Новые границы

Глава 3

Мы сидели в комнате отдыха на втором этаже штабного комплекса. Напротив меня на диване устроилась Романова, закинув ногу за ногу, а великий князь Дмитрий Павлович расхаживал взад-вперёд. Он пребывал в мрачном расположении духа, да и Романова по-прежнему выглядела раздражённой.

— Так и знал, что надо пораньше приехать. Сердцем чуял, — ворчал Дмитрий Павлович. — Знал же, что вытворят какую-нибудь ерунду без меня. Но чтоб такое! Алексей Михайловича, вам… нам всем невероятно повезло. Задержись мы на пару дней, и, возможно, не застали бы вас в живых.

— Кто знает, — рассудил я. — Быть может, я и выкрутился бы. Но всё равно спасибо, что вытащили, Ваше Высочество. Похоже, я чем-то не угодил Неклюдову. Он посчитал, что я служу злу, и попытался подстроить моё убийство. Знаете ведь уже?

— Не вы причина… нет, — покачала головой Романова. — Всё гораздо сложнее. Вы даже не представляете, насколько.

— Я могу надеяться, что вы меня просветит?

— Как Дмитрий Павлович пожелает, — Романова многозначительно посмотрела на великого князя.

— Коль уж вы оказались во всём этом замешаны, — Дмитрий Павлович тяжело опустился на диван рядом с Романовой, — то придётся вам вкратце описать ситуацию. Речь пойдёт о заговоре, но не том, который организовали против вас гвардейцы, а о заговоре на высшем уровне. Поэтому всё, что вы сейчас услышите, должно остаться между нами.

— Заговор против императора? — уточнил я. — Разумеется, я сохраню тайну.

— Да. Но прежде сделаю небольшой экскурс в историю. Началось это давно. В пятьдесят втором на престол взошёл мой отец Павел Михайлович, это и положило начало нынешнему раздору. Трон должен был достаться моему дяде, Николаю, однако тот отрёкся. Времена тогда были сложные, тьма распространялась так быстро, что многие думали — человечеству конец. Николай Михайлович не захотел сесть на престол, посчитав, что не сможет руководить государством в столь трудной ситуации. Всю ответственность пришлось взять на себя отцу. А теперь несколько аристократических родов вдруг решили, что следующим императором должен был стать не Александр, а мой двоюродный брат Фёдор Николаевич — сын отрёкшегося некогда Николая Михайловича. Но ведь тот добровольно отдал власть брату, значит, законный император — Александр. Однако наши противники почему-то считают иначе и даже, представьте себе, строят планы, как свергнуть государя и возвести на престол Фёдора. Куда это годится? Отсюда и проистекают наши и ваши беды.

— Ваше Высочество, ну а я-то здесь причём? — я в целом имел некие догадки, как заговор связан лично со мной, но хотел услышать из первых уст.

— А при том, Алексей Михайлович, что в вас видят сторонника моего брата. Они напуганы вашей силой, считают, что вы помешаете им, и потому хотят заранее убрать вас с дороги. И говорит это лишь об одном: наши враги не только строят козни, но уже и претворяют в жизнь свои коварные замыслы. И я очень рад, что эти негодяи не смогли причинить вам вред. Зато теперь в наших руках оказались те, кто приведёт нас к лидерам заговора. Неклюдовы, Трубецкие и Морозовы всегда поддерживали Николая Михайловича, а потом — Фёдора. Не удивительно, что они даже здесь объединились, чтобы претворить в жизнь свой кованый замысел. С ними надо держать ухо востро. Конечно же, мы не можем огульно обвинить всех членов этих родов, но среди них есть и предатели, которых мы найдём и накажем. Неклюдов и все, кто участвовали в покушении, так же ответят за своё преступление. Вам, Алексей Михайлович, придётся дать показания в суде. Вы же у нас, получается, и потерпевший, и главный свидетель.

— Если надо, я, конечно же, выступлю в суде. Неклюдова же казнят, надеюсь?

— Покушение на убийство, гибель из-за злого умысла нескольких гвардейских офицеров, участие в сговоре против государя — всё это, без сомнения, тянет на смертную казнь. Но прежде ему придётся рассказать о том, чьи указания он выполняет.

— Теперь вы всё знаете, Алексей, — улыбнулась Романова. — Посвящены, можно сказать, в дворцовые интриги.

— Это точно, — усмехнулся я. — Чего я меньше всего хотел. Вот зачем мне всё это, спрашивается?

— Лично у меня тоже нет никакого желания разбираться с заговорщиками, но ситуация складывается именно таким образом, и мы обязаны реагировать, — проговорил Дмитрий Павлович. — Императору грозит опасность, заговорщики желают подорвать государственные устои, и это коснётся всех нас, хотим мы этого или нет. Ведь если в стране начнётся хаос, пострадают все.

— Тут я с вами полностью согласен.

— А вы, между прочим, времени зря не теряли, смотрю, — переключился на другую тему великий князь. — Слышал, подвиги продолжаете совершать. Недавно ещё одного повелителя уничтожили.

— Так если б я один, Ваше Высочество. Весь батальон сражался. И подвиг общий, получается.

— В любом случае, вы отлично проявили себя и достойны высокой награды. Я уже подписал приказ о вашем повышении. Более того, ваша фамилия есть в списке тех, кто по осени получит земельные надел. У Александра Павловича большие планы на эти края. Отстроить города, возродить сельское хозяйство и промышленность. Не всё сразу, конечно, но и экономическая сфера будет развиваться. И нам нужны надёжные люди, которые помогут восстановить Сибирь.

— Тут я полностью на вашей стороне. Надо возвращать жизнь в эти края. Главное, чтобы дело пошло дальше намерений.

— Неужели вы сомневаетесь? После всего, что уже сделано?

Я не успел ответить, поскольку на отвлекли долетавшие с улицы шум, крики, грохот. Мы втроём вскочили с диванов и выбежали на наружную лестницу. Отсюда ничего не было видно, поэтому мы спустились и помчались за угол, откуда и доносились звуки, похожие на треск ломающихся булыжников. Правда, они смолкли раньше, чем мы увидели, что происходит.

Рядом со входом в штаб лежали несколько солдат: один был неподвижен, другие поднимались на ноги. На стене виднелись вмятины от ударов чего-то тяжёлого, на земле валялись каменные обломки. Похоже, здесь произошла магическая драка.

— Неклюдов удрал! — крикнул поднявшийся на ноги прапорщик.

— Где он⁈ — рявкнул Дмитрий Павлович.

— Туда побежал, Ваше Высочество, — прапорщик указал на проход между казармой и штабом. — К западным воротам.

— Все за мной! — Дмитрий Павлович ринулся за беглецом, полковник Романова и солдаты, которые успели подняться на ноги — тоже.

Побежал и я, быстро догадался, что происходит. Неклюдова пришли арестовывать, но он каким-то образом отбился и удрал. Я же совсем не хотел, чтобы эта сволочь ушла от правосудия.

Пробежав мимо модульных строений, мы оказались на дороге между рядами солдатских палаток. Улица вела прямиком к западным воротам.

Неклюдов был уже рядом с ними. Он как раз добрался до пропускного пункта. Ворота эти обычно держали закрытыми, вот и сейчас они стали препятствием для беглеца. А поскольку их укрепляли руны, с помощью магии их быстро не разрушишь. Но Неклюдов легко вышел из затруднительного положения: под ним выросла каменная гряда, поднявшая его выше ворот, и он спрыгнул на противоположную сторону.

— Он уходит, что б его! Быстрее! — закричал своим зычным голосом Дмитрий Павлович.

Враг получил фору, мы могли и не догнать его. Убежит в тайгу — и поди найди там его.

Я быстро сообразил, что делать: превратился в тёмную дымку и двумя рывками с считанные секунды добрался до КПП. Направил потоки воздуха в дорогу, меня подбросило над землёй. Приземлился я уже за воротам.

В это время Неклюдов вытаскивал какого-то солдата из стоящего неподалёку военного «Оникса». Поблизости никого не было. Обычно все заезжали в лагерь через южные ворота. Здесь же стояли только пара грузовиков и всякая строительная техника.

За руль генерал сесть не успел. Я оказался рядом и воздушным ударом отшвырнул его от машины.

— Ну что, восторжествовала справедливость? — я не удержался от того, чтобы позлорадствовать над этой сволочью.

— Живым не возьмёшь, тварь тёмная! — Неклюдов создал и швырнул в меня несколько булыжников, которые растворились в моей защитной дымке, и вскочил на ноги. Из земли рядом с ним выросли два каменных человека высотой в полторы сажени, а сам генерал покрылся, словно бронёй, каменной коркой.

Я направил тёмные вихри во всех трёх. Под их ударами созданные существа стали рассыпаться песком прямо у меня на глазах. А вот генерал оказался попрочнее. Он формировал на пути потоков полотна из камня, то и дело швыряя в меня небольшие магические снаряды.

Из КПП выбежали Дмитрий Павлович, Мария Романова и все, кто следовал за ними. На них тут же обрушилась россыпь крупных булыжников, и несколько солдат снова оказались сбиты с ног.

— Живым брать! Живым! — кричал великий князь, метнув в ответ один за другим три острых кристаллических копья.

Следом полетели энергетические клинки, и молния пронзила воздух ломаной линией. Как брать Неклюдова живым, вряд ли кто-то понимал, поскольку тот даже и не думал останавливаться. Я закрутил вокруг него чёрные потоки, надеясь вынудить сдаться. Это не помогло. Более того, моя магия теперь растворяла снаряды союзников.

— Сдавайтесь! Иначе умрёте! — требовал Дмитрий Павлович, но его слова не могли остановить разбушевавшегося генерала.

Неклюдов прекрасно понимал, что его в любом случае ждёт смерть, но если он сдастся, ему придётся выдать своих сообщников, причём, скорее всего, под пытками.

Я сам не заметил, как всё случилось. В какой-то момент каменная кожа Неклюдова стала осыпаться песком, а потом ноги у генерала подкосились, и он упал. Мы бросились к нему. Перед нами предстало крайне неприятное зрелище: на земле лежало окровавленное тело с частично содранной кожей и изъеденным мясом. Лицо тоже стёрлось. Неклюдов какое-то время хрипел, подавая признаки жизни, но очень скоро это прекратилось. Наверное, тьма повредила и внутренние органы тоже.

— Проклятье! Надо было брать его живым, — выругался Дмитрий Павлович.

— Прошу прощения, Ваше Высочество, я пытался, но он не хотел сдаваться, — произнёс я.

— Я вас не виню. Благодарю за помощь, гвардии прапорщик. Можете идти отдыхать. Дальше мы сами.

Слова эти прозвучали резко, но великого князя можно было понять. У Неклюдова хотели выведать важную информацию о других заговорщиках, а он унёс свои секреты в могилу. Да и я тоже досадовал, что не рассчитал силы. Негодяя должны были казнить, как полагается.

Досадовал я и на то, что кто-то решил втянуть меня в дурацкую разборку между двумя претендентами на трон, к которой я не собирался иметь никакого отношения. Мне было совершенно всё равно, кто взойдёт на престол. Но поскольку Александр хотя бы пытался решить проблему с тёмной областью, в как поведёт себя его политический соперник — непонятно, то и я, получается, пока что поддерживал нынешнего императора.

Я вернулся в казарму. Тут никого не было, кроме дежурного: рота ещё утром выехала на учения в ближайшее поле.

Встретился я со своими лишь вечером за ужином. И на меня сразу же все набросились с вопросами. Парням было интересно, за что меня арестовали и что произошло вчера в области тьмы. И это они ещё про Неклюдова не знали ничего. Слухи не успели дойти до их ушей.

Я ответил, что не имею право разглашать информацию — от меня быстро все отстали. Великий князь требовал хранить всё сказанное им втайне, да и самому мне было лень объяснять, что случилось. Но когда мы вернулись в казарму, капитан Воронцов приказал мне явиться к нему в кабинет и поинтересовался, как разрешилась ситуация с моим арестом.

— Приехал Дмитрий Павловича и навёл порядок, — ответил я в общих словах. — Неклюдова пытались арестовать, но он погиб при задержании. Остальные четверо предстанут перед судом. Мне придётся выступить в качестве потерпевшей стороны. Надеюсь, на этом всё закончится. Вы связались с моим адвокатом?

— Да, я сделал, как вы просили. Господин Таубе обещал приехать сразу, как только освободится. Но вам, полагаю, адвокат уже не нужен.

— В суд мне, в любом случае, предстоит идти. Лучше с адвокатом, чем без него. Благодарю, — кажется, я не ошибся в капитане Воронцове, он действительно к заговору не имел никакого отношения.

— Рад, что всё обошлось. Хотя, признаться, не до конца понимаю всю ситуацию. Этот заговор… он очень странный. Что взбрело в голову Неклюдову? Зачем он это сделал?

— Я тоже мало что понимаю, к сожалению. Порой люди ведут себя крайне глупо.

— Действительно, бывает и такое. Ах, да, чтобы не забыть, — Воронцов выдвинул ящик стола, достал конверт и протянул мне. — Вам телеграмма пришла буквально вчера.

Я схватил конверт и осмотрел его. Но это было не письмо, обратный адрес не значился.

— Благодарю. Разрешите идти? — спросил я торопливо, поскольку не терпелось узнать, что за сообщение мне отправили.

— Идите.

Я откозырял и быстро вышел из кабинета. Добравшись до своей комнатки, сел на кровать и разорвал конверт. Сердце билось учащённо в предчувствии дурных новостей. Достал полоску бумаги, пробежал глазами и… вздохнул с облегчением. Гаврилов всего лишь сообщал, что Катю перевезли в Первосибирске. Это значило, что она уже частично поправилась. С моих плеч словно камень свалился.

Император со свитой прибыл на следующий день. Утром нас и армейцев построили на плацу, и мы где-то час торчали под открытым небом. Но вот в лагерь не въехала колонна бронированных машины. В середине её двигались три чёрных штатских «Оникса» с большими двуглавыми орлами на капоте и дверях. Прозвучали приказы «Смирно!», солдаты вытянулись по струнке. И когда из одного из чёрных «Ониксов» вылез император, грянуло воинское приветствие.

Государь отсалютовал нам, скомандовал «вольно», после чего он с офицерами отправился в штаб, а мы — по казармам.

Вместе с императором прибыли отпускники и пополнение.

Лейтенант Орлов в своей гладко выглаженной синей форме и фуражке гордо вошёл в нашу комнатушку. Плетущийся следом денщик затащил его сумку и рюкзак. Лицо Орлова было загоревшим.

— Какие люди! С возвращением, лейтенант, — поприветствовал я своего командира. — Как отдохнули?

— Здравствуйте, Озёров. Неплохо, — ответил Орлов в своей стандартной надменной манере. — На пару недель съездил на море, остальное время провёл дома с родственниками. Званые ужины, гости — всё, как обычно. А как вам роль командира подразделения? У вас же это, как я понимаю, первый опыт.

— Много лишней мороки, но в целом ничего сложного. Но вы не волнуйтесь, я с радостью верну вам вашу должность. Лично мне важнее тренировки не запускать.

Во второй половине дня прошло торжественное награждение командиров рот, батальонов и отличившихся бойцов. Я тоже попал в эту категорию и получил ещё одну медаль. Награждал лично император. Заодно он зачитал приказ о моём повышении. Так совершенно неожиданно я оказался гвардии лейтенантом. Вместе со мной в нашей роте повысили трёх рядовых.

Сразу же возникли вопросы, что будут делать два лейтенанта в одной тактической группе, и кто кем будет командовать, но очень скоро ситуация разрешилась. К великой радости моих подчинённых и к моей досаде, меня назначили командиром первой группы, а Орлова перевели в четвёртую роту, где освободилась аналогичная должность.

В помощники же мне дали прапорщика Дубенского — новенького офицера, которого недавно перевели в гвардию. Он в свои двадцать два года имел ранг старший мастер третьей ступени и успел отличиться в нескольких сражениях. Так же в мою группу в качестве пополнения прислали двух рядовых. Оба оказались московскими аристократами, только-только закончившими воинское училище.

Помимо этого помогать нам приехал батальон так называемой «старой гвардии» — подразделение, сформированное из тех, кто уже отслужил, вышел в отставку, а теперь решил вернуться на службу. Это были в основном люди за тридцать, наблюдались там и лица пожилого возраста. Наверное, и сильных владеющих там было больше, чем среди молодёжи.

Тем временем ещё один участок сибирской земли очистился от тенберисов, но не здесь, не вблизи Усть-Катайгинска, а где-то далеко, где недавно властвовал убитый нами повелитель. Я, как обычно, получил контроль над всеми его подчинёнными и приказал им убираться обратно в бездну. Вот только добраться до тех краёв мы пока возможности не имели.

Зато спустя неделю после гибели второго повелителя со мной связался третий. Это снова произошло во сне. Существо знало, где я нахожусь, угрожало, что убьёт меня. Похоже, нам скоро предстояла ещё одна стычка. Но когда и где — непонятно. Пока разведка монстра не обнаруживала.

Когда Мария Романова только приехала, я сразу попросил личную аудиенцию и наедине сообщил ей, что чувствую приближение сильных тварей, и что сейчас одна из таких направляется к Усть-Катайгинску. Полковник сказала, что примет к сведению, но больше она ничего сделать не могла.

А мы продолжали заниматься тем же, чем и раньше. Поскольку тенебрисы поблизости в больших количествах не появлялись, нас вместе со старой гвардией гоняли на учениях, а я выискивал любую свободную минуту, чтобы продолжать тренировки. Жизнь шла своим чередом.

Вокруг лагеря росли бетонные постройки. Возводилась крепость, в которой будет располагаться воинская часть. А западнее появились пятиэтажные панельные здания нового военного городка.

Из необычного были разве что допросы. К нам приехали следователи и дважды вызывали меня, чтобы расспросить про нападение. Навестил меня и господин Таубе, и мы с ним обсудили предстоящий суд, который ещё неизвестно когда состоится. Я вроде как являлся потерпевшим, формально мне адвокат не требовался, но мы решили подстраховаться.

Третьего повелителя воздушная разведка нашла спустя четыре дня после приезда в лагерь императора. В сорока вёрстах к юго-западу от Усть-Катайгинска обнаружилось сильное затемнение. Там копошились огромное существо и множество мелких.

Пока атаковать его не стали. Ждали, когда ближе подойдёт, а заодно подтягивали резервы. Как оказалось, в Грозовом-14 стояли запасные батальоны, которые теперь предстояло задействовать.

За повелителем же наблюдали. Следующие четыре дня он не двигался с места, зато стая росла, и среди существ, кучковавшихся вокруг него, были замечены три тенебриса-вождя. Предполагалось, что против нас собирают огромную силу, чтобы ударить всей массой. Сражение предстояло серьёзное.

О появлении повелителя тьмы капитан сообщил нам в пятницу, и на следующий день началась активная подготовка. Нам организовали особые учения, а к лагерю стали стягиваться резервы. В границах крепостного вала они не помещались, поэтому рядом быстро вырос большой палаточный городок. Бронетехника и прочие военные машины гудели круглые сутки, подвозя личный состав, продовольствие и снаряды.

Как-то раз, когда выдалось свободное время, мы с парнями забрались на вал, чтобы посмотреть, что происходит снаружи. Народу тут копошилось много — чуть ли не целый полк. Под самой стеной расположились солдаты, одетые в обычную армейскую форму и кепи вместо чёрных беретов пограничных войск.

— Неужели, штрафников прислали? — предположил мой заместитель, старший сержант Карпов, стоящий рядом.

Я свистнул группе солдат, которые поблизости вытаскивали какие-то мешки из кузова грузовика:

— Эй парни, что за подразделение?

— Двадцать пятый штрафной батальон, ваше сиятельство, — ответил один долговязый малый.

— Значит, на мясо прислали, — сделал вывод Орлов, который стоял с другой стороны от меня. — Эти в бой пойдут первыми.

С Орловым мы по-прежнему иногда общались, хотя меня и не слишком-то тянуло с ним дружить. Правда, он никогда не спрашивал меня про покушение, о котором последние дни трындел весь лагерь. Самая обсуждаемая новость была. Но, похоже, Орлов считал ниже своего достоинства открыто проявлять любопытство.

Зато один как-то раз поинтересовался, как мне командуется батальоном и заявил, что если возникнут трудности или вопросы, я могу обратиться за советом к нему, как человеку более опытному. Я, конечно, поблагодарил, но мне это было без надобности. Пока и сам нормально справлялся и, кажется, даже лучше, чем «опытный» Орлов.

Во вторник после очередных учений мы с моей группой сидели в комнате отдыха, пили чай, общались. В последние дни только и было болтовни, что о новом повелителе. Даже заговор и покушение как-то сами собой забылись. Вот и сейчас речь зашла о грядущей битве. Парни рассуждали о том, почему монстр не движется к нам, хватит ли у нас сил, чтобы отбить нападение стаи, будем ли мы ждать его возле города или встретим врага в поле.

Вбежал капитан, велел мне следовать за собой: опять какое-то срочное дело. К нам присоединились командиры остальных тактических групп, и мы все вместе отправились в штаб.

В зале для планёрок собралось множество офицеров. Они сгрудились перед висящей на стене картой. Присутствовали здесь и император, и все штабные. Похоже, что-то серьёзное намечалось.

Перед нами вышел великий князь Дмитрий Павлович и объявил:

— Господа, появились новости, которых мы ждали последние дни. Сегодня стая начала движение. За полдня она преодолела около десяти вёрст. Повелитель тьмы идёт вместе с ней. Завтра утром мы должны отправиться на исходные позиции. Время терять нельзя.