Оборотень

Глава 17. ...будут последствия

Появление Реоны что-то изменило.

Как по щелчку.

Все зрители быстро и незаметно разошлись в разные стороны. Перед храмом остались лишь мы с Кирой и Реона в сопровождении рыжей женщины своего возраста. Даже тот парень, который настойчиво пытался вывести меня на ссору, куда-то испарился.

Жрица выглядела недовольной. Хмурила брови и недовольно притопывала ногой в ожидании, когда мы с рыжей подойдём поближе.

Я шла спокойно. Наверно мне полагалось быть испуганной. Ведь по мнению всех вокруг я в самом деле та ещё побродяжка. Случайная прохожая, седьмая вода на киселе, которую Реона приютила из жалости или из чувства долга. Мне стоило бояться наказания. Того, что меня выгонят из тёплого дома на улицу и пошлют дальше бродить по дорогам от села к селу, пытаясь найти ещё кого-то столь же сердобольного.

Вполне возможно, что буквально растворившиеся в пространстве зрители на самом деле ушли не так уж далеко и сейчас исподтишка наблюдали за вторым актом представления.

Только я физически не могла изобразить страх.

После жизни с волками, после существования изгоем в собственной семье – мне ли бояться лишиться прибежища, которое домом стать не успело?

Киру это явно напрягало. Я буквально ощущала её полные подозрительности взгляды, которые она бросала на меня, думая, что я не замечаю. Но меня это не трогало.

Более того, присутствие рыжей являлось ещё одной причиной для того, чтобы не пытаться выдать ту эмоцию, которой у меня нет. Учили меня хорошо, и пусть только в теории, но мне известно, что ошеломить врага – половина победы.

А спокойная я явно не вписывалась в ту картину, что рисовала себе Кира.

Когда мы приблизились, Реона нахмурилась ещё сильнее. Её взгляд был физически тяжёлым, но я встретила его спокойно – в отличие от моей противницы. Растерянность рыжей была вызвана присутствием второй женщины, и сейчас семейное сходство было очевидным.

Я изобразила короткий приветственный поклон, и вопросительно посмотрела на жрицу.

– В храм, – она едва слышно скрипнула зубами, а в голосе ощутимо звякнула сталь. – Я хочу знать, что это сейчас было.

Спутница Реоны встревоженно смотрела на Киру. Чувствовалось, что ей хочется оглядеть бедную и несчастную пострадавшую. Хотя от моей пощёчины даже лёгкой красноты не осталось.

В Храм я зашла первой. Спиной ощущая недовольство Реоны.

По привычке взглянула в сторону статуи и на душе стало чуть теплее – солнечный блик скользнул по янтарным глазам Арион, как будто подмигивая мне в попытке приободрить.

Я слабо улыбнулась, подходя ближе. Всего-то с полчаса прошло, но сцена на площади длилась как будто вечность.

– Мия, подойди, – голос Реоны звучал жёстко.

Чем-то напоминало отца, когда он злился. Наверно поэтому сработал рефлекс – спина потянулась выпрямиться сильнее, как подобает правильно воспитанной принцессе. Правда, боюсь, тогда вопросов станет только больше. И проблем для меня тоже станет больше.

Я заставила себя ссутулиться. Так же, как это делали маленькие щенки Быстрой, когда та хотела их отругать. Получилось не очень, но всё же лучше, чем до этого.

Я остановилась в паре шагов. И мысленно улыбнулась – чуточку печально. Потому что сейчас я стояла одна напротив троих. И пусть обвинения ещё не прозвучали, хмурое лицо Реоны прекрасно демонстрировало, на чьей она стороне.

– Да, госпожа наставница?

Вопреки моим ожиданиям, жрица подтолкнула вперёд и Киру, вынуждая её встать рядом со мной, и лишь после этого обвела нас строгим взглядом.

– Объясните мне, что это было. Там, на площади.

– Разговор, – я спокойно пожала плечами.

И скосила глаза на Киру, ожидая её ответа. И рыжая не подвела.

Совершенно театрально хватанув воздуха ртом, она отшатнулась от меня и с глазами, полными слёз, уставилась на женщин.

– Она подбежала ко мне и ударила! И ещё кричала о том, что ей всё можно, ведь она – воспитанница самой Реоны!

Я удивлённо подняла брови. Я ожидала всего, чего угодно. Но только не такой откровенной лжи. Да ещё и такой бездарно наигранной! Ведь кого угодно на площади спроси, и они расскажут правду… Если, конечно, они не были подговорены заранее, чтобы подтвердить любую, даже самую бессмысленную ложь Киры.

Реона не поверила словам. Нахмурилась ещё сильнее, губы сурово поджала. Только сказать ничего не успела.

– Ох, Арион, как же так! – незнакомая мне рыжая женщина эмоционально всплеснула руками и прижала их к щекам. – Ри, это нельзя так оставлять! Это просто возмутительно, и…

– Мирта, успокойся, – жрица недовольно качнула головой. – Мы ещё не дослушали…

– Да что тут слушать?! – женщина с рыжими волосами возмутилась и упёрла руки в боки. – Твоя воспитанница… Судя по всему, о воспитании ничего не слышала.

– К тому же смотри. Она даже виноватой себя не чуувсвтует! И оправдаться даже не пытается, негодница!

– Тому, кто ни в чём не виноват, не в чем оправдываться, – ровно произнесла я, глядя по-прежнему на Реону.

– Она ещё и хамит! Нет, Ри, это…

– Мирта! – Реона даже повысила голос, сверкнув на подругу глазами. – Хватит. Тебя – я услышала. А теперь, позволь мне… Услышать и девочек.

– Да что тут слуш?..

– Мир-р-рта! – от стали в голосе Реоны зазвенело где-то под потолком. – Замолчи. А лучше – выйди.

– Нет уж!..

Надувшись, рыжая женщина недовольно тряхнула волосами и скрестила руки перед собой, но спорить перестала. Видимо почувствовала что-то такое в голосе своей подруги – поняла, что провоцирует не хорошо знакомую Реону, а её ипостась наставницы.

Я наблюдала за этим отстранённо. Сейчас это не вызывало какого-то любопытства. Только напряжение.

– Что ж. Начнём с начала. Что за балаган вы устроили на площади? – Реона перевела свой ледяной взгляд с Киры на меня и обратно. – Мия?

– Разговор, – я пожала плечами.

Называть это как-либо иначе я не собиралась. Объяснять же… Нет, тоже не буду.

Слишком уязвимое у меня сейчас положение. Слишком неопределённое, даже для меня самой. И любой иной ответ будет выглядеть как попытка оправдаться. А мне оправдываться – не за что!

– Кира?

– Она на меня напала. Ударила!

Градус истерики в голосе рыжей снизился, но не пропал окончательно. И менять свою позицию она, очевидно, так же не собиралась. А я лишний раз уверилась, что всё произошедшее было тщательно спланировано ею. И, не менее очевидно, цель – достигнута.

– Вот видишь! – Мирта воодушевилась.

Она даже качнулась в сторону внучки, но взгляд Реоны полыхнул злостью. Вместе с ним полыхнули и редкие свечи в храме, с громким шипением прогорев чуть не до половины.

– Мирта. Выйди. Ты – мешаешь.

– Защищаешь свою воспитанницу?

Бабушка от внучки, судя по всему, недалеко ушла. Или внучка от бабушки, тут как посмотреть. Но ощущалось совершенно одинаково – с точно такими же интонациями подначивала Кира. Только Мирта говорила с подругой на равных, тогда как Кира пыталась поставить себя выше меня.

– Я хочу узнать правду. А не устраивать потешные разборки. И кто бы ни был виновен, он понесёт заслуженное наказание. Независимо от того, накосячила ли твоя внучка, или же моя… Воспитанница.

Пауза была крошечной, но я всё равно её заметила. Так же, как заметила, что Реона поморщилась, называя меня так. Едва заметно, но всё же.

Пожалуй, это было даже ожидаемо. Если уж родной отец, знавший меня всю мою жизнь, не стремился проявлять радость от этого факта, странно ждать хоть какой-то приязни от Реоны. Она знает меня… Месяц? Даже меньше.

Я отвела взгляд. Устремила его на ближайшую фреску, не желая давать возможность прочитать мои эмоции. Я уже знаю, в чью пользу сделает выбор Реона. Кого назначат виновной. Но она должна довести этот спектакль до конца. И, наверно, я даже могу её понять. Частично. Всё же мне и самой приходилось бывать в ситуациях, когда надо было притворяться.

Я приготовилась ждать. Отчего-то казалось, что эта перебранка двух подруг будет длиться ещё долго. Но на этот раз Мирта отступила. Поджала губы недовольно, напомнив мне леди Шонель, и нехотя вышла из храма. Даже по её спине читалось, насколько она не одобряет поступок и поведение своей подруги, и как сильно её коробит подобная просьба.

Реона выдохнула. На миг она прикрыла глаза, а когда открыла – её взгляд стал ещё более ледяным. Кира даже немного побледнела, поняв, что эта Реона уже точно не проявит сострадания.

В ее глазах не было злости. Скорее ожидание и… Разочарование?

– Кира? Мия? Вы собираетесь мне что-то рассказывать?

– Я… – Кира изобразила смятение и мучительный поиск слов.

– Я уже всё сказала, – я лишь пожала плечами.

Меня уже начал раздражать этот допрос. Раз за разом, одно и то же. По кругу. Как будто я глупая, или как будто на повторенном в десятый раз вопросе я решу изменить свой ответ. Да и Кира, что-то мне подсказывает, вряд ли сознается в том, что специально спланировала эту ситуацию.

– Что ж. Вы не оставили мне выбора.

Сказав это, Реона выпрямилась, расправила плечи, а из взгляда ушли малейшие намёки на тепло и человечность. В храме стало прохладнее, несмотря на яркое солнце, льющееся сквозь окно.

– В таком случае наказанием для вас…

– Госпожа наставница Реона! – голос Киры дрогнул от непритворного страха. – Я-аа… Я-я-я скажу! Это всё она. Это всё Мия, правда. Она насмехалась надо мной, унижала… Каждый раз, когда вы не видели! И сегодня… Да, признаюсь, я собиралась её проучить. Но совсем немножечко. А она.. Она-она-она… Подошла… И уд-да-а-арила-а-а!..

Рыжая частила, проглатывала слова, перемежая их всхлипами, а под конец исповеди и вовсе разревелась, как ребёнок.

Я растерялась, глядя, как она размазывает по лицу слёзы, всхлипывает, шмыгает носом. Так искренне. Так самозабвенно… Точь-в-точь как Лонесия, которая клялась отцу, что это не она разбила ту дурацкую столетнюю вазу из тончайшего фарфора.

Но Реона как будто не поняла, что это очередной спектакль. Она выслушала всё это с непроницаемым лицом и перевела вопросительный взгляд на меня. Даже скорее ожидающий.

Я – поджала губы. Так же молчаливо отвечая на её предложение повиниться в содеянном.

Не виновата я. И сказала об этом уже трижды – вполне достаточно, чтобы мне поверить. А рассыпаться в подобных играх… Ни за что. Одно дело, притворяться на балу, сохранять невозмутимость выслушивая чужие сплетни или выражать благодарность, когда единственное чего хочется – раскрыть людям правду о существовании другой близняшки.

Но ни за что я не опущусь до того, чтобы признавать вину в том, к чему не причастна. И совершенно точно не буду унижаться таким бездарным враньём.

Молчание длилось пару ударов сердца, прежде чем взгляд Реоны охладел ещё немного.

– Ты поступила неправильно, Кира, – голос соответствовал демонстрируемому настроению жрицы и от него по коже побежали неприятные мурашки. – Но за то, что ты честно призналась… Твоё наказание будет меньше.

Наши с рыжей глаза распахнулись одинаково недоверчиво. Но если меня подобное просто потрясло своей абсурдностью, то во взгляде Киры, в едва заметно приподнявшихся уголках губ, чувствовалось торжество. Она прекрасно знала, что делала и, по всей видимости, её расчёт полностью оправдался. Вновь.

Неприятно, учитывая, что из нас двоих лучше обучали меня.

– Что же до тебя, Мия… Я – разочарована.

Я стиснула зубы и встретила взгляд наставницы прямо.

Меня не смутить подобной мелочью. Я смотрела в глаза Снежного, чувствуя на своих плечах вес многих веков его жизни, что давили сильнее, чем взгляд Реоны. Я смотрела в глаза отца сотни раз, и его разочарование било по мне в десятки раз сильнее. Я смотрела в глаза Астер, видя в них презрение, что разбивало меня на тысячи осколков…

Но всё же, её слова меня задели. Укололи куда-то под рёбра, в очередной раз напоминая о моей бесполезности. И ненужности. Даже для родной по крови бабушки оказалась ценнее ученица.

Это было ожидаемо. Но всё равно почему-то тошно.

***

– Ваше наказание вам понятно? – собственный голос слышался Реоне как из трубы.

– Да, госпожа Реона.

– Да, госпожа-наставница.

Жрица поморщилась. Кира согласилась почти радостно, тогда как голос Мии… Звучал эхом двадцатилетней давности. Именно таким тоном Кармель выражала своё несогласие с наказами матери. Чуть более высоким, звенящим от злости, но в остальном – идентичным.

И обращение это дурацкое. Кармель тоже всегда произносила это едкое «госпожа-наставница», отгораживаясь им как стенкой.

Раздражающе.

Оно и в исполнении дочери задевало, но сейчас… Из уст Мии это звучало, как самая едкая из насмешек. Слишком точной была фраза, слишком совпадала интонация. И даже взгляд из-под ресниц был один в один. Сейчас любой опознал бы в Мие пропавшую некогда дочь жрицы.

– В таком случае, подойдите друг к другу и принесите свои извинения, – чуть резче, чем планировала, произнесла Реона.

Кира если и удивилась, то не сильно. Она знала наставницу дольше и успела привыкнуть к её резкости… Да и к властности, не предусматривающей отказа, как сейчас, тоже – хотя в таком состоянии девчонка могла видеть Реону всего-то пару раз.

Реакция Мии отличалась. Это было ожидаемо. Вот только отличалась не так, как могла предположить женщина.

В глазах принцессы не полыхнуло злостью или гневом, как это произошло бы с Кармель. Там не было даже обиды, которую Реона могла предположить. Только горечь и принятие. Показательная покорность и ощущение отстранённости.

Реона недовольно поджала губы, и скрестила руки перед собой, всем своим видом демонстрируя ожидание.

– Мия. Я – жду.

Она и так дала слишком много возможностей для неё. Преступив через собственные принципы, трижды задала вопрос, давая возможность признать свою вину, покаяться – так, как это сделала Кира. Но подобная вера в свою непогрешимость… Это выходило за всякие рамки.

Она сама себя уважать перестанет, если даст сейчас слабину. Хватит. Она в своё время поступила так с Кармель. Позволила ей потешить свою гордость, а в итоге это привело к тому, что единственная дочь сейчас лежит бездыханна в чужом склепе. И даже покровительство Арион не уберегло её! Но с внучкой подобную ошибку она совершать не собиралась.

***

Я смотрела на Реону и не могла поверить. В то, что слышу. И в то, что вообще могла поверить, будто между нами могут быть какие-то родственные отношения.

Даже Его Величество Лерион проявлял ко мне больше родственных чувств, чем сейчас Реона. А я ведь всерьёз думала, что здесь всё будет иначе. Что здесь – у меня будет семья…

Прикрыв глаза, я сделала глубокий, незаметный вдох. Как обычно, когда надо было сказать какой-то комплимент неприятному человеку. Всё привычно. Всё как всегда. Всё так, как и должно быть для «несуществующей» принцессы.

– Я приношу свои извинения, Кира.

Я произнесла это с дежурной улыбкой, с идеально прямой спиной, глядя рыжей в глаза. Без уточнений о том, за что именно я извиняюсь.

Потому что моей вины нет. Это знаю я. Это прекрасно знает Кира. И… Скорее всего, в это никогда не поверит Реона.

Потолок не упал на землю, солнце не заглянуло в окна, взгляд жрицы не потеплел ни на каплю. Только у меня внутри поселилось гадостное ощущение, что я предаю себя. Но его я проглотила.

Принцессы должны уметь смирять свою гордость. Даже если от этого зависит не их жизнь, а всего лишь комфорт этой самой жизни. Но сейчас уступить… Было разумным. Логичным. Хоть и неправильным.

– Мы обсудим твоё поведение позже, – негромко произнесла Реона, подойдя ближе.

Она прошла мимо меня, к статуе. И осталась там, подняв голову в безмолвном обращении к богине.

– Ты – проиграла, – с усмешкой произнесла Кира.

Я не ответила. В конце концов она права. Ведь извиняться в итоге пришлось только мне.