Незаурядная Маша Иванова

Глава 19. Одна свадьба, две встречи. Сейчас

Невесомые пологи белых шатров, нежные цветки розовых пионов, обвивающие сочными зелеными стеблями арку в виде двух любящих сердец, пение птиц и золотая клетка с двумя белыми голубями, будто целующимися в клювики, – всего этого не было на свадьбе Кати и Никиты.

– Ну, ребята, ноябрь же! – сказал им по этому поводу знакомый из агентства организации праздников.

Но снять маленький ресторанчик на тихой улочке, где трамваи звенят в унисон бьющимся на празднике бокалам, молодоженам ничто не помешало.

Когда Маша в темно-зеленом жаккардовом платье с вышитыми по юбке крупными золотыми и серебряными цветами и накинутом на плечи горчичном пальто переступала острыми каблучками бежевых замшевых ботильонов порог ресторана, она не знала, как себя вести. Никиту она не видела с той самой последней встречи в кафе. С Катей мельком встречалась на учебе, но никогда долго не разговаривала, тем более о личном. Девушка осмотрелась сквозь упруго-пружинистые пряди, в которые парикмахер скрутил ее длинную челку. Из небольшого закутка с гардеробом можно было увидеть банкетный зал с высокими окнами вдоль стены, несколькими круглыми столами, накрытыми белыми накрахмаленными скатертями, и стульями, одетыми в нарядные чехлы. В торце располагался стол молодоженов, позади которого красовалась стена, выложенная белыми живыми цветами.

Олеси еще не было. Что, впрочем, было ожидаемо. Подруга, как и большинство ее знакомых девчонок, не отличалась пунктуальностью. И если бы сейчас Маша обнаружила Новикову пришедшей в ресторан вовремя, решила бы, что где-то в далекой тайге мучается в предсмертных судорогах бедный медведь…

– Маша! – услышала она голос Кати. Невеста с искренней улыбкой шла навстречу из глубины зала. В кремовом свадебном платье «в пол» с пикантным вырезом на спине, с нежным жемчужным чокером на шее и сверкающими от счастья глазами Катя была великолепна. А при ее росте и комплекции вообще выглядела как подиумная модель. – Я боялась, что ты не придешь, – прошептала она, обнимая подругу.

– Поздравляю, – искренне произнесла Маша. – Вы – большие молодцы. А ты, – она отстранилась и покрутила Катю вправо-влево, – Ты просто красавица!

– Ты одна? – удивилась однокурсница, озираясь по сторонам.

Маша не успела ответить, услышав громкое: «Без меня не начали?» Олеся буквально впрыгнула в дверь ресторана, словно на подножку уходящего поезда. Головы всех присутствующих как по команде обернулись к ней. В жгуче-красном атласном платье с воротником-стойкой, одновременно напоминающем и японское кимоно, и русскую косоворотку, в накидке из черного меха и длинных блестящих сережках, свисающих до плеч, у девушки просто не было шансов остаться незамеченной.

– Конечно, нет, – улыбнулась Маша и представила подругу сегодняшней невесте. – Ничего, что у меня такой «плюс один»?

– Вообще-то я надеялась, что ты будешь с каким-нибудь парнем, – огорошила Катя.

– Почему?

– Меньше было бы повода у свободных парней сегодня за тебя бороться, – хихикнула подруга.

– Поверь, их ничто и никто не остановит, – со знанием дела прокомментировала Олеся.

– Дорогие гости, прошу внимания! – эхом отразился от стен глубокий голос свадебного ведущего. – Поскорее рассаживайтесь за ваши столики, мы начинаем наше торжество.

– Побегу, – шепнула Катя.

– Классного вечера, – пожелала Маша.

– И вам, – подмигнула невеста подругам.

«Горько!», «Горько!» – в очередной раз громко скандировали гости. У Маши начала болеть голова. И шея. Потому что она всякий раз старательно отворачивалась от целующихся новобрачных.

– Тебе неприятно на них смотреть? – шепотом спросила у Маши внимательная подруга.

– Не неприятно, но как-то не по себе. Может, пойдем уже отсюда?

– Ты что?! – запротестовала Олеся. – Мы еще в конкурсах не участвовали, букет невесты не ловили и ни с кем тебя не свели!

– В конкурсах? Ну уж нет.

– Ну и зря. Я бы знаешь как лихо попала карандашом в бутылку!

– Не хочу знать ни про карандаш, ни про бутылку.

– Ты что, не видела в интернете этот конкурс? Очень смешной.

– Не видела.

– Ну и отсталая же ты, подруга. Хочешь, расскажу?

– Не надо, умоляю! – Маша сложила ладошки в просящем жесте.

– Ладно, не буду, – смилостивилась Олеся. – Но, если такой конкурс объявят, мы с тобой точно будем участвовать!

Маша обреченно кивнула. Но ведущий, к счастью, объявил не конкурсы, а перерыв. Толпа поспешила на улицу – глотнуть свежего воздуха. Однако на выходе из зала от толпы отделилось пятеро мужчин, двое помладше и трое постарше. Они решительно направились к столику, где сидели подруги и еще три незнакомых им девушки.

– Скучаете? – поинтересовались у Маши двое постарше.

– Вам не душно? – спросил самый внимательный и самый возрастной.

– Потусим? – весело предложили те, что помоложе.

Причем последние встали лицами к Маше, а спинами и тем, что пониже, к трем незнакомым девушкам. На что те демонстративно фыркнули и, задрав носы, покинули зал.

– Нет, что вы, не скучаю. Потусим чуть позже. И, вы правы, – улыбнулась Маша самому заботливому, – здесь ужасно душно. Я, пожалуй, прогуляюсь.

Оставив позади пятерку неудачливых ухажеров, она рванула к выходу.

– Присаживайтесь, – обворожительно улыбнулась Олеся и показала мужчинам на освободившиеся стулья. – Я как раз немного заскучала…

Маша лихорадочно соображала, как быстро протиснуться сквозь очередь из желающих освежиться и перевести дух от праздничного застолья, но пока получалось лишь жалко семенить в хвосте.

– Маша, ты? – вдруг услышала она. Повернувшись направо и подняв глаза выше на полторы головы, она встретилась взглядом с молодым шатеном с аккуратной стрижкой и внимательными серыми глазами, в которых читались удивление и радость.

– Да… А вы?..

– А я – Арбузов! Валя Арбузов. Мы до одиннадцатого класса вместе учились, помнишь?

– Валя! – Девушка не верила своим глазам. – Какой ты солидный, мужественный, серьезный!

– Это все напускное, внутри я все такой же, – улыбнулся парень. – Я очень рад тебя видеть, Маш. – Валя по-дружески приобнял девушку.

– И я тебя. Чем ты занимаешься?

– Учусь в универе. Готовлю материал для диплома.

– На какую тему будешь писать?

– Хм… Эволюция божественного сознания в литературных памятниках человечества.

– Поняла все, кроме «хм», – улыбнулась Маша.

– Ну, в общем, как Бог в литературе менялся от столетия к столетию.

– Ну, и как он менялся?

– Ну как? Гуманизировался.

– А попроще?

– Хм… Подобрел он, в общем.

– Но это же не про Бога вообще, а про Бога в литературе? В книгах он такой, как о нем пишут люди, а какой он на самом деле – добрый или не очень – точно ведь никто не знает? – прищурилась девушка.

– Эта тема, пожалуй, уже и на диссертацию потянет, – весело заметил Валя.

– Валя, ну ты где пропал? – Из дверей ресторанчика выпорхнула рыжеволосая красотка в струящемся платье изумрудного цвета, делающем ее зеленые глаза еще ярче и выразительнее.

– Я тут старую знакомую встретил. Знакомьтесь. Это – Маша Иванова, моя бывшая одноклассница. А это Аня – моя жена.

– Очень приятно, – кивнула Маша в ответ на такой же вежливый кивок Валиной спутницы.

– А ты тут с кем? – спросил парень.

– С Олеськой, – призналась со вздохом.

– Новиковой? Вы до сих пор дружите? – почему-то обрадовался Валя.

– Да, представляешь. Противоположности притянулись надолго.

– А ты с кем знакома, с женихом или с невестой?

– С невестой, в одном институте учимся. А ты?

– А я ни с кем.

– Как это?

– Меня Аня притащила. А она Никиту откуда-то давно знает.

– Мы с ним вместе учились, – пояснила Валина жена. – Идем в зал, – пригласила она. – Там уже все начинается.

Валя кивнул, взял обеих девушек под локти и повел в ресторан.

– Там какая-то стерва одета так же, как я, – прыскала ядом Олеся, когда Маша вернулась за их столик. Мужчин за ним уже не было, как, впрочем, и троих девушек, пересевших в другой конец зала.

– Где? – Маша посмотрела в указанном направлении. – Не выдумывай! Просто платье тоже красное. Но фасон другой. И украшения не те.

– Но оттенок – один в один, – не унималась Олеся.

– Наверное, это модный сейчас оттенок.

– Не наверное, а точно! – поправила подруга.

– Ну вот. А мода – она как зевота: кто-то один зевнет, и тут же все остальные подхватывают. – В подтверждение своих слов Маша сладко зевнула.

Подруга через секунду сделала то же самое.

– Вот видишь.

После очередного душевного тоста от родственников жениха ведущий объявил танцы. Маша, несмотря на все протесты Олеси, бодро зашагала к выходу с целью покинуть это романтическое мероприятие, но была перехвачена сильной рукой с длинными музыкальными пальцами.

– Потанцуем? – Валя за прошедшие годы явно стал сильнее и смелее.

– Ладно, – выдохнула девушка, краем глаза уловив одобрение на лице подруги.

– А почему ты с Олесей пришла? – с ноткой сочувствия спросил парень, бережно ведя партнершу среди других многочисленных танцующих пар.

– Ну… у меня в личной жизни пока затишье… – нехотя протянула Маша, судорожно соображая, как соскочить со скользкой темы. Она ощущала пальцы Арбузова на своей талии и взгляд его жены на своем затылке. – А что?

– Просто интересно.

– Поверь, это совсем не интересно. Лучше расскажи, как вы с Аней познакомились?

– О, это было эпично. Я пришел сдавать кровь в качестве донора второй раз в жизни. После того как мне исполнилось восемнадцать. И там во второй раз встретил ее. Вот тогда и решился подойти и познакомиться.

– А в первый раз не решился?

– В первый раз мне так сильно нравилась другая, что я и смотреть ни на кого не хотел.

– Ясно… – Маша окончательно смутилась и бросила рассеянный взгляд поверх Валиного плеча.

– Знаешь, а я признателен тебе за тот поцелуй. Хоть и понимаю, что ты это сделала из жалости, а не потому, что я тебе нравился.

Маша замедлила движение в танце, а потом и вовсе остановилась, опустив голову. Вспоминать тот день совершенно не хотелось. В горле стоял ком. Валя убрал руки с ее талии.

– Букет невесты! – провизжала Маше над ухом Олеся.

Она подхватила оторопевшую подругу под локоть и увлекла за собой в центр зала, где Катя уже приготовилась кидать через плечо цветы, а девушки приняли позы игроков регби, выстроившихся в коридор в ожидании мяча.

– Раз, два, три! – радостно считал ведущий.

Машу подпирали со всех сторон, не давая ступить ни шагу. Да она даже руки поднять не могла! А когда букет полетел прямо в нее, образовалась такая куча мала, что Маше, чтобы не быть раздавленной, пришлось спешно отступать к флангу. Она сделала быстрый шаг в сторону и скривилась от боли в лодыжке.

– Что случилось? – раскрасневшаяся в баталии Олеся присела к подруге, сидящей в углу зала в одном ботильоне. В обеих руках подруга крепко сжимала букет невесты.

– Поздравляю, – кивнула на добытый Олесей трофей Маша.

– Ага, спасибо. Что с тобой?

– Ногу подвернула! Лодыжка опухла. Встаю – аж в глазах темнеет.

– Дайте-ка мне. – Олесю отодвинул Валя, принесший несколько кусков льда, завернутых в белую тканевую салфетку.

– Спасибо, Валь. – Пострадавшая приложила холодный компресс к ноге. – Можно я поеду домой? – с надеждой спросила она у Олеси.

– Ладно, – разрешила та. – Я тебя провожу. Ты явно сама не доедешь.

– Я могу тебя довезти, – предложил Валя.

– Не надо, – наверное, слишком поспешно ответила Маша. Но она совершенно не хотела, чтобы Арбузов еще и всю дорогу до ее дома вспоминал школьные годы и тот поцелуй.

Такси домчало их к пятиэтажке на Большом Конюшковском за двадцать минут. Олеся деловито вылезла из правой задней двери и открыла дверь рядом с водителем, где, вытянув больную ногу, сидела Маша.

– Так, давай руку! Аккуратно, – руководила девушка выгрузкой подруги. Но получалось не очень.

– Не могу наступить на правую ногу. Давай я вылезу левой, а ты меня придерживай.

Олеся кивнула и попыталась ухватиться за Машин правый локоть, в то время как та вытаскивала из салона авто левую коленку. Конструкция шаталась и материлась. Таксист нервно стучал пальцами по оплетке руля.

– Девушки, вам помочь? – спросил чей-то бархатный голос, и чьи-то заботливые руки в одно мгновение достали Машу из автомобиля, словно пушинку.

– С-с-спасибо, – благодарно выдохнула девушка, оказавшись в вертикальном положении обеими ногами на асфальте. Она подняла глаза и увидела своего спасителя. Высокий, широкоплечий, с копной темно-каштановых волос и ямочкой на подбородке, он смотрел на нее глазами цвета бирманского янтаря и улыбался так, словно встретил старую знакомую.

– Не узнаешь? – Его улыбка стала еще шире.

Маша присмотрелась. Порылась в воспоминаниях. И ахнула!

– Дима?!

Парень интенсивно замотал каштановой гривой в знак того, что она права.

– Какой Дима? – решила напомнить о себе Олеся. Ее глаза были полны неподдельного интереса и охотничьего азарта за симпатичной добычей.

– Корольков, – уточнила Маша.

Парень снова кивнул.

– Я на год старше с вами в школе учился.

– Нормальный денек, – усмехнулась Олеся. – Арбузов, Корольков…

– Только Краснова не хватает. С зеленкой, – горько хмыкнула Маша.

– Почему с зеленкой? – не поняла подруга.

– Неважно, – отмахнулась Маша.

Двое прохожих попытались обойти их троих на узком тротуаре. Получилось только со второй попытки.

– Давайте отойдем с прохода?

– А ты идти можешь? – поинтересовалась Олеся.

Маша попробовала наступить на правую ногу. Но вскрикнула и замерла в позе цапли.

– Понятно. – Дима поднял хромую девушку на руки и понес к подъезду. Олеся в узком атласном платье засеменила следом.

Подруга открыла дверь квартиры на четвертом этаже ключом, который предварительно взяла у Маши, пропустила вперед Диму с ношей на руках и поспешила на выход.

– Э-э-й, ты это куда? – изумилась Маша, все еще возлежа на крепких руках. Одной рукой она старалась не сильно давить парню на шею, а второй крепко обхватила его плечо. Даже сквозь тонкий пуховик она чувствовала его упругие мышцы. Шея начала уставать от попыток удержать голову в рамках приличия, и Маша в итоге сдалась – опустила нос в Димин воротник, где слегка угадывался легкий аромат свежего мыла и капельки парфюма с бергамотом.

– Домой, – невинно заморгала длинными ресницами Олеся.

– А как же я? Мне помочь не хочешь?

– Маш, ты в надежных руках. Причем во всех смыслах этого слова. А у меня завтра зачет, нужно рано вставать. Соответственно, пораньше лечь.

– Опять зачет? Как месяц назад, когда ты не хотела помогать с уборкой? – съязвила Маша.

– Нет, завтра точно зачет. Зуб даю! – Олеся звонко ударила алым ногтем указательного пальца по переднему резцу и, взмахнув трофейным букетом невесты на прощание, выскочила за дверь.

– Поставить тебя. Готова? – подал голос Дима.

– Давай.

– Не расстраивайся, что Олеся ушла. Если что-то нужно, я тебе помогу.

– Да особо ничего не надо, – пожала плечами Маша. – Просто думала, что она останется, чаю попьем, поболтаем. Родители на дачу еще вчера усвистели.

– О, чаю – это я всегда пожалуйста.

– У тебя разве нет дел? Ты куда-то же шел, когда нас случайно встретил?

– Есть дела, но там не так интересно, – подмигнул Корольков. – Ну что, поехали пить чай?

И, не дождавшись Машиного ответа, снова подхватил ее на руки и, виртуозно скинув ботинки в прихожей, перенес девушку в гостиную, где заботливо усадил в большое серое кресло с мягкими подлокотниками. Сориентировавшись на местности, Дима пошел на кухню, откуда уже через несколько минут вернулся с парой больших чайных чашек, горячим чайником, заваркой в пирамидках и пачкой печенья.

– Нашел только «Юбилейное», – отчитался парень, сгрузив все припасы на маленький преддиванный столик на колесах, который он подкатил к Машиному креслу.

– Я вообще не голодна. Мы ж с Олесей на свадьбе у подруги весь день провели, там неплохо кормили.

– А я уж было удивился, что вы каждый день такие нарядные ходите!

– Нет, только по праздникам, – улыбнулась Маша и отпила большой глоток ароматного ягодного чая. – Как у тебя дела? Как мама?

– Все хорошо. Представляешь, стала жаворонком. Говорит, что это возрастное. Зато теперь у них с папой второй медовый месяц – больше не нужно спать в разных комнатах! А твои как?

– Тоже в порядке. – Девушка замолчала и потупила взгляд. – Дим, прости меня за то, что так странно повела себя тогда. В девятом классе, когда на роликах в тебя въехала…

Парень опустился возле нее на корточки и заглянул в глаза.

– Давай оставим прошлое в прошлом, – сказал он вкрадчиво, закусив нижнюю губу. – Уж прости за тавтологию. Можем даже представить, что сегодня заново познакомились. Меня, кстати, Дима зовут.

– Маша, – улыбнулась девушка и протянула руку в знак того, что принимает условия, которые ей и самой, если честно, нравились больше ковыряния в болезненных воспоминаниях. – Чем ты занимаешься, Дима?

– Летом окончил универ физкультуры. Тренирую людей и сам немножко тренируюсь. Планирую открыть с приятелем одну чумовую штуку. Рассказал бы, да боюсь сглазить.

– Не рассказывай тогда. Лучше потом вживую покажешь, когда откроешь.

– С удовольствием. А ты что делаешь? Выучила все языки мира?

– Парочку только. Мне еще год учиться.

– Успеешь доучить оставшиеся?

– Обязательно, – расхохоталась Маша. И поймала себя на ощущении легкости и тихой радости, которая окутывала ее, словно мягкий кашемировый плед, когда она говорила с этим парнем из прошлого ни о чем и смеялась его шуткам. И не хотела, чтобы он уходил.