Новые границы

Глава 5

Тьма настолько густая, что не вижу ничего вокруг. И лишь очертания громадного монстра вырисовываются передо мной. Он заполняет собой всё поле зрения. Остальное просто перестаёт существовать. Только я и он. И выйдет из мрака лишь один из нас.

Именно так было в тот день, когда я погиб в своём прежнем мире. Мои товарищи пали в бою, и я сражался в одиночку против такой же громады. Моя защита не выдержала. Я испытал боль, но длилось она недолго. Мою душу что-то вырвало из умирающего тела. А потом — кромешный мрак.

Кажется, сейчас испытываю похожие ощущения. Неужели монстр пытается забрать мою душу? Меня охватывает ужас, но я быстро беру себя в руки. Ну уж нет! Глупо подыхать, когда за твоей спиной сотни владеющих.

Укрепляю свою защитную пелену, а поверх неё формирую воздушный кокон. Магия моего врага пытается его прожечь, но это происходит крайне медленно. У меня достаточно сил, чтобы долго продержаться даже под столь мощным воздействием.

При этом я не стою сложа руки. Создаю и кидаю копья. Концентрированная тьма настолько едкая, что быстро преодолевает защитный барьер врага и испепеляет его кожу. Однако этого недостаточно. Надо прожигать глубже. Пока не получается.

Со всех сторон на повелителя продолжают сыпаться камни, огонь и много чего ещё. Остальные владеющие помогают, кто чем может. Наверняка, пять-семь великих мастеров вместе со мной атакуют монстра. И это даёт надежду на быструю победу.

Продолжаю методично повторять отработанную схему: насылаю тёмные вихри, лезвиями режу щупальца, головы на длинных шеях и пытающиеся схватить меня руки, а в это время формирую снаряды из густой тьмы и швыряю в противника. На создание последних требуется по десять-пятнадцать секунд, но оно того стоит. Каждый испепеляет кусок плоти монстра.

Туша столь огромной, что даже очень сильной магией добраться до жизненно важных органов непросто. Надо это делать долго-долго. Поэтом бой мы ведём на истощение. Кто быстрее ослабнет, тот и сдохнет.

Повелитель продолжает отвлекать меня, пытаясь то достать щупальцами, то схватить зубастой башкой. Но его атаки становятся всё реже и реже, а клубы дыма вокруг рассеиваются. Это значит, тварь слабеет.

И в какой-то момент повелитель начинает пятиться. Он ещё прочно стоит на ногах, из него продолжают расти щупальца, которые постоянно хотят кого-то схватить, но сам он понял, что силы его на исходе и пытается свалить. Теперь главное — не дать ему уйти. У прежних сбежать не получалось, но этот как-то слишком уж резво потопал от нас.

Зато туман рассеялся, и я увидел, что остальные владеющие тоже продолжают атаковать повелителя. Основная линия обороны отодвинулась дальше на гребень холма, и лишь несколько человек бьют врага, как и я, с ближней дистанции. Я сразу заметил Орлова, который кидал жаркие огненные шары, плавя кожу повелителя. Заметил и охрану императора — десятка два бойцов, выстроившихся кольцом вокруг государя.

И всё же чувствовалось, что владеющие устали. Вроде бы народу много вокруг, а магические удары сыплются на существо редко. И лишь мои потоки тьмы продолжают лететь с прежней силой, выжигая на в туше повелителя всё новые и новые дыры.

Монстр перестал сопротивляться. Теперь он просто топал к реке, подгоняемый ударами тьмы. Я же следовал за ним. Немного отстал, но это мне не мешало. Главное, что моя магия не отстаёт.

Повелитель добрался до реки и рухнул в неё, преградив половину русла. Его щупальца продолжали какое-то время шевелиться. Но моя тьма прожигала тушу всё глубже и глубже, пока существо не перестало подавать признаки жизни. Изрезанная, оплавленная, продырявленная со всех сторон громада замерла безжизненной кучей.

Очередная тварь повержена. Сколько их ещё? Десять? Двадцать? Сто? Я не сомневался, что появятся новые. Вопрос времени. Через неделю или через месяца следующий повелитель выйдет на мой след. Убьём того — придёт ещё один.

Ситуация была двоякая. С одной стороны, нападение повелителей приводило к большим потерям личного состава. С другой — после каждого такого сражения я получал контроль над частью тёмного воинства, и в человеческом мире освобождалась огромный кусок территории, для завоевания которого в иных обстоятельствах пришлось бы затратить гораздо больше сил.

В настоящий момент под моим началом уже находилась армия одного поверженного повелителя, сейчас будет вторая. И кто знает, вдруг такими темпами мне удастся подмять под себя если не весь, то значительную часть мира тёмных? Тогда появится реальный шанс освободить Землю от тварей.

Что ж, мечтать не вредно. Пока я даже со своим главным врагом ещё не разобрался, да и этих повелителей убил не в одиночку, а вместе с другими владеющими. Выйти на бой один на один — силёнок пока не хватало. А мой враг мог оказаться покрепче, чем предыдущие три громады. Сколько лет он набирался сил, пока я торчал во мраке?

В любом случае, теперь я должен был поглотить остатки силы поверженного повелителя. Даже ждать не стал. Подошёл к нему, протянул руки к его туловищу. На этот раз никто из командования мне не пытался помешать. Энергия огромного мёртвого монстра потекла в меня мощным потоком. Но теперь мои каналы были достаточно хорошо приспособлены к поглощению.

Я не знал географию тёмного мира и поэтому даже приблизительно не представлял, где находятся мои владения, доставшиеся от двух убитых повелителей. Я легко контактировал со своими новыми подданными. Они быстро откликались, стоило мысленно вызвать кого-то из них, а ночами я дважды летал над просторами неведомой планеты. Но это мне не дало ровным счётом ничего

Единственное, что полезного я мог сделать — это приказать тенебрисам покинуть наш мир. Я и приказал сразу же, как только получил контроль над ещё парой десятков генералов и градоначальников.

Что интересно, прошёл месяц с момента убийства второго повелителя и подчинения себе его армии и городов, а на мою территорию в тёмном мире пока никто позарился. То ли она находилась где-то на периферии, то ли другие повелители были заняты более важными делами, то ли имелась её какая-то причина.

Пока что единственная проблема, с которой сталкивались мои тёмные подданные — это неспособность поддерживать численность населения. Оно постепенно вымирало, поскольку производство новых существ в том мире давно остановилось из-за нехватки некой энергии, которую тенебрисы черпали из собственной планеты и которой там больше не осталось.

При этом ни один генерал или градоначальник не возмущался тем, как плохо я управляю своим «народом». Казалось, им всё равно. Я уже давно заметил, что у тёмных почти полностью отсутствуют собственные мнение и воля. Они просто идут туда, куда их поведут, делают, что скажут. И для этого не требовалось ни дипломатии, ни пропаганды, ни силы убеждения.

Уменьшение поголовья тёмных тварей было мне лишь на руку, как и всему человечеству. Если эта форма жизни, которая уничтожает всё, с чем соприкасается, прекратит своё существование, я только порадуюсь.

И всё же иногда внутри поселялись сомнения. Как бы это нелепо и смешно ни звучало даже для меня самого, порой я начинал переживать за свой «народ» из-за того, что так коварно поступаю с ними. Наверное, во мне говорили остатки сознания поглощённых повелителей — другого объяснения я не находил. К счастью, мой собственный рассудок был значительно сильнее этого непонятного влияния.

В этот день мне не удалось поглотить никого, кроме повелителя. Меня распирало от полученной энергии, я не рискнул продолжать. Ощущение было такое, что ещё чуть-чуть, и моё тело разорвётся на мелкие кусочки.

Вокруг суетились люди, искали раненых и собирали мёртвых. Последним занимались штрафники. Я думал, они почти все погибли, но их по-прежнему оставалось много. Заметил и спасённую мной девицу. Обратил внимание на капитанские лычки на её кителе. Но мне было так хреново, что я просто прошёл мимо, не сказав ни слова, доплёлся до нашего «Титана» и, забравшись внутрь, развалился на кресле. Командование группой поручил своему заместителю Дубенском, поскольку сам сейчас был не в состоянии кем-либо руководить.

Следующий день выдался свободным, и я упросил капитана Воронцова отпустить меня к месту вчерашней битвы, чтобы собрать остатки силы других существ. Он разрешил, вот только добираться мне пришлось на попутках. Там разбили лагерь два батальона, и туда как раз ехали грузовики в сопровождении двух «Носорогов». Они меня и подбросили.

Про наши потери я до сих пор почти ничего не знал. Но нашей роте повезло: всего двое убитых и трое раненых, а в моём подразделении пострадавших и вовсе не оказалось. Парни хорошо отработали на учениях групповую оборону и не ударили в грязь лицом, когда пришло время сражаться по-настоящему.

Палаточные городки раскинулись на вершине холма, подальше от куч чёрных трупов на склоне у реки. Я ни разу в жизни (по крайней мере, в этой; в прошло-то всякое бывало) не видел такое огромное количество существ. Я смотрел на всё это и поражался тому, что нам удалось остановить эту лавину. Третий повелитель хорошо подготовился, но, как оказалось, мы — тоже.

Побродив по заваленному трупами склону, я понял, что мой замысел не имеет смысла. За сутки остатки силы мёртвых тварей улетучились, и мне не удалось впитать почти ничего. Что-то оставалось у вождей, но не так много, чтобы ради этого стоило переться сюда.

Тем не мене, я тут шастал часа три, пытаясь хоть что-то выжать из умерших существ.

А когда собрался возвращаться в Усть-Катайгинск, встал вопрос, как это осуществить. Было не похоже, что кто-то собирается ехать в том направлении. Я поспрашивал в одном палаточном лагере, в другом — везде получил отказ. Колонна, с которой я добрался сюда, разгрузилась и умчалась обратно буквально перед моим приходом. Теперь оставалось разве что пешком топать.

Рядом с третьим лагерем я заметил военный «Оникс» с включённым двигателем. За рулём кто-то был, и я подошёл спросить, не собирается ли машина ехать в Усть-Катайгинск. В салоне сидела щуплая, темноволосая девушка.

— До Усть-Катайгинска не подбросите? — спросил я.

— Простите, но не могу знать, ваше сиятельство, — проговорила она, опустив взгляд, — я бы с радостью подвезла, но надо спросить у госпожи капитана.

— И где её найти?

— Что вам угодно? — раздался за спиной резкий женский голос, и я обернулся.

Ко мне направлялась та самая девица, которую я вчера вытащил из лап монстров. Сейчас её лицо не было перемазано в земле, а голову вместо каски покрывал чёрный берет, но я всё равно узнал её. Широкие бёдра, небольшая грудь, круглое миловидное личико с суровой складкой над переносицей. На кителе красовался боярский герб.

— Добрый день, — я приложил пальцы к своему синему берету. — Мне надо добраться в Усть-Катайгинск, и я ищу попутку. Хочу узнаете, еде ли у вас кто-то в том направлении.

— Я скоро поеду. Могу подвезти, но вам придётся подождать минут пятнадцать, — ответ прозвучал довольно сухо, но мне было всё равно. Не на свидание едем.

— Большое спасибо, — я вежливо улыбнулся. — Это будет достойная награда за спасение.

— Простите? — складка над переносицей девушки стала ещё глубже.

— Не помните? Вчера вы слишком увлеклись сражением. Пришлось вытаскивать вас из когтей злобной твари.

— Ах, так это вы — мой спаситель, тот самый маг воздуха. Прошу прощения, не узнала. Благодарю вас. Мне действительно следовало отступить вместе со всеми, а не продолжать бой.

— Между прочим, я подобное вижу не первый раз. Надо здраво оценивать свои силы и чрезмерно не увлекаться. Иначе последствия могут быть плачевными. Надеюсь, вы не ранены? Вижу, с вами, как будто всё в порядке.

Девушка натянула вежливую улыбку:

— Да, благодарю, лёгкими ушибами отделалась. Прошу прощения, но мне надо сделать кое-какие дела. Подождите минут пятнадцать.

Следующие пятнадцать минут я наблюдал, как солдаты загружали в багажник «Оникса» какие-то мешки. Набили машину до отказа, кое-что утрамбовали на заднее сиденье, из-за чего я еле туда втиснулся.

— Простите, гвардии лейтенант, но придётся вам потерпеть неудобства, — извинилась капитанша. — Везти пассажиров не планировалось.

— Ничего страшного, потерпим, — я уплотнил два здоровых вещевых мешка, от которых ужасно воняло, и закрыл дверь. — Кстати, мы даже не познакомились. Меня зовут Алексей Озёров.

— Валентина Мясоедова, — капитан уселась рядом с водителем, и «Оникс» тронулся с места.

— А если не секрет, что в мешках? — я опустил стекло, чтобы не задохнуться, обе девушки сделали то же самое.

— Одежда. Которую с трупов сняли.

— Ладно… это лучше, чем двадцать вёрст тащиться пешком.

Мы с Валентиной разговорились по пути. Болтливостью она не отличалась, но характер имела простой, не заносчивый, но грубоватый, как и у многих солдат, проведших на службе не один год.

Валентина была родом из Александровска, то есть с Урала, служила на границе пять лет, раньше торчала в тылу, а последние два года командовала женскими штрафными подразделениями в одной из крепостей. Она считала, что попала на такую незавидную должность лишь по причине отсутствия каких-либо связей.

— А что вы хотите? Все самые лучшие места занимают сибиряки. Если ты с Урала, из не самого богатого боярского рода, да ещё и не обладаешь большой силой, хорошей должности не получишь. Вы же, например, местный.

— Может быть, и местный, только что толку? Меня самого в штрафную роту отправляли, ещё когда я в учебке был.

— И тем не менее, сейчас вы — лейтенант гвардии.

В голосе девушки чувствовались зависть и досада. Вряд ли ей нравилось торчать в штрафной роте.

— Какой у вас ранг? — спросил я. — Вы храбро сражались и продержались дольше остальных.

— Старший мастер первой ступени.

— А это весьма неплохо. У вас есть потенциал. Если будете тренироваться, добьётесь большего.

— Но и ничего выдающегося тоже в этом нет.

— Я бы так не сказал. Отличный уровень для вашего возраста. Сейчас многие, кто хорошо показал себя на поле боя, попадают в гвардию. Быть может, и вам однажды улыбнётся удача.

— Ага, конечно! — скептически ответила Валентина. — В гвардию я попаду. Скорее сдохну вместе со штрафниками.

— Много у вас народу погибло?

— Много, — отрезала моя новая знакомая.

Видимо, разговор о потерях был для неё не слишком приятным, и я сменил тему. Мы стали общаться по поводу дальнейших планов командования. Меня интересовало, зачем два батальона разбили лагерь в двадцати с лишним вёрстах от Усть-Катайгинска. Валентина утверждала, что там хотят строить форт. По крайней мере, она получила именно такую информацию.

Ну я и рассудил: если будут возводить форт, это косвенно говорило о том, здесь создадут новый рубеж, наступление либо закончится, либо продолжится в другом направлении.

Долго поболтать у нас с Валентиной не получилось. До Усть-Катайгинска мы добрались быстро. Остановились на перекрёстке рядом с заброшенными двухэтажными домиками. Лагерь находился неподалёку, отсюда был виден крепостной вал.

Валентина держала путь в Грозовой-14. Я попрощался и вылез из машины под палящие лучи сибирского солнца. Конец мая выдался жарким. Не думал я, что в этих краях такое случается.

В тот же вечер я сумел поймать полковника Романову и сообщил ей, что так мол и так, есть кандидат на перевод в гвардию. Старший мастер первой ступени, сражается так храбро, что из боя приходится силой вытаскивать. Незаслуженно торчит в штрафном батальоне. Не пропадать же таланту. Мария обещала, что передаст информацию великому князю. Женский гвардейский батальон тоже существовал, но пока в боях не участвовал.

Через два дня меня вызвал к себе император. Его апартаменты находились в одном из штабных модульных построек. Весь верхний этаж занимали спальня и кабинет совмещённый с комнатой отдыха. Там-то меня государь и принял. Когда я вошёл, мне показалось, что я попал в настоящий особняк. Деревянная отделка стен, ковры на полу, картины, мебель из дорогих сортов дерева, массивный стол, вращающееся кожаное кресло с высокой спинкой. В углу стояли диваны с подушками. Работал кондиционер.

За столом сидел император. Воротник его кителя был расстёгнут, волосы на лысеющей голове, как обычно, зачёсаны назад и уложены лаком. На подставке рядом со складным компьютером дымилась трубка.

— Здравствуйте, Алексей Михайлович, — ответил император на моё приветствие. — Видел вас в последнем бою. Продолжаете совершать подвиги. Отрадно, — он взял трубку и затянулся. — Мне сообщили результаты ваших недавних обследований. Измерения показывают, что вам уже можно присвоить высший ранг. Быстро растёте.

— Делаю всё, что от меня зависит, Ваше Величество.

— Да, это я вижу. Берите стул, присаживайтесь, — император указал на стул у стены. Чаще всего, нижние чины в присутствии государя стояли, поэтому предложение сесть можно было расценить, как знак расположения.

Я устроился напротив императора.

— Эти края будут процветать, — заявил государь. — Сейчас здесь кругом смерть, но скоро всё изменится. Сибирь богата природными ресурсами, знаете ли. Но прогнать врага — мало, надо ещё и восстановить то, что было утеряно. Мы все должны будем подумать, как обеспечить процветание региону. Вы здесь живёте, это и вас касается, — он опять затянулся и вернул трубку на подставку.

— Так и есть, Ваше Величество, я здесь живу и сделаю всё зависящее от меня.

— Не сомневаюсь. Но это потом. Прежде всего, хочу выразить вам признательность за то, что помогли схватить заговорщиков. К большому сожалению, Навроцкий погиб. Но четверо офицеров, которые спелись с ним, уже дают показания. И это частично ваша заслуга.

— Ваше Величество, я просто защищал свою жизнь. Но рад, что удалось помочь.

— Дмитрий поведал мне о вашем с ним разговоре. Вы не знали, что на самом деле скрывается за подлым поступком тех офицеров. Теперь знаете. У нас есть внутренние враги, которые желают нашей смерти. Они хотят остановить наш священный поход. Поэтому впредь будьте очень осторожны. Они объявят вас посланником зла лишь за то, что вы жаждете освободить родную землю от злобных чудищ. Но в таком случае выходит, что зло — именно они, не иначе.

Странной мне показалась такая риторика. Почему император утверждает, что его противники хотят прекратить наступление на тёмную область? Разве это не в их интересах тоже? Но я не имел ни малейшего представления, о чём думают какие-то аристократы, живущие за тысячи вёрст отсюда, поэтому оставалось лишь согласиться.

— Согласен, Ваше Величество.

— А ещё я хотел у вас спросить, Алексей Михайлович, какие вы имеете планы на будущее? Однажды вы отслужите положенный срок, выйдете в отставку. К тому времени и тёмная угроза, вероятно, будет не столь велика, как сейчас. Вы уже думаете, чем заняться в дальнейшем?

Вопрос был с подвохом. У императора имелись на меня некие планы. Скорее всего, он постарается держать меня, что называется, на коротком поводке или в золотой клетке. Может быть, попытается использовать в политической борьбе. За мной и так приглядывают спецслужбы. Самому сильному владеющему империи, коим я мог стать в потенциале, не позволят творить, что вздумается, особенно если он в глазах окружающих — неразумный сопляк.

Однако я имел собственные планы на жизнь и не собирался лезть ни в какие дворцовые интриги и плясать под чью-то дудку. Смысла в этом нет, пользы тоже. Я планировал и дальше жить в Сибири, занимаясь собственным делом. Ну и, если понадобится, продолжать уничтожать тёмных тварей.

Так прямо и сказал:

— Ваше Величество, я намерен заниматься тем же, чем и сейчас, продолжать дело покойного дяди, развивать промышленность и, возможно, добычу рубрумита. А тёмных на наш век хватит. Ещё и нашим детям придётся их добивать.

— Правду говорить. Слишком сильно они расползлись по миру. Бить их придётся долго. Ваши намерения весьма похвальны. Только вот молодёжь из провинции обычно в столицу тянется. Не возникали у вас такие мысли?

— Ваше Величество, меня это не интересует. Моё место здесь, и пользы от меня тоже будет больше здесь.

— Где от вас будет больше пользы — это мы ещё посмотрим. Вы можете мне понадобиться в столице, поэтому будьте готовы однажды откликнуться на зов. Но сейчас да, работа ваша здесь. И вы с ней справляетесь лучше многих. Империя нуждается в таких храбрых воинах.

— Благодарю, Ваше Величество.

Император немного порассуждал о том, что мы все должны быть покорны судьбе и следовать высшей воле, а так же о коварности наших врагов, после чего отпустил меня.

У меня были смешанные чувства по поводу этого разговора. Я, как и все аристократы, являлся подданным императора, и если он мне что-то прикажет (например, поехать в столицу), придётся подчиниться. Не сказать, что это меня радовало. Но государь был в своём праве.

Тем не менее я надеялся, что чётко донёс свою мысль и свои пожелания, и император к ним хоть немного прислушается. В любом случае, в ближайшее время вряд ли что-то изменится. Поход продолжался, надо было истреблять тёмных. Без меня тут никак.

Перед ужином меня вызвали в штаб. Здесь собралось пять офицеров, в том числе лейтенант Заболоцкий — великий мастер из нашей роты, лейтенант Орлов и ещё один очень сильный владеющий. Следом подошёл четвёртый великий мастер. Всё это выглядело несколько странно.

Последней появилась Мария Романова. Мы отправились в комнату с картой на стене. Все расселись на стульях. Романова стояла возле карты, держа в руках указку. Всем своим видом полковник напоминала школьную учительницу.

— Итак, господа офицеры, — проговорила она. — У меня два вас есть особое задание.