Ничего личного

Глава 9

Кэти была почти благодарна Стиву, когда проснулась одна, лежа почти поперек собственной кровати. Он ушел так тихо, что она даже не услышала. Это было совсем не плохо, для разнообразия. Во всяком случае, спускаясь на кухню в одних трусах и майке, она чувствовала себя в полной безопасности.

Хлеба в бамбуковой хлебнице уже не было, но на блюдечке посреди стола ее ждали два тоста и баночка с остатками джема. Кэти открыла дверцу холодильника, задумчиво посмотрела внутрь и так же задумчиво закрыла. Надо будет зайти в магазин. И забросить белье в стиральную машину. И — она заглянула в гостиную и поморщилась при виде подсохшей винной лужицы и бурых колец, оставленных на стекле журнального столика донышками бокалов — убраться надо в доме, вообще-то.

Тут же на краю столика стоял ее ноутбук, причем открытый, и Кэти про себя удивилась собственной беспечности. Материал, над которым она работала уже два месяца, не предназначался для чужих глаз. Впрочем, папки с проверенной информацией были добросовестно запаролены. Если бы кто-то и попытался сунуть нос в ее материалы, получил бы только недостоверные сведения и тупиковые версии.

Хорошо, наверное, было Диогену — мусор из бочки вытряхнул, и дома чисто. Но надо признать, уборкой Кэти никогда не тяготилась. Более того, процесс уничтожения пыли странным образом помогал ей упорядочить собственную умственную деятельность. Мысли в голове выстраивались ровными рядами, как книги на полках.

Итак, первое: Гловера она почему-то не боялась. Несмотря на свое странное поведение, он не производил впечатление человека жестокого или грубого. Может быть, потому что прикасался к ней так… Так, Кэти встряхнула лохматой головой. Хватит. Главное, босс дал понять, что заинтересован в ее работе, а уж она придумает, как заставить его и дальше держать руки в карманах. Больше от него и не требуется, поэтому перейдем к более важным вопросам.

К Дику Уинну и его матери. Того, что вчера наговорила плачущая женщина, для интервью было вполне достаточно, но Кэти не могла воспользоваться ее слабостью. Они поговорят еще раз завтра, когда Рэйчел немного придет в себя.

И, наконец, Гордон Браун, наш безупречный премьер-министр. Кэти уже несколько лет следила за ним зорко, как коршун. Сбор материалов об этом скользком политике был первым журналистским заданием, которое она получила от Хью. Даже малая толика их, многократно перепроверенная, станет для Брауна таким зарядом соли в задницу, что ему еще долго придется сидеть на одном полужопии. Во всяком случае, в такой ситуации он постережется судиться с убитой горем женщиной, которая в помрачении разума испортила ему шелковый смокинг и крахмальную сорочку.

Воодушевленная этими мыслями, Кэти начала энергичнее шарить щеткой пылесоса под кроватью. Внезапно равномерное гудение нарушил хлюпающий звук, и девушка усмехнулась. Опять носок под кроватью? В первый момент ей так и показалось, удивило только, что носок оказался красным.

Потянув лоскут двумя пальцами, Кэти вытащила из трубы женские трусики. Кружевные. Красные. Не ее. Когда смысл происходящего начал доходить до сознания, девушка отшвырнула яркую тряпку в сторону и бросилась к раковине в ванной.

Просидев полчаса на бортике ванны и несколько раз умывшись холодной водой, она вернулась в спальню и закончила уборку. Кэти была готова вычистить свой дом еще несколько раз, начиная с ручки на входной двери и заканчивая кладовкой на втором этаже, но голова уже работала ясно, и порядок ее дальнейших действий был определен чуть ли не по минутам.

— Раф, — она изо всех сил старалась говорить спокойно и деловито, — Ты сейчас свободен?

— Уже еду с дежурства, — голос брата звучал устало. — Я тебе нужен?

Кэти до белых пальцев вцепилась в угол столешницы:

— Очень. Приезжай, пожалуйста прямо сейчас.

Рафаэль забеспокоился, сестра действительно вела себя странно:

— Еду. Только скажи, что случилось.

— Мне надо… — как же не хотелось вешать на него свои проблемы, но объяснений со Стивом с глазу на глаз она может не выдержать, — … мне надо ампутировать Стива из моей жизни.

Последовало недолгое молчание. К счастью, брат привык доверять диагнозам Кэти и сейчас наверняка раздумывал не над вопросом «почему?», а соображал, как лучше провести операцию.

— Он у тебя здоровый лось, — раздалось в трубке задумчивое, и Кэти слабо улыбнулась, — пожалуй, захвачу с собой Мика и Лео. Да, сестренка…

— Что?

— У тебя есть, что пожрать?

— Будет! Через час все будет!

Через час на полу возле холодильника стояли две коробки с продуктами, заказанными через интернет, а Кэти спешно заполняла в спальне другие коробки, побольше. Она не особенно заботилась о рубашках и костюмах Стива, когда сдергивала их с плечиков в шкафу и швыряла картонные боксы: достаточно было того, что ботинки лежат отдельно от одежды и белья.

— А мы с вискариком, — еще с порога объявил Микеланджело, потрясая над головой литровой бутылкой.

— А я с текилкой, — отозвался из кухни Рафаэль, опередивший их почти на десять минут. — Кэти, как у тебя насчет закуски?

— Открой холодильник и убедись, — крикнула она из холла.

Молчание на кухне можно было растолковать двояко. Впрочем, если Рафка собирался обнаружить за дверцей мышку, которая, насвистывая печальный мотивчик, мастерила петельку из шнурочка, то он ошибся. Не в этот раз. И все же вид у брата был не самый довольный.

— Та-а-ак, значит, готовить ты так и не научилась?

— Ну почему же, — почти обиделась Кэти, — я могу очень вкусно нарезать сыр. — Вот смотри, целых два сорта.

— Я даже затрудняюсь, какой выбрать, — издевательски протянул Раф, но его сразу вернули на землю.

— Знаешь, дружок, после того, как ты закусил шампанское голландской сельдью, ты растерял право на выбор сыра. — Мик уверенно оттеснил друга от холодильника. — А здесь у нас что? Шампиньоны? Куриные грудки? Не волнуйтесь, мужчины, через полчаса у нас будет горячее.

За мужчин можно было не волноваться, и Кэти тихо удалилась в гостиную. Нужно еще было собрать бумаги Стива и его книги. Ноутбук с пиратским флагом на крышке нашелся на полке под телевизором. Кэти пару секунд в нерешительности разглядывала белозубую улыбку Веселого Роджера, а потом мстительно усмехнулась в ответ. Какого черта? Стив обманул ее, она обманет Стива. Все честно.

Достав из синей керамической вазы несколько флешек, она выбрала одну в виде фигурки гвардейца и вставила ее в порт. Набор команды, еще минута колебаний, и указательный палец опустился на клавишу «Enter». Все, Стив, точка невозврата пройдена. Пока.

Курица в грибном соусе пахла божественно. Как только Микеланджело поднял крышку с кастрюли и перелил ее содержимое в глубокую фаянсовую миску, споры о том, какое вино следует подавать к птице — легкое красное или богатое белое — стихли сами собой.

— Только сейчас по-настоящему понял, какой же я голодный, — проникновенно произнес Рафаэль, с вожделением глядя на содержимое своей тарелки.

— Подожди, — схватил его за руку Лео.

— Что такое? — Никто не смел вставать между голодным Рафом и его курицей.

— Держи, — Леонардо ловко набулькал виски в четыре стакана. — Сначала скажи, что ты рад нас видеть.

— Ты даже не представляешь, до какой степени! — Раф поднес стакан ко рту, но на его пальцы вновь легла чужая ладонь.

— Пей не спеша, а то подавишься.

Рафаэль нахмурился: над ним явно издевались. Утешало лишь то, что Кэти заметно повеселела и сейчас, тоже сидя со стаканом в руке, наблюдала за разыгрываемым Леонардо представлением. Ладно, давайте развеселим нашу девочку.

— Теперь можно?

— Да, только возьми маринованный огурчик. Извини, селедки нет.

Убью, подумал Рафаэль. Разве он виноват, что тогда у Кэти в холодильнике не нашлось ничего, кроме шампанского и банки сельди?

— Ладно, дорогой, у меня все-таки не каменное сердце. Ешь уже свою куру.

И в ту же секунду все вздрогнули от грохота в холле. За грохотом послышались ругательства. Звучали они не грозно, скорее растерянно.

— Ты все-таки поставил коробки перед дверью? — Поинтересовался Мик у Лео. — Молодец. Дай пять.

Еще больше помрачневший Рафаэль поставил на стол стакан и отодвинул тарелку:

— Вы двое в засаде. Кэти, идем.

Стив уже поднялся с пола и отряхивал свитер.

— Что у нас происходит, детка? Ты ограбила ИКЕЯ?

Не смешно, подумала Кэти.

— Ээээ… привет, Раф. — Стив все еще улыбался своей шутке.

— Нет. Я собрала твои вещи. Ты переезжаешь.

До него еще не дошло. И, судя по ясному взгляду невинных голубых глаз, никаких грешков за собой Стив не числил.

— Зачем? Куда?

Кэти сделала шаг вперед и сунула ему в руку красный комок.

— К владелице этих трусов. Или к черту. Мне все равно.

Стив задумчиво развернул кружевную тряпочку и поднял ее перед собой на вытянутых руках. Кэти уже с веселым любопытством ожидала, что последует дальше. С тяжелым вздохом парень смял улику и засунул в задний карман джинсов. Раф согласно хмыкнул: правильно, это был не тот размер, чтобы выдумывать какую-нибудь фигню про «это я купил для тебя» или «это же твои, разве не помнишь?».

— Кэти, я тебе…

— … все объясню? — помогла ему девушка.

— Это не то…

— … что она думает? — Подхватил ее брат.

— Вы не понимаете. Это…

— … ничего не значило? — В дверях кухни возникла широкая фигура Микеланджело, и Стив слегка приуныл.

Мик был почти на голову выше Рафаэля и на полголовы его самого.

— Это был всего лишь секс! — Торопливо выговорил Стив, пока его опять не перебили.

— Ну, конечно. И любишь ты только нашу Кэти. — Стройный гибкий Леонардо протиснулся мимо Мика и протянул Стиву изящную узкую ладонь. — Ключи.

— Малявка, так ты уверена, что не пустишь его обратно?

Увидев, что диван уже занят Кэти и Рафаэлем, Мик разочарованно вздохнул и занял место на ковре рядом Лео. Они тянули виски маленькими глотками прямо из горлышка, передавая бутылку друг другу. Если учесть, что эти двое были парой чуть ли не со школы и делили на двоих и трусы и носки, ничего предосудительного в этом Кэти не видела.

— Ни за что.

— Но ведь он наверняка будет проситься. Вон даже не все вещи забрал.

— Точно, детка. Знаю я этих мужиков, — посочувствовал Лео. — Будет теперь через день приходить за одним носком.

Кэти хмыкнула себе под нос:

— Все продумано. У меня есть коварный план.

Делая вид, что его все эти хитрости ничуть не интересуют, Микеланджело медленно поднес бутылку ко рту. Если бы не его быстрый взгляд искоса, девушка могла бы поверить в его ну совершенно полное безразличие.

— Я попрошу вас переехать ко мне. — Парочка уставилась на нее круглыми глазами. — Вы ведь все равно подыскиваете себе жилье и хотите свалить из своего гадюшника. А для меня одной мамин дом слишком велик. Так что, если разделим коммуналку на троих, мне больше не придется экономить на отоплении, например. И еще…

Договорить ей не дали.

— Бинго! — Потянувшись к Мику, Лео звонко хлопнул его по широкой ладони.

Рафаэль уже потешался над изумленным лицом сестры:

— Да они уже давно точили зуб на твой дом. И даже строили планы по устранению Стива.

— Да, мы тоже умеем быть коварными, — Лео не выказывал ни капли смущения. — Зато мы чистоплотны, хорошо готовим и любим классическую музыку. Нужны тебе такие жильцы?

— Просто необходимы, — согласилась Кэти. — Плесни глоточек.

Она неторопливо смаковала свой виски и, дождавшись когда Мик с Леонардо полностью погрузятся в обсуждение своего грядущего переезда, тихо спросила брата:

— А у тебя как дела?

Он молча поднял руку и показал ей два пальца. Это могло означать лишь одно: на этой неделе Рафка дважды ассистировал звезде нейрохирургии Дэвиду Мэнделоу. Кэти нежно погладила лежащую у нее на коленях голову, такую же рыжую, как ее собственная.

— Я тобой горжусь, братик.

Айвен Харди, по прозвищу Рафаэль, довольно ухмыльнулся:

— Что-что? Не слышу.

Кэти наклонилась и чмокнула его в острый нос:

— Горжусь тобой, глухая ты тетеря.

Она гордилась братом всегда: и в детстве, когда он бинтовал лапы кошкам и собакам, и два года назад, когда его приняли на работу в Лондон Бридж Хоспитал, и сейчас, когда Раф начал оперировать аневризму аорты.

— Да знаю, знаю. — Несколько ворчливо согласился Рафаэль. — И незачем меня слюнявить. Впрочем, можешь еще разок.

Судя по его виду, брат отработал не меньше пятнадцати часов подряд. Поглаживая кончиками пальцев его щеки и лоб, Кэти наблюдала, как мягчеет лицо Рафаэля, расправляется морщинка между бровей, тяжелеют веки.

Я очень горжусь тобой, Айвен. Ты рожден быть спасителем и ни разу не отступился от своего призвания. Кто еще смог бы, как ты, войти по грудь в реку забвения, ухватиться за борт черной лодки, приставить скальпель к горлу безмолвного перевозчика? «Проваливай, морячок, здесь тебе пассажиров не будет». Я люблю тебя, Рафка. У меня, кроме тебя, никого больше нет.

Брат повернулся на бок, устраиваясь поудобнее, и совсем уже сонным голосом спросил:

— Ты действительно не расстроилась? Этот говнюк не разбил твое сердце?

Кэти снова коснулась его волос:

— Со мной все хорошо. Не беспокойся.

Осторожно заменив свои колени под головой Рафаэля подушкой, она накрыла брата пледом. Затем поднялась наверх, достала из бельевого шкафа чистые простыни и положила их на кровать в гостевой комнате. Когда-то это была комната родителей, большая и светлая, с собственной ванной и огромным гардеробом. Теперь здесь будут жить Микеланджело и Леонардо, которых когда-то звали Усман и Джереми.

Нет, она действительно не жалела о расставании со Стивом. Когда-то им было очень весело друг с другом. Но в последние месяцы это веселье начало уходить стремительно, как вода в песок. У них было один прекрасный год, два так себе, и она не хотела бы пережить четыре ужасных.

Она поплачет еще пару раз, и все совсем пройдет.