Незримое в крыльях

Глава шестнадцатая. Разлад старых товарищей

Неподалеку от элитного района, на перекрестке.

— Ты уверен? — спросил я Фискара.

Сын ламии неожиданно воспротивился идее ходить за мной по пятам и слушать мои, несомненно важные, разговорчики.

— Да, не волнуйся обо мне, — уверенно кивнул мой новый советник. — Поброжу тут и там, может, повезет и найду пару знакомых, немного выпью… Хочу развлечься после стольких лет в проклятом богами лесу под землей. А город выглядит интересно.

Что же, я совсем не против. Здесь некому ему угрожать, скорее за город беспокоиться надо. Отпустил с легким сердцем.

— Думаю, денег и приключений ты сам найдешь. Главное, не создавай лишних проблем и не конфликтуй с Кланом Куро. Мы уйдем завтра утром.

— Встретимся в том ангаре?

— Давай там. Подходи, как рассветет. Или найдешь меня сам.

— От-ли-чнень-ко, — маньячно улыбнулся Фискар. — Тогда пока-пока.

А может, это была херовая идея? К сожалению, времени передумать он не дал, шустро развернулся на пятках и свалил вниз по улице, легко смешавшись с редкой толпой.

Я же отправился дальше в элитный район, к самому большому дому, что служит здешней базой Клана Куро.

Меня легко пропустили на входе, если бы знали, как отдавать честь, точно бы отдали. Дальше ворот ждет рукотворный лес, пытающийся косить под ухоженный сад. Могу сказать, что садовник или тут не бывал или знатно облажался.

Зеленые деревья с буйными кронами, какие-то невнятной формы кусты, а среди высокой травы змеятся каменные тропинки. Пяток минут вышагивания по дорожкам из желтого камня и вот я в главном здании.

Большой дом из серого камня, с крышей куполом, а в дверях уже ожидает почуявшая мою силу хозяйка всего этого великолепия.

Все так же прекрасна холодной, серьезной красотой и обаянием. Минимум косметики, только густо подведенные синим цветом веки. И все так же отрицает платья и юбки.

Длинные ноги в тугих обтягивающих штанах, а на бедрах, на широких ремнях держатся две кобуры под складные двухсторонние арбалеты. Сверху же обтягивающая водолазка с высоким горлом, не оставляющая месту воображению на счет шикарной фигуры этой женщины.

Обычно я видел ее в расстегнутом пальто в стиле клана, но сегодня утром тепло, поэтому выдался шанс оценить это визуальное великолепие в виде негласной молодой хозяйки аж трех городов.

Она всегда вызывала во мне искру и желание любоваться, с трудом оторвав взгляд, я поздоровался.

— Риэль, — с улыбкой чуть кивнул лидеру Клана Куро.

— Господин Посланник, — она плавно и учтиво поклонилась, прижав ладонь к груди. — Надеюсь, ваши дела завершились благополучно.

Ох, вежливое почтение от такой красавицы, после стервы Королевы, это как бальзам на сердце. Я ощутил, как расслабилось тело, а на лице уже не дежурная, а настоящая улыбка.

— Твоими молитвами, Риэль, — довольно прищурившись, ответил я. — Все чудесно. Я даже смог стать сильнее и обрести нового мощного союзника. Но давай я расскажу тебе обо всем внутри. В спокойной обстановке.

Риэль правильно поняла мой намек не устраивать суеты и приемов, повела прямо в свои покои, в большой и просторный кабинет с единственным окном позади монументального стола. Здесь светло и просторно, а пара мелочей от женской руки, типа цветов тут и там, или узорной скатерти на столе, придают ощущения уюта.

Мы устроились на паре диванов посередине комнаты, а небольшой квадратный столик послужил подставкой под парочку пузатых кувшинов с прохладным соком.

— Вы обещали вернуться раньше, — с намеком и укором.

— Много чего произошло…

Вот так, вне чужих взглядов, не торопясь и скрадывая некоторые моменты, рассказал ей что со мной произошло, после того, как мы расстались в Ущелье Тысячи Смертей. Риэль слушала все это с восхищением и ужасом, воспринимая наполовину, как настоящую героическую легенду, наполовину, как ужасную историю. Добавляло эмоций то, что виновник всего этого сам и рассказывает.

Она вместе со мной ужасалась и восхищалась Фестивалем Черепов, сначала не верила в Остров Бессмертных, потом с интересом кивала на имя Первого Посланника и в страхе раскрывала рот, когда я описал, как рука Основателя Клана Вейг проткнула мою грудь.

Я удивился, какие ругательства могут покинуть эти розовые губы и какие кары летят на головы всех Вейгов до десятого колена. После же, посмеявшись над тем, как смутилась своей несдержанности Риэль, я рассказал без подробностей свое путешествие к Дому Ламий.

Молодая женщина слушала открыв рот описание вечной битвы между нежитью и живым лесом, какие ужасы еще таит в себе Ущелье. Когда я рассказывал, как барахтался в ледяной реке где-то в тундре и пытался найти в себе силы достигнуть берега, ее глаза блестели, а руки тянулись ко рту.

После же она мрачно кивала на описание всех разных монстров, что встречались мне на пути к Луговой Горе.

Пара слов о Королеве и куда больше о ее сыне, Фискаре. Закончил тем, что сказал о достижении нового уровня, опять же без вещей, о которых ей пока не стоит знать. Вот и настал конец рассказу и настала очередь Риэль.

— У нас все было довольно скучно, если сравнивать, — с облегченным вздохом признала она. — Набили трюмы трех грузовых кораблей, вычеркнули из жизни остатки Вейгов, что прятались в Ущелье и без происшествий вернулись.

В отличие от меня, рейд Клана Куро в Ущелье завершился спокойным триумфом и кучей трофеев. Они до сих пор пытаются усвоить те кучи ресурсов, полученные из аномального места. Создается новое оружие, проходят эксперименты, растут и вооружаются новые воины. Клан испытывает небывалый подъем, невиданный со времен своего знаменитого основателя.

Единственной неприятной вещью в нашем разговоре стала Проф. Алина, как оказалось, совсем не оценила здешних людей, относясь ко всем с пренебрежением.

— Мы хорошо ее приняли, но ваша подруга это не очень оценила…

— Ты можешь сказать мне все, как есть, — мягко успокоил я Риэль. — Хотя мы старые знакомые, я не против выдать ей смачный подсрачник.

— Хм… — Риэль тихо посмеялась и начала жаловаться в такой милой манере, будто она не лидер Куро, а слабая беззащитная девушка. — С первого же дня это настоящий ужас! Прикрываясь вашим именем, эта женщина творит все, что вздумается! Требует разные ресурсы, предметы, книги. Приказывает выдать клановые секреты! Сначала она плохо разговаривала, но как подтянула язык, так началось. Ходит всюду, даже смеет поучать наших мастеров! Не знаю, как я смогла все это вытерпеть…

Это было лишь начало жалостливых обвинений. Проф устроила тут чуть ли не завоевание от моего имени, почти не прикрываясь захватывая все, что хотела для своих нужд и исследований.

С каждым словом я чувствовал, как хорошее настроение уходит, а рожа становится все кислее. Млять, Алина, что за херня?! Надо же меру знать!

Мой особняк она превратила в лабораторию, а Клан Куро в посыльных за материалами. Уже не скрываясь, Проф требовала живых разумных, вскрывая всех. Под скальпель попадали как люди, так и Духи разного происхождения. А энтузиазм бывшего главного научного исследователя ОМД только рос и крепчал.

Алина словно чокнулась, воспринимая все как игру, а окружение, как игровую площадку. Пару раз только личное вмешательство Риэль мешало Алине пустить под скальпель члена Клана Куро. Опасаясь моей реакции, Риэль не заходила дальше слов, но я мог представить, к чему бы все пришло.

Не будь у Куро такого уважения к моей персоне, Проф бы давно растерзали в мелкий фарш. Черт, да я уверен, что Риэль лично и с удовольствием распяла бы дуру арбалетными болтами на дверях особняка.

Неразумные требования, убийства, кровавые исследования без тормозов и рамок… С каждым описанием я охреневал все больше.

Я не ожидал от Проф такого! Вот совсем не ожидал!

— Так, — я встал, мрачный и угрюмый от таких новостей. — Пожалуй, мне надо поговорить со старой подругой. Срочно.

Тишина у дома неестественная. Не слышно птиц, все окна занавешены изнутри, света нигде не видать. Заходил я словно не в жилой дом, а в склеп.

Запах химикатов и крови, вот чем меня встретил прежде уютный дом почти на самой вершине горы. Я зашел внутрь, оглядываясь и не узнавая ничего.

— Это еще что за? — удивился я следам на полу.

Из коридора и дальше тянется черный след, напоминающий засохшую кровь. Что это, черт побери, за фильм ужасов воплоти? Хмыкнув, пошел по следу, что ведет в гостиную. Но там, где раньше был свободный проход, теперь красуется тяжелая дверь без единого просвета. Ручка холодная, словно зимой, я потянул на себя.

— Вот дерьмо, — шепотом произнес я, отступая обратно.

Гостиная превратилась в холодильник, там, на ледяных плитах, прикрытые белыми простынями, штабелями лежат тела. Выходя, я тихо закрыл за собой дверь.

Я обыскал весь дом, натыкаясь на беспорядок. Всюду оборудование для экспериментов, битое стекло, подпалены кислот и дыры в коврах. На полах неровные стопки книг, в углах смятые бумаги с записями, сломанные писчие перья. Не дать ни взять — средневековое логово сумасшедшего ученого.

Только одна комната все еще в порядке, где я и нашел Алину. В спальне на втором этаже.

Тут, в окружении полумрака из-за крепко прикрытых штор на окнах, сидит на двуспальной кровати Проф и не спеша расчесывает недлинные волосы. Куда-то делась прежде шикарная шевелюра, оставив только неряшливые черные пряди до плеч.

Одетая в одну красную пижаму, Алина больше не вызвала во мне того чувства восхищения ее красотой. Из мягкой красавицы, которой место на показе мод, она превратилась в резкую и холодную женщину-ветерана. Изможденную до впалых щек и теней под глазами.

Угловатые скулы, поджарая фигура без грамма жира, безжизненные глаза, минимальные движения, словно экономит каждую прядь сил.

То чувство тепла и жизни, что кипело в ней в момент, когда она освободилась от плена статуи, куда-то потратилось, исчезло и испарилось. Осталась лишь оболочка, в которой ничего не заискрилось при виде меня. Только на секунду застыла рука с расческой, снова продолжая неспешное, как у робота, движение вверх-вниз.

— Алина.

— Привет, Антон, — без удивления поздоровалась она. — Рада, что ты еще живой.

— По тебе не скажешь. Во что ты превратила дом? Морг с пробирками, черт побери!

— Малая цена за новое знание, — без эмоций парировала она. — Я многое поняла и узнала за это время. Твои миньенчики были полезны, спасибо.

— Они не мои миньенчики, черт, Проф! — я помассировал переносицу, пытаясь успокоиться. — Нам надо поговорить серьезно. Оденься нормально, я подожду тебя кухне. Если это еще кухня?

— Она.

— И где Гоб?

— Кто? — неуверенно мигнула Проф.

— Гоб. Мой слуга, капитан корабля. Этот Гоб. Я его не чувствую.

— А, этот… — задумалась женщина, слегка помотала головой. — Не помню. Поищи в холодильной, если так надо.

— Ты… Ты убила его?

Пожала плечами, зевнула и продолжила расчесываться.

Безумна, с холодом в сердце осознал я. Она совершенно безумна и убила Гоба! Ни следа раскаяния или понимания, что сделала что-то не так. Разумом она все еще в том времени, когда все вокруг враги, а Духи — самые первые из них.

Как та злобно задорная женщина, что первым делом вылезав из камня, дала мне в нос, превратилась в это? Как и когда, и почему я не заметил…

Я идиот. Как я мог не заметить, что плен оставил свои следы на ней? Думал, раз, и все будет в порядке, как прежде? Я и моя тупая наивность!

Ангелы все-таки сломали ее. Нет, она всегда была сломана, еще после потери семьи. Но Ангелы доломали все, что осталось.

— Я жду тебя внизу, — сгорбился я, придавленный такой подругой и потерей первого слуги.

— Сделай нам кофе, — донеслось мне спокойное в спину. — Зерна на верхней полке, где-то за образцами в синей банке.

Образцами чего, хотел я спросить, но сдержал язык. Не желаю это знать. Чувствую, как ногти впились в ладонь. Я разжал непроизвольно сжатый кулак, выдохнул и пошел вниз. Спокойствие, оно мне нужно. Здесь поможет только холодная логика, а не эмоции.

Кофе так кофе, мне тоже не помешает чашечка.

Она сидит напротив за кухонным столом и пьет кофе из белой чашки, манерно оттопырив мизинец с неровно обгрызенным ногтем. Но что ударило по мне больше всего, так это то, в чем она спустилась.

Та же одежда, в которой я ее нашел. Черная форма ОМД, аккуратные заплатки прикрывают потертые места, на поясе в ножнах армейский посеребренный нож, а в кобуре пистолет. Уверен, что в обойме начиненные серебром и ртутью пули. Поверх одежды облегченный бронежилет с давно стертым специальным напылением. Он весь в следах опытов, крови и давно забытых временем сражений.

Она все еще там, с грустью осознал я, все еще на этой чертовой войне. Мирная Шамбара не смогла смягчить прежние ужасы, а всюду ходящие Духи похоже только сильнее напрягли обретенные Мастером Духов инстинкты.

— В чем дело? — спросила она, поставив чашку на блюдце. — Ты злишься на меня?

Я отодвинул свою, так и не тронутую чашку с кофе. Положил руки на стол, скрестив пальцы.

— Верно.

— Сюрприз, — без эмоций отвечает Проф. — Мне насрать. Мы уже делали такое раньше, что изменилось?

— Проф… Сейчас уже не те времена.

— В точку, не те, — кивнула вдруг она. — В чем дело? Ты не понимаешь?

— Трудно понять чокнутого злого профессора.

Алина привычную раньше шуточку не поддержала никак. А ведь раньше она гордо улыбалась прозвищу.

— Скажи, Антон, о ком ты так беспокоишься? — она холодно хмыкнула. — О Духах? Ты парился о них и в прежние времена, тут ничего нового. Но о людях? Этих людях? Тут я не могу тебя понять. В чем проблема?

Я не успел начать наезды, как Проф сама начала заводиться.

— Они уже не те, о ком нам стоит беспокоиться! Это не те люди, не наши. От нашего Человечества они спустя века они так же далеко, как мы от обезьян! Я вскрывала их, изучала каждую мелочь, я знаю.

Зло сощурившись и не дав мне рта раскрыть, она с неожиданным жаром продолжает:

— Сердце немного больше, кровеносная система другая. Их нервы и мышцы лучше, кости крепче. А еще эта хрень повсюду, у каждого добавилась энергетическая система, которая способна развиваться. Это — Человечество? Все они сраные мутанты, где-то провалившиеся на пути стать такими же, как Духи. За это дерьмо в виде людей ты меня отчитывать собираешься? Если так, то пошел бы ты нахер, Антон.

Я молчал. Я знал все это примерно, но не ожидал, что она отреагирует так. Алина же восприняла молчание по-своему.

— Лучше бы ты меня добил, — с горечью, от которой даже мне заплакать захотелось. — Этот мир не мой. Люди не мои, цивилизация… Ха, летающие кораблики из волшебной, млять, руды. И ты сам.

— А что я, — постарался спокойно спросить я.

— Ангелы пытали меня, Антон, — твердо высказала Проф. — Истязали и мучили. А теперь ты сидишь передо мной, похожий на отродий Небес во всем, кроме имени и ощущения силы. Один твой облик причиняет мне боль. Где за этими глазами тот, настоящий Антон Табаков? Он все еще там?

— Это всего лишь внешность, Алин.

— Нет, это не так, — задрожали губы. — Я больше не узнаю тебя. Где храбрец, с иронией ложившийся на операцию без шансов на успех? Где он, противник всего нечеловеческого, которым все мы восхищались? Давший нам всем убежища, утешающий сдавшихся? Где он?

— Проф, угомонись.

— Ты — больше не он.

Она сказала это с такой убежденностью, что я не нашел в себе сил спорить, сам усомнившись. Неужели я так сильно изменился?

— Два жалких труса, — прошептала вдруг она. — Ты и Игорь. Два жалких труса!

Я вздрогнул от внезапных обвиняющих слов. Алина вскочила, с яростью смахнула рукой чашку со стола. Фарфор разлетелся на осколки, ударившись о стену. Злые слезы потекли по щекам. А ее взгляд, полный обвинений, жалил не хуже острого клинка.

— Ну же, чего молчишь?! Ненавижу вас обоих! Слышишь? Ненавижу!

Я молчал.

— Где вы были? Где вы были?! Там, где мы падали, сражаясь, где вы были?! Вы оба!

Я отвел взгляд. В носу свербело, а в горле застыл ком. Чувство вины удушало, тяжело давило на грудь.

— Твари, — плача, дрожащим голосом обвиняет она. — Какие же вы твари.

Я многое мог сказать. Оправдаться с логикой и фактами, которыми сам удушал совесть по ночам. Но под взглядом этих глаз, полных горячих слез, не мог. Просто не мог ничего сказать. Ни словечка.