Неоновые росчерки

Эпизод девятый. "Самый жуткий кошмар"

ВЛАД НЕКЛЮДОВ

Воскресенье, 22 марта.

Остатки сумерек уходящего дня таяли и меркли в желто-розовом закате. На фоне перемешивающихся оттенков заката и наступающего вечера, как черные вены, проступали растущие вдали черные голые деревья.

Владу Неклюдову нравилась эта картина, хоть и выглядела она немного жутковато.

Юноша отпил из чашки сладкий горячий шоколад и оглянулся на плиту. Там готовился их с Надей ужин. Влад взял готовку на себя, ему хотелось произвести на девушку максимальное впечатление.

Наверное, в другом случае, с другой девушкой, Неклюдов обошелся бы и тем впечатлением, которое на всех производит загородный дом его отчима. Огромный, выполненный в чертах классического стиля «Райт», особняк поражал любую гостью, которую Влад привозил сюда на своем Mercedes ML 500. Вместе с походом в неплохой (по меркам Влада) ресторан, машины и дома хватало, чтобы Неклюдов получил долгожданный «десерт».

Но только не сегодня, не с Надеждой, нет, только не с ней.

Когда, почти полтора года назад, они начали встречаться Влад даже не ожидал, что эти отношения могут перерасти во что-то серьёзное. Неклюдову было это не нужно. Его устраивало, как было до этого. Он привык к этой простой и рабочей «схеме»: клуб, романтический ужин, особняк — секс. Он встречался только ради этого. Две, может три, встречи и он всегда, каждый раз без особого труда получал свой приз. Ну, а в те редкие случаи, когда ему попадались какие-нибудь идеалистки, он просто не тратил время. Зачем? В Москве, как и любом другом мегаполисе, когда у тебя есть деньги, ты точно не останешься на ночь один и всегда найдется девчонка, или две, или даже три, которые с радостью согреют твою постель.

Только Надежда оказалось другой. Она не поддавалась на его ухаживания, даже когда они начали встречаться, держалась очень скромно и сдержанно, ну а когда она, наконец, уступила… Влад понял, что не хочет расставаться с этой девушкой. Не хочет искать другую, не хочет возвращаться к той «проверенной» опытом тактике с секс-конвейером алчных, одинаковых в душе, дешевых девиц. Он искал и нашел ту, с которой ни за что на свете не хочет расставаться. Ту, с которой рад просто просыпаться в одной постели, как бы восторженно и банально это не звучало!

Плита тонко пикнула, извещая об окончании действия выставленной программы. Мясное блюдо с овощным соусом и кунжутом было готово.

Но Влад не спешил отходить от французских окон, перед которыми стоял и пил свой горячий шоколад. Взгляд парня, которым он осматривал просторные пасторали вокруг территории особняка, зацепился за нечто абсолютно лишнее на этой картине.

Это был огромный грузовик с зелено-голубой кабиной и длинной серой фурой. Влад пригляделся, автомобиль был похож на КАМАЗ, но парень был не уверен. Да ему и было все равно. Неклюдова больше интересовало, что он здесь забыл?

Шоссе, которое ведет к Москве далеко, и здесь кроме частных домов ничего нет. Зачем он сюда заехал? Да ещё и встал так, что перекрыл пол дороги!

Для себя Влад объяснил появление грузовика тем, что кто-то из соседей, видимо, заказал мебель. Неклюдов подумал, что должно быть не все дома вокруг пустуют, как он думал. Ему не хотелось, чтобы соседи видели Надежду и опять судачили про непутевого сына их соседа. Поэтому, парень специально выбрал выходные, когда все или ближайшие особняки соседствующих владельцев будут пусты. Но, скорее всего, кто-то из соседей поменял планы.

Влад выкинул лишние мысли из головы и направился к плите.

— Как аппетитно пахнет! — на кухню вошла Надежда.

Она была в коротком банном халате, с полотенцем на голове.

— Ты пахнешь ещё вкуснее и слаще, — проговорил Неклюдов, оказавшись рядом с девушкой и вдохнув медовый запах её тела.

Он знал, что это аромат её геля для душа, но предпочитал присваивать его ей.

После ужина и просмотра фильма, они, наконец, жарко и долго любили друг друга. Влад наслаждался сладостными чувствами, обладая Надей, подчиняя её и слушая её протяжные стоны.

Надя этой ночью, как будто сама стремилась раскрыть и показать ему всю себя. Отдать, подарить, преподнести. Всю себя. Всю, без остатка. Девушка горела страстным желанием принадлежать ему. И их желания в эту ночь совпадали ещё больше, чем прежде. Жаль, что никто из них даже не догадывался, что вместе они останутся теперь навсегда. В самом прямом смысле.

***

Он так и не понял, что заставило его вздрогнуть и открыть глаза.

Несколько минут Влад лежал в постели и смотрел в потолок. Ощущая нервный, учащенный ритм сердца, он вслушивался в темноту.

Рядом спала Надя, её маленькая теплая ладонь лежала на груди парня.

Аккуратно убрав руку любимой, Влад также тихо сел и свесил ноги на пол. Подошвы голых ног ощутили приятное касание дорогого ковра.

Влад встал с постели и взглянул в огромные окна, полностью занимающие торцовую часть спальни. Через них в спальню заглядывала безлунная и лишенная света звезд, дымчато-черная ночь. Влад приблизился к окну, обвел взглядом двор внизу. Отличное освещение позволяло хорошо разглядеть ограниченную забором лужайку, несколько извивающихся мощенных дорожек, маленькие керамические статуи и небольшой сад из нескольких деревьев.

Пусто. Тихо. Только мартовский беспокойный ветер слегка раскачивает ветки деревьев, а их «когтистые» тени как будто скребут темную почву земли.

Влад уже собирался отойти от окна и направиться в постель, как ночная тишь рассыпалась от пронзительного воя автомобильной сигнализации.

Буркнув ругательство, Влад бросился к джинсам. Одев их, он, стремглав босиком сбежал по лестнице, здесь наскоро натянул кроссовки, накинул куртку прямо на голое тело и подбежал к двери.

Но опомнившись, вдруг бросился в подвал. Здесь, на специальном стенде его отчим хранил несколько образцов стрелкового оружия. Отчим Влада любил оружие и привел эту любовь пасынку. А самое главное умение обращаться с оружием и метко стрелять.

Схватив швейцарский Sig Sauer 550, парень бросился к выходу, и, открыв замки, выскочил на улицу.

Ночь дыхнула в лицо колким холодом. Мороз забрался под куртку, оцарапал кожу живота и груди, плотно обхватил за ребра.

Владу было не до этого. Сжимая в руках штурмовую винтовку, парень передернул затвор, и направился к гаражу. Он видел, что автоматические ворота гаража подняты и свет изнутри вытянутым прямоугольником падает на землю рядом.

Ощущая глухой частый перестук пульса на висках, парень осторожно приблизился к гаражу. Его машина была на месте, рядом с ней никого не было. Мерседес сверкал фарами и продолжал истошно «орать».

Ощущая, как его телом овладевает нервная лихорадка, как его разгоряченная от предчувствия опасности кожа, увлажняется потом, Влад осторожно приближался к гаражу.

Он замер у входа, собрался с духом и резко выпрыгнув, вскинул Sig Sauer перед собой.

Слыша свое, немного сдавленное и сипловатое от стресса, дыхание Влад таращился в абсолютно пустой гараж. Здесь был только его автомобиль, но никого больше. Никаких воров, угонщиков или грабителей.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что перед ним никого нет, что его гараж пуст. И ещё пара секунд, чтобы осознать включенный в гараже свет. Влад отлично помнил, что выключал его, когда выходил.

Юноша шумно сглотнул и, не опуская оружия, медленно вошел внутрь гаража.

Ускоряющиеся тяжелые удары пульса врывались внутрь головы и гремели уже внутри черепа парня. Весь его организм, все чувства были обострены до предела. Его одновременно душило и подхлестывало чувство бешенного адреналина. Нервной судорогой то и дело сводило левую руку.

Парень, держа указательный палец правой руки на спусковом крючке, прошел вдоль своей машины.

Он не понимал… Если это автоугонщики, то зачем они включили свет? Разве они не понимают, что это их выдаст? Разве их задача не состоит в том, чтобы сделать все быстро и максимально тихо, незаметно?..

Влад не понимал. Действия преступников были слишком не логичными. Если конечно…

Эта мысль прозвучала в его голове последней.

Единственное, что могло заставить злоумышленников включить свет, это то, что им нужна вовсе не тачка, а он сам…

Влад слишком поздно понял опасную вероятность такого поворота.

Что-то схватило за ногу, юноша взглянул было в низ, но это нечто с силой дёрнуло его к себе.

Влад вскрикнул, наотмашь упал на бок, винтовка выпала из его рук и стукнулась об пол рядом.

Неклюдов обернулся, его взгляд был направлен под машину, из-под которой на него смотрели ярко-горящие лиловым неоном глаза в форме крестов и зловеще-ехидная улыбочка.

Парень заорал, весь испытуемый страх и шок рвались из его груди в этом долгом крике.

Он дёрнулся, но рука в чёрной нитриловой перчатки сильнее сдавила его лодыжку и с неожиданной силой потянула к себе.

Продолжая дико орать, парень попытался лягнуть человека в маске, но у него не получилось.

Лежавший под машиной монстр в светящейся маске продолжал тянуть его к себе, с поразительной физической силой.

— С**а! — выкрикнул со страхом и злостью Влад.

Он ударил свободной ногой снова и на этот раз попал, но чудище в маске его не выпустило. Влад с ожесточением ударил снова, затем ещё раз. Пластиковая маска треснула, левый «глаз» погас, но мужчина продолжал подтягивать Влада к себе. Неклюдов увидел в другой руке нападавшего нож. Он дернулся назад, но здоровяк под машиной коротко ткнул ножом его правую ногу.

Влад вскрикнул, когда холодное и широкое лезвие ножа пронзило его плоть. Ворвавшаяся через рану жалящая боль быстро взобралась по ноге.

Неклюдов, стиснув зубы, прорычал ругательство, задрав голову и увидел выроненный им Sig Sauer. Винтовка была не так уж и далеко. Он бы мог дотянуться…

Влад насилу сумел вырваться, после череды ударов по маске.

Испытывая всю ту же жгучую боль в разрезанной правой икре, парень с отчаянным старанием подполз к винтовке и быстро схватил оружие.

Он услышал шаги, резко развернулся. Выбравшийся из-под автомобиля монстр в светящийся маске уже возвышался над ним.

В этот момент из глубины дома прозвучал долгий, наполненный искренним страхом, девичий крик.

Влад растерянно оглянулся.

— Надя!..

Он услышал глухое рычание и обернулся. Огромный, с округлым животом толстяк в маске ринулся на него, занося нож.

Влад, лежа на полу, выстрелил. Штурмовая винтовка дернулась в его руках, ткнула прикладом в плечо. Звук выстрела ударился об стены и выпорхнул в ночь, через открытые ворота.

Влад, замерев в испуганном непонимании, глядел на толстяка в маске. Глаза парня застыли в шокированном взгляде на кровавую рану в животе мужчины. Кровь быстро пропитывала заляпанный пятнами, грязный клеенчатый фартук.

Чудище в маске даже не пошатнулось. Он приблизилось к Владу.

Парень снова заорал, отчаянно дергая ногами, он попытался отползти. Он несколько раз нажал на спусковой крючок штурмовой винтовки. Две из пяти пуль прошли выше цели, но три попали в тело мужчины. Одна пробила бедро, другая врезалась куда-то в область ребер слева, а третья вонзилась прямо под ключицу.

Но это тварь шла! Пошатываясь, дергаясь на ходу, сдавленно рыча, мужчина в маске приближался к Владу.

Неклюдов, в немом бессильном потрясении наблюдал, как толстяк идет прямо на него, не смотря на четыре пулевых ранения! В его рыхлом жирном теле было четыре пули! Это четыре раны, как минимум две из которых должны были стать смертельными!

— … это же… это… что… — от страха и смятения, рассудок парня помутился.

Бессвязно бормоча слова, он жался спиной в стену гаража и продолжал нажимать на спусковой крючок. Но оружие молчало — магазин винтовки оказался заполнен лишь на треть.

Толстяк присел рядом. Влад обмер, его дыхание и сердцебиение на мгновение застыли. Парень шокировано глядел в непроницаемую маску с трещиной и боялся шевельнуться, он слышал размеренное свистящее сопение, доносившееся из-под маски толстяка.

Тот пару мгновений смотрел на Влада, словно размышляя, что с ним сделать, а затем его правая рука быстро шевельнулась и широкий массивный нож вошел правую руку Влада.

Неклюдов испытывала такой глубокий, пробирающийся в глубь сознания, ужас, что даже не сразу почувствовал боль. Влад пару секунд созерцал свою окровавленную руку и торчащий в ней нож. А потом, глядя на рану, дико заорал.

***

Он проснулся от выплеснувшейся на него холодной воды. Вздрогнув, Влад, судорожно втянул ртом воздух, и несколько мгновений жадно «кусал» кислород, как будто не мог им наесться.

Он не сразу осознал, что почти голый, в одних трусах, сидит на металлическом стуле полностью связанный. Он не мог пошевелиться, пластиковые наручники на запястьях и лодыжках сразу же врезались в кожу, разрывая и рассекая её. Широкий ремень туго стягивал его шею и сдавливал горло. Ещё два обхватывали живот и колени. Распоротая правая рука отзывалась тянущей и рвущей глубокой болью.

Влад был полностью беззащитен. В страхе, парень вертел головой по сторонам.

Он пытался понять, где находиться. Но слабого света одинокой лампы на потолке не хватало, чтобы увидеть хоть что-то за пределами непроницаемого мрака, которым Влад был окружен. Вокруг него мерклый желтый свет смешивался с тьмой, превращаясь в ореол подсвеченного сумрака.

Ощущая себя полностью беспомощным и беззащитным, Влад в страхе глядел по сторонам. Он не мог свободно вертеть головой — ремень на шее резал кожу при каждом повороте. Он пытался, но не мог рассмотреть, что скрывает окружающая его темнота. Но он знал, что некто скрывается в ней. Прячется в глубинах мрака и наблюдает за ним.

— Что вам нужно?! — со злостью и паникой в голосе, слёзно воскликнул Влад. — Если дело в деньгах, позвоните моим родителям и…

— Номер, — прозвучал из мрака потусторонний холодный и властный голос.

От звука этого голоса, наполненного презрительным безразличием, тело Влада отозвалось предательской пугливой дрожью. Парень злился на себя, но ничего не мог поделать. Он боялся. Он был во власти страх. Страх и паника полностью, без остатка подчинили его рассудок и как будто по нитки, неуловимо быстро, вытягивали из него все силы к сопротивлению и мысли о спасении. Страх и паника, словно насмехаясь, оставляли лишь чувство жалости к самому себе и желание молить о пощаде, пресмыкаться ради крошечной и невесомой возможности спастись.

— Что?.. — севшим слабеющим голосом переспросил Неклюдов. — К-какой…

— Номер твоего счета, — снова произнес тот самый голос.

А затем из темноты вспыхнули ярко-лиловые глаза с уже знакомой ехидной и пугающей улыбкой электронной маски с неоновым светом.

— М-моего сч-чет-та?! — с трудом повторил Влад и нервно сглотнул. — Конечно! Я и пин-код вам назову! Я всё отдам…

«Всё». Он действительно был готов отдать всё. Лишь бы только его не тронули. Лишь бы только его отпустили, и он оказался как можно дальше отсюда, как можно дальше от этих горящих лиловым светом крестоообразных глаз и ехидной улыбки.

Он назвал им счёт, пин-код и все данные, которые нужны были его похитителю, чтобы снять деньги с карты.

— Этот не тот счёт, — произнес монстр в маске.

— Н-но… у м-меня н-нет другого… — едва не плача, простонал Влад.

Молчание. Лиловая маска молчала. В безмолвии, горящие лиловые неоном, глаза застыли в недрах клубящейся темноты.

— Это ложь, — произнес голос.

— Н-но…

— Ты скажешь тот номер счета, который нам нужен.

Влад быстро заморгал глазами, ошарашенно глядя на лиловую маску.

— Но я… я не знаю…

— Это ложь.

Влад чуть было не заорал, когда второй голос, ехидный и гадкий, прозвучал едва ли не у самого его уха. Замерев от ужаса, парень ощутил чье-то дыхание у себя на плече, затем на щеке и в волосах. Он задрожал сильнее, сжал кулаки и инстинктивно дернул руками. Парень тут же скривился от боли — пластиковые наручники с готовностью впились в его плоть, продавливая и разрезая её.

Саднящая боль зародилась в запястьях и, подобно пламени сжирающему его руки, стала медленно подниматься вверх.

— Номер, — с елейным и злорадным упоением повторил второй голос, — скажи нам номер, малыш, и ты не увидишь этого…

Перед ним вспыхнул неожиданно яркий свет. Впереди, в пяти-шести метрах от Влада на металлическом прозекторском столе, совершенно обнаженная лежала Надя.

Она была в сознании и беспокойно вертела головой по сторонам. В лучах яркого света её кожа казалась почти абсолютно белой и наполненной мистическим сиянием.

Неклюдов замер на стуле, парень испытал кошмарное потрясение от увиденного. Надя… его Наденька, его маленькая и любимая Надя, здесь… совершенно голая, с кляпом во рту, связанная, на столе, как… как праздничное блюдо для двух ублюдков в масках.

— Номер, — снова заговорила лиловая маска. — Номер, парень.

— Я не… я не… — Влад не мог заставить себя говорить.

Он продолжал смотреть на свою девушку и жаждал, чтобы её здесь не было. Чтобы это была не она, что бы он не видел, что с ней могут или будут делать!..

— Я н-не знаю… — в испуганной растерянности произнес Влад. — Я н-не понимаю…

— Ложь! — снова объявил голос за спиной Влада.

Неклюдов хотел было ответить, но замер, когда нечто холодное, вдруг, прикоснулось к его голой шее. Неклюдов не видел, что это, но чувствовал прожигающий его кожу угрожающий холод металла. Он чувствовал, что это нечто опасное, острое. Нечто, что уже пробовало горячую человеческую кровь.

До отравленного ужасом сознания Влада, внезапно долетела ошеломительная мысль, что он не первый… Вернее, они с Надеждой, не первые, кто оказывается здесь, во власти двух ублюдков в масках.

Не первые… И, скорее всего, не последние.

— Не хочешь говорить, тогда будешь кричать… — шепнул голос за спиной.

Холод металла дернулся вверх, и резкая острая боль вспыхнула под левым ухом Влада. Парень закричал, дергаясь всем телом. Он чувствовал собственную кровь, стекающую по левой стороне шее из разрезанного уха. Он чувствовал, как свирепая боль с жадностью грызет его плоть, проникая глубже, дальше, заставляя его сдавленно выть и стучать ногами по полу.

— Номер счета, парень, — произнес монстр в лиловой маске.

Он чем-то щелкнул и зажегся ещё один источник света. Из-за слез в глазах, Влад не сразу разглядел стенды с держателями на стене, позади прозекторского стола. На таких обычно висят инструменты. Молотки, отвертки, пилы… Да, пилы здесь тоже были. Самого разного вида. А так же отвратительного вида щипцы, бесчисленное множество ножей разных размеров и назначений, ручное сверло, скальпели, хирургические ножницы и прочие предметы пыток, вызывающее смесь омерзения и ужаса.

— За твою ложь, расплачиваться будет она, — толстяк в лиловой маске снял со стенда нечто похожее на садовые ножницы и приблизился к Надежде.

Девушка продолжала беспокойно вертеть головой по сторонам. Влад видел, как сжимаются и разжиматься её кулачки, как она пытается пошевелить ногами, но широкие ремни крепко удерживали её совершенно обнаженное тело.

— Нет! Не надо! Стойте! Не надо! — в истерической и отчаянной панике, вскричал Влад. — Не трогайте её! Умоляю!… Умоляю, Господи… Не надо! Не надо, прошу вас! Умоляю!..

— Да, — засмеялся обладатель ядовито-зеленой маски, — кричи! Умоляй! Умоляй нас, парень!

— Номер? — монотонным голосом повторил толстяк в лиловой маске.

Влад трясся в рыданиях и качал головой. Слезы затмевали взор, ужас происходящего удавливал его в своих сжимающихся тисках.

— Не надо… не надо, прошу вас!.. — повторял Влад.

Лиловая маска пожал плечами, молча подошел к лежащей Наде и поднес ножницы к пальцам её левой руки.

— Номер?!

— Я не знаю! Не знаю!!! Не знаю никакого другого номер! — заорал в бешенстве и ужасе Влад.

Он задергался, стремясь вырваться и ощущая, как кровь уже заструилась по его запястьем и увлажнила лодыжки босых ног. Кровь обильно стекала по шее и там, где пластиковые наручники медленно резали его конечности.

— Ложь, — бросила «лиловая маска» и массивные лезвие стальных садовых ножниц с тихим звоном плотно сомкнулись.

Надя на столе, дернулась, её тело чуть выгнулось вверх. Влад услышал переполненное невыносимой болью надрывающееся мычание своей любимой.

— Хватит!!! Не смей!!! Выродок! Не смей её трогать! С**а!!! Мразь!!! Ублюдки!!!

— Скажи номер счета и облегчи её страдания, — наклонившись к Владу, насмешливо прошептал подонок в зеленой маске.

— Я не знаю никакого другого номера счета! — прорычал он, сквозь сомкнутые зубы.

— Тогда наблюдай и наслаждайся зрелищем, — с этими словами он вонзил нож в левое колено Неклюдова по самую рукоять.

Не обращая внимания на дико орущего Влада, здоровяк в зелёной маске направился к дергающейся на столе Надежде. На ходу он снял со стенда жуткого вида щипцы, а лиловая маска поменял ножницы на хирургическую дуговую пилу.

Не обращая внимание на крики Влада и мычание Надежды, два здоровяка в масках склонились над беззащитной девушкой.

Последние полтора часа жизни Влада были наполнены самым страшным и отвратительным зрелищем, которое он не мог представить даже в самых мерзких и жутких кошмарных снах.