Невеста массового поражения

Глава 4. Вечный мир и другие неприятности

Беспокоилась я недаром. Внеурочная беседа с Правителем и наставницей ничего хорошего значить не могла по определению. Так и получилось. И первым сюрпризом меня огорошили уже с порога:

— Поскольку завтра вы отправляетесь, Оли-аири, то…

— Как завтра? — опешила я, вытаращившись на Никса. — Куда?!

— Последние события мне очень не нравятся, и я решил, что вы с вашей наставницей, — легкий кивок в сторону недовольной Аленны, — подождете гостей в белакском посольстве. А, поскольку празденства по случаю годовщины нашей коронации закончились, послы вернутся к себе завтра утром.

Я перевела взгляд на наставницу. Она лишь едва заметно пожала плечами:

— Это решение Его Величества.

— Ну, вот только давай без официоза, — нахмурился Никс.

— Как вам будет угодно, Ваше Величество, — Аленна отвернулась.

— Это делается ради вашей безопасности! — стукнул кулаком по столу Правитель.

— Разумеется, Ваше Величество, — холодно отозвалась Аленна, даже не повернув головы.

Круглыми глазами я смотрела на эту пантомиму. На моей памяти царственная пара еще ни разу не поспорила. А уж о таком холодном тоне и речи не шло. Обычно Аленна только смеялась, когда муж пытался навязать ей очередные меры безопасности, и демонстративно раскидывала отряд охранников по углам. А потом невинно интересовалась, что смогут сделать они из того, что не удалось бы ей. Никс сперва скрипел зубами, потом хохотал и, наконец, на некоторое время оставлял жену в покое. Хотя иногда, например, в присутствии белакских послов или выходов «в народ», наставница покорно таскала за собой хвост разряженного лейб-конвоя. Но только тогда, когда это предписывалось этикетом.

— Да как ты не понимаешь… — начал было Никс, но, наткнувшись на меня взглядом, осекся. — Так… Об этом потом. В общем, Оли, вы отправляетесь завтра. И в связи с этим я хочу попросить тебя не демонстрировать свой свободолюбивый нрав на каждом шагу. Территория белакского посольства мало похожа на наш дворец. И твои порывы, мало того, что не поймут, так еще и припишут именно моему дурному влиянию. А отношения между нашими государствами и без того далеки от идеальных.

— Можно подумать, я не умею себя вести, — фыркнула я, выслушав это напутствие. Еще бы напомнил мне, чтобы я не забывала пользоваться ножом и вилкой, когда ем в присутствии коронованных персон.

— Умеешь, — кивнул Никс. — Но когда тебе что-то не нравится, ты порой бываешь несколько несдержанной.

— И что мне может не нравиться? — насторожилась я. Что-то в его тоне меня царапнуло. Сильно царапнуло. Было похоже, что Правитель… боится говорить прямо?!

— Ну, давай, скажи ей, — усмехнулась Аленна. — Что ж ты мнешься, великий политик?

— И скажу, — зло огрызнулся Никс, и ситуация окончательно перестала мне нравиться. Никогда еще я не слышала, чтобы он так рявкал на мою наставницу. — Все пункты пребывания на Черном континенте коронованных гостей должны быть выполнены, как бы ты к ним ни относилась.

— И какие из них под вопросом? — настороженно отозвалась я, краем глаза наблюдая, как серым пеплом ссыпался из рук Аленны кружевной веер. — Праздник, Контроль для Академии Стихий и торжественные богослужения. Не вижу ничего страшного. Или я о чем-то не знаю?

Я посмотрела на наставницу, но та вдруг безумно заинтересовалась черным прямоугольником окна.

— На торжественном богослужении в столичном храме объявят о помолвке Максиана, Государя-наследника Белого континента, — выдавил Никс после продолжительного молчания.

— И что? Я-то тут при чем?! — успела воскликнуть я прежде, чем до меня стал доходить весь ужас происходящего. Голос сел, и мне стоило немалых трудов вытолкнуть следующий вопрос из мгновенно пересохшего горла. — Со мной? Помолвка со мной?!

— Символ Вечного мира между нашими континентами…

— Да вы охренели! — я вскочила. — Я этого Максиана и видела-то в последний раз в глубоком детстве! И он уже тогда был старым!

— Не такой уж он и старый, — парировал Никс.

— Да он старше Аленны!

— Значит, я, по-твоему, старая? — хмыкнула наставница.

— Да! То есть, нет! — окончательно запуталась я. — Но…

— Если разница в возрасте — единственное твое возражение, — Правитель снова обрел привычное холодное спокойствие, — то позволь тебе напомнить, что магики живут много столетий, и пятьдесят лет роли не играют.

— Не единственное! Я вообще не хочу замуж! Я… Я… Я еще несовершеннолетняя, вот!

— Так замуж тебя никто и не отдает. Пока. Проведут всего лишь обряд помолвки. И только когда…

— Нет! — рявкнула я. — Не согласна! Спрячусь! Убегу! Утоплюсь, в конце концов, но замуж…

— И спровоцируешь войну между Белым и Черным континентом, — перебил Никс. — Это устроит тебя больше, чем неугодный муж? Нравится тебе или нет, но ты — принцесса Двух Континентов. А это значит не только существенные привилегии, но и весомые обязанности. Долг…

— Я в принцессы не напрашивалась! — с трудом сдержав слезы ярости, оборвала проповедь я и вылетела в коридор, громко хлопнув дверью.

«Замуж! Щазз… Вот только завязки корсета поглажу и букетик соберу! — бормотала я, шагая по пустому коридору в свои покои. — Сами-то никакими долгами не заморачивались, когда любовь закрутили, а на мне, видите ли, долг! Обойдетесь!»

Но надеждам остаться в одиночестве и придумать, как решать возникшую на пустом месте проблему, сбыться было не суждено. В моих комнатах суетилась куча народа. Мастер церемоний покрикивал на взъерошенных служанок, дюжие лакеи перетаскивали из комнаты в комнату какие-то сундуки и кофры. Все занимались делом, и только я слонялась из угла в угол, чувствуя, как начинает болеть голова, и всем мешала.

Выхватив из рук какой-то оборотистой девицы котелок с Чудиком, который она чуть не запаковала в очередной сундук, я заскочила в ванную и заперла за собой дверь.

Только пообещав сунувшемуся было за мной гвардейцу ослиные уши, а мастеру церемоний скорую и позорную кончину, я, наконец, осталась в одиночестве.

Первые десять минут я просто швыряла в стены все, что только попадалось под руки, представляя, что вижу перед собой физиономию вероломного Правителя. Потом еще с полчаса занималась тем же, но уже воображая новоприобретенного женишка. Это получалось хуже — его я почти не помнила. Но фантазия пришла мне на помощь, и еще два десятка флаконов со всякими банными принадлежностями нашли свою смерть.

Только спустив пар и утолив первое бешенство, я смогла мыслить немного более реально и отмела лежащие на поверхности решения. Ну, в самом деле, кто мне позволит взорвать Государя-наследника Белого континента или опоить его зельем развоплощения, о котором я несколько часов назад читала в библиотеке Старого Правителя? Правильно, никто. Впрочем, зная Аленну и Никса, я была уверена, что и от банального побега с моей стороны они защитились. Не зря же ифитов браслет-следилка так и остался у меня на запястье.

Но и покоряться вывертам государственной политики я не желала. Отбросив еще парочку совсем уж нездоровых идей, вроде уничтожения Белого континента и открытия портала в иные миры, мои перекипевшие мозги, наконец, выдали годное решение.

На любой союз, а брачный тем более, требуется согласие заинтересованных сторон. В данном случае это мое и Максиана. Понятное дело, что на мое несогласие наплюют с первой попавшейся башни дворца. А вот у почти столетнего Государя-наследника Белого континента прав и влияния наверняка побольше. Значит, надо всего лишь сделать так, чтобы он сам отказался от такой невесты. Тогда все магики в моем лице останутся целы, и ифиты в лице всяких охреневших политиков сыты!

Додумавшись до такого простого и изящного решения, я едва не заплясала по ванной, но вовремя вспомнила, что пол усыпан осколками, и притормозила.

— Там пузырек разбился, приберите, — бросила я все еще трущемуся у дверей мастеру церемоний и, поудобнее перехватив котелок с Чудиком, ушла в спальню.

Слава Создателям, здесь уже упаковали все, что требовалось, и за мной никто не увязался. Мимоходом проверив сохранность тайника с жезлом и кристаллами и забросив монстрику черновики вычислений по векторной магии, я улеглась в постель. Завтра мне понадобятся силы и свежая голова. Аленна далеко не дурочка, и если она заподозрит, что я что-то задумала…

Я бездумно чесала чешуйчатое брюшко Чудика, глядя сквозь щель окна на мелькающие в окне кареты стволы деревьев. Вчерашняя ярость сменилась какой-то апатией. А, может быть, это была просто усталость, ведь заснуть под нескончаемый аккомпанемент стука, шорохов и вскриков пакующей мои вещи прислуги мне так и не удалось.

— Сделай лицо попроще, — попросила Аленна, когда мы шли к посольской карете. — Увидев твою похоронную физиономию, люди могут подумать, что тебя увозят насильно, и поднять бунт.

— А разве не насильно? — буркнула я. — Не беспокойтесь, наставница, не так уж я любима в народе, чтобы из-за меня бунтовать.

Ступив на подножку, я взмахнула рукой в сторону толпы и тут же отвернулась, скрывая зевок. Проигнорировав недовольный взгляд Аленны, я захлопнула дверцу перед носом у растерявшегося белака, вознамерившегося составить мне компанию, и три часа мрачно пялилась на монотонный лесной пейзаж в гордом одиночестве.

К счастью, хотя бы прибытие на место обошлось без пафосных речей и толпы. Меня просто проводили в отведенные мне покои и оставили в одиночестве. Жаль, ненадолго. Только я успела расположиться на широком подоконнике и начать себя жалеть, как стук в дверь прервал невеселые размышления.

— Войдите, — отозвалась я, мысленно пожелав посетителю, кто бы он ни был, немедленно провалится в самый глубокий подвал белакского посольства.

Наставница мое пожелание, разумеется, не исполнила. Оставив за порогом стайку перешептывающихся белаков, она тщательно заперла за собой двери, не пожалев парочку плетений от длинных ушей. Мысленно я отметила, что наставница даже не сменила дорожное платье на что-то более удобное. Это было немного странно: я-то на правах малолетки путешествовала в удобной амазонке, а вот Аленну запаковали по всем правилам этикета, включая корсет, ворох юбок и безумно неудобные узкие сапоги на высоком каблуке.

— Злишься?

— Злюсь, — не стала возражать я.

— И на кого? — наставница устроилась на диванчике, с едва слышным вздохом закинув ноги на подлокотник соседнего кресла.

— А что, не на кого? — огрызнулась я.

— Есть, конечно. Но, думаю, ты злишься не на тех.

— Ну, да…

— Да. На меня злишься, на Никса. На кого еще?

— На всех!

— Бывает, — кивнула Аленна.

Она вытащила из волос длинную шпильку, украшенную большим изумрудом, и с заметным облегчением тряхнула гривой рассыпавшихся по плечам локонов.

— Вы пришли, чтобы в этом убедиться? — не выдержала я.

— Скорее, чтобы объяснить тебе, что ты не совсем права.

— Ну, да… — снова протянула я, отворачиваясь. — Правитель Черного континента оплачивает мной какую-то сделку, наставница с этим соглашается… Но неправа именно я. Ах, ну, да… Я забыла попрыгать на радостях и поплакать от свалившегося на мою голову счастья. До чего же нехорошая. Ай-яй-яй!

— Не язви. Никс вынужден был так поступить.

— Ага. Он вынужден, вы — согласились…

— А кто тебе сказал, что я согласилась? — качнула головой Аленна.

Я, резко развернувшись, уставилась на наставницу.

— А разве нет?

— Не совсем. Я считала, что все это должно было происходить несколько иначе, и уж точно не прямо сейчас.

— Но все-таки должно происходить… — с разочарованием закончила я. — Понятно…

— Что тебе понятно?! — вспыхнула Аленна. — Ты же политикой не интересуешься совершенно! Зелья да боевка, вот и все, что тебе нужно для счастья! Да если бы не Никс, ты бы Черный континент раз в пять лет видела, помолвлена так и вовсе оказалась бы с детства, а жила бы в столице моего Па. И не с котелками да боевиками общалась, а этикет изучала под пристальным присмотром зануд, вроде нашего мастера церемоний, и целого скопища заносчивых аристократов!

— Да, конечно! Ну, просто рыцарь без страха и упрека! — обозлилась я. — И вы ему под стать! Как там в «Наставлении» говориться? «Наставник первый благодетель для ученика, ибо ученик есть его продолжение в веках». Спасибо, благодетельница! — Я едва не свалилась с широкого подоконника, изобразив издевательский поклон. — Может, еще ручки поцеловать? Или как там принято? Вы оба со своей политикой меня просто продаете! А высоких материй-то наплели, аж тошно! Дружба народов! Принцесса Двух Континентов! Символ объединения! Что, на мне свет клином сошелся?! Ответили, что мне замуж рано, и всего делов. Пусть бы на Белом континенте другую невесту своему Государю-наследнику поискали. Небось, целая очередь из безупречных, пришибленных этикетом девиц выстроилась бы в полчаса!

— А ты в курсе, что невесту Государю-наследнику ищут с тех пор, как он родился? — спокойно поинтересовалась Аленна, никак не реагируя на мой возмущенный монолог.

— И никто не подошел, а вот я такая уникальная? — недоверчиво хмыкнула я.

— Как ни странно, да, — наставница оставалась совершенно серьезной. — Помнишь, я рассказывала тебе про Королевский Дар?

— Помню, — скривилась я. — И что? Я-то не королевская дочь. Даже не аристократка. Я всего лишь ваша ученица без родословной. И у меня он есть. Значит, если хорошенько поискать, найдется и у других.

— Найдется, — кивнула Аленна. — Только уж не знаю, по какой прихоти Создателей, твой Дар необычайно сильный. Гораздо сильнее моего.

— Да неужели? То-то вы мной на всех тренировках по боевке полы натираете…

— Боевка — это другое. Я больше знаю, да и вообще опытнее. Но, вздумай я действительно угрожать твоей жизни, твой ифит превратил бы меня в пепел.

— Так уж и в пепел, — недоверчиво протянула я. — Ну, хорошо, предположим, я — одна из немногих, кто заполучил от Создателей сомнительное счастье в минуту опасности превращаться в огненное чудище. Но ведь не единственная же! Неужели нельзя было найти этой макаке другую невесту!

— Макаке? — опешила Аленна.

— А что? Максиан… Макака… Звучит похоже.

Наставница ухмыльнулась, но спорить не стала:

— Только при Па это не ляпни. А что касается Королевского Дара… Мака… Тьфу, ты! Максиан — самый сильный носитель Дара из ныне живущих. Даже мой отец — слабее. И ему нужна соответствующая жена. Слабая не сможет передать Дар такой мощи потомкам. Да и сама во время обряда брачного единения, скорее всего, не выживет… У тебя просто не было шансов избежать этого брака. С тех пор, как Па узнал…

— А зачем вы ему вообще сказали?!

— Я не говорила. Ты сама сказала. Точнее, показала…

— Я?! Да я с ним за всю жизнь сотней слов обменялась! И словосочетания «Королевский Дар» среди них не было!

— Однажды, в сопровождении двух младших принцев, ты отправилась в подземный зал столичного дворца. И положила руки на некую сферу. Это была сфера Предназначения в зале Создателей. Именно она решает, может ли девушка стать женой принцу, — медленно проговорила Аленна, и я с трудом, но вспомнила эпизод из далекого детства.

Мы с мальчишками, что-то натворив, убежали от законного возмездия в подвалы. И там кому-то из них пришла в голову идея на мне жениться, чтобы Правитель в порыве гнева не укоротил мою и без того невысокую фигурку еще на голову. Но у нас ничего не вышло. В самый ответственный момент явился коронованный папаша и за уши вывел моих несостоявшихся женихов из зала со сферами. Да и сами сферы на меня, кажется, вообще не отреагировали.

— Вспомнила? Вот тогда-то Па и узнал о твоем Даре. Вы просто перепутали сферы. Но Правитель все видел. Видел, и понял гораздо больше, чем вы. Он вообще не хотел выпускать тебя из своего дворца. Но из-за истинного наставничества вынужден был. Ты моя ученица, и до твоего совершеннолетия разлучить нас невозможно. Плюс, Па не хотел рушить только-только установившийся мир с Черным континентом. Все эти годы Никс отбивался от постоянных требований, просьб и пожеланий так или иначе отправить принцессу Двух Континентов ко Двору белаков. И его отказы служили поводом для некоторых царедворцев настраивать Па против чернаков вообще и их нового правителя в частности. Никс просто устал бегать от неизбежного, устал постоянно доказывать, что он не пытается как-то использовать тебя в своих целях. Вот и решился оборвать все одним махом, дав согласие на эту помолвку. Я хотела, чтобы у тебя было больше времени повзрослеть, понять, но… К сожалению, мир, наконец воцарившийся в нашей Вселенной, нравится не всем… Далеко не всем…

Она говорила устало, даже отрешенно, и этот странный тон, так непохожий на ее обычную жизнерадостную манеру, подействовал на меня гораздо сильнее многочасовых уговоров.

— Кому же может не нравится мир?.. — тихо спросила я.

— Много кому, — вздохнула Аленна. — Хотя бы военным. Необходимость в них пропала, и это не может их радовать. Некоторые жрецы до сих пор считают чернаков порождением Бездны и зла. Торговцы, которые больше не могут наживаться на редкой и от того безумно дорогой контрабанде. Многие аристократы не желают признавать себе ровней жителей Черного континента. Им же куда приятнее считать венцом творения себя, и только себя. У всех свои интересы. И желающих запустить новый виток противостояния, а то и развязать войну, гораздо больше, чем хотелось бы. В результате многие были бы не против, чтобы ты исчезла. Это — политика. Дело грязное и подлое…

— А, что, здесь в посольстве охрана лучше, чем во дворце?

— Намного хуже, — поморщилась наставница. — Но здесь территория белакского государства, и если с тобой что-нибудь случится, то виноваты будут они. Ни один здравомыслящий политик не пойдет на это. Да и не совсем здравомыслящий тоже.

— Ну, да, товар будет целее, если сразу вручить его покупателю. Иногда я думаю, что, когда я впервые вас увидела, мне надо было бежать от вашего костерка, куда глаза глядят, — проворчала я, отвернувшись к окну.

Разумеется, я так не думала. Но безнадежность, навалившаяся на плечи тяжелым плащом, требовала хоть как-то огрызнуться, ударить в ответ на собственную боль хоть кого-нибудь. А никого, кроме Аленны, рядом не было. Но, вопреки моим ожиданиям, наставница не рассердилась. Даже не обиделась.

— Возможно, так и следовало поступить… — задумчиво пробормотала она, бездумно глядя на распахнутый сундук с моими книгами.

Ничего не добавив, она протянула руку и взяла первый попавшийся том. И тут в дверь постучали.

— Ваше Величество? Посол просит вас к завтраку, — донеслось из коридора.

Книжка шлепнулась на кровать:

— Иду, — наставница обернулась ко мне. — Пойдешь?

— Нет, — мотнула головой я, и она вышла.

Я еще долго сидела на подоконнике, лениво рассматривая однообразные верхушки подстриженных парковых деревьев. Да, Аленна не одобряла то, как со мной поступили. Похоже, именно это и стало причиной вчерашней размолвки царственной пары. Вопреки этикету Никс даже не вышел проводить жену. Но, несмотря на это, наставница тоже не стала ничего менять, покорившись обстоятельствам. Значит, единственный человек, на которого можно было положиться, это я сама. После рассказа наставницы многое стало гораздо понятнее. Но это означало лишь то, что моя задача усложнилась. Я все равно не собиралась тупой перепелкой лететь в дворцовый перепелятник. Обойдется Макака без меня. Существуют тысячи способов избавиться от навязанного женишка. Главное — придумать такой, при котором я не поменяю свадьбу на войну.