Николай I Освободитель // Книга 9

Глава 3

— Поздравляю, ваше величество, — Иван Антонович Купреянов поставил подпись в документе и протянул мне свой вариант документа. Я тоже расписался и с улыбкой повернулся к подскочившему придворному светописателю, который уже был готов запечатлеть знаменательный момент. Действительно недооценить его было просто невозможно…

Самым главным событием 1845 года — а может и всего десятилетия, подобные вещи вообще достаточно сложно оценивать объективно — стала продажа Русской Америки.

Не американцам, конечно, я еще не совсем сошел с ума, представляю, что сказали бы мне подданые, реши я отдать кому-нибудь такую, несущую золотые яйца — в прямом, буквальном смысле золотые — курицу. Нет, РАК выкупалась в казну для того чтобы установить на этих землях прямое государственное управление. Предполагалось разделить территорию на три пока что губернии, с вероятным в дальнейшим увеличением их количества по мере освоения земель в глубине континента.

— Щелк! — Бахнула на секунду ослепив всех собравшихся магниевая вспышка.

— Ну как вы Иван Антонович? Не чувствуете никакого сожаления? Власти вас лишили, можно сказать. Огромный край, размером с иной континент — это вам не шутки.

— Рад, ваше императорское величество, устал за эти пять лет донельзя. Верите, когда принимал дела у Врангеля в 40-м году не мог понять отчего Федор Петрович так счастлив, с какой стороны не посмотри новая его должность совсем не такой солидной выглядела… А потом как понял… Рад, что теперь эти заботы будут лежать на чужих плечах, — Купреянов кивком поблагодарил поднесшего шампанское лакея и с видимым удовольствием сделал пару больших глотков игристого напитка.

— Да уж, Врангель помнится просто завалил канцелярию просьбами перевести его хоть куда. Хоть по гражданской линии, хоть с понижением в чине и должности. Заслуженный все же человек, на своих плечах всю войну в Америке вытащил, пришлось уважить.

— А вы сами не жалеете? — аккуратно спросил меня Куприянов, — такая все же махина как РАК… Только вот доходы приносить начала…

Последний глава компании в отличии от многих других прекрасно осознавал масштабы вложенных в компанию за 20-е и 30-е годы средств. Одна только перевозка чуть ли не двух сотен тысяч колонистов — с сопутствующими грузами конечно — на другой конец света сожрала полсотни миллионов рублей. Очень долго РАК болталась на уровне нулевой окупаемости и только в начале 1840-х со стартом промышленной добычи Калифорнийского золота начала показывать устойчивую прибыль.

— Нисколько, — я улыбнулся контр-адмиралу, получившему в ознаменовании завершения его работы на посту директора РАК Владимира третьей степени. — Для меня как императора нет ничего важнее нежели благо Российского государства. Передача этих земель продиктована политическими соображениями и пойдет империи на благо, а значит и волноваться не о чем.

Продажа Русской Америки стала самой большой земельной сделкой в истории. До того и вероятнее всего в будущем никто повторить это не сможет. Разве что когда человечество выйдет на межпланетный уровень, но до этого точно нет. Пять миллионов квадратных километров земли!!! Пол-Европы, если от Уральских гор до Атлантического океана считать.

Территория настолько огромная, что, если честно, никто даже не пытался точно определить передаваемую площадь. Прикинули с разбегом в сто-двести тысяч квадратных — пару Ирландий сюда, пару туда, кто их там считать будет — километров и округлили до целого числа. Чтоб красивее было. Да и граница между Россией с одной стороны и Канадой и США с другой была в тех местах не делимитированна по большей части, просто по причине дикости этих земель. Договорились «по реке» или «по водоразделу» — а где точно тот водораздел проходит — Бог знает. Глядишь потомки разберутся.

С финансовой точки зрения сделка также выглядела монструозно. На собрании акционеров РАК было принято решение о формировании общей средней цены за квадратный километр территории — то есть без разбивки на горы, пустыни, города, леса и прочие там ледники — 30 рублей за квадратный километр. Фактически даром, по правде говоря.

Средняя цена земли в империи колебалась с районе 30–40 рублей за гектар. Плодородная земля на юге в районе побережья могла торговаться и за 200 и за 400 рублей, а кусок какой-нибудь тайги вдалеке от обжитых мест отдали бы и за 5 рублей без всяких сожалений. Но это за гектар, а квадратном километре как ни крути сто гектар, и если бы Русская Америка выкупалась в казну по «рыночной цене», ее бы стоимость — одной земли, даже если забыть про то же добываемое там золото — составила бы не много не мало пятнадцать миллиардов золотых рублей. Двадцать скорее, если опять же вспомнить про все «дополнительные» богатства и миллионное население.

Понятное дело, что повесить такую гирю на ноги империи я просто не мог. С другой стороны и дальше продолжаться ситуация, когда часть территории империи фактически находится вне ее правового поля, тоже не могла. Ладно, когда там десяток-другой тысяч колонистов, можно закрыть глаза, но население края стремительно росло, нужно было организовывать полноценные властные институты — полицию создавать, набор в армию проводить вместо полуимпровизированного ополчения и так далее.

Не знаю, как этот вопрос был улажен в моей истории и как там договаривались о цене с американцами, но тут ситуацию сильно упрощало то что главным акционером РАК был я сам. Первые акции этой компании были куплены мною еще в десятых и потом по мере вливания туда огромных, просто недоступных другим предпринимателям России средств мой пакет потихоньку становился все больше и больше, достигнув к моменту продажи солидных 82% акций.

Главным аргументом, который позволил убедить остальных акционеров компании согласиться на столь скромные запросы по конечной цене, стала банальная угроза забрать территорию в казну вообще без всяких компенсаций. Дело мол политическое, и относится к нему нужно было бы так же. Получили бы тогда акционеры компенсацию за непосредственно изымаемое у них имущество, а все остальное бы просто отошло в казну.

Ведь не могут же быть в империи «частные» города? Нет. Ну вот пусть здания — часть из них естественно выкупили бы под административные нужды — остаются за РАК, а сам город отходит под управление имперской администрации. Так же оставили бы акционерам различные производства, движимое имущество, а 99.9% земли ушло бы государству. То есть как бы и право частной собственности не нарушилось, но и тратить уж слишком много казённых денег не пришлось бы.

Конечно в такой ситуации я сам как главный акционер пострадал бы больше всего, однако видимо никто не сомневался в том, что император не дрогнувшей рукой подпишет указ по переводу всего имущества РАК из своего «левого кармана» в «правый». Пусть даже этот самый правый карман как бы и не мой лично, а общеимперский.

Так или иначе на выкуп РАК было выделено 150 миллионов рублей. Огромная сумма, которую бюджет России был естественно не способен «поднять» единоразово. Поэтому я свою долю взял облигациями государственного займа, «милостиво» выделив остальным акционерам живые деньги. Восемнадцать миллионов на это в казне найти смогли. Ну как смогли, мне пришлось еще немного ссудить империи из своих личных денег. С какой стороны не посмотри сомнительная с коммерческой точки зрения сделка — менять высоколиквидный и высокодоходный актив на 3,5% гособлигации — но опять же политические резоны тут превалировали над денежными. Ничего не поделаешь.

Если говорить о дальнейших событиях, то «национализация» Русской Америки однозначно пошла краю на пользу. Появилась некая уверенность в его будущем, в том, что Россия сюда пришла надолго. Навсегда.

Во-вторых, создание там имперской администрации позволило включить эти территории в переселенческую программу. До того все переезжающие на новое место русские колонисты заключали частный договор с компанией. На практике их правовой статус мало чем отличался от «государственных» переселенцев в Сибирь или ту же Африку, но все же непосредственно правительству у нас люди верили больше чем какой-то там компании, поэтому поток желающих отправиться на другой конец планеты — и без того нужно признать достаточно полноводный — вырос еще сильнее. Все упиралось в логистические возможности, а они оставались теми же. Изменилась ситуация только после достройки Транссиба до Владивостока, но до этого еще было очень много лет.

— Так значит это вот оно? Я правильно понимаю? — Я ткнул пальцем в достаточно невзрачного вида горку белого, немного комковатого порошка, на первый взгляд почему-то напомнившего стиральный. Хотя где я, а где стиральный порошок, его поди еще не изобрели, мыло все пользуют для этих целей.

— Именно так, Ваше Императорское Величество, именно так. Искомый продукт в самом чистейшем виде! — Руководитель научной группы, высокий немного всклокоченный мужчина лет тридцати выделявшийся толстенными очками на переносице попытался еще раз изобразить что-то вроде поклона. Он явно не знал куда деть руки, постоянно теребил полу халата, щупал стол, поправлял и так нормально стоящие предметы на столе и вообще очевидно чувствовал себя не в своей тарелке.

Тем более рядом с императором на «ознакомительную экскурсию» прибыл еще и новый министр общественного здоровья, от которого вообще неизвестно, что ждать, вот и нервничал ученый, еще не понимая, сколь серьезное открытие он только что сделал со своими подчиненными.

— А что, много можете его сделать? Ну вот если нужно будет… — Я задумчиво отщипнул от лежащей на блюдце горки порошка верхушку, растер пальцами, зачем-то понюхал и даже попробовал на язык, вызвав у всех присутствующих буквально приступ паники. А ну как монарх отравится и кони двинет, их же всех потом скопом отправят на Камчатку, белым медведям прививки ставить. И никому не объяснишь, что травить не собирались, и вообще император исключительно по собственной глупости на свидание с предками отправился.

— Ваше Императорское Величество! — Стоящий рядом Прозоров разве что за руку меня не дернул, как маленького ребенка, который всякую гадость в рот тащит. Я впрочем тут же опомнился и быстро сплюнул прямо на пол несколько оставшихся на языке белых крупинок. Тем более что вкус оригинала из прошлой жизни я все равно не вспомнил бы, так что смысла в таком органолептическом исследовании как ни крути не было никакого.

— Ну да, прошу прощения, — я кивнул министру и повернулся обратно к химику. — А скажите ка мне, любезный, сколько вы сможете произвести данного порошочка? Если будет заказ?

— Боюсь большого количества произвести не получится, используемый нами техпроцесс предполагает достаточно сложный многоступенчатый алгоритм с большим количеством побочных продуктов и временными затратами. Понимаете, сначала нужно экстрагировать первоначальное вещество из коры, потом…

— Не нужно подробностей, — я остановил ученого движением руки. — Если я завтра закажу у вас производство, скажем, тонны этого продукта, сколько времени вам понадобится, и какова будет конечна цена?

— Эмм…

— Хотя бы порядок цифр вы можете назвать? Месяц-год? Сто рублей или миллион?

— Эмм… Боюсь я ответить на этот вопрос не могу, Ваше Императорское Величество, — ученый аж вспотел, хотя в лаборатории было достаточно прохладно. — По цене не смогу дать даже примерные цифры, а по количеству… Тоже. За все время мы смогли произвести меньше килограмма вещества, и, боюсь, вопрос товарного производства нами пока даже не прорабатывался.

— Плохо… — Я повернулся к министру, — Григорий Михайлович, возьмите это дело на контроль. Нужно как можно скорее провести всесторонние исследования этой кислоты на пациентах. Обратите внимание на болеутоляющий, противовоспалительный эффекты а так же на снижение кровяного давления после приема препарата. Дозировки там рекомендации, не буду вас учить, сами знаете, что нужно делать.

Прозоров — бывший военный врач, прекрасно показавший себя в первую очередь как организатор и администратор во время прошлой войны, всего за несколько лет сделал стремительную карьеру. Сначала дорос до товарища министра, тоже проявил себя вполне дельным и энергичным чиновником, а потом запрыгнул и в само министерское кресло. Учитывая, что он только-только разменял пятый десяток, сил у нашего нынешнего главного медикуса было еще предостаточно, поэтому я не стеснялся вешать на него все новые и новые проекты. А вот теперь и создание аспирина подъехало…

Хорошая штука химия. Вот в с двигателями все не так — знаешь ты про двигатели внутреннего сгорания. Что там есть цилиндры, поршни, коленвал, свечи… Что все это нужно заправлять маслом и бензином, возможно даже цикл работы — двухтактный или четырёхтактный — представляешь, и что? На практике никак тебе это не поможет, потому что там миллион других проблем по дороге вылезают, и даже объяснить человеку, что ты хочешь получить в итоге, будет очень тяжело.

А вот с химией не так. Знаешь ты что аспирин — это ацетилсалициловая кислота, и это уже фактически готовая конечная формула итогового продукта. Осталось добавить в котел сто тысяч рублей на эксперименты и пять лет работы одной из лучших в мире химических лабораторий и итоговый продукт перед тобой на столе. Один килограмм. Не полный. Без возможности это дело прямо сейчас масштабировать и пустить в промышленное производство. То ли радоваться этому, то ли огорчаться даже не знаю.

Над синтезом аспирина мои люди начали работать еще до войны, «салициловая кислота» была одним из тех слов-маркеров, после появления которых в прессе нужно было уведомить меня напрямую как можно быстрее. И как только это самое первой упоминание и проскочило — отличился какой-то Итальянский химик, переезжать в Россию не пожелавший и продавший результаты своих изысканий за небольшую денюжку — процесс тут же был запущен.

— Вы так уверены в результате? — Прозоров только недавно попал «в команду» и еще не привык к моим «озарениям». Остальные, те кто работал со мной по многу лет, к такому давно привыкли, сначала пытались меня как-то раскусить, а потом видимо смирились. Уверовали.

— Более чем, поэтому параллельно нужно начинать разрабатывать и полноценную технологию массового производства, я ожидаю расход продукта в размере… — Я быстро прикинул, если в моем времени аспирин продавался миллионами доз, ну пусть по полграмма каждая, — ну скажем той же тонны. В месяц. Что для этого нужно? Оборудование, специалисты, сырье — прошу все подсчитать как можно быстрее и передать в мою канцелярию, этот вопрос я буду держать на собственном контроле.

Тут я конечно понимал, что тороплю события. Хотя бы потому что между получением лабораторного образца и разработкой промышленной технологии могут уйти годы. Банально те методы, которые применялись тут, на больших объёмах могут просто не работать, и всю цепочку придется заново придумывать. Но ничего — пускай ускорится, хуже оттого не будет, тем более что и пряник у меня тоже для есть.

В качестве пряника я тут же анонсировал раздачу премий и наград, что явно несколько примирило химиков с необходимостью вновь впрягаться в достаточно трудозатратный научный процесс.

С медициной у нас в стране все так же было сложно. В больших городах ситуация немного выправилась, начали открываться земские больницы в уездных центрах и местечках поменьше, однако большая часть сельского населения все так же полноценного доступа к медицинским услугам была лишена. Отдельные фельдшеско-акушерские пункты, которые открывались в наиболее крупных и богатых — в основном это те, которые проходили по удельному ведомству и были превращены в колхозы — селах глобально на статистику не влияли. Ну сотню в год таких пунктов мы могли открывать, ну две. А деревень-то у нас были десятки тысяч…

С другой стороны даже в такой ситуации реальные результаты улучшения жизни населения вполне можно было пощупать буквально руками. И тут интересную пищу для размышлений давала статистика собираемая армейцами среди призывников, поступающих на срочную службу.

Например рост призываемых мужчин. В течение 18 века минимальный рост призываемых на службу — рекрутируемых вернее на тот момент — парней неуклонно снижался. В 1730 году впервые была установлена нижняя планка по росту рекрутов — 160 см. Долго она не продержалась и постоянно «корректировалась» вниз пока не достигла дна в самом конце правления Александра. В 1820-х мы дошли до того, что минимальный рост рекрута определялся 154 см. То есть «срезали» 6 сантиметров за сто лет, и это при том, что численность населения резко выросла, вроде и выбирать было из кого, тут сложно жаловаться.

Во время военной реформы 1832−33 годов минимальным ростом военнослужащего была принята планка в 156 см, и как показал дальнейший набор никаких проблем тут у нас не было. При этом всего за одно десятилетие даже с учетом большой войны, — она, впрочем, велась на чужой и территории и на средний уровень жизни русского крестьянина никак не повлияла — средний рост призывника вырос на целый сантиметр. Если в 1834 году средний рост составлял 165 см — что при обрезке по линии 156 см дает все же не совсем «чистую» статистическую картину — то в последний призыв этот показатель дополз до полных 166 см.

Это как минимум говорило о том, что питаться крестьянские дети — а именно этот фактор максимально влияет на будущий рост взрослого человека — стали несколько лучше. Что недородов стало меньше, зерна больше и уже не нужно подъедать по весне лебеду. Ну или делать это не каждый год.

Понятное дело, что на практике далеко не всегда все было так благостно, и эксцессы случались, в том же 1839 году недород действительно больно ударил по стране, но опять же благодаря накопленным запасам удалось пережить тяжелое время без массовых голодных смертей. Отдельные случаи имели место, к сожалению всех спасти в эти времена просто невозможно, ну а маленьких детей и вовсе никто и не считает в таких обстоятельствах, грустно, но такова местная жизнь.

Ну и еще один момент, который нужно осветить и который проходит скорее по разряду курьеза — это гомеопатия. Да, да, та самая которая чистый сахар и разведения в одну молекулу на примерно всю видимую вселенную. Изобретатель этой дичи на описываемый момент уже успешно почил в бозе однако перед его смертью наши люди подсуетились и смогли выкупить у умирающего «ученого» права на дальнейшее использование «бренда». Сделать это оказалось не сложно, наследников у Ганемана не было, зато имелось огромное желание увековечить имя в веках. Ну мы ему и пообещали, что будем продвигать созданное немцем учение на столько широко, на сколько это вообще возможно.

Ну а что? Прибыли там колоссальные — продавать ничего не стоящие сахарные пустышки по цене реальных лекарств — это не только просто но и выгодно. А заодно и соседу гадость сделать приятно, пускай доверчивые французы платят и болеют, а мы на эти вырученные деньги будем у них в стране вести разведывательную деятельность. Человеколюбием даже не пахнет, зато выгода для России — у нас гомеопатия мгновенно попала в список лженаучных практик, за применение которых лицензированного врача могли просто на каторгу отправить — очевидна со всех сторон.