Оборотень

Глава 1. Неудачная охота

Охота должна была стать неудачной.

Я так и не научилась делать это правильно. Выслеживать, прятаться… Нападать. Не моё — совершенно. Даже спустя две недели жизни в волчьей стае, спустя десяток уроков от Быстрой — и персональных, и вместе с щенками. У них получалось лучше.

А у меня не получалось. Совсем. Ни разу. Ни капелюшечки вообще! Это злило старших волков. Пожалуй, лишь выработанная на приёмах во дворце привычка пропускать чужие сплетни мимо ушей и спасало. Отчасти. Вот только во дворце я была принцесса, пусть и тряпичная. Там у меня был статус, какие-то возможности…

Здесь же — лес, на многие километры вокруг. Где ближайшие людские земли, или земли тех же оборотней-Двуликих, — мне неведомо. И как зверь, я откровенно слаба. Лишь немногим сильнее тех самых щенят, которым едва ли пару месяцев исполнилось.

И, что гораздо хуже, я просто не могла. Не могла пересилить себя и… Напасть всерьёз. Отнять жизнь! Может это ханжески, лицемерно… Двулично? Ведь я ела мясо тех самых кроликов наравне с остальными членами стаи. Волчья часть меня даже не протестовала против того, что мясо оставалось сырым! Но сама я могла лишь беспомощно качать головой в ответ на очередной полный надежды вопрос Быстрой: «Охота. Удача?».

Она — не сдавалась. А я не могла. Не могла пересилить себя. И не могла сказать ей, что не смогу. Порой мне казалось, что она переживает за меня, за мой успех, больше чем за успех собственных щенков. Это льстило. Это пугало.

Помедлив, я поднялась и отряхнулась. Хоть здесь снега не было уже, но всё равно ещё слишком прохладно, и даже тёплый мех не всегда спасал.

Повела носом, принюхиваясь. Где-то поблизости должны быть остальные члены стаи… По волчьим меркам поблизости. Ветер охотно подсказал что ближе всех ко мне один из щенков Быстрой. Самый старший из троицы, и самый смелый — единственный из всех, кто пытался играть со мной.

Но он был один и это странно — они всё же слишком мелкие ещё для самостоятельного передвижения в одиночку. Возможно, конечно, что я просто не могу уловить присутствия остальных, всё же мои навыки далеки от идеальных. А кусты с мелкой листвой не позволяют просто увидеть его.

Вздохнув, медленно побрела в сторону волчонка, внимательно осматриваясь по сторонам. И безопасности ради, и продолжая охоту. Ведь если пытаться, рано и поздно у меня получиться… Должно получится! А если я смогу просто поймать того же кролика, это уже будет успех.

На влажной земле, практически у самых корней деревьев, то тут то там виднелись заячьи следы. В паре мест — отпечатки птичьих лап. Пару раз даже белок заметила, но они для меня слишком быстрые чтобы хотя бы рассмотреть их в подробностях, что уж говорить о ловле. Да и бессмысленно, я знаю, просто… Я ведь не собираюсь убивать, только поймать, проверить свои навыки… Хотя кого я обманываю? Рассмотреть — верх мечтаний.

Выйдя на тропинку, замедлилась — мне послышался волчий лай. Всё же я ещё недостаточно хорошо понимала этот их звериный язык, и поэтому его настрой — агрессивный, насмешливый, провоцирующий, — я считала не сразу.

Насторожившись, я ускорилась. Потому что, очевидно, взрослых рядом с щенком нет, а волчьи голоса мне совершенно точно не знакомы.

Не полянка, а так, проплешина со свалившимся деревом, ещё не успевшим окончательно завять. И трое волков: знакомый мне щенок Быстрой, и два незнакомых волка-подростка. Правда, то что они подростки чувствовалось скорее по их поведению, по тому как они скалили зубы и насмешливо перелаивались. По размеру же они были полноценными волками, немногим меньше Шрама, но однозначно больше той же Быстрой. И больше меня, разумеется!

Я не слышала, что именно они говорили. Не успела разобрать, потому что слишком торопилась, а с моим приходом они замолчали. Но не испуганно, скорее изучающе, с любопытством.

Щенок смотрел на них снизу вверх, без страха, но с опаской. И я, практически не задумываясь, встала перед ним, вопросительно глядя на волков перед собой

— Волчок.

Снисходительная насмешка в голосе, веселье во взглядах. Они предвкушали развлечение и, очевидно, не боялись меня совершенно. Разительное отличие от стаи Шрама. Те опасались меня, как не-зверя, как пусть маленького, но оборотня. А эти… Слишком глупы? Слишком умны? Или сами не так просты?

Я нахмурилась, переводя взгляд с одного волка на другого и, видимо, веселя их этим ещё больше. Но понять, двуликие это или обычные звери, я не могла. Слишком мало я видела и тех, и других. Я вообще оборотней в зверином облике видела лишь один раз — на той самой охоте почти пять лет назад, да и то издалека.

— Кто вы?

— Смешной волчок.

Веселья заметно прибавилось. Если б они были людьми, я бы сказала, что они предвкушающе ухмыльнулись — настолько красноречивыми были их оскалы и взгляды. Но вместе с тем мне стало легче. Теперь я могла быть уверена, что это обычные звери, а не оборотни. Двуликим я бы не смогла противопоставить ничего… Ну разве что облить презрением и пристыдить, если б находилась в человеческом обличии. Однако, сомневаюсь что это имело бы хоть какой-то эффект.

А вот волкам… Им мне тоже противопоставить было нечего. Но, если верить волкам из стаи Быстрой, я должна быть сильнее обычных зверей.

Впрочем, я надеялась, что драки не будет. Не идиоты же они, нападать на двух щенков чужой стаи?

— Вы. Наша территория. Зайти!

Оскал был слишком весёлым, если так можно сказать про волков. Щенок, жмущийся к моему боку, зарычал в ответ. Негромко и обиженно.

— Лгать!

Я подтолкнула его в сторону поваленного дерева, не отводя настороженного взгляда от противников. Их позы неуловимо поменялись. Не было той расслабленности. Они ещё не готовились нападать, но… Уже были настроены на это.

— Волчок. Проверь? Волчок.

Недовольное ворчание вырвалось против воли. Я — не волчок. И даже то, что я меньше, слабее… Это не даёт им никакого права так себя вести. Но это же волки. Закон силы, и никак иначе. Не удивлюсь, если в своей стаи они самые слабые, а мы лишь повод почувствовать себя сильнее. Хотя, кажется, я вновь приписываю им то, что характерно людям.

Я тоже оскалилась, когда один из зверей попытался зайти с боку. И зарычала громче.

— Наша территория. Уходить! Вы.

Бежать нельзя, но я и уходить не собиралась. Не потому, что это бессмысленно по сути, и опасно по факту. И даже не потому, что во мне вдруг заиграла гордость оборотня — не-зверем я себя по-прежнему не ощущала, хоть и жила уже вторую неделю в шкуре животного и по их правилам. Это была скорее злость. Злость на саму себя, и на то, что в первый миг я всё-таки испугалась.

— Ты лгать. Территория общая, — я прищурилась.

На самом деле, я была не так уж уверена в своих словах. Даже близко не представляю, насколько большими могут быть территории одной стаи, и насколько близко они селятся рядом с другими. На уроках в замке мне этого не рассказывали — не самая нужная информация для принцесс. А «моя» стая подобное обсуждать не стремилась. Для них наверняка это всё было на уровне очевидного.

— Наглый волчок.

Звери оскалились и напружинились.

Я зарычала. Громче, чем до этого. Злее. Предупреждала, хотя и не чувствовала в себе реальной возможности дать отпор.

— Прекратить!

Голос Шрама вибрировал от злости. А сам вожак буквально ворвался на поляну, и сходу оскалился на хулиганов, заставляя их отступить на пару шагов назад.

— Территория наша. Вы — прочь. Щенки. Сказать Гром. Сказать Белый. Наказать.

С ним они спорить не стали. Лишь хвостами повиляли, совершенно по собачьи, и попятились прочь, бросив на нас лишь ещё по одному недовольному взгляду.

Мы продолжали стоять как стояли, пока они окончательно не скрылись из вида. Лишь после этого Шрам встряхнулся, выдыхая, а щенок, что прятался всё это время за моей ногой, радостно бросился к нему. Был обнюхан, облизан и отруган.

— Уходить один. Нельзя!

Что ответил волчонок, я не услышала — его виноватый писк был слишком тихим.

На меня накатило облегчение. Всё же не готова я к дракам и противостояниям, независимо от того, насколько кровавыми они окажутся. И те тренировки, на уютной площадке возле дворца, с вежливыми друзьями Тери и по чётко установленным правилам не идут ни в какое сравнение с тем, что я испытала здесь и сейчас. Страх накатил запоздало — сейчас я понимала, что ничего бы я не смогла сделать кроме как скалиться, да глазами сверкать. И вся моя бравада не стоила совершенно ничего.

Я шумно вздохнула и вздрогнула, услышав недовольное ворчание Шрама. Он смотрел на меня укоризненно, если подобное вообще применимо к волчьей морде. Но тем не менее, эмоция на его морде читалась отчетливее, чем эмоции на лице Его Величества Лериона.

Подчиняясь молчаливому приказу, подошла ближе, готовая выслушать шквал рубленных обвинений. Но Шрам промолчал, лишь мордой дёрнул, будто кивая.

— Идти. Не отставать. Оба!

Волчонок тявкнул, я согласно кивнула.

Путь был не очень длинным, что моментально объясняло, почему щенок оказался там один. Так же как и встревоженная Быстрая, метавшаяся по полянке. Даже язык знать не требовалось, чтобы понять, что малыш просто сбежал, вообразив себя смелым волком… Или повторяя за кем-то?

Мне стало не по себе. Ведь в ту сторону, откуда мы только что пришли, уходила только я.

Но Шрам даже сейчас не стал ничего говорить на эту тему — просто ушёл. Видимо, дальше на охоту.

А я, пользуясь возможностью — тем что от меня не требовали добычи и вообще не обращали особого внимания, — присоединилась к волчицам, что следили за своими щенками. У них ещё не было полноценных имён, но «мой» щенок вовсю хвастался своим друзьям, да и всем окружающим, о том как смело прогнал двух чужаков с нашей территории.

Если бы волчицы могли — они бы улыбались.

Ближе к вечеру меня отпустило. Шрам не спешил раскрывать всем мою вину, да и в целом у вожака нашлись иные дела. Остальным волкам до меня и раньше не было особо дела — для большинства я по-прежнему оставалась бесполезной нахлебницей. И толку, что двуликая.

Щенков устраивало на меня охотиться, а волчицам наблюдать за этим со стороны.

А мне просто нравилось играть с волчатами… Чувство было странным, но однозначно приятным. Не помню, когда я в последний раз так же беззаботно с кем-то играла. Разве что с Астер, в далёком детстве?.. Не уверена.

Когда Шрам вечером вышел в центр нашей временной стоянки, сердце предательски ёкнуло. Да и нашкодивший щенок виновато прижал уши, предчувствуя надвигающуюся бурю.

Впрочем, короткого взгляда по сторонам, на подобравшихся, внимательных волков, хватило чтобы понять, что напряжение почувствовали все.

— Сказать. Важно.

Даже птицы как будто замолчали, обратившись в слух. Я задержала дыхание, чувствуя, что сейчас решится моя судьба и боясь пропустить эти слова.

— На нашу территорию зашли чужаки. Мой старший сын, — волчонку достался строгий взгляд, от которого тот прижал уши ещё сильнее. — Наткнулся на них. Его бы хорошо потрепали. Мия его спасла. Я признаю её семья. Теперь она наш щенок. Слово!

Я закашлялась, осознав, что не дышала всё это время. И все взгляды обратились на меня. Внимательные, изучающие, недоверчивые… Но враждебных и равнодушных стало меньше.

Вторым осознанием было, что речь волков стала мне понятнее. Уже не рвано-рубленные фразы по слову, а почти настоящая речь.

И лишь третьим… Семья. Он назвал меня семьёй. Не обвинил! А признал заслуги… Которых не было, но… Семья!

— Мия хороший волк, — Быстрая одобрительно кивнула мне.

А я вильнула хвостом, не зная, как ещё выразить свою радость и признательность.

Пусть звериная, пусть волчья… Но у меня наконец есть настоящая семья.