Неведомые земли. Том 2

Глава 77. Путешествие Сюань Цзана по Центральной Азии и Индии (629—645 гг.)

(Том II, стр. 64-71.) …Железными Воротами называют узкое ущелье между двумя параллельными горными цепями, которые справа и слева поднимаются до необычайной высоты. Между ними над пропастями проходит тропа. Горы образуют по обе стороны высокие каменные стены, цветом подобные железу. Там сделали кованную железом дверь с двумя створками, на которые подвесили железные колокольчики. Так как пройти этим проходом трудно и он очень хорошо охраняется, то ему и дали указанное название… К востоку от этого озера Сюань Цзан вступил в леса и ущелья огромных гор и, пройдя приблизительно 200 ли,[1] прибыл в царство Иланьнабофато [Хираньяпаравата]. Это царство достигает свыше 3000 ли в окружности. Окружность столицы составляет более 20 ли. К северу поблизости течет река Цзиньцзя [Ганг]. Земля эта родит в изобилии хлебные злаки, цветы и фрукты. Климат умеренный, обычаи просты и пристойны. Здесь более 10 монастырей, насчитывающих свыше 4000 монахов, большинство которых следует учению школы Чаньляна, исповедующей «Малую колесницу». Сверх того, здесь насчитывается около 20 храмов, в которых совместно проживают приверженцы сект различных исповеданий.

Недавно соседний царь сверг с престола властителя этого царства, передал его столицу монашеской общине и построил там два монастыря, в каждом из которых насчитывается почти до 1000 монахов. Эти монахи следуют школе Чуицзиу [Сарвастивады], примыкающей к «Малой колеснице».

Возле этой столицы, совсем рядом с Гангом, возвышается гора Иланьня [Хиранья], из которой поднимаются вверх, затемняя солнце и луну, облака испарений и тумана. С незапамятных времен на эту гору приходили один за другим святые отшельники и мудрецы, чтобы найти здесь успокоение своей душе. Теперь там стоит храм, где следуют правилам, которым научились у них. Когда-то на этой горе жил также Юлай [Татхагата] и разъяснял там в честь богов Великий закон. Южнее столицы стоит ступа.[2] [97] На этом месте Юлай в течение трех месяцев разъяснял закон в честь богов.

К югу от Ганга на западной границе царства можно подойти к небольшой горе с двумя вершинами, достигающими необычайной высоты. Здесь некогда в течение трех месяцев жил отшельником Будда и обуздал демона Бокуло [Вакула]. На юго-западном склоне горы в глубине пещеры на широком камне видны следы, которые оставил сидевший там Будда; глубина следов около 1 дюйма, длина — 5 футов 2 дюйма и ширина 2 фута 1 дюйм. Над этими следами воздвигли ступу. Дальше к югу на камне видны следы кувшина, который там ставил Будда…

К западу от этого места есть 6 или 7 горячих источников с необычайно теплой водой.

На юге царство ограничено высокими горами. В растущих на этих горах лесах водится множество диких слонов необычайно больших размеров.

Покинув это царство, Сюань Цзан остановился по пути на южном берегу Ганга и, пройдя приблизительно 300 ли, достиг царства Ченьдо [Чампа]…

(Том II, стр. 169-172.) Покинув это царство [Махьяварапура], Сюань Цзан снова пришел в царство Цючжоло [Гуджара] и направился на север. Пройдя 1900 ли по безлюдным равнинам и страшным пустыням, он переправился через широкую реку Синьту [Инд] и прибыл в одноименное царство.

Это царство достигает приблизительно 7000 ли в окружности; столица, по имени Бичаньбопуло [Витшавапура?], достигает более 30 ли в окружности. Земля здесь хорошо подходит для выращивания хлебных злаков, родит в изобилии просо и пшеницу, и здесь добывают также золото, серебро и медь. В стране занимаются разведением крупного рогатого скота, баранов, верблюдов, мулов и т.д. Верблюды низкорослые и только одногорбые. Добывают там в большом количестве красную, как киноварь, соль, а также белую, черную каменную соль и т.д. Народы, живущие дальше, и чужеземцы употребляют эту соль как лекарство. Жители от природы суровы и жестоки, но в душе просты и справедливы. Между собой они часто ссорятся, бранясь и затевая драки, очень склонны к сквернословию и клевете. Они исследуют природу, не стремясь, однако, к большим знаниям, и глубоко чтут закон Будды. Там насчитывается сотни две монастырей, монахи которых, числом приблизительно до 10 000, исповедуют учение школы Ченлянпу [Самматья], примыкающей к «Малой колеснице». Эти монахи в большинстве ленивы и склонны к распутству. Кто из них охвачен рьяным усердием и предан мудрости, уединяется и живет в горах или в лесах. Там днем и ночью эти отшельники проявляют неутомимое усердие; многие из них снискивают священный плод Будды [звание архата]. [98] В стране насчитывается около 30 языческих храмов. В них живут, смешавшись между собой, приверженцы сект различных вероисповеданий. Царь страны принадлежит к касте Сюдоло [шудра]; он справедлив по натуре и чтит закон Будды… Великий алохань [архат] Упоцюто [Упагупта] часто посещал это царство и разъяснял закон, просвещая и наставляя людей па путь истинный. В тех местах, где он побывал, всюду строили монастыри и воздвигали ступы, чтобы так отметить оставленные им следы.

На берегу реки Синту, на изобилующих прудами и болотами землях протяжением в 1000 ли, поселилось огромное количество семейств. Эти люди дики по природе и, кроме убийств и резни, не знают никаких других занятий. Они живут разведением крупного рогатого скота и не признают никаких хозяев. Мужчины бреют бороды, а женщины волосы на голове, и все независимо от общественного положения носят монашеское одеяние… Покинув эту страну, Сюань Цзан прошел около 900 ли в восточном направлении, переправился через восточный рукав Инда и прибыл в царство Мулосаньпулу [Мултан]…

После того как Сюань Цзан покинул это царство [Яркенд], он перешел на востоке высокие горные перевалы и пересек долины. Пройдя около 600 ли, Сюань Цзан пришел в царство Чжусатана [Хотан].

Царство Чжусатана достигает около 4000 ли в окружности. Больше половины страны — лишь безводная пустыня, и пахотной земли здесь совсем мало. Земля эта пригодна для выращивания хлебных злаков и родит в изобилии всевозможные фрукты. В этой стране вырабатывают ковры, войлок высокого качества и легкие шелка искусной выделки. Еще добывают здесь белый и черный нефрит. Климат приятный и мягкий, но случаются сильные бури, несущие столбы пыли. Обычаи проникнуты пристойностью и справедливостью. Жители мягки по природе и почтительны, они любят заниматься науками и славятся своим мастерством и прилежанием. Народ живет зажиточно, предается развлечениям и доволен своей участью. В этой стране очень ценят музыку и любят песни и танцы. Лишь немногие носят льняные одежды или звериные шкуры, большинство же одевается в легкие шелка и белые платки. Обращение здесь весьма учтивое, а обычаи регулируются предписаниями закона. Их письмена сходны с индийскими. Формы последних несколько изменены, и в них внесены некоторые несущественные поправки. Говорят здесь на языке, отличном от языков других стран; закон Будды высоко почитается. Там насчитывается около сотни монастырей, в которых живет 5000 монахов, исповедующих учение «Большой колесницы». Царь страны храбрый и воинственный и высоко чтит и уважает закон Будды. Он похваляется, что ведет свое происхождение от бога Би Ша-мыня [Вайшраваны]. [99]

Некогда страна была пустынна и необитаема. Там поселился бог Би Ша-мынь. Когда старшому сыну царя Вую [Ашока] вырвали глаза в царстве Тачашило [Таксила], разгневанный царь-отец послал туда своего министра с приказом переселить людей из знатных семейств на север в пустынную долину, что лежит по ту сторону покрытых снегом гор. Изгнанные таким образом люди дошли до западных границ этой страны, назначили одного из своих родовых вождей верховным правителем и присвоили ему титул царя. В то время в восточной части той же страны жил в изгнании сын императора Восточной страны [Китай]. Подвластные ему жители возвели его во время состязаний в самый высокий ранг, и он также присвоил себе титул царя…

В 50-60 ли южнее столицы стоит построенный супругой первого царя страны монастырь, называемый Люшисянцзялань. Никогда в той страна не знали ни тутовых деревьев, ни шелкопрядов. Услышав, что Восточная страна обладает ими, царь направил туда посланца с поручением добыть их. Однако в те времена властитель Восточной страны хранил их в тайне и никому не давал, а также строжайше запретил пограничным стражам пропускать за пределы страны семена тутового дерева и грены шелкопряда. Тогда царь Хотана в самых смиренных и почтительных выражениях стал просить руки китайской принцессы. Властитель Восточной страны, благосклонно настроенный к народам дальних стран, немедленно дал согласие на это предложение. Между тем царь Хотана приказал послу отправиться к его невесте и передать ей следующее: «Скажи принцессе Восточной империи так: наша страна никогда не располагала собственным шелком. Поэтому ты должна привезти с собой сюда семена тутового дерева и грены шелкопряда. Тем самым ты обеспечишь себя драгоценными одеждами».

Услышав эти слова, принцесса тайно раздобыла семена тутового дерева, а также грены шелкопряда и спрятала их в ватной подбивке своей шляпы. Когда она прибыла на границу, начальник стражи обыскал все, кроме головного убора принцессы, который он не осмелился осматривать. Вскоре затем принцесса прибыла в царство Хотан и остановилась в той части страны, где стоит монастырь Люшисянцзялань. Принцессу встретила большая свита и проводила ее в царский дворец. На том месте принцесса оставила грены шелкопряда и семена тутового дерева. С наступлением весны были посеяны семена тутового дерева, а когда пришло время вывестись шелковичным червям, для их кормления собрали листья… Тогда царица приказала высечь на камне закон, который гласил: «Воспрещается убивать шелковичных червей. Когда все бабочки шелкопряда разлетятся, тогда пусть приступают к обработке коконов. Кто нарушит этот закон, тот лишится помощи богов». В то же время царица распорядилась [100] построить монастырь в честь богов. В этом царстве можно еще видеть несколько высохших пней тутовых деревьев, появившихся будто бы из тех первых ростков.[3]

Вот почему царство это располагает ныне шелкопрядами, и никто не отважится умертвить ни одного из них. Кто украдет у другого шелк, тому воспрещается разводить шелкопрядов…

К западу от долины Бимо [Бхима] Сюань Цзан пришел в пустыню и, пройдя 200 ли, достиг города Ниян. Город этот достигает 3-4 ли в окружности и лежит посреди большого болота. В этой заболоченной местности так жарко и сыро, что продвигаться по ней приходится с большим трудом. Она покрыта густыми зарослями тростника и диких растений, и нет там ни дорог, ни троп. Пользоваться можно только той дорогой, которая ведет в город. Поэтому путники никак не могут миновать города. Царь Хотана оставил там пограничные знаки своего восточного рубежа.

Покинув эту страну, Сюань Цзан направился на восток и пришел в большую пустыню с зыбучими песками. Пески расстилаются на необозримое пространство; по прихоти ветра они то нагромождаются в одном месте, то вновь разметаются. Путники не находят там никаких следов человека, и многие из них сбиваются с дороги. Со всех сторон до самого горизонта простирается эта пустыня, и никто не знает, в каком направлении нужно идти. Поэтому странники отмечают дорогу, собирая в кучи кости животных. Там нет нигде ни воды, ни растительности и часто дуют жгучие ветры. Когда поднимаются эти ветры, люди и животные падают в изнеможении и заболевают. Временами слышатся то пение и свист, то болезненные стоны, но если прислушиваться к этим звукам, то сознание помутится и потеряешь способность передвигаться. Вот почему там часто гибнут путники. Эти миражи — наваждение демонов.[4]

Мы повидали горы и реки, исследовали страны, описали мягкие или суровые нравы их жителей, упомянули также о свойствах климата и почвы. Обычаи людей не везде одинаковы, их вкусы и склонности не всегда совпадают. Некоторым фактам трудно найти объяснение, а пользуясь одними воспоминаниями о них нельзя подробно рассказать. Он [Сюань Цзан] составил общее [101] описание всех стран, где ему довелось побывать, собрал о них сведения понаслышке и от очевидцев и точно перечислил народы, которые хотели покориться [китайскому императору!].

В тех странах, где Сюань Цзан подавал пример своим благородным поведением, все восхищались его многочисленными добродетелями. Можно ли сравнивать его с тем, кто отправлялся в путешествие с одной-единственной повозкой или кто проехал расстояние в 1000 ли с почтой?[5]

Среди многочисленных пилигримов-буддистов из Китая, совершавших паломничества в святую страну своей религии — Индию (см. гл. 69), первое место занимает, пожалуй, живший в VII в. Сюань Цзан. И не только потому, что, интересуясь географией, он совершил путешествие значительно большего размаха, чем все его предшественники и последователи, но прежде всего благодаря оставленному им труду. Это произведение можно смело причислить к величайшим шедеврам географической литературы раннего средневековья. Правда, с нашей точки зрения, в труде Сюань Цзана слишком много места отводится буддизму, и отдельные узкоспециальные вопросы нередко с утомительными подробностями повторяются в каждой главе. Кроме того, все изложение щедро пересыпано незначительными анекдотами, фантастическими историями и легендами, сообразно вкусам того времени. И все же в целом труд Сюань Цзана достоин глубокого уважения как выдающееся достижение. Местами он поражает нас своей вполне современной строгой объективностью и обстоятельностью изложения. Из цитат, приведенных в начале главы, можно убедиться, что каждая из 138 глав труда Сюань Цзана посвящается характеристике отдельной страны и начинается с указания окружности страны и ее столицы, описания полезных ископаемых, климата, нравов населения и прочих подробностей. Каждой главе предпосылается стереотипное введение, в котором указывается, какое расстояние должен пройти путешественник, чтобы попасть из одной страны в другую, и с какими природными условиями он встретится по дороге. Имеются и главы, посвященные странам, где сам Сюань Цзан не был, но относительно которых он наводил справки.

Путешествие китайского паломника длилось по меньшей мере 16 лет. Началось оно в августе 629 г. из расположенного в Северо-Западном Китае города Сиань (Чанъань) и завершилось в 645 г. Спустя примерно 3 года великий путешественник написал свой труд, чрезвычайно ценный для ознакомления [102] с Азией того времени и особенно с Индией. Саму Индию Сюань Цзан исходил во всех направлениях и обследовал все ее районы. Не побывал он только на Цейлоне, который как раз в то время был охвачен сильными волнениями. Вот почему гл. 94 его труда, посвященная Цейлону, получилась, к сожалению, несколько краткой и не подкреплена личными наблюдениями.

Долгое время оценить по достоинству труд китайского путешественника было почти невозможно, так как зачастую искаженные до неузнаваемости, китаизированные санскритские названия местностей и стран препятствовали их идентификации. Только благодаря тщательной работе великолепного переводчика Жюльена[6] и его консультанта по вопросам географии Вивьен де Сен-Мартена[7] удалось достичь безупречного толкования большинства важнейших названий.

Позднее заслуживающие признательности комментарии к труду о путешествии Сюань Цзана дали: к разделу об Индии — Каннингэм,[8] о Центральной Азии — Юл,[9] о Китае и Центральной Азии — Рихтгофен.[10] Итак, теперь маршрут путешествия Сюань Цзана в значительной части установлен точно. Ввиду того что для характеристики способа изложения Сюань Цзана в приведенном выше источнике сообщаются только немногие выдержки, то, пользуясь современными названиями местностей, маршрут путешествия можно наметить нижеследующим образом.

В 629 г. Сюань Цзан, в возрасте 26 лет,[11] отправился из Сианя через пустыню Гоби к Хами, Куче и Аксу и, перевалив через Тянь-Шань, достиг озера Иссык-Куль; затем он посетил Токмак, Таласс, Исфиджаб, Таш [Ташкент] (древняя столица Туркестана), Фергану, Самарканд, Бухару и, переправившись возле Термеза через Аму-Дарью, направился далее через Каш и Железные Ворота в Тохаристан и Балх. Там Сюань Цзан пробыл довольно долго, неоднократно совершая поездки в различные соседние районы. Затем путь шел по Бамиану и Кабулу к Мандаравару и Пешавару, через Хайберский перевал. Сначала Сюань Цзан пересек расположенную к западу от Инда страну в районе реки Сват, затем возле Утакханды переправился через Инд и проник в Пятиречье [Пенджаб. — Ред.]. Здесь он посетил Такшашилу (Таксилу времен Александра Македонского), потом Джелам на одноименной реке (на сказочном Гидаспе Горация). Затем Сюань Цзан вернулся в Кашмир, где провел целых два года, вероятно главным образом в столице Кашмира — Сринагаре. Далее через перевал Барамула паломник отправился на Пунч, Раджавар, к Чинабу и в царство Чека. Дальнейший маршрут до [103] самого Сатледжа не вполне ясен. На другой стороне этой реки путь шел на Матхуру, в район современного Дели, и затем в подлинную обетованную страну буддистов — бассейн Ганга. Сюань Цзан обошел святую землю во всех направлениях, проник в район истоков Ганга и, пробравшись в Непал, надолго задержался в Магадхе, этом центре буддийского паломничества. В одном только большом и богатом монастыре Наланда Сюань Цзан провел целых пять лет.

Продолженный, наконец, маршрут путешествия ведет сначала в восточном направлении к Брахмапутре и в западный Ассам, затем в Тамлук, расположенный на одном из рукавов Ганга — Хугли. Отсюда Сюань Цзан намеревался отплыть на корабле на Цейлон, но, последовав совету одного монаха, отправился сухопутьем в Южную Индию. Он прошел по Декану, по самой южной оконечности Индии, вышел к Малабарскому побережью, затем снова поднялся на север к устью Инда и побывал сверх того в районе Карачи и в Белуджистане. Вернувшись к Инду, Сюань Цзан отправился через Газну, Кабул и Хавакский перевал Гиндукуша в Тохаристан, затем направился в сторону Памира, миновал озеро Сарыколь и, наконец, через Кашгар, Яркенд, Хотан, Таримскую впадину и область пустынь возвратился в Китай. Один из пройденных Сюань Цзаном в пустыне Такла-Макан населенных пунктов, который он называет Пу-цзай, видимо, был обнаружен Эмилем Тринклером в виде развалин древних строений.[12]

Итак, если само по себе это путешествие представляется выдающимся достижением, то еще большее значение оно приобретает благодаря тому, что Сюань Цзан оставил хотя местами и несколько сухое, но весьма поучительное описание своих приключений и наблюдений. В приведенных цитатах из источника два отрывка имеют с культурно-исторической точки зрения особенно большое значение. В одном из них содержится крайне важный рассказ о том, как благодаря женскому тщеславию, а именно желанию всегда наряжаться в красивые шелковые платья, и женской хитрости была подорвана монополия Китая на производство шелка, которую ему удавалось сохранить вплоть до V в.[13] В другом отрывке рассказывается о том, что в страшной Такла-Макан в те времена, как и в наши дни, людям слышались «голоса пустыни», которые приписывались, сообразно воззрениям той эпохи, козням демонов. Для сравнения процитируем то, что сообщает Каталонская карта мира 1375 г. об этих «голосах пустыни». «Нередки случаи, когда путник слышит раздающиеся в воздухе голоса многочисленных дьяволов, подобные [104] голосам его спутников; они зовут путника по имени; в конце концов, дьяволы начинают кружить его по пустыне во всех направлениях, и он уже больше не может найти своих спутников».

Хотя Сюань Цзан не побывал ни в одной неведомой стране, его 16-летнее странствование все же принадлежит к числу величайших достижений средневековья, и прежде всего потому, что благочестивый паломник, проявляя подлинный интерес к географии, внимательно наблюдал и изучал все пройденные им «138 царств».

Во времена Сюань Цзана буддизм был так широко распространен в Китае, что там насчитывалось около 13 тыс. буддийских храмов.[14] Когда в 845 г. враждебно относившийся ко всему чужеземному император У-цзун наряду с христианством и исламом запретил также буддизм и подверг гонениям его последователей, в Китае было одновременно разрушено 44 тыс. буддийских храмов (см. гл. 78).

Самое основательное исследование о путешествиях и достижениях Сюань Цзана принадлежит Билу.[15]