Невесты дракона-императора

Глава 25

Портреты и фрески

Призрак принадлежал Лидии и выглядел ровно также, как и при жизни.

Складки алого платья ниспадали по изящной фигуре. Светлые спутанные волосы стекали до поясницы. Кожа была сияюще-бледной, губы красными, а глаза сверкали, как полная луна.

Призрак перевел взгляд с отползающей назад Магды на Агату, и произнес:

— Ну надо же, ты жива.

— Лидия, мне так жаль… так жаль, что все это случилось с тобой, — всхлипнула Агата.

В голове ее проносились истории про призраков, которые рассказывала ей когда-то нянюшка: как умершие люди возвращались домой, чтобы забрать с собой родных, или, как припозднившиеся путники видели в полях темные неподвижно стоящие фигуры.

Испуганно икая, Магда наткнулась спиной на Лили, и та, судорожно хватая ее за плечи, помогла ей встать. Они обхватили друг друга руками, как перепуганные дети, в ожидании матери, словно это могло им хоть как-то помочь.

— И правда, было не очень-то весело, когда все эти камни посыпались прямо на голову, — согласилась Лидия.

Призрак шагнул вперед. Агата отшатнулась, налетев на Магду и Лили и все трое чуть не упали. Надо было бежать, но ноги словно оледенели.

Только Пинна не сделала ни шагу назад, лишь выше подняла огненный камень. Бедняжка! Наверняка, ее то призрак и схватит первым.

Внезапно, из темноты раздался тихий клекот. В круг света вылезла пернатая голова с мощным клювом, и потянулась к ним. Магда и Лили все же упали, завизжав, а Агата, не думая, по привычке, протянула руку и погладила ферналь по шее.

К ее удивлению, пальцы не проскользнули сквозь нее, а коснулись теплых и нежных перьев. Эри, ферналь Лидии, с розовым, как лепестки пиона оперением, довольно заурчала.

Агата принялась ее наглаживать, все отчетливее понимая, что ферналь абсолютно и совершенно жива! А если жива птица, то к чему быть мертвой ее наезднице⁈

Магда и Лили все-таки с воплями выбежали в большую пещеру, и они остались втроем, если не считать ферналь.

Подойдя вплотную к Лидии, Пинна направила свет огненного камня на ее бледное лицо.

— Как же ты ухитрилась выжить? — спросила она.

— Просто, повезло. Да, и Эри оказалась очень прыткой.

Опомнившись, Агата порывисто обняла Лидию. Та полупридушенно пискнула в ее руках.

— Но как же так… как же ты оказалась здесь? — спросила Агата, когда волнение, клокочущие в груди, чуть улеглось.

Лидия аккуратно ее отстранила.

— Я наткнулась на вход в пещеру, еще когда искала, что-то, чтобы помочь тебе. А когда поняла к чему идет дело, и, что Ренита собирается устроить обвал, мы с Эри успели проскочить внутрь. Жаль только, что вход завалило.

— Это же чудо! Семь сестер благословили тебя! — восторженно воскликнула Агата.

— И правда повезло, — покачала головой Пинна.

— Так она, что жива⁈ — поинтересовалась Магда, высовываясь из-за угла. И тут же крикнула, обращаясь к Лили. — Живая она, а вовсе не призрак! Представляешь?

Вернувшись к ним, Лили принялась тоже обнимать Лидию. Затем к ней присоединилась и Магда, которая, вдруг заплакала.

Лидия сносила это все стойко, но, словно без особой радости. Будто ни скорбь подруг по ней, ни их радость от того, что она оказалась жива, не побуждали в ней никаких особенных чувств.

Они вернулись к своему лагерю. Агата вела Эри за поводья, и та радостно клокотала, завидев других птиц из своего стада.

— Как ты очутилась здесь? — спросила Агата, когда они уселись кругом.

— Бродила по этим пещерам целую вечность — искала выход, — пояснила Лидия. — Потом устала, захотела спать, и выбрала местечко поукромней.

— Повезло, что мы нашли друг друга, — вздохнув, сказала Лили. — А то так бы и разминулась.

— А вы сами, как очутились в пещерах?

— Во-первых хотели сократить путь, — пояснила Агата. — А во вторых… Снаружи бесчинствует Фелиция и те девушки, кого ей удалось переманить на свою сторону. Они едва не убили нас с тобой, а потом набросились на Пинну.

— Они думают, что это несправедливо, что его величество выделил среди всех именно нас, — добавила Магда. — И хотят избавиться от всех его фавориток.

Агата чувствовала себя настолько уставшей и вымотанной, что едва могла держать открытыми глаза. Вскоре, она повалилась на бок, укутавшись в одеяло и прижавшись спиной к мягкому боку Лили.

Ей о много еще хотелось поговорить с Лидией, но разговоры придется отложить на потом.

Агату разбудил толчок в живот. Она испуганно распахнула глаза, сперва не понимая, ни где она, ни что произошло. Рядом, прижавшись к ней спиной, спала Магда. Похоже, что она ударила ее локтем, ворочаясь во сне.

За ее спиной, тихо посапывая, спала Лили. Агата хотела вновь закрыть глаза и погрузиться в сон, но заметила, что Лидия и Пинна так и не легли.

Они сидели друг напротив друга и тихо вели беседу.

— Знаешь, а я ведь весьма недурно умею рисовать, — говорила Лидия. — Особенно портреты. Матушка считает, что девушка из благородной семьи обязана быть умелой в искусствах. Ни петь, ни играть на инструментах, я так и не смогла выучиться, так что остались лишь стихи и живопись.

— Ты любишь рисовать? — переспросила Пинна, словно не понимая к чему та клонит.

— Ненавижу, — мрачно ответила Лидия. — Единственное, что мне хоть чуть чуть нравится — это рисовать людей. Особенно, красивых. Пусть даже и слуг или челядь. От рисования портретов у меня развилась удивительно хорошая память на лица. Если я увижу человека, особенно красивого, то буду смотреть на него, рассматривая черты, и не забуду их уже никогда. Даже если встречу его через пять лет, и он изменится, будет в другой одежде и с другой прической. Даже, если он назовет себя иным именем — я все равно узнаю его и смогу вспомнить, где и когда я его встретила впервые.

— Это твой колдовской дар?

— Нет, дар у меня другой, а это так… Пустяк. Каждый сумеет такому выучиться.

— Интересное умение.

— Действительно, но речь не о том. Однажды, пару лет назад, во время поездки по Срединным равнинам, матушка до полусмерти высекла хлыстом служанку за то, что та дерзко посмотрела на нее. Пришлось, конечно, искать потом новую, и она наняла, какую-то девчонку из таверны, в которой мы останавливались. Та оказалась такой кроткой и нежной, что даже матушка к ней прониклась, но спустя пару недель девчонка сбежала, умыкнув у матушки шкатулку с рубиновым колье и бриллиантовыми кольцами и серьгами.

Лидия замолчала, глядя на Пинну. Та не отводила от нее взгляд.

— Вот как, — только и сказала она.

— Вот так, — подытожила Лидия. — И, знаешь, для меня тот день был днем удивительных открытий, ведь я никогда до того не думала, что кто-то может пойти против моей матушки и выйти сухим из воды, а той служанке это удалось. Она обокрала нас и сбежала, ее так и не нашли.

— Может быть, это вовсе не она сделала.

— Кто же еще? Но не в этом суть, — отмахнулась Лидия. — Суть в том, что встреть я эту девчонку сейчас, я бы тут же ее узнала. Если бы я указала на нее матушке, то та бы непременно меня поддержала, и все слуги, что работали тогда у нас, то же бы сказали, что это та самая воровка и есть, и ее бы схватили и отправили на соляные копи или на каторгу но, знаешь, я бы этого делать не стала. Я бы никому не сказала, что это она.

— Почему не стала бы?

— А зачем? — Лидия подняла на Пинну льдисто голубые глаза. — Мне та девчонка ничего дурного не сделала. Я только позабавилась, когда поняла, что она облапошила мою мать. Украшений и золота у нас в семье полно, и, кстати, по праву всем этим должна распоряжаться я, а не матушка. Так что нет, я не стала бы ее сдавать, скорее захотела бы подружиться.

— Какой ты интересный человек, — Пинна вдруг странно улыбнулась. — Я сперва думала, что ты очень наивна, и простодушна, но потом… Потом было уже поздно, что-то менять.

— Все всегда так думают, — кивнула Лидия.

— Говоришь, что хотела бы подружиться… с ней. Но если бы тебе вдруг понадобилось перешагнуть через нее для своих каких-то целей, то ты бы и на удар сердца не задумалась. Не так ли?

— Прости, но иногда так бывает. Что-то одно, всегда важнее, чего-то другого.

Они замолчали, каждая погрузившись в свои мысли.

Агата прикрыла глаза. Она уже и сама не могла понять: был ли подслушанный разговор правдой, или странным, причудливым сном.

В темноте пещер не было ни дня, ни ночи, и потому Агата не знала, сколько прошло времени, но проснувшись от тихого клокотания ферналей, она чувствовала себя достаточно бодрой, чтобы продолжить путь.

Остальные тоже уже бодрствовали. Лили собирала вещи, которые они успели раскидать по лагерю, Пинна ей помогала, Лидия сидела на одеяле, глядя в, заросшую кристаллами, стену, а Магда, потянувшись и почесав спину сказала:

— Вот бы выкупаться! Жалко, что одежку уже не постирать, но хоть бы так…

— И где ты собралась купаться? — поинтересовалась Лили, сворачивая одеяло.

— Так озеро же вон! — Магда махнула рукой на темную гладь воды.

— Там вода холодная, простудишься и умрешь. И еще неясно, что там на глубине водится, и может вода — вообще отравлена.

— Так фернали же вчера из озера пили…

— Ну, фернали — такие замечательные создания, что могут есть и пить такое, отчего любой человек в три вздоха бы умер, а им ничего, — заметила Агата.

— А я все равно искупаюсь! — отрезала Магда и принялась стягивать платье.

Вскоре, не слушая причитания Лили, она с визгом забежала в воду.

— Эй, а вода-то тепленькая! — крикнула она.

Подойдя к берегу и присев на корточки, Пинна окунула в воду ладонь и подтвердила:

— И правда теплая. Наверно, в озеро впадают горячие источники. Я, пожалуй, тогда тоже искупаюсь.

Молча поднявшись, Лидия стала расстегивать платье, явно намереваясь зайти в воду.

Агата решила, что не хочет одна быть грязной, и, раздевшись, тоже погрузилась в воду. Последней в озеро зашла Лили. Она боязливо оглядывалась, словно ждала, что в любое мгновение из глубины покажется щупальце и утащит ее на дно.

Агата старалась не показывать этого явно, чтобы остальные не сочли ее трусихой, но она более чем разделяла опасения Лили.

Вода была темной и мутной — так что было не разглядеть ног. Агате все казалось, что что-то следит за ними из глубины, и только ждет, чтобы напасть. Ей даже хотелось запеть свою змеиную песнь, чтобы то, что скрывалось на дне ответило ей, но она не решилась.

Вовсе необязательно, чтобы в воде вообще, что-то было кроме них, а даже если и было, то оно могло быть чем угодно, а не только змеей.

Агата быстро обмылась, не отходя далеко от берега, а затем помогла Лидии промыть волосы. Пинна и Магда же заплыли едва ли не на середину озера.

— Вот дурехи! — сказала в сердцах Лили.

Агата кивнула, хотя в тайне даже завидовала их смелости.

Несмотря на все опасения, ничего страшного не произошло. Выйдя на берег и натянув на мокрое тело платья, они продолжили путь.

Из пещеры вели два прохода. Из одного из них пришла Лидия. Она пометила его, привязав к кристаллу алую нить, которую вытянула из подола платья.

В той стороне был заваленный проход и обрушенный мост. Идти туда не было смысла и потому, они выбрали второй туннель.

Агата замечала это и вчера, но теперь видела особенно ясно: туннели спускались вниз, все дальше уводя их под землю. Стены и своды заросли вещательными кристаллами. Все чаще между розовой гладью кристаллов, появлялись шапки мха, и странные фиолетовые ростки. Похоже, что эти растения как-то приспособились к жизни в розовом свете кристаллов, и неплохо себя здесь чувствовали.

Чем дальше они шли, тем больше Агату снедало беспокойство. По ее подсчетам, они должны были уже пересечь горный хребет под землей и выйти на поверхность по ту его сторону, но ничего похожего на выход из пещер не наблюдалось. Наоборот, они только глубже уходили под землю.

Вскоре и остальные начали замечать, что что-то не так.

— Нам еще долго ехать? — спросила Магда, покачиваясь в седле.

Сложно было отследить время, но, казалось, что они в пути уже полдня.

— Агата, ты не знаешь, когда мы доберемся до выхода? — вторила Лили.

— Не знаю, — честно ответила Агата. — Кажется… Кажется, что туннели длиннее, чем я думала.

Остальные ничего не ответили, но, как ей показалось, взглянули на нее разочарованно.

У Агаты и без того было на сердце тяжело. Она взяла на себя ответственность за других, когда решила идти через пещеры и повела их за собой, а теперь, кажется, подвела их всех, и они просто заблудятся и умрут, и никто даже не найдет их тела. Родители так и не узнают, что стало с их бедными заблудшими дочерьми! Может быть, спустя столетия в пещеры спустятся люди и найдут их высушенные косточки.

Агата едва сдерживала себя, чтобы не заплакать и не показать, охватившую ее панику остальным.

— Глядите, кажется впереди пещера! — сказала Магда, ткнув пальцем вперед.

Она была права. Вскоре, стены туннеля расступились и они оказались под сводами просторной пещеры. Та была меньше, чем пещера с озером, в которой они ночевали, во все стороны из нее расходились новые туннели. Своды и стены густо заросли кристаллами, но там, где их не было…

— Это, что фрески? — удивленно спросила Лили.

Пинна достала из седельной сумки огненный камень и остальные последовали ее примеру. В ярком и горячем свете камней, они увидели бледные и выцветшие фрагменты фресок, украшавших некогда всю пещеру.

Спешившись, и привязав ферналей к сталагмитам, девушки принялись бродить кругами, изучая необычное место в которое им довелось попасть.

Фрески, покрывавшие стены, были куда менее искусные, чем те, что Агате доводилось видеть в Святилище золотого дракона и Ониксовом дворце, но сделаны были с большой тщательностью и даже любовью. Неизвестные художники старательно вырисовывали каждую ресничку, каждый волосок и лунку ногтей.

Раз за разом повторялось изображение троих людей. Они могли быть нарисованы в одиночестве, вдвоем или сразу все вместе: смуглая девушка с темными косами, отдавшими синевой, юноша — такой светлый, будто на него не хватило красок, и третий — молодой мужчина с алыми, словно пролитая кровь, волосами.

А на высоких сводах виднелось изображение трех исполинских созданий, переплетавшихся длинными телами. Сперва Агате показалось, что это змеи, но спустя мгновение она поняла — нет. Это не змеи, а драконы.