Неистовый голод

Глава 12

Её нога за что-то зацепилась, и Фрэнки выругалась, споткнувшись. Только то, что Трик держал её за руку, удерживало в вертикальном положении. Она зашипела.

— Может, ты уже снимешь с меня эту чёртову повязку?!

— Почти на месте, — заверил он.

— Ты говорил это двадцать минут назад.

— Детка, мы прошлись всего пять минут.

Она зарычала, хотя понятия не имела, заметил ли он это. Когда Трик сказал, что у него есть сюрприз, она не ожидала, что им придётся идти через лес, чтобы добраться до него. Ну, она ступала, заставляя листья хрустеть, а ветки ломаться под ногами. Трик не издал ни звука. Если бы не его рука на её коже и не запах, окружающий её, она бы даже не знала, что он здесь.

В течение нескольких дней она прекрасно понимала, что он что-то скрывает от неё — время от времени он посылал ей маленькую загадочную улыбку, в которой была лёгкая насмешка. Но никакие приставания не заставили его даже признаться в том, что у него есть секрет, не говоря уже о том, чтобы заставить его рассказать о нём. Занятая работой над скульптурой, Фрэнки забросила это дело, тем более что погружение в работу мешало думать о неразберихе в жизни. Прошло почти две недели с похорон Айрис. Хотя горе утратило свою остроту, было всё ещё больно думать о ней и…

Фрэнки снова чуть не споткнулась.

— Чёрт, Трик, тебе нужно снять эту штуку, пока я не грохнулась.

Её волчица была смущена из-за Фрэнки.

— Пока нет, — сказал он, и в его словах сквозил юмор.

— Засранец.

Стиснув зубы, она продолжала шагать. Казалось, прошла вечность, прежде чем он, наконец, остановил её.

— Не двигайся и не снимай повязку.

Уперев руки в бока, она нетерпеливо забарабанила пальцами.

— Хорошо. — Послышался скрежет металла, как будто поднимали откидную дверь. Затем Трик оказался у неё за спиной, мягко направляя вперёд и внутрь… чего-то. Прежде чем Фрэнки успела удивиться лёгкому сквозняку или вникнуть в запахи, повязка с глаз упала.

— Сюрприз, — прошептал Трик ей на ухо.

У Фрэнки отвисла челюсть, а руки опустились по бокам. Здание было в значительной степени точной копией студии, пристроенной к её дому — та же планировка, тот же объём пространства, те же высокие потолки и система вентиляции. Он даже позаботился о том, чтобы снаружи был участок, над которым она могла бы поработать. И она испугалась, что сейчас заплачет. Она повернулась к нему, зная, что должна выглядеть ошеломлённой. Ей не хватало слов, и всё, что слетело с губ, было:

— Как?

— У Альфы стаи Меркурий, Ника, много контактов. Один из них — архитектор, управляющий фирмой — они реконструировали главный домик стаи Меркурий, построили все домики, на территории Ника, а затем недавно построили мотель для его стаи. Я сказал им, чего хочу, и они построили студию. Я был впечатлён тем, как быстро они это сделали.

— Вот почему в последнее время ты не позволяешь мне приходить днём, — поняла она. — Ты сказал, что это для того, чтобы я могла работать над скульптурой, но это потому, что ты не хотел, чтобы я слышала стройку. — Он кивнул.

— Именно поэтому мы больше не бегали тут в наших волчьих обличьях. — Вместо этого они сделали это возле её дома. Трик стоял в стороне, скривив губы, пока она бродила по просторному помещению, прикасаясь к вещам с собственническим видом и повсюду оставляя свой запах.

— Итак, ты рада?

У неё вырвался короткий, непроизвольный смешок.

— Как я могу не быть? — Она подошла к нему и обняла его за шею. — Я не ожидала, что ты это сделаешь. — Её голос дрогнул. — Я решила, что просто продолжу пользоваться студией у себя дома.

Трик провёл руками вверх и вниз по её спине.

— Эта территория — твой дом. Я хочу, чтобы у тебя было всё необходимое, когда официально переедешь сюда.

Она прикусила губу.

— Спасибо.

Улыбнувшись тому, как заблестели её глаза, он сказал:

— Не за что.

Изо всех сил пытаясь объяснить, насколько она чертовски удивлена и благодарна, Фрэнки сказала:

— Я чувствую себя счастливой. — Будто она выпила слишком много бокалов вина. — Ты — потрясающий, Трик Харди.

Он рассмеялся, довольный тем, что она счастлива. Его волк был самодоволен тем, что они были причиной этого счастья.

— Сколько времени тебе нужно, чтобы закончить адского коня?

— Ещё пару дней.

«Хорошо», — подумал Трик. Как только скульптура будет готова и её можно будет безопасно перевезти, он намеревался настаивать на переезде Фрэнки на территорию стаи.

— Я так понимаю, сегодня ты ещё поработаешь над ним. — Он полностью поддерживал это. Чем скорее всё будет готово, тем лучше.

— Сначала мне нужно заехать на склад утиля. Там отличное место для сбора металлолома. Однако перед этим нужно заехать домой и забрать фургон, который припаркован позади студии.

Если бы ему не нужно было присутствовать на важной встрече, он бы поехал с ней. Услышав, как она рассказывает о скульптуре, Трик неожиданно увлёкся. Ему был интересен каждый шаг процесса, но на этот раз он не смог присутствовать.

— Я хочу как-нибудь нарисовать тебя за работой.

Она сморщила нос.

— Я не позволяю людям наблюдать за мной, пока работаю.

— Вот почему я подумаю над взяткой.

— Взятка?

— Я знаю, что нравится моей малышке.

— Да?

— Да.

Крепко обхватив её, он оторвал её от земли и поцеловал. Её вкус пронёсся по системе, придавая сил, отмечая его и заполняя каждое пустое место. Это могла сделать только она. Фрэнки была рождена для него. Его вторая половина. Лучшая половина.

— Ну, взятка не работает.

— Это нормально. Я хорошо умею получать то, что хочу. Есть несколько способов освежевать кошку.

Брови Фрэнки сошлись на переносице.

— Зачем тебе учить хотя бы один способ освежевать кошку?

С усталым вздохом он просто покачал головой.

— Забудь.

Несколько часов спустя Трик стоял, прислонившись к внедорожнику, и наблюдал, как подъезжает красный Шевроле Камаро с откидным верхом. Трик понятия не имел, почему парень попросил о встрече на парковке возле строительной площадки. Но не доверял этому ублюдку, а значит пришёл не один. Маркус был во внедорожнике, скрытый тонированными стёклами. Внутри Трика расхаживал его волк. Ему не нравились запахи металла, цемента, опилок и горящего пластика. Не нравились удары молотком, дробь, сверление, лязг металла о металл или жужжание вилочного погрузчика. И он действительно не хотел находиться рядом с человеком, который вышел из Камаро. Тот сделал два уверенных шага в сторону Трика, изучая его с головы до ног. Он, вероятно, посмотрел бы на Трика свысока, если бы тот не был на добрых пять дюймов ниже ростом. Человек мог казаться спокойным, но в нём была какая-то неестественная неподвижность, которая подсказала Трику, что он борется с желанием поёрзать.

— Ты Патрик Харди. — Это было заявление, в котором содержалась небольшая нотка обвинения. Трик просто тупо смотрел на него, позволяя моменту затянуться. Он не оттолкнулся от внедорожника; а просто продолжал прислоняться к нему, держа плечи расслабленными, а позу непринуждённой.

— Да.

— Я Брэд Ньюман.

— Знаю.

Трик встречался с ним несколько раз в детстве. Если не считать возрастных морщин на лице, парень почти не изменился. Накануне вечером он отправил Трику электронное письмо, желая договориться о встрече. Трик согласился из любопытства.

Брэд разгладил галстук.

— Фрэнки знает о нашей встрече?

Вопрос был задан небрежно, но ясно, что он надеялся на отрицательный ответ.

Трик покачал головой.

— Я не видел необходимости беспокоить её этим.

Во всяком случае, до тех пор, пока не покончит с этим.

— Мой отец рассказал о вашем разговоре в её доме.

— Рассказал?

— Он был в ярости. Даже швырнул стакан через комнату. Мой отец не впадает в ярость. Затем он утих. Честно, это ещё одна вещь, которую он не делает. Тогда я понял, что он зол не только из-за того, что у Фрэнки отношения с перевёртышем, а на что-то иное. Поэтому я попросил его рассказать мне остальное. — Брэд облизнул нижнюю губу. — Он был расстроен, потому что ты указал ему кое на что. Ты заставил его увидеть, что и он, и моя мать подвели Фрэнки во многих отношениях. Из того, что он мне сказал, ты, кажется, понимаешь её, чего у них никогда не получалось.

— Но он всё равно не примет моё место в её жизни, — догадался Трик.

— Нет. Точно также он зол на себя. Моя мать не согласна с тем, что они ошибались, поэтому сейчас она холодно к нему относится. — Брэд вздохнул. — Послушай, я люблю свою племянницу. Хочу, чтобы она была счастлива. Однако, учитывая, как всё обернулось с моей сестрой, не уверен, что ты сделаешь Фрэнки счастливой. Особенно когда вся эта ситуация разрывает мою семью на части.

— Твои родители предпочитают разрушить семью. Они могли бы просто оставить все как есть, ради Фрэнки. Но они этого не сделают.

— Нет. Вот почему я здесь. — Брэд на мгновение отвёл взгляд. — Я не согласен, что это правильно, но если я не сделаю это ради матери, она найдёт другой способ убедиться, что это сделано.

Он вытащил что-то из кармана и протянул.

Взяв у него маленький листок бумаги, Трик едва сдержал рычание.

— Это чек на пятьдесят тысяч долларов.

— Я умею читать.

— Они твои… если оставишь Фрэнки, и никогда к ней не вернёшься.

Кипя от злости, Трик посмотрел человеку прямо в глаза и осторожно разорвал чек на мелкие кусочки. Некоторые приземлились на землю, другие улетели вместе с прохладным ветром.

Челюсть Брэда напряглась.

— Тогда, может быть, это изменит твоё мнение.

Он подошёл к своей машине, сунул руку в открытое окно и вытащил конверт из плотной бумаги. Трик взял его со скучающим вздохом и вытащил тонкий файл. Гнев вспыхнул в нем, когда он прочитал это. Очевидно, Брэд немного покопался в его жизни.

— Было нелегко найти эту информацию, — сказал Брэд, и самодовольство в его голосе заставило волка Трика щёлкнуть зубами. — Как только Фрэнки узнает это, она возненавидит тебя. И точно уйдёт. Если ты сейчас оставишь её, она никогда не узнает. Конечно, она расстроится из-за того, что ты её бросил, но, по крайней мере, не будет тебя ненавидеть.

Трик вернул файл в конверт и бросил его к ногам Брэда.

— Твой источник либо не знал истории целиком, либо решил немного приправить её каким-нибудь вымыслом. В любом случае, это не имеет никакого значения.

— Для Фрэнки это имело бы значение.

— Она уже знает.

Брэд помолчал, раздувая ноздри.

— Знает, что она не твоя истинная пара? Что ты ушёл от своей пары много лет назад, и что она пыталась покончить с собой из-за этого?

— Я не объясняюсь с людьми, но дам тебе немного информации, поскольку ты дядя Фрэнки. Яна не была моей истинной парой; она была эмоционально неуравновешенным влюблённым подростком. Ни больше, ни меньше. Если хочешь верить другому, это твоё дело. Но Фрэнки знает правду; это всё, что имеет для меня значение. — Трик бросил пренебрежительный взгляд на конверт. — Всё это было пустой тратой твоего и моего времени.

— Она тебе небезразлична? Потому что, если это так, ты в долгу перед моими родителями.

Трик не мог поверить своим грёбаным ушам.

— Повтори, — прогрохотал он.

Брэд отступил.

— Ты должен быть благодарен им. Они вырастили её такой. Они заботились о ней, оберегали её, позаботились о том, чтобы она получила хорошее образование, и…

— Лгали ей всю жизнь, — закончил Трик. — Они заставили её чувствовать, что она не соответствует их ожиданиям. И учитывая, что они разлучили семью Фрэнки по отцовской линии, вычеркнув их из её жизни, можно сказать, что они этого заслужили.

Глаза Брэда сузились.

— Тебе это нравится, да?

— Вот тут-то ты ошибаешься. Мне не нравится, что есть какие-то стороны. Я хочу, чтобы в жизни Фрэнки были все люди, которые ей дороги. Ты и твои родители — единственные, кто мешает этому, а не я. И ради чего? Мы же не ожидаем, что кто-то из вас ступит на нашу территорию или пригласит стаю в свою жизнь. Но если ты и твои родители хотите быть в её жизни, вам всем нужно сойти со своих пьедесталов. Так что к чёрту их, к черту тебя и к черту твою взятку.

Глаза Брэда блеснули.

— Это моя мать…

— Твоя мать, возможно, знает, что ты здесь, но она не просила тебя выписывать этот чек. Ты возлагаешь вину на неё на случай, если я расскажу Фрэнки о том, что здесь сегодня произошло.

— Если ты скажешь ей, она разозлится, что ты пришёл без неё.

— Да, разозлится. Но между мной и моей парой не будет лжи. Я не буду скрывать это от неё, хотя и знаю, что это причинит ей боль. Как я уже сказал твоему отцу, вы все отталкиваете её тем дерьмом, которое вытворяете. Я думаю, она ожидала бы такого от твоих родителей, но не от тебя. Ты только что искренне облажался. — С этими словами Трик запрыгнул во внедорожник и резко повернул ключи в замке зажигания. — Гребаный ублюдок.

Маркус выдохнул.

— Чёрт возьми, Трик, я не знаю, как ты не вышиб дерьмо из этого ублюдка.

Трик сдал назад и выехал со стоянки.

— Было трудно сопротивляться, но Фрэнки будет итак больно услышать, что дядя пытался подкупить меня. Ей было бы ещё больнее услышать, что её пара и дядя потом подрались.

Маркус склонил голову.

— Ты поступил правильно. Если бы ты оставил на нём хоть один синяк, он бы пошёл к ней плакаться с дерьмовой историей, которая сделала его жертвой, а тебя злодеем.

— Я бы оставил на нём нечто большее, чем просто синяк, — прогрохотал Трик. Он бы причинил этому ублюдку серьёзную боль.

После долгой паузы Маркус сказал:

— Эй, она сказала тебе, что у нас с ней был небольшой разговор?

Хотя Трик знал, что его друг меняет тему разговора, чтобы помочь Трику остудить гнев, он согласился.

— Она упоминала об этом. Заверила, что между вами не возникнет никакой неловкости.

— Некоторые женщины не приняли бы наше прошлое так легко. Они бы реагировали. Очевидно, она достаточно уверена в вас и в том, что ты к ней чувствуешь, чтобы не беспокоиться о том, кто был до неё. Это хорошо. И это значит, что ты поступил правильно, не давя на неё. Завоевать её доверие и двигаться в её темпе — вот что ей было нужно. Но я чувствую, что тебе становится всё труднее не давить.

— Если ты это чувствуешь, она тоже почувствует. — Однако она и словом не обмолвилась об этом.

— Возможно. Тебе недолго осталось сдерживаться, Трик. Я наблюдал за ней вместе с тобой. Наблюдал, как она постепенно смягчается. Раньше она хмурилась из-за того, что ты постоянно прикасался к ней. Теперь она тянется к этому. Раньше она никогда не прикасалась к тебе в ответ, но теперь да. Она также начала расслабляться в окружении остальной стаи, но не улыбается нам и не разговаривает так открыто, как с тобой. И если тебя нет рядом, она чувствует себя некомфортно. — В то время как последнее заставляло Трика чувствовать себя немного самодовольным, его огорчало, что она ещё не полностью расслабилась в стае. Однако он понимал, что уйдёт время. — Мне нравится, как ты с ней ведёшь себя, — продолжил Маркус. — И должен сказать, я удивлён, испытываю облегчение и впечатлён тем, что она полагается на тебя. Многие женщины видят в этом слабость. Кажется, она уважает твою потребность заботиться о ней и с радостью позволяет это делать — возможно, потому, что ей раньше не на кого было опереться, и она не боится пробовать. Всё это хорошо и указывает на то, что она счастлива с тобой и принимает то, что ты её пара. Ей просто нужно встретиться лицом к лицу с тем, что встаёт на пути связи, и это, как я предполагаю, связано с Ньюманами.

Руки Трика сжались на руле.

— Она всё ещё надеется, что сможет найти способ заставить их принять её решение о присоединении к стае.

— Не думаю, что это произойдёт.

— Я тоже, но они не считают себя виноватыми в этом. Они всегда заставляли её чувствовать себя плохой, и мне это противно. О, она видит, что не одна ведёт себя неразумно, но это всё равно заставляет её чувствовать себя дерьмово.

— Ты можешь лишь делать то, что делал всё время с момента, как снова нашёл её — быть рядом. — Маркус скривил губы. — Мы недалеко от её дома. Почему бы не заехать и не повидаться? Я понимаю, что она занята, но это, наверное, единственное, что успокоит тебя.

Абсолютная правда.

— Возможно, она ещё не вернулась со склада.

— Позвони и выясни.

Фрэнки как раз закончила перетаскивать металлолом из фургона в студию, когда зазвонил сотовый телефон. Она убавила громкость музыки и схватила телефон с полки. На экране высветилось имя Трика.

— Да? — просто ответила она.

— Привет, детка. Ты уже дома?

Она нахмурилась, услышав напряжённые нотки в его голосе.

— Да. Где ты?

— Примерно в десяти минутах езды от тебя. Я скоро приеду, помогу тебе выгрузить материалы.

Чёрт, он был слишком милым.

— Я уже все выгрузила. Но ты всё равно приезжай.

— Скоро буду, — сказал он, на этот раз его голос был немного теплее.

— Хорошо, я… — Звук автомобильного двигателя заставил её обернуться. Увидев синий Шевроле Тахо, она вздохнула.

— Чёрт.

— Что?

— Похоже, Вэнс решил навестить меня.

Трик выругался.

— Не впускай его в дом. Закрой грёбаную дверь студии и не обращай внимания на этого ублюдка. Я разберусь с ним.

— Я и сама прекрасно с ним справлюсь. — Она медленно вышла через боковую дверь, когда машина свернула на подъездную дорожку, ведущую к студии. Она ни за что не впустила бы этого ублюдка внутрь. — Подожди, это не Вэнс, — поняла она, увидев номер. Номера Вэнса заканчивались на «VCE». — Твою мать, — выплюнула она, потому что водитель нажал на газ, и шины взвизгнули, когда машина понеслась прямо на неё.

— Фрэнки? Фрэнки! — завопил Трик.

Не раздумывая, она побежала к боковой двери и повернула в студию, но машина последовала за ней внутрь и с визгом остановилась, задев ногу с такой силой, что Фрэнки растянулась на бетонном полу. Боль пронзила ногу и обожгла тыльные стороны ладоней. Стиснув зубы, Фрэнки перевернулась на спину. Именно в этот момент водитель плавно вышел из машины. Он показался смутно знакомым. Она не разглядела, как следует парня, который напал на Трика в туалете, но подозревала, что это он. Дрейк. Вот чёрт. Она сжала кулак. Где, черт возьми, её телефон? Она уронила его, когда падала, и нигде не видела. Ужас пронзил грудь. Оглядываясь, она поняла, что глупо врываться в студию — она ни за что не смогла бы вовремя закрыть металлическую дверь, чтобы не пустить ублюдка, но она об этом не подумала — была слишком охвачена паникой. Эта паника затопила её и сейчас, разгоняя адреналин по венам.

Фрэнки приподнялась на локтях, задаваясь вопросом, слышит ли он бешеный стук её сердца — он отдавался в ушах, точно так же, как и волчица металась внутри от ярости.

Парень подошёл к ней, насвистывая.

— Привет, милая. Ты быстро бегаешь, не так ли? Просто недостаточно быстро. А теперь, почему бы мне не помочь тебе подняться?

Её когти вонзились в него, и она ударила его, порезав лицо до крови. Он отпряну, словно потрясённый видом её когтей. Воспользовавшись этим, она снова ударила его.

Смеясь, он отпрянул и уклонился от удара. Да, он смеялся.

— Не знал, что ты перевёртыш. Ты живёшь здесь, без стаи, без пары. Хорошо, что я люблю сюрпризы.

Она с трудом поднялась на ноги — плохая идея. Её нога всё ещё пульсировала от боли. Почувствовав, что он готов к нападению, она зарычала:

— Даже не пытайся это сделать, ублюдок.

Возможно, она и не умела драться как перевёртыш, но могла причинить боль.

— Прости, милая, но тебе придётся пойти со мной.

— Этого не случится.

Он двигался быстро. Чертовски быстро. Его кулак врезался ей в челюсть, оглушив.

— Жаль, что мне пришлось испортить это милое личико, — сказал он. Снова насвистывая, он потащил её к машине, но больная нога подогнулась. Это застало его врасплох, и он споткнулся, когда она упала на спину. Склонившись над ней, он вздохнул. — Тебе обязательно быть неуклюжей?

Она глубоко вонзила когти в его пресс, царапая до кости.

— Да.

Он отпустил её так резко, что затылок с ужасным треском ударился о бетон. У неё закружилась голова, и тошнота скрутила желудок.

— Грёбаная сука.

Ботинок врезался ей в живот, выбив воздух. Фрэнки свернулась калачиком, шипя. Её волчица обезумела и рванулась к поверхности, но затем острые когти прижались к горлу Фрэнки с такой силой, что порвали кожу. И она, и волчица застыли.

— Хватит играть, — сказал он. — Мы сядем в эту грёбаную машину и поедем в какое-нибудь тихое место. Туда, где сможем побыть наедине. Разве это не мило?

Эм, нет. В глубине души она знала, что если пойдёт с ним, умрёт в течение часа. Но не было никакой возможности дать отпор, и ей не перерезали бы горло. Она заставила свой голос дрожать, когда сказала:

— Я пойду с тобой. Я не буду сопротивляться. Только не убивай меня. Пожалуйста.

Он просиял, глядя на неё.

— Такая вежливая. Мне нравится, когда умоляют. Подожди, пока я не расскажу твоему парню, как ты умоляла. О, ему это чертовски не понравится. А теперь убери когти. Вот так. Видишь, выполнять приказы не так уж сложно.

Он убрал когти с её горла и рывком поставил её на ноги — чёрт возьми, если это не больно. Именно тогда она врезалась лбом ему в нос. Животный звук, вырвавшийся из его горла, был смесью гнева и боли. Несмотря на то, что в голове стучало, Фрэнки высвободилась из хватки и сняла молоток с крючка на стене. Она замахнулась им, целясь в голову. Лёгкая вибрация пробежала по руке, когда молоток соприкоснулся с его черепом. Парень пошатнулся с болезненным стоном, схватившись за голову. Понимая, что бежать нет смысла, Фрэнки медленно сделала несколько резких шагов назад, стараясь не потерять равновесие. Всё ещё держа молоток в руке, она обнажила когти другой, ожидая.

Он уставился на неё холодными глазами, рот скривился, из сломанного носа текла кровь.

— Ты заплатишь за… — Он напрягся. Они оба слышали безумный рёв автомобильного двигателя и визг шин.

Она улыбнулась.

— А вот и Трик.

Его глаза расширились, когда он выглянул наружу.

— Чёрт!

Казалось, он собирался вновь схватить её, поэтому она взмахнула молотком ещё раз. Но промахнулась. Парень выругался и, явно решив, что она того не стоит, забрался в машину и задним ходом быстро выехал из студии. Затем умчался прочь, скрывшись из виду, оставляя за собой облако грязи.

Позволив молотку со звоном упасть на пол, Фрэнки заковыляла к двери и смотрела, как его машина исчезает на дороге всего за несколько мгновений до того, как другой внедорожник остановился, и Трик выпрыгнул наружу. Затем внедорожник скрылся, преследуя автомобиль. Может быть, это выброс адреналина, а может, облегчение от того, что она увидела Трика, но ноги подкосились, и задница ударилась об пол. Трик присел перед ней на корточки и обхватил ладонями её лицо. Несмотря на то, что его взгляд был жёстким, а лицо превратилось в маску ярости, она никогда не чувствовала себя в большей безопасности.

Сердце Трика заколотилось о рёбра, когда он хорошенько разглядел её. На челюсти синяк, боль запечатлена в каждой чёрточке её бледного лица, на одежде были брызги крови, и…

— Чёрт, почему у тебя на шее кровь?

Она слегка приподняла подбородок, чтобы он мог лучше рассмотреть колотые раны.

— Его когти прокололи мне горло; порезы неглубокие.

Трик видел, что она права, но это его ни хрена не успокоило. Его волк предсказуемо вышел из себя и бросился на Трика, требуя свободы преследовать нападавшего на его пару. Трик боролся с ним, сосредоточившись на Фрэнки. Отомстить можно позже.

— Где ещё болит?

— Нога. Рёбра. Затылок. Но кровотечения, кроме как на шее, вроде нигде нет.

— Ошибаешься, — прорычал он, когда его рука осторожно ощупала её затылок, и он почувствовал липкое тепло и чертовски большую шишку.

Она поморщилась.

— Чёрт, ай

Ненавидя себя за то, что причинил ей боль, он поцеловал её в лоб.

— Мне нужно взглянуть на твой живот. — Он осторожно задрал футболку и выругался, увидев чёрно-фиолетовый синяк, который начал формироваться. Рычание сотрясло его грудь. — Я убью его. Я убью его на хрен.

— Это Дрейк.

— Я знаю. Я чувствую его запах. — Запах ублюдка сводил волка с ума почти так же, как запах крови Фрэнки. — Маркус преследует его задницу.

— Он хотел забрать меня.

Трику пришло в голову, что если бы он появился хоть на минуту позже, Дрейк, вероятно, уже забрал бы её. Этой мысли хватило, чтобы у него перехватило дыхание. — Ты сказала, что у тебя повреждена нога. Какая?

Она коснулась своей икры.

— Я не знаю что с ней. Он подрезал меня машиной.

Она чуть не дёрнулась от удивления, когда коготь разрезал штанину её джинсов, даже не задев кожу. Чёрт возьми, икра распухла и была в синяках, и Фрэнки думала, что сломана.

— Чёрт. Что ж, по крайней мере, скульптуры в порядке.

Трик медленно моргнул.

— Что ты только что сказала?

— Он въехал сюда на машине — мог сбить адского коня. Это было бы плохо.

Он уставился на неё с явным недоверием.

— У тебя серьёзные раны.

Она важнее любой скульптуры.

— Не рычи на меня.

Закрыв глаза, Трик вдохнул через нос.

— Женщина, ты сводишь меня с ума.

Он выпрямился, и её рука метнулась вперёд и схватила его за запястье. Он взял её за подбородок.

— Эй, я никуда не собираюсь уходить.

Фрэнки сглотнула и отпустила его.

— Я знаю. Извини. Не знаю, зачем я это сделала.

— Ты сделала это, потому что какой-то мудак напугал тебя до полусмерти. — Встав, он осторожно подхватил её на руки. — Мы убираемся отсюда к чёртовой матери. Тарин — целительница. Она поможет с ранами.

— Мне нужно запереть дверь.

— Я закрою; давай только сначала посадим тебя в машину.

Фрэнки вздохнула.

— Хорошо.

Она таяла в его объятиях, дрожа по мере того, как адреналин покидал организм. Прижимая Фрэнки к груди, он зарылся лицом в её волосы и вдыхал запах, пока они направлялись к её Ауди. Она чувствовала головокружение. Проклятье, она не отключится. Ньюманы не падали в обморок.

— Ты, должно быть, нарушил все правила, чтобы добраться сюда так быстро.

— Я не знал, что происходит; просто знал, что кто-то пришёл за тобой. Клянусь, моё сердце остановилось, а потом заколотилось как сумасшедшее. — Оно всё ещё не успокоилось. — Я услышал твой крик и звук приближающейся машины, а потом связь оборвалась.

— Знаешь, этот парень не совсем в своём уме.

— Да, я знаю. Он больше не причинит тебе вреда. Никогда больше. — Трик усадил её на пассажирское сиденье и, осторожно касаясь её ран, пристегнул ремнём безопасности. — Жди здесь. — Он быстро запер студию, нашёл её телефон и включил сигнализацию. Он как раз поправлял водительское сиденье, чтобы было больше места для ног, когда зазвонил сотовый.

— Это, должно быть, Маркус. — Трик достал свой телефон и ответил: — Скажи мне, что он у тебя.

— Хотел бы, — вздохнув, сказал Маркус. — Я потерял его.

Трик зарычал, и волк в гневе набросился на Трика, разрывая внутренности когтями.

— Как ты вообще мог его потерять?

— Он подъехал к большому зданию и забежал в него, — сказал Маркус. — Я последовал за ним туда и искал, но он исчез в толпе. Было слишком много запахов, чтобы я мог его найти.

— Умно, — сказала Фрэнки, её слух уловил слова Маркуса.

— Я обыщу его машину до того, как её эвакуируют, и посмотрю, смогу ли я найти что-нибудь, правду ли Морелли говорит о том, что Дрейк сбежал, и где он остановился.

Трик закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

— Мне нужно ехать, Маркус, я поговорю с тобой позже.

Закончив разговор, он сунул сотовый обратно в карман.

Услышав, как он заскрежетал зубами, она похлопала его по бедру дрожащей рукой.

— Я в порядке. — Она никак не могла унять дрожь. — Правда, в порядке.

— Нет, это не так. Но будешь. — Он включил зажигание. — Мы возвращаемся домой. Тарин исцелит тебя.

Фрэнки очень надеялась, что его альфа-самка хороша в том, что делает, потому что теперь, когда адреналин выветрился из организма, боль начала усиливаться. Её голова раскалывалась как сумасшедшая, нога пульсировала от боли, а следы на шее адски жгло. Хуже того, каждый вдох причинял боль из-за того, что, как она подозревала, у неё сломано ребро.

— Перестань рычать.

Трик не мог. Когда они наехали на дорожную кочку, и Фрэнки ахнула от боли, он злобно выругался.

— Прости, детка.

Пока он вёл машину, ярость пульсировала в венах, угрожая лишить рациональности, за которую он держался на очень тонкой ниточке. Он заставил себя не думать о том, что произошло, просто сосредоточиться на дороге, чтобы они не попали в грёбаную аварию. Но это было чертовски трудно, пока запах её крови заполнял маленькое пространство.

Наконец, вернувшись на территорию стаи, он понёс её вверх по склону утёса, ненавидя каждый шаг, потому что знал, как ей больно. Однако она не издала ни звука. А крепко зажмурилась и уткнулась лицом ему в грудь, и одной рукой зажала его футболку.

Когда он ворвался в гостиную, все вскочили, будто их, чёрт возьми, ударило током.

— Что случилось? — потребовала Джейми, широко раскрыв глаза.

— Я всё объясню, как только Фрэнки поправится, — сказал Трик. — У неё повреждена нога, сломано ребро, а на затылке шишка размером с гусиное яйцо, которая только что перестала кровоточить. Колотые раны на шее тоже перестали кровоточить. Синяк на челюсти исчез, но осталась припухлость.

Лидия запустила руку в волосы, широко раскрыв глаза.

— Боже мой.

— Трик, положи её на пол, — сказала Тарин. — Райан, открой окно.

Трик осторожно опустил Фрэнки на пол.

— Не двигайся, детка.

— В любом случае, с такой ногой далеко не уйду, — заметила она.

Тарин положила руку на лоб Фрэнки, и каждая из ран засветилась сквозь кожу.

Трик хмуро посмотрел на свою пару.

— Ты не говорила, что у тебя болит плечо.

— Он сильно дёрнул меня за руку, чтобы поднять, но вроде бы плечо не вывихнуто или что-то в этом роде.

— Почти, — сказала Тарин. Затем прижалась губами к губам Фрэнки, глубоко вдохнула и на выдохе отвернулась к окну. Поток чёрных частиц пронёсся по воздуху и вылетел в окно. Потом она делала это снова и снова.

Пока Тарин исцеляла его пару, Трик быстро и кратко объяснил стае, что произошло.

— Позвони Морелли, — сказал он Трею. — Если это сделаю я, не будет ничего дипломатичного в том, что я ему скажу, и в конечном итоге я брошу вызов этому сукиному сыну. — А он не хотел отходить от Фрэнки.

— Морелли сказал, что Дрейк ушёл из стаи, — напомнил Тао. — Возможно, он не имел к этому никакого отношения.

Трик посмотрел на главного стража.

— Но я бы согласился перерезать горло Морелли вместо Дрейка, вот почему Трей должен позвонить ему.

Их Альфа кивнул.

— Я позвоню.

— Ты знаешь, что произойдёт, — сказал Данте. — Морелли предложит найти Дрейка, привести его сюда, а затем передать нам, но только если ты согласишься на союз.

— Пошёл он.

Тарин закашлялась и, закончив лечить Фрэнки, откинулась на спинку стула, принимая от Грейс бутылку воды.

— Он ничего от нас не получит.

Трик помог своей паре сесть прямо и осмотрел её, хотя и знал, что все раны затянутся. Пока он сам не убедится, что с ней всё в порядке, не сможет расслабиться.

— Мы можем добраться до Дрейка без его помощи, — сказал Райан. — Кроме того, этот парень сумасшедший, но не совсем глуп. Он будет знать, что Морелли может сделать такое предложение, поэтому будет держаться от него на расстоянии.

— Я согласен, — сказал Трей. Его взгляд снова скользнул к Трику, и он поклялся: — Мы найдём его. И сделаем это до того, как у него появится шанс причинить вред Фрэнки или кому-либо ещё.

Фрэнки шумно выдохнула.

— Жаль, что молоток не попал ему в череп.

Трик моргнул, глядя на свою пару.

— Что?

— После того, как я сломала ему нос…

— Ты сломала ему нос?

— Я взяла молоток. Но ударила его только раз. Однако и этого было достаточно, что наполняет меня ликованием. И всё же было бы приятнее проломить ему череп сбоку. — Осознав, что все смотрят на неё, Фрэнки нахмурилась. — Что?

Джейми уставился на неё сверху вниз.

— Ты действительно сломала ему нос и ударила молотком?

— Расцарапала ему лицо и также ударила ножом в низ живота, — сказала Фрэнки.

Лидия недоверчиво посмотрела на племянницу.

— Ты выглядишь такой милой, что просто трудно представить, как ты замахиваешься молотком в чью-то голову.

Фрэнки открыла рот, чтобы заговорить, но тут Трик застал её врасплох, внезапно подхватив с пола и выйдя из комнаты.

— Я могу идти, — сказала она. Его ответом было низкое рычание — звук, казалось, исходил одновременно и от человека, и от животного. Она погладила его по груди, надеясь смягчить его гнев. Его мышцы были так напряжены, что она подумала, не болят ли они. Его кровяное давление, вероятно, зашкаливало.

Он не отпускал её, пока они не оказались в его комнате. Она поморщилась и сказала:

— Мне позарез нужен душ.

Она была покрыта засохшей кровью, что не было весёлым, и она знала, что у Трика не было шансов успокоиться, пока в воздухе витал запах её крови. Казалось, он едва удерживал себя в руках. Он никак не отреагировал на её заявление, кроме короткого кивка. Ей было больно видеть, как он стоит там с напряжёнными мускулами и воспалёнными глазами, охваченный таким мрачным настроением, что она не была уверена, что кто-нибудь сможет достучаться до него прямо сейчас — даже она. Она знала, что иногда нужно побыть наедине с собой, когда ты злишься, поэтому, решив, что ему поможет побыть одному, она быстро приняла душ и смыла всю кровь с кожи и волос. После этого она завернулась в пушистое полотенце и направилась обратно в спальню… только для того, чтобы обнаружить Трика, расхаживающего туда-назад, как зверь в клетке, с вытянутой шеей и немигающим взглядом. Его мышцы уже не были такими напряжёнными, но было ясно, он ещё далёк от спокойствия.

Он даже не посмотрел в её сторону, когда она надевала футболку, трусики и шорты. Она как раз закончила расчёсывать спутанные мокрые волосы, когда, всё ещё расхаживая взад-вперёд, он заговорил.

— Позже мы вернёмся к тебе, соберём твои вещи и привезём сюда.

Фрэнки вскинула голову. Она должна была это предвидеть.

— Трик, я…

— Ты переезжаешь сюда. — Его тон не оставлял места для споров. — Пора, Фрэнки.

— Ты же знаешь, я не могу, пока…

Трик повернулся к ней.

— Этот мудак знает, где ты живёшь, — выдавил он, сжав кулаки. — Что помешает ему вернуться? Недостаточно того, что ты проводишь здесь большую часть ночей. Он может сделать что-нибудь жестокое, например, поджечь дом.

Ужас охватил её при этой мысли.

— О боже, он уничтожит мои скульптуры.

Глаза Трика сверкнули в её сторону.

— Мы можем забыть о них хоть на одну секунду?

— Нет, они важны…

— Я знаю. — Трик обхватил её лицо руками, которые слегка дрожали от ярости. — Я знаю, что ты вложила частичку себя в них. Это ещё одна причина перевести их сюда, где он не сможет до них добраться. Самое главное, ты должна быть здесь, где он не сможет до тебя добраться.

«Следовало убить Дрейка, когда у него был шанс» — подумал Трик. Надо было ударить его стальным прутом. Нет, слишком быстро. Он должен был держать голову в унитазе до тех пор, пока его лёгкие не наполнятся жидкостью, и жизнь не покинет его тело.

— В какой-то момент ты бы переехала сюда, Фрэнки. Нет никаких причин, почему это не может произойти пораньше. — Он сделал усилие, чтобы смягчить свой голос, когда спросил: — Это на самом деле так плохо?

Она вздохнула.

— Нет. Послушай, я понимаю, что тебя сводит с ума то, что ты до сих пор не заявил на меня права; я знаю, что не даю тебе того, что тебе нужно.

— Ты всё, что мне нужно.

— Но я не даю тебе такого чувства преданности, которого ты хочешь. И я знаю, что желание заявить на меня права, должно быть, сильно давит на тебя, но…

— Я могу подождать, чтобы заявить на тебя права. Но пока, я хочу, чтобы ты была здесь, со мной. Здесь, где ты и твоя волчица счастливы. Где Ньюманы не смогут появиться и доставить тебе неприятностей. Где Дрейк не сможет тебя достать.

Она подняла подбородок.

— Я не перееду, пока не закончу с «адским конём». Я не могу. Он ещё недостаточно стабилен, чтобы его можно было перемещать.

Ненавидя себя за то, что он должен был уважать это, Трик глубоко вздохнул и на мгновение задумался.

— Ты сказала, что нужно ещё пару дней, чтобы закончить скульптуру. Пока ты будешь работать, стая поможет мне переместить все, что захочешь взять с собой, включая скульптуры, которые можно переместить. Я поставлю их здесь, в твоей студии.

— Но…

— Знаю, ты надеешься, что сможешь наладить отношения с дядей, бабушкой и дедушкой, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал чувствительно. — Я знаю, ты беспокоишься, что если переедешь сюда, они воспримут это, будто ты выбирала сторону. Но они не глупы, Фрэнки. Они прекрасно понимают, что ты переедешь жить на территорию стаи по той простой причине, что мы пара. Ты не сможешь переубедить их, что бы ни делала. Сегодня я сам убедился в этом.

Она прищурила глаза.

— Что это значит?

Он скользнул руками с её лица вниз, к плечам.

— Я встречался с Брэдом.

— Брэд, мой дядя?

— Он прислал мне электронное письмо с просьбой встретиться наедине. — Трик поднял руку, когда её глаза вспыхнули гневом. — Я не сказал, потому что ты бы настояла на том, чтобы пойти, и тогда я бы не узнал, что он хотел сказать, потому что он пожалел бы о своих словах в твоём присутствии.

— И что он хотел сказать? — Она сжала руки, когда он заколебался. — Трик, скажи.

И он рассказал. Она вытаращила глаза.

— Он предложил тебе пятьдесят тысяч долларов, чтобы ты ушёл от меня?

Её волчица застыла как вкопанная.

— Он сказал, что делал это по просьбе Марсии, но лгал. В этом был весь он. Возможно, если бы она знала, даже одобрила бы это, но подкупить меня его идея. — Трик потёр челюсть, которая чертовски болела от того, как сильно он стискивал зубы. — Он навёл обо мне справки и узнал о Яне — хотя ему сказали, что она на самом деле моя пара — и пригрозил рассказать тебе, думая, что это заставит меня уйти, чтобы ты никогда не узнала.

Фрэнки должна была разозлиться. Вместо этого волна эмоций внутри просто… схлынула, оставив только боль от предательства. Она бы никогда не подумала, что Брэд когда-нибудь совершит что-то настолько хитрое и изворотливое — это казалось настолько несвойственным для него. Но ведь он лгал ей все эти годы, не так ли? Так что, возможно, ей не стоит так удивляться.

Трик притянул её ближе.

— Я не хотел говорить тебе об этом, потому что знал, как сильно это причинит тебе боль. Но между парами не должно быть лжи. Я ничего не буду от тебя скрывать.

— Ты скрывал это от меня до сих пор. Я понимаю почему. Я также не могу отрицать, что ты прав: я бы настояла на том, чтобы поехать. Он бы никогда не сказал ничего из того дерьма при мне.

Боль в её глазах убивала Трика. Он прижался своим лбом к её.

— Я ненавижу, что они поступают так с тобой.

Да, Фрэнки тоже это ненавидела. Она попятилась, с трудом сглотнув.

— Я посижу немного на балконе.

Он двигался так бесшумно, что она не поняла, что он последовал за ней, пока он не сел в кресло во внутреннем дворике рядом с ней. Заметив нетерпеливый взгляд, который она бросила на него, Трик поднял руки.

— Я не прикоснусь к тебе, не буду разговаривать, но не оставлю тебя одну. Я здесь, если захочешь поговорить. Если ты этого не сделаешь, хорошо. Но я не хочу, чтобы ты оставалась одна, так что не проси меня уйти.

Она перевела взгляд на пейзаж.

— Трудный придурок.

— Меня называли и похуже.

Как и обещал, Трик не сказала ни слова, просто сидел там, глядя на открывающийся вид, а внимание Фрэнки было сконцентрировано на ней самой. Чем дольше она не двигалась, тем труднее становилось сдержать это обещание. Он не знал, что происходит в её хорошенькой маленькой головке, и беспокоился, что это может ему не понравиться. Тем не менее, он держал рот на замке и не протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, хотя так сильно хотелось. Нет, не хотелось. Было необходимо. Не только для того, чтобы успокоиться и заверить себя, что физически с ней всё в порядке, но и потому, что его переполняло стремление успокоить её. Он ненавидел то, что ей больно, ненавидел то, что не мог отомстить за эту боль. Его волк хотел свободы охотиться, калечить и убивать. Хотел увидеть, понюхать и попробовать на вкус кровь Дрейка. Даже присутствие его пары не успокаивало его и…

Она выпрямилась и повернулась к нему лицом.

— Приготовься.

Трик моргнул.

— К чему?

— Сейчас начнётся, с минуты на минуту.

— Что произойдёт?

Раскалённое возбуждение обрушилось на него и затопило. Просто так, его кровь загустела, тело напряглось, а член наполнился до предела. А потом желание успокоить её исчезло, полностью заглушенное желанием брать, предъявлять права и спариваться. Он дважды моргнул.

— Чёрт.

Она сглотнула, во рту у неё внезапно пересохло.

— Да, нам нужно потрахаться.