Неугодная невеста повелителя драконов

Глава 17

Этерон

Мог ли я когда-нибудь представить, что простолюдинка станет моей невестой?

Разве что в своих кошмарах, не более. И уж точно даже в самых жутких фантазиях мне не думалось, что я не просто не буду против, но и сам этому поспособствую.

Однако в итоге реальность превзошла воображение.

Когда после коронации Сабрина покинула дворец, на душе было странно уныло и тоскливо. Словно вместо обещанного сундука с золотом мне подсунули горстку медяшек, а то и вовсе горелые угольки. И даже блестящая корона на голове сидела неудобно, больше раздражая.

Почему? Я ведь так долго к этому шел. И должен был радоваться, а не грустить. Особенно с учетом того, что магия вновь вернулась ко мне, и я перестал зависеть от какой-то простолюдинки.

Но радостно не было.

Зато, когда я вдруг понял, что проблемы с магией остались, сердце гулко заухало в груди. И вовсе не от страха или гнева, нет.

Это раньше собственное бессилие злило меня до невозможности, а сейчас первой мыслью было «Сабрина снова вернется во дворец».

Впрочем, я тут же одернул себя. Радоваться здесь явно было нечему.

Если слияние с родовой магией не помогло избавиться от наказания, а только сделало его немного слабее, то что тогда вообще поможет?

Или мне всю жизнь придется держать Сабрину где-то поблизости, или отказаться от магии насовсем?

И снова мысль держать упрямую девчонку рядом не вызвала никакого отторжения, скорее наоборот.

А вот дракон и вовсе радостно зарычал, значительно снизив градус недовольства стертой меткой.

Точно, это все дракон. Это из-за него меня настолько влекло к Сабрине, что даже потеря магии перестала казаться глобальной проблемой.

Только из-за него.

А мне просто стоило разобраться с силами, вот и все.

После коронации они не пропадали сразу, стоило только Сабрине выйти в другую комнату. Нет, теперь мы с бывшей истинной могли расходиться на достаточные расстояния, а магия стала слабеть лишь тогда, когда девушка уехала из дворца окончательно.

Первым моим порывом было отправиться в мастерскую, схватить Сабрину и забрать к себе, но я сдержался из-за проклятого контракта.

Да и сама Сабрина вряд ли бы оценила подобное, так что сперва мне пришлось уладить формальности.

До самых выходных я готовил документы, и отчего-то внутри все дрожало от предвкушения и капельки страха.

Это было достойно предложение, от которого Сабрина не должна была отказаться. Но я все равно боялся, что она откажется, и тогда… о том, что тогда мне придется принудить ее, старался не думать.

Новости не принесли строптивой девчонке должной радости, хотя, прежде чем озвучивать их, я даже осторожно выяснил, хотела бы она остаться во дворце.

Но вместо прекрасной улыбки получил в ответ лишь возмущение, отозвавшееся внутри обидой.

И почему она не могла принимать свалившиеся на нее блага с радостью?

Хотя, если бы Сабрина радовалась моему обществу с самого начала, то никогда бы не понравилась мне.

А она понравилась?

Нет. Не знаю.

Я списывал всю симпатию к Сабрине на чувства дракона, но где-то в самой глубине души знал, что и сам испытывал нечто похожее.

И что хотел считать фиктивную помолвку настоящей. А хотела ли она того же самого?

Сабрина

Оставшись в одиночестве, я еще долго не могла заснуть. Щека горела в том месте, где ее коснулся Этерон, а мысли были сумбурными и шли совсем не в том направлении, в каком им следовало бы.

Потому что мне стоило думать о своем будущем, когда все закончится, но уж точно не об императоре.

Нельзя. Нельзя сближаться с ним, нельзя привязываться к нему. И уж точно нельзя допускать чего-то большего, чтобы потом не закончить, как матушка.

И вообще, он ведь был ВЫНУЖДЕН это сделать…

Кое-как мне все-таки удалось заснуть, а следующие несколько дней мы с Этероном практически не виделись. По счастливому стечению обстоятельств император оказался дико занят из-за какого-то вернувшегося с задания аристократа, так что я оказалась предоставлена сама себе.

Выходить куда-то и уж тем более шастать по дворцу мне не хотелось, так что по большей части я сидела в своих покоях, или навещала Фло. С матушкой мы тоже не виделись – допущенная во дворец, она погрузилась в светскую жизнь целиком. Но такому я была скорее рада, потому что мне претило слушать ее планы на женитьбу, или похвалы моей предусмотрительности.

Однако даже так мне не давали покоя.

Первой заявилась леди Истрикс в сопровождении своей подружки. Точнее, сперва она прислала мне приглашение на какой-то прием. Но я отказалась, сославшись на плохое состояние здоровья, и сплетница притащилась ко мне сама.

– Сабрина Фелт, кажется нас прежде не представили друг другу, – проговорила подружка Истрикс с порога, но тут же ахнула, поправившись: – Ой, простите, вы же теперь графиня, леди Фелтон. Как же легко в нашей империи стало получить титул…

Понятно, они пришли поиздеваться. Впрочем, в этом с самого начала не было никаких сомнений.

– Приятно, что вы знаете мое имя, – хмыкнула в ответ. – Я вот с вашими незнакома.

Это был очень тонкий сарказм, но леди Истрикс восприняла его всерьез.

– Я леди Истрикс Мелон, а это леди Хлоя Шелтон, – проговорила она, вскинув подбородок. – И мы настоящие аристократки, в отличие от вас.

Больше всего мне хотелось выгнать их вон, или, еще лучше, зашить их рты своими чарами. Но в чем-то они были правы – с моим шатким положением открыто ссориться с законнорожденными дочерями знатных семей казалось опасным. Но и в обиду давать себя я не собиралась.

– Что ж, очевидно, Его Величеству этого недостаточно, – хмыкнула, тоже задрав подбородок и выпрямив и без того прямую спину. – Раз он выбрал в невесты меня.

– Вам стоит быть поосторожней со словами, леди Сабрина, – прошипела Хлоя. – Когда-нибудь Его Величество осознает свою ошибку, и вы окажетесь ни с чем.

– Есть и второй вариант, леди Хлоя, – ответила ей в тон. – Когда-нибудь я стану вашей императрицей, и вы окажетесь в немилости.

Угроза была смешной, да я и сама в нее не верила. Но видимо Хлоя допускала такой вариант, поэтому лишь скрипнула зубами, скривив кислое лицо. А вот чуть менее умная Истрикс взбесилась.

– Если когда-нибудь простолюдинка и станет императрицей, то она при этом все равно останется простолюдинкой. И вообще, всем известно, что реальное влияние имеют женщины, которые делят с мужчинами постель. Если Его Величество и тронет тебя, то только ради наследников. А вот я стану его фавориткой. Уже стала, так что посмотрим, кто из нас будет в немилости, – прошипела она.

От злобы ее щеки и шея пошли красными пятнами, а внушительных размеров полушария заколыхались над корсетом.

– Достаточно, Истрикс, – Хлоя взяла свою подругу за руку, и они удалились, даже не попрощавшись.

Не сдержавшись, я плюнула им вслед, но на душе все равно было гадко.

Уже стала? Значит, Этерон делил с ней постель?

Впрочем, Истрикс и впрямь была красавицей. А мой статус невесты с самого начала являлся фикцией. Но почему же так горько на душе?

Для императора было вполне логичным иметь фаворитку, а то и несколько. Но отчего-то известие об этом все равно больно резануло сердце.

Глупости. Этерон мне ничем не обязан, и уж точно он не должен хранить верность ненастоящей невесте. Однако сама мысль о его шашнях с этой пустышкой Истрикс все равно оседала тяжестью на душе.

Наверно, именно из-за этого я и расклеилась, пропустив новую гадость от змеиного клубка, который по недоразумению именовали аристократией.

Спустя какое-то время после визита Истрикс мне принесли обед, как я и просила, прямо в мои покои. Но подняв первый колпак вместо аппетитной мясной вырезки, или жаркого я обнаружила там… дохлую крысу.

Закричала, оттолкнув от себя блюдо и зажав рот рукой, чтобы не стошнило. Крыса выглядела отвратительно – огромная, с гадким лысым хвостом и вспоротым животом, из которого торчали внутренности.

– Леди Сабрина, леди Сабрина! – заохали служанки, принесшие обед. – Просим прощения… мы не знаем, как это здесь оказалось. Сейчас мы все уберем и принесем новое…

Как и я, они тоже стали бледно-зелеными, но кое-как держали себя в руках, стараясь не смотреть на трупик животного.

– Не надо нового, просто унесите это, – выдавила я, по-прежнему прикрывая рот рукой.

После такого «подарка» аппетит пропал начисто.

Кланяясь и извиняясь, служанки укатили столик, но даже так я не смогла вздохнуть спокойно – перед глазами продолжала стоять жуткая картинка. А еще отчего-то ухмылявшиеся лица Истрикс и Хлои.

Открыв окно, я поскорее убежала в ванную, где долго споласкивала лицо холодной водой, пытаясь прийти в себя.

А когда вернулась, обнаружила на полу записку. Скорее всего она выпала из тарелки с крысой, а служанки убегали в такой спешке, что не обратили на нее внимания.

Дрожащими руками я подняла листок с пола. Развернула, принявшись читать короткое послание:

«Вот что бывает с крысой, оказавшейся во дворце, если ее место в трущобах».

Прикусив губу, я скомкала бумажку, сунув ее в карман платья.

По щекам потекли злые слезы, которые даже не попыталась вытереть.

Значит, мне объявили войну. Ничего, справлюсь. И не с таким справлялась. Помнится, в академии один молодой аристократ захотел сделать меня своей содержанкой, а получив отказ вышел из себя. Тогда мне тоже под дверь комнаты подкладывали всякое-разное, но в итоге я вышла их этого победительницей.

И сейчас выйду. Сама.

Потому что, какой смысл жаловаться Этерону, если одна из моих недругов его любовница? Наверняка он станет оправдывать ее, а то и вовсе напомнит мне мое место.

Он же вынужден…

Нет уж, императора в это дело лучше не впутывать.

Снова умывшись и немного успокоившись, я вызвала одну из служанок, принесших обед. Но она божилась, что изначально никакой крысы там не было, и молила не выгонять ее.

Тогда я решила зайти с другой стороны и позвала Беллу.

– Во дела, – присвистнула подруга, выслушав все. – А что Его Величество?

– Император не в курсе об этом, и я не хочу ему сообщать, – помотала головой, вспомнив красивое лицо Истрикс. – Но буду благодарна, если ты узнаешь какие-нибудь детали.

– Твой титул всколыхнул волну недовольства среди местных леди, – вздохнула Белла. – И причастной может быть любая из них. Но я постараюсь что-то разузнать. Держись, Сабрина.

– Спасибо, – я сжала ладонь подруги. – Твоя поддержка важна для меня.

– Им так просто тебя не сломить, – девушка вскинула кулачок и убежала выяснять подробности.

Вернулась она к ужину, лично прикатив столик с едой.

– Я все проверила, здесь никаких гадостей нет, – заявила Белла. – Так что поешь, Сабрина. Ты ведь так и не обедала?

– Спасибо, Белла, – искренне поблагодарила подругу, с некоторой опаской открыв ближайший колпак.

К счастью, там действительно оказалась только еда, и ничего противного.

– Не за что, – девушка улыбнулась. – Теперь я буду лично приносить тебе блюда, чтобы больше такого не повторилось.

– Буду тебе очень признательна, – я улыбнулась в ответ, в очередной раз порадовавшись, что у меня появилась такая замечательная подруга. – Что-то удалось узнать?

– Удалось. Ты кушай-кушай, я тебе сейчас все расскажу, – и Белла принялась пересказывать информацию, которую успела собрать.

К сожалению, ее оказалось не так уж и много.

Аристократам я не нравилась, и они считали помолвку какой-то блажью императора. Тем более, что обещанная подготовка к свадьбе до сих пор не началась.

Кто-то говорил об истинной связи, которую Этерон тщательно скрывал, что было близко к истине. Кто-то считал, что я нашла способ обойти защиту и околдовала императора. Кто-то и вовсе полагал, что я бастард одного из герцогов, а помолвкой Этерон лишь дал мне титул ради старого друга, но в итоге никакой свадьбы не будет.

В общем, несмотря на слова императора о серьезности своих намерений, в эту серьезность никто не верил. Тем более, что за плечами у меня не имелось не только длинной родословной, но и влиятельных родственников, к такой родословной обычно прилагавшихся.

А значит, и постоять за меня было некому, кроме Этерона.

Конечно, оскорблять меня в открытую прилюдно решился бы совсем уж глупец, вроде Истрикс. Но делать всякие мелкие пакости и тем самым выразить свое неуважение… почему бы и нет? В конце концов, подобное было частью привычной всем игры и интриг, просто сейчас целью оказалась я.

Что ж, придется постараться и не дать себя в обиду. А еще лучше, просто не реагировать на подобное и не опускаться до их уровня. Главное, справиться со всем самой. Если сейчас я дам слабину, то потом меня точно не станут уважать.

Потом… а было ли это потом? Разве собиралась я задерживаться во дворце?

Не собиралась, но это и неважно. Даже после разрыва у меня останется титул, а значит, нужно сразу суметь преподнести себя.

– А слуги? Они не знают, кто подсунул крысу? – спросила, когда Белла закончила про аристократию.

– Тут такое дело, Сабрина… – подруга вздохнула. – Ты нравишься слугам, честно. И все они хорошо к тебе относятся. Но никто не хочет попасть под горячую руку какой-нибудь особо злопамятной леди и лишиться теплого места. Так что, даже если кто-то из них знает, то они будут молчать. Но тебе следует отнести записку императору. В конце концов, это непосредственная угроза его невесте, и он должен с этим разобраться.

– Нет, исключено, – покачала головой. – Во-первых, я не могу постоянно жаловаться Его Величеству. А во-вторых, в записке нет моего имени. И если я признаю в ней угрозу, то получается, признаю и саму себе крысой из подворотни. А я с этим не согласна.

– С этой стороны я не думала, – прикусила губу Белла. – Ты мыслишь, как истинная графиня, Сабрина. А что у вас с Его Величеством? Ты уже простила его за то, что он сделал при встрече?

– Боюсь, я не вправе прощать императора, – хмыкнула. – Но можно сказать, мы стали друзьями… наверно.

Я ведь не могла рассказать Белле о том, что наша помолвка ложь. Или о том, что меня расстроили слова Истрикс и их с Этероном связь. Или о том, что скоро я покину дворец, и все это закончится.

– Но ты в него не влюбилась?

– Нет, уж точно нет.

– Что ж, дружба с Его Величеством это весьма неплохо, – серьезно кивнула Белла. – Немногие аристократы могут похвастаться чем-то подобным. Я в тебя верю, Сабрина.

– Спасибо, – я обняла подругу.

Потом до позднего вечера мы болтали с ней о всяких глупостях, и уснула я, позабыв об инциденте с крысой.

Следующие несколько дней прошли примерно одинаково. Этерон по-прежнему был занят, заглянув ко мне лишь один раз. Узнав, как у меня дела, и получив удовлетворительный ответ, император поспешил раскланяться.

Чем он занимался, я не знала. Сам Этерон ничего не рассказывал, да и не был обязан. Но мне казалось, что он ищет способ побороть свою зависимость от меня – эта причина выглядела самой логичной.

Так что я все еще была предоставлена сама себе.

Если честно, больше всего мне хотелось запереться в своих покоях и не показывать оттуда носу. Спокойно читать, болтать с Беллой, а может и вовсе послать слугу к господину Алистеру и сделать для него несколько заказов в качестве компенсации.

Но я понимала, что если буду вести себя именно так, то это примут за слабость и страх.

И тогда гадости местного серпентария станут еще более жестокими и изощренными, а меня никогда не начнут воспринимать всерьез.

Поэтому, пускай мне действительно было страшно, я заставляла себя выходить из комнаты. Задрав подбородок повыше, я просто прогуливалась по дворцу, или выходила в сад, или делала что-то подобное. При этом перед выходом я не забывала вешать на комнату защитные чары и оставлять ловушки, в которые пока никто не попался. А если встречные придворные начинали упражняться в остроумии, то я язвила в ответ, но никогда не опускалась до прямых оскорблений.

К сожалению, пока видимых результатов это не приносило, но я надеялась, что со временем ситуация изменится. Тем более, что Белла верно защищала меня, контролируя еду, так что хоть с этой стороны я могла не ждать подвоха.

В один из вечеров, все так же гуляя по дворцу, я решила заглянуть к матушке и Фло. Впрочем, я и прежде это делала, так что этот визит не должен был стать чем-то особенным.

Но в итоге стал…

– Брина! – бросилась мне навстречу сестренка, стиснув меня в объятиях. – Я скучала.

– Неужели тебе здесь не весело? – спросила, потрепав Фло по голове.

– На самом деле, очень весело, и только иногда немного скучно. Но зато тут можно есть много сладостей, а еще я познакомилась с детьми слуг и в свободное время играю с ними… – на последней фразе сестренка понизила голос и добавила совсем шепотом: – Только маменьке не говори. Она хочет, чтобы я пыталась общаться с детьми аристократов, но их здесь почти нет. А если и есть, то они жутко вредные. Кроме Яна, пожалуй, но он не до конца аристократ. Зато Билл в обмен на пирожное показал мне птичье гнездо…

– Вот и правильно. Покажешь потом мне? – улыбнулась я, решив, что пришла пора серьезно поговорить с маменькой.

Не хватало только ребенку терпеть эти унижения…

– Конечно! – просияла Фло. – Слушай, а ты надолго пришла к нам? У меня еще есть время до сна, а Билл…

– Беги, конечно. Если что, приходи сама ко мне завтра утром, – я обняла сестричку, и та ускакала прочь.

– Сабрина, – из ванной как раз вышла маменька. – Хорошо, что ты зашла. Как я выгляжу?

И она покрутилась, демонстрируя мне новое платье.

– Матушка, почему ты заставляешь Фло общаться с аристократками? – в лоб спросила я. – Ты разве не понимаешь, что они не считают ее равной?

– Сабрина, – родительница вздохнула, опустив голову. – Фло замечательная девочка и способна очаровать кого угодно. А у детей все гораздо проще, чем у взрослых. Пару совместных игр, и она наладит общение… тем более, сейчас она ходит на уроки этикета, обучается грамоте. Еще немного, и она ничем не будет отличаться от них.

Этерон позаботился об обучении Фло?

Это был действительно хороший поступок с его стороны, и вдвойне приятней, что даже занятый, он нашел время отдать подобное распоряжение.

Знания пригодились бы Фло в будущем, но…

– Мама! – воскликнула, чувствуя, что мы снова поссоримся. – Клянусь, если бы могла, я с удовольствием сделала бы вас аристократками. Но ты же понимаешь, что я не настоящая графиня. Это просто титул учтивости. У меня нет земель и я не смогу передать его наследникам, или вам.

– О чем ты говоришь, Сабрина? – нахмурилась мама. – Сейчас ты может и графиня, но скоро станешь императрицей. А мы твоя семья и не можем тебя опозорить. Как тебя станет воспринимать двор, если Фло или я не сможем тебе соответствовать? Нельзя допускать ошибок, особенно с учетом нашего происхождения! Иначе они будут говорить: «О, сестра Ее Величества сегодня опять играла в салочки со слугами. Впрочем, чего еще ожидать от черни»…

Да уж, кажется маменька целиком унаследовала честолюбие своего отца. С другой стороны, она ведь не знала, что я не стану императрицей.

– Впрочем, есть и другой вариант, – продолжила мама, пока я молчала, обдумывая ответ. – Никто не будет сплетничать о твоих родных, если их не будет видно в обществе. Ты можешь отослать нас в какое-нибудь имение, которых у Его Величество должно быть в избытке.

Вздрогнув, я вгляделась в лицо матери, ожидая увидеть там наигранное самопожертвование, или вроде того. Потому что после всего, что маменька говорила, мне с трудом верилось, что она согласна вот так запросто покинуть дворец. Скорее уж это выглядело некоей манипуляцией, призванной давить на жалость…

Но нет.

– Ты это серьезно? – не удержавшись, спросила я. – Ты же так настаивала на принятии предложения Его Величества…

– Вот значит, какого ты обо мне мнения Сабрина, – фыркнула маменька несколько обиженно. – Да, я настаивала. Потому что желаю тебе счастья. И Фло тоже желаю, поэтому, пока мы здесь, ей нельзя упасть в грязь лицом. Но ничего страшного не случится, если она уедет, а вернется уже дебютанткой с достойным образованием. Тем более, как императрица, ты ведь организуешь для своей сестры приглашения в знатные дома лордов, верно?

Да уж, даже желая счастья своим дочерям, маменька осталась в своем духе.

– Давай лучше поговорим об этом позже, – вздохнула, представив, как она огорчится, когда помолвка будет расторгнута. – Пока же не наседай на Фло и не заставляй ее. Она ребенок, а другие дети могут быть слишком жестоки. Ты же не хочешь, чтобы ее унижали?

– Я просто уверена, что она сможет всем понравится. Тем более, что даже я уже успела обзавестись знакомствами… – маменька горделиво выпрямила спину.

Так, а вот это не слишком хорошо.

– В каком смысле? – нахмурилась я.

– Сегодня мне пришло приглашение на ужин, – маменька потрясла бумажным конвертом. – Леди Истрикс и леди Хлоя…

– Нет, – перебила я ее прежде, чем она закончила.

– Что, Сабрина? Почему нет? – нахмурилась мама.

– Потому что это не леди, это гадюки, – покачала головой. – И они позвали тебя только ради смеха, уж будь уверена. Они никогда не примут простолюдинок в свое общество.

– Не думай, что я дура, Сабрина, – поджала губу та. – Я прекрасно понимаю, что они никогда бы не стали общаться со мной просто так. Но теперь ты невеста императора. Наверняка они хотят наладить контакт, возможно чего-то добиться с твоей помощью. И если ты говорила с ними так же резко, то я понимаю, почему они решили зайти с моей стороны.

О, боги…

– Матушка, они не хотят ничего добиться, потому что не воспринимают меня всерьез, – воскликнула, пытаясь воззвать к ее рассудку.

Но, видимо, мама так возгордилась моим титулом, что ничего не хотела слушать. Я еще долго ее уговаривала не ходить туда, однако никакого результата это не принесло, и она все равно ушла.

Я могла бы отправиться обратно в свои покои, но осталась, да так и ходила по комнате маменьки следующие полчаса, пока она не вернулась.

Едва дверь распахнулась, как я бросилась навстречу, сразу отметив покрасневшие глаза и поджатую губу родительницы.

– Мама? – спросила, запнувшись.

– Ох, Сабрина… – матушка бросилась ко мне, сжав меня в объятиях. – Ты была права… да, ты совершенно точно была права.

Она не рассказала мне, как над ней посмеялись знатные леди, но я и не слишком хотела этого знать, чтобы не расстраиваться. Наверно, урок вышел жестоким, однако иначе она бы просто меня не послушала…

– Все хорошо, – я погладила ее по плечам.

– Нет, не хорошо, – отстранившись, матушка выпрямилась, вскинув подбородок. – Может мы и не знатного происхождения, но эти гадюки еще хуже. И я уже начинаю жалеть, что так хотела пристроить тебя во дворец.

– Помолвка — это еще не свадьба. Возможно Его Величество передумает, – осторожно проговорила я.

– Тогда мы уйдем с гордо поднятой головой и ни секунды не пожалеем об этом, – хмыкнула та. – А пока не дай себя в обиду. Я же позабочусь, чтобы Фло не испытала подобного унижения.

– Хорошо, – улыбнулась я, подумав, что теперь маменька будет на моей стороне.