимала, что теперь я был властью во всех аспектах ее жизни.

— А теперь? — небрежно спросил я, хватая нож и проводя им по ладони. Порез слегка обжег, когда выступила кровь и закапала на пол.

Шарлотта посмотрела на меня с ужасом. Ей следовало понять, что я не боялся ее начальства или полиции. Также как не боялся боли или даже пыток.

— Что ты наделал? — пробормотала она, в ней проснулось сострадание, которое было такой гребаной помехой. Шарлотта подошла ко мне и взяла мою руку в свою. Ее кожа была греховно мягкой.

Я равнодушно пожал плечами, забыв о порезе теперь, когда она подошла ближе. У меня никогда не было возможности рассмотреть ее при надлежащем освещении. Она была еще прекраснее, чем при свете камина. Ее каштановые волосы были собраны в низкий хвост, гладкий, как шкура выдры. У нее были две родинки на шее и одна на нежной раковине уха. Кто-то должен заказать портрет этой женщины. Маслом на холсте, возможно, сидящей в оранжерее Casa Nera или в библиотеке.

Она неодобрительно посмотрела на мою руку, доставая марлю из маленького шкафчика рядом со смотровым столом.

— Ты знаешь, почему я здесь, не так ли? — спросил я.

Слабый румянец окрасил ее щеки. Да, она знала.

Она быстро взяла себя в руки, не подозревая о том, что ее восхитительное лицо было так же легко читать, как мою любимую книгу.

— Тебе очень хотелось увидеть, на что похожа неотложная помощь случайным субботним днем?

Ее смелая попытка развеять напряжение заставила меня улыбнуться. Я покачал головой.

— Попробуй еще раз.

Она вздохнула и подтянула к нам маленький столик на колесиках, положив на него мою руку. Честно говоря, мне было наплевать на то, что мне перевяжут руку, но ее добровольное прикосновение было приятным.

— Признайся в своих грехах, Шарлотта. Ты из тех, кому становится легче, когда они делают это. — посоветовал я ей.

Она тяжело сглотнула, и ее глаза на секунду встретились с моими, прежде чем метнуться в сторону.

— Я не понимаю, о чем ты.

Моя раненая ладонь в мгновение ока крепко обхватила ее руку.

— Не лги мне. Никогда. Не. Лги. Мне. — мой тон был убийственным.

Она побледнела. Мои пальцы нащупали пульс на её запястье, и он бешено затрепетал под хрупкой кожей.

— Это была ты или Люси?

Ее румянец сказал мне все, что я хотел знать.

— Признай и покайся, — приказал я ей. — Пообещай мне, что проследишь за тем, чтобы это никогда не повторилось, что ты запрешь ее, если она попытается пойти к ним снова, прикуешь наручниками к двери, чтобы остановить ее. Заставь меня поверить в это, — призвал я.

Шарлотта уставилась на наши соединенные руки.

— И? — поинтересовалась она.

— И я дам тебе последний шанс… сохранить свою жизнь.

Она надолго замолчала. Мне нравилась борьба на ее тонких чертах лица. Ее гордость боролась с практичностью. Хорошая девочка в ее душе спорила с той, которая была готова на все, чтобы выжить. Я увидел тот момент, когда она проиграла дьяволу на своем плече.

Когда она открыла рот, я прервал ее.

— На колени. Разве не так грешники просят прощения?

Ее глаза сверкнули огнем, слишком яростным для кроткой овечки, которой притворялась Шарлотта, и все же она последовала моим инструкциям. Ее лицо оказалось на одном уровне с моими коленями. Я провел рукой по хвосту, откидывая его за спину, взглядом бросая ей вызов остановить меня.

Она этого не сделала. Шарлотта превосходно контролировала свой страх. Я бы с удовольствием разбил этот контроль вдребезги и посмотрел, что скрывается под ним. Моя рука обвила ее шею, словно татуированное колье, надавливая по бокам ровно настолько, чтобы заставить ее широко распахнуть глаза. Ее щеки вспыхнули, а губы разошлись и покраснели, как будто я коснулся ее клитора, а не горла. Такая отзывчивая и очаровательная. Такая порочная и испорченная.

— Не могу понять, боишься ты или возбуждена. — признался я.

Комната вокруг нас исчезла, осталась только Шарлотта и ощущение ее пульса, отчаянно бьющегося под моей ладонью.

Она облизнула губы, и мое сердце дрогнуло.

— Тебе действительно не все равно? — спросила она.

Я на мгновение задумался, прежде чем покачать головой.

— Нет. По моему опыту, эти чувства очень похожи. Ты сказала мне, что понимаешь таких мужчин, как я… Что именно ты понимаешь?

Шарлотта открыла рот для ответа, но не произнесла ни слова. Она была своенравной и преданной. Доброй до мозга костей, каким я никогда не был, даже в детстве; моя кровь не позволяла этого. Она также понятия не имела о своей истинной привлекательности. Готов поспорить на свою жизнь, что у мисс Шарлотты Берк не было большого опыта общения с мужчинами. Мне нравилась эта мысль. Очень нравилось.

— Тебя когда-нибудь трахали как следует?

Она явно не ожидала такого вопроса, поскольку ее глаза комично расширились.

Хотя маленькая медсестра быстро пришла в себя и усмехнулась.

— Ты спрашиваешь меня, девственница ли я? Мне двадцать шесть.

— Я говорю не о маленьком кусочке неудобной плевы. Вопрос был не в том, лапал ли тебя когда-нибудь какой-то сопляк, который тебе не ровня. Я имел в виду, трахали ли тебя когда-нибудь как следует…Видела ли ты звезды в своих глазах, пока какой-то удачливый ублюдок закачивал в тебя свою сперму? Ты когда-то кончала так сильно, что забывала, как говорить… как дышать?

Моя рука все еще обхватывала ее горло, и ее пульс забился еще быстрее.

— Ты не можешь ожидать, что я отвечу на этот вопрос. — пробормотала она.

— Мне не нужен ответ, bambina, это очевидно. Но не волнуйся. — я наклонился и прижался лбом к ее лбу. Простое прикосновение кожи к коже успокаивало. Я никогда не испытывал ничего подобного. — Мы исправим это достаточно скоро.

Позади нас прочистили горло и Чарли резко отскочила, ее лицо виновато исказилось. Она откинулась назад и из-за желания обернуться чуть не упала. Я помог ей подняться из сидячего положения и не спеша убедился, что с ней все в порядке, прежде чем повернуть голову в сторону незваного гостя.

— Босс. — Элио отодвинул занавеску и протиснулся внутрь. — Есть дело, требующее твоего внимания.

— Arrivo. — Я снова посмотрел на Шарлотту. — Но сначала небольшое напоминание о том, что тебе не скрыться от моих глаз в моем городе.

Я схватил ее сзади за шею, как новорожденного котенка, и подтолкнул ее лицо вперед.

Позади меня Элио достал шприц и протянул его мне. Я бы не позволил ему ввести в нее маячок. Никто, кроме меня, не повредил бы ее кремовую кожу. Это была моя привилегия.

Я ввел иглу ей под кожу, ее руки взметнулись вверх и легли на мои бедра, впиваясь ногтями, когда она ахнула. Я ввел крошечный маячок в заднюю часть ее шеи, где его было бы невозможно сдвинуть. Она также не смогла бы с легкостью вырезать его, несмотря на свои навыки.

— Что ты мне вколол? — спросила она, её голос был спокоен. В нем чувствовался тот самый безупречный контроль.

— Новый поводок. Не испытывай его длину, он короче, чем ты можешь себе представить. Мы продолжим этот разговор позже, мисс Берк.

Я вернул шприц Элио и отпустил ее шею. Она тут же подняла на меня глаза. Я обхватил ее ангельское личико обеими руками. Затем наклонился и целомудренно поцеловал в лоб. Прощение ее грехов, на данный момент.

— Отвечай, когда я тебе звоню, bambina, и веди себя наилучшим образом. Люси тоже, или я расстроюсь. А тебе не понравится, если я расстроюсь.