Обратная сторона. Книга 1. Часть 1

Глава 7 Уединение

Немногим ранее. Мир Джерома, королевский дворец.

Темнота полностью окутала подвалы дворца, и лишь пламя свечи бросало слабые отблески на стены. По пустынной зале шёл молодой статный мужчина, держа в руке подсвечник с одинокой свечой. Король позволил Люжену пользоваться во дворце маленькими электрическими источниками освещения, но тот то ли отказывался принимать новшества из Реальности, то ли по привычке предпочитал пользоваться естественным огнём.

Стены хранили молчание, а древние камни — первозданный холод. Люжен наслаждался этой тишиной и покоем. Они напоминали ему о тех далёких временах, когда на его душе царило спокойствие. Сейчас всё это казалось жизнью до.

Люжен пытался воспользоваться любой возможностью хоть ненадолго остаться в тишине, хотя удавалось это нечасто. Именно поэтому сейчас он предпочёл идти в свою башню через подземелье, а не через залы дворца.

Но вот в лицо подул лёгкий ветерок, а пламя свечи отбросило свет на дубовую дверь. Тишина скоро закончится, и Люжен снова погрузится в беспокойную жизнь. Всё-таки должность мейстера, хранителя мира, очень утомительна и тяжела. А он занимает её слишком долго…

Тяжёлая дубовая дверь послушно отворилась. Сразу за ней начиналась винтовая лестница наверх, в стене светлели редкие бойницы. Люжен затушил свечу и вышел на свет.

Около двери спал стражник. Зачем нужна была стража именно у этой двери, Люжен до сих пор не знал. Вероятно, для того, чтобы сам мейстер иногда пинал их. Он тяжело вздохнул и громко поставил подсвечник на каменный выступ стены.

Юноша тут же проснулся, вскочил и сонными глазами уставился на возвышающегося над ним на голову мейстера.

На вид Люжен был совсем молод, хоть и прожил больше ста лет. Длинные светлые волосы были убраны в пучок. Он всегда носил только белую с золотом одежду — так полагалось при его должности, а его голову всегда опоясывал золотой обруч со сверкающим посередине зелёным камнем в форме глаза. Люжен позволял себе снимать его только в своих покоях, чтобы не смущать людей уродливым шрамом над правой бровью, там, где скрывался его ясновидящий глаз. Достаточно было и того, что люди постоянно косились на его руки с шестью пальцами.

При виде мейстера стражник принялся извиняться, каяться и чуть ли не биться головой об пол.

«Новенький, значит», — подумал Люжен, успокоил парня, улыбнулся, посоветовал хорошенько высыпаться перед службой и, попрощавшись, пошёл вверх по лестнице.

Каждый лестничный пролёт Люжен надеялся, что никого не встретит. Как мало иногда нужно человеку — немного уединения. Сегодня Люжену улыбнулась удача — дворец словно уснул, хотя солнце почти достигло зенита.

Уже на подходе к двери в покои в узкое окно-бойницу заглянул большой чёрный ворон и поводил головой из стороны в сторону. Люжен остановился, а ворон открыл клюв и громко каркнул.

— Что такое? — нетерпеливо спросил Люжен.

— У тебя гости, — прокаркал ворон.

— Кто же?

Ворон повернул голову боком, уставившись на мейстера глазом-бусинкой.

— Джонатан.

Люжен кивнул, поправил обруч на лбу и шагнул к двери, обратившись напоследок к птице:

— В следующий раз сразу говори, кто пришёл, чтобы я не переспрашивал.

— Понял, — кивнул ворон, каркнул и, громко хлопая крыльями, улетел.

Люжен рывком открыл дверь и вошёл в свои покои.

Они были маленькими, с одним единственным окном. Две стены занимали огромные шкафы с книгами и рукописями, с другой стороны стоял широкий стол со стулом, у окна — единственное кресло, и в углу — кровать.

У окна в кресле расположился молодой человек. Его русые волосы были аккуратно подстрижены и ухожены, а лицо украшала короткая борода. Он смотрел в окно, подперев голову кулаком, словно и не заметил вошедшего, пока Люжен не прошёл к столу и не сел на деревянный стул. Лишь тогда Джонатан медленно посмотрел на Люжена светло-серыми глазами, добродушно улыбнулся и заговорил:

— Опережая твои расспросы — нет, я не разобрался с проблемой в мире Аклайн. Даже у меня не получилось переубедить Его Величество Лизелота. Мне нет смысла оставаться там. Был бы там ты — возможно, что-то бы вышло. А меня воспринимают как обнаглевшего пацана, сующего нос, куда не следует, так ещё и с которым невозможно по-человечески разговаривать, — Джонатан посмотрел из-под бровей и, понизив голос, добавил: — А я, между прочим, старше короля.

— Я не собирался тебя расспрашивать, — устало проговорил Люжен, прикрыв глаза.

Джонатан пожал плечами.

— Знаю. Просто решил ввести тебя в курс дела. По крайней мере, королю в подобной формулировке я это преподносить не собираюсь.

Всё-таки уединение — слишком недосягаемое желание. Люжен с трудом сдержал тяжёлый вздох и, пытаясь скрыть свои чувства, спросил:

— Полегчало?

Светло-серые глаза неотрывно смотрели на мейстера, и у того невольно по спине пробежались мурашки. Как же этот взгляд похож на отцовский…

— Не особо, — пожал плечами Джонатан и отвернулся. — Проблема всё равно никуда не делась.

Джонатан опустил руку и замер, уставившись в окно так неподвижно и тихо, что, если прикрыть глаза, могло бы показаться, что в комнате никого нет.

— Прости, я невовремя, — тут же прогнал тишину голос гостя. — Ты, наверное, устал, прячешься ото всех, а я мешаю.

Люжену тут же стало неловко за свои сокровенные мысли, а вместе с этим появилась настороженность. Как он мог забыть, с кем разговаривает? Джонатан всегда превосходно считывал людей. Говорят, он мог прочитать то, что сокрыто от самого человека. Неудивительно, что общения с ним старались избегать.

— Не извиняйся, — отмахнулся Люжен, с трудом отгоняя охватившие мысли. — Пришёл бы ты в любое другое время, вряд ли я был бы менее уставшим.

И снова Люжен прикрыл глаза. Только сейчас он понял, как сильно у него болит голова. Особенно скрытый под обручем шрам.

Люжен потянулся к обручу на голове, но прежде чем снять его, взглянул на Джонатана и спросил:

— Ты не против?

— Ты в своих покоях, — Джонатан улыбнулся, — так и чувствуй себя спокойно. Если мне что-то не понравится, я уйду.

— Спасибо, — Люжен осторожно снял металлический обруч, — но я бы не хотел, чтобы ты так ушёл.

— А меня непросто выгнать.

Джонатан встал и подошёл к столу. Он взял графин с водой, наполнил единственный в комнате бокал и протянул его Люжену. Тот принял бокал и сделал небольшой глоток. Вода была холодной и помогла освежить голову. То, чего не хватало Люжену.

Джонатан подошёл к окну и снова уставился вдаль. Если бы на его месте был кто-то другой, Люжен наверняка задался бы вопросом, что же такого интересного можно увидеть за окном, которое выходит на дворцовую стену. Но это был Джонатан, который, как и сам Люжен, избегал общения с людьми. Удивительно, что, несмотря на своё желание держаться подальше от людей, они оба сейчас разговаривали друг с другом.

— В мир Джерома чертовски сложно попасть, оказывается, — заговорил Джонатан, не оборачиваясь. — Я думал, моё имя хоть о чём-то говорит, но нет, меня продержали на границе два дня.

Люжен горько усмехнулся.

— Быстро они.

Джонатан обернулся через плечо. Его лицо выражало что угодно, но только не веселье.

— Это начинает скатываться в крайность, — сурово заметил он. — Нельзя контролировать абсолютно всё. А о последствиях открытых границ между мирами стоило подумать заранее, чтобы не разгребать последствия. К тому же сейчас ограничения никак не помогают. Людей со спонтанными способностями всё больше, как и ясновидящих. Совет отказывается признавать, что с трудом контролирует людей, выходящими за понятие «безопасных», а количество сломанных не уменьшается, сколько бы ограничений и законов ни было бы введено, — Джонатан тяжело вздохнул и снова уставился в оконное стекло. — Уже давно нужно принять ситуацию и решить, какие новые меры необходимо принять, а не держаться за старое.

Люжен поймал себя на том, что начал покачивать головой. Всё сказанное прозвучало, как надоевшая пластинка, которую ему включали последние несколько лет. Включали для того, чтобы он принял какое-то решение? Чтобы одним щелчком решил проблему? Разве люди не понимают, что никто не всесилен? И Люжену снова и снова приходилось лишь пожимать плечами, как и сейчас. Он устало перевёл взгляд на своего собеседника и спросил:

— Ты думаешь, я этого не понимаю?

Джонатан задумчиво нахмурился.

— Я думал, твоё мнение весомо в совете.

— Мне кажется, моё мнение уже нигде не весомо.

Люжен выдавил на лице вымученную улыбку. Джонатану осталось лишь кивнуть и отвести взгляд.

— Преемником, насколько я понял, ты обзавестись не планируешь.

Голову Люжена стянула ноющая боль. Он запустил пальцы в тугой пучок волос и распустил ремешок, который удерживал причёску. Боль немного отступила, а длинные волосы рассыпались по плечам. Люжен вздохнул, прикрыл глаза и ответил:

— Даже если я и найду преемника, он навсегда останется учеником, — вздохнул Люжен. — Право быть мейстером даёт создатель мира, а твой отец скончался уже тридцать лет как, — мейстер прикрыл глаза и откинул голову на спинку кресла. — Я надеялся, может, ты сможешь как-то провести церемонию… Хотя и понимаю, что это невозможно.

Джонатан еле слышно усмехнулся.

— Отец бы не позволил мне так хозяйничать в его мире.

Люжен открыл глаза и посмотрел на своего собеседника. Тот наконец-то отвернулся от окна и улыбался, хотя Люжен сомневался, что это была радостная улыбка.

— Он тебя недооценивал.

— Уже нет смысла об этом говорить, — отмахнулся Джонатан. — К тому же, после его смерти не хочу вспоминать о нём плохо.

Повисла недолгая пауза. Джонатан так и смотрел в никуда. В этой секундной тишине Люжен вспоминал свою последнюю встречу с упрямым королём Джеромом и его возмущение, когда Люжен попросил передать полномочия мейстера кому-то ещё. Теперь просить об этом больше некого.

— Я думал, — голос Джонатана вытащил Люжена из размышлений, — что основная привилегия мейстера — свободно перемещаться по миру.

— Кончено нет, — и снова Люжен с трудом сдержал вздох. — Хотя это приятный бонус. Но дело в том, что без церемонии ученик так и остаётся в числе обычных людей. Мир не слышит его и отказывается прислушиваться и помогать. Так что ученик без одобрения создателя — бесполезен.

Джонатан закивал, а Люжен нахмурился. Он опер голову о руку, надавил на висок, и сказал:

— Но ты ведь знаешь это.

— Не думал, что ты воспримешь это всерьёз, — улыбнулся Джонатан. — Смотрю, ты очень сильно устал.

Джонатан подошёл к креслу, бросил на него задумчивый взгляд, но не присел. Люжен, утомлённый долгим разговором, решил спросить в лоб:

— Ты хотел о чём-то конкретном поговорить?

— Да, — Джонатан отвлёкся от кресла и посмотрел на Люжена. — Меня не было здесь пару лет. Был бы благодарен, если бы ты ввёл меня в курс дела, прежде чем меня вызовет король. Не люблю выглядеть неосведомлённым.

— Так ты только с дороги? — спросил Люжен на автомате.

— Ты ведь это знаешь.

— Да, верно, — Люжен кивнул и снова прикрыл глаза. Всё-таки усталость давала о себе знать. — Что здесь происходило…

Два года… Казалось, прошло совсем немного по сравнению с тем временем, что прожил Люжен, но так много всего произошло. Охладевшие отношения в Совете, напряжение в вымышленных мирах, недовольство народа, падшие в последнее время всё чаще и чаще начали появляться в мире Джерома. Так ещё и людей со спонтанными способностями становится всё больше, как и сломанных ясновидящих, контролировать их становилось всё сложнее, и весь мир буквально сходил от этого с ума. Казалось, такая межмировая тенденция не приведёт ни к чему хорошему…

Так о чём конкретно хотел бы услышать Джонатан?

Но тут перед глазами Люжена, словно по чьей-то указке, всплыла картина: крохотный сгоревший дом, падающий с неба пепел, точно снег, а у ног Люжена — маленький Арвид. Его руки почти полностью сгорели, лицо, почерневшее от копоти, всё в ожогах. Он неподвижно лежит в белом пепле, а в ярких глазах цвета золота блестят слёзы.

Единственное, на что надеялся тогда Люжен — что мальчика удастся спасти. Единственное, что чувствовал — вину за то, что снова опоздал. Ясновидение — очень жестокий дар: тебе дана способность видеть будущее, но никто не говорил, что будет дана возможность что-то исправить.

Люжен распахнул глаза, лишь бы прогнать видение из прошлого, и тут же встретился глазами с Джонатаном.

— Было бы здорово, если бы ты сказал правду, — медленно и чётко проговорил тот, точно отчитывал нашкодившего сына, а не мейстера. — Если соврёшь — я узнаю, а докапываться самому не хотелось бы.

В горле Люжена резко пересохло. Он потянулся к бокалу и разом осушил его. Лишь после этого Люжен заговорил:

— Ты же не знаешь, что случилось с Арвидом, да?

— Со мной эти два года никто не связывался, — недовольно заметил Джонатан. — Король избегает разговоров со мной, а больше, насколько я знаю, с другими мирами никто не может контактировать. Единственное, что я знаю — что Арвида выслали на практику после того, как его почему-то пару лет никуда не выпускали, — Джонатан нахмурился. — И узнал я об этом почему-то от дворцовых сплетниц из другого мира.

Люжен почувствовал свою вину ещё и за это. Они оба знали, что, помимо короля и его доверенных подчинённых, с людьми из других миров имеет право общаться только мейстер.

Немного помявшись на стуле, Люжен нехотя начал рассказывать:

— Примерно через пару месяцев, как ты уехал, Арвид вернулся из училища, сбежал бродить по городу, как обычно, и случайно спалил целый квартал. Тогда эту ситуацию с трудом замяли, а Арвид остался на домашнем обучении. Его Величество сам занялся его подготовкой к практике.

— Сам, собственной персоной… — недовольно прошептал Джонатан. — Не верится, что ты так просто это допустил.

— В последнее время у меня с королём натянутые отношения, — нехотя признался Люжен. — Мне сложно ему возразить.

В ответ послышался тяжёлый вздох.

— Два года… — еле сдерживаясь проговорил Джонатан. — Меня не было всего два года. И стоило мне отлучиться, у вас тут же что-то произошло.

И снова Люжен почувствовал детский стыд. Он, проживший больше ста лет, мялся, как ребёнок, и не хотел отвечать, хотел просто остаться в одиночестве, и чтобы его никто не трогал…

Игнорируя чувство, что он пытается оправдаться, Люжен начал объяснять:

— В тот момент как раз в наш мир прорвалось приличное количество падших. Пришлось с ними оперативно разбираться. Я не подумал тогда сообщить тебе. Да и вряд ли бы ты смог чем-то помочь…

Джонатан тут же возразил:

— Я бы бросил всё и приехал.

— Против воли короля?

— А с моим племянником у меня ещё будет отдельный разговор, — холодно проговорил Джонатан. — К тому же, все убеждены, что мир Джерома ещё держится только благодаря моему существованию. Со мной непросто что-то сделать даже королю, — он прищурился. — Разве что выгнать подальше. В другой мир, например.

— Ты говорил, что не разобрался с проблемой? — переключился на другую тему Люжен. — Это значит, что ты не справился?

— Это значит, что мир Аклайн держится в Семёрке только потому, что ему на смену ещё не расцвёл новый достойный мир. Как только это произойдёт — можно будет хоронить всех живущих там, — лицо Джонатана помрачнело. — Буквально. Они уже с трудом справляются с водным куполом и морскими обитателями. Уверен, стоит миру выйти из Семёрки, и купол треснет. А местный Его Величество отказывается объявлять эвакуацию и убеждён, что всё под контролем. Так что предлагаю тебе разобраться с Величеством Лизелотом, а я займусь Арвидом.

Люжен кивнул. Ещё одна задача ему в копилку? Так ещё и в другом мире… Он ведь искренне надеялся, что Джонатан справится. Хотя если ему не удалось, то вряд ли кому-то ещё удастся.

Послышался звук хлопающих крыльев. На окно приземлилась огромный ворон, открыл клюв и громко каркнул:

— Получен сигнал тревоги от Стрейкса, — Люжен подскочил, а ворон склонил голову и закончил: — А у обломков Сферы замечен гигантский столб огня.

«Арвид», — пронеслось в голове Люжена. Он мгновенно схватил со стола обруч, надел его, скрыв шрам на лбу, и вытянул руку, чтобы создать портал.

— Полагаю, — отвлёк его Джонатан, — ворон сообщил тебе что-то очень срочное.

Люжен на мгновение замешкался — он каждый раз забывал, что воронов слышит только он. Но быстро собрался и бросил через плечо:

— На практике проблемы. Я туда. Сообщи королю об этом, — и в следующий момент Люжен создал портал и шагнул в тёмную пелену.

Тишина покоев так резко сменилась грохотом рушащегося здания, словно Люжен в один миг оказался в кошмаре. Собственно, ему это было не впервой.

Ветер разметал волосы по лицу, и Люжен нахмурился и убрал назойливую прядь — он забыл собрать обратно пучок. Люжен тяжело вздохнул и осмотрелся.

Он оказался на зелёном просторе у обломков Сферы. За его спиной возвышалось серое здание, и на его стене висело огромное чёрное существо, покрытое льдом. Но кроме этого существа, в здании Люжен не почувствовал живого присутствия. А вот недалеко на земле сидели два парня. Точнее, один сидел, а второй лежал. Люжен тут же направился к ним, пытаясь расслышать, о чем те говорят.

Вот невысокий беловолосый парень вскочил, развернулся, тут же наткнулся на Люжена и поднял глаза.

— Мейстер Люжен… — пролепетал Хэмфри и отступил назад. — Джерри… Он сказал, ему нужно к Фелис.

— Я слышал, — невозмутимо кивнул Люжен.

Он перевёл взгляд с потерявшего сознание ясновидящего, а затем на змея с черепом вместо головы, который рушил здание. Люжен извлёк из памяти всех участников практики и информацию об их способностях. Лишь после он кивнул в сторону змея и спросил:

— Кукла Каролины?

— Да, мейстер, — кивнул Хэмфри.

Люжен кивнул, взмахнул рукой, и в одно мгновение здание вместе с обезумевшей куклой поддалось его силе и рассыпалось в пыль, точно одуванчик на ветру.

Хэмфри молча уставился на опустевшее пространство. Люжен едва повел головой, когда шрам над бровью свело от боли, точно его проткнули иглой. Он проигнорировал это, наклонился к Джерри и прикоснулся к его лицу.

Кожа была ледяной, точно юноша пришёл зимой с улицы. Дыхание замедлилось, стук сердца раздавался всё реже. Люжен чувствовал, как жизнь медленно покидает этого мальчика. Проклятье было очень сильным, Люжен ничего не мог сделать в подобной ситуации — он даже не сможет удержать в этом юноше жизнь. К тому же, у Джерри были сильные ранения, и кровь медленно вытекала, красными пятнами оставаясь на земле. Если мальчик умрёт не от обморожения, то от потери крови.

Люжен нахмурился и поднял парня на руки.

— Иди за мной, — бросил он через плечо Хэмфри.

Перед мейстером возник мерцающий круг. Люжен шагнул в него и исчез. За ним последовал Хэмфри.

Все взгляды тут же уставились на них. Люжен подозвал Фелис, и та молниеносно подбежала. Люжен осторожно уложил потерявшего сознание Джерри на землю и проговорил:

— На нём применили способность. В первую очередь проследи, чтобы он не замёрз. Во вторую — чтобы не умер от потери крови, пока не прибудет помощь.

— Да, учитель, — кивнула девушка, села около Джерри на колени и положила руки ему на его лицо.

Люжен осмотрелся. Все подростки завороженно разглядывали его. Он осмотрел их, оценил повреждения и срочность принятия целебных мер, пока не остановился на Арвиде и на его сгоревшей руке. Арвид в ужасе уставился в ответ. Оба они вспомнили тот самый день два года назад. Люжен с трудом сдержал вздох, отвернулся и снова обратился к Фелис:

— Где профессор Стрейкс?

Та пожала плечами.

— Он пропал первым.

Люжен кивнул. Его взгляд уставился на уснувшего оборотня.

«Отто Мальро, — проговорил про себя Люжен. — При попадании крови на вкусовые рецепторы полости рта он превращается в монстра-кровопийцу, которого мучает нестерпимая жажда, и перестаёт контролировать себя».

Мейстер подошёл к нему, положил руку на голову, отыскал запрятанная частичку мальчика поменял её местами с сущностью оборотня. Монстр вздрогнул, съёжился и постепенно превратился в спящего Отто.

— Аделла? — спросил Люжен, не оборачиваясь.

— Не знаю, — честно ответила Фелис. — Она осталась создавать дождь…

Люжен невольно покосился на Арвида. Ну конечно, дождь.

— Сигнал тревоги пришёл от Стрейкса, — пояснил Люжен. Он пробежался взглядом по собравшимся и зацепился взглядом за лежащую на траве неподвижную девушку. — Габриэлла?

— Без сознания, — отчеканила Феликс.

— А второй близнец Гунтаро?

— Сбросился?.. — Феликс покосилась на Кенни.

Люжен понимающе кивнул. Он помнил, что это значит, хоть последний раз слышал этот термин около десяти лет назад. При критических повреждениях слепой близнец Гунтаро перемещался ближе к дому — в безопасное место. При этом всё изученное им пространство сбрасывалось, за счёт чего мальчик физически восстанавливался.

— Скоро подтянутся остальные, — Люжен осмотрел притихших подростков. — Всех отправить в госпиталь. Пусть их положат в отдельное крыло. Скажи, что старшему Гунтаро требуется особый уход, объясни ситуацию.

Фелис послушно кивнула, не отрывая рук от Джерри. Люжен в последний раз осмотрелся и поднял руки, чтобы создать портал.

Он уже прикинул в голове, что ему следует сделать, к кому сходить и что передать. Он поправил обруч на голове и сморщился, когда шрам над бровью снова кольнуло.

Первый делом — в училище.

Воздух перед Люженом всколыхнулся и затянулся полупрозрачной дымкой. Люжен подошёл к порталу, но прямо перед входом застыл и обернулся. На него уставились чумазые, избитые подростки. Он оглядел их всех — все они претендовали на то, чтобы стать значимыми фигурами в обществе, и все хотели проявить себя на этой практике, чтобы завоевать уважение, внимание и статус, а она встретила их таким сокрушительным ударом.

— Всех с первым днём практики, — сказал им на прощанье Люжен и шагнул в портал.

И снова Люжен очутился в тишине здания. Это была просторная светлая комната с большим окном почти до пола. Вдоль стен тянулись массивные деревянные шкафы, заполненные книгами, документами и украшенные редкими изящными статуэтками. Напротив Люжена стоял пустующий директорский стол. Никого. Было так тихо, что на мгновение голова перестала раскалываться от назойливых звуков и голосов. Но покой длился недолго — тишину нарушил низкий женский голос:

— Добрый день, мейстер Люжен.

Люжен обернулся. В дверях стояла высокая женщина, одетая в строгий деловой костюм. Её ярко-красные волосы были собраны в элегантный пучок, а на кончике носа сидели круглые очки. Люжен с облегчение вздохнул, что ему не придётся бродить по зданию в поисках нужного человека, и обратился:

— Добрый день, профессор Эрдман. Передайте, пожалуйста, директору, чтобы немедленно открыли дверь, ведущую на практику, и чтобы лекарь был готов оказать первую помощь. Произошло нападение на учеников, все живы, но есть пострадавшие. Нужно отправить сообщение в госпиталь, чтобы подготовили отдельное крыло для учеников.

Тонкие изогнутые брови профессора медленно поползли вверх, но больше ничто не выдало её эмоций. Люжен поймал на себе долгий изучающий взгляд жёлтых глаз и сам с трудом удержался от того, чтобы не оглядеть себя.

Наконец профессор коротко кивнула и ответила:

— Я лично займусь этим вопросом.

Высокая стройная женщина сдержанно кивнула, развернулась на высоких каблуках и широкими шагами вышла из кабинета.

Люжен облегчённо вздохнул, радуясь тому, что встретил именно сдержанную профессора Эрдман, а не кого-то другого — сэкономил время на объяснения. Люжен вытянул руки, чтобы создать портал, и внезапно заметил, что они в крови. Он с усталостью подумал, что снова придётся менять костюм, и открыл портал на окраину Тёмной Чащи.

Теперь Люжену предстояло позаботиться об исцелении подростков, а уже потом заняться нападавшими.

Оказаться в лесу было наслаждением. Хвойный запах прояснял голову, шелест листвы и далёкий щебет птиц ласкали слух. Гигантские деревья упирались в небо, отчего Люжену казалось, что он совсем крошечный и беззащитный. Только здесь величие и мощь природы раскрывались в полной мере.

Перемещаться в самый центр было запрещено — лесные друиды не жаловали нежданных гостей, даже если это был мейстер. Поэтому Люжен, как обычно, переместился на окраину. Но даже отсюда до целительницы ему было всего несколько минут пути.

Только Люжен сделал несколько шагов, как краем глаза зацепился за лесную полянку, просвечивающую меж стволов деревьев, и крохотную избушку под кроной невысокого мощного дуба.

В голову Люжена пришла мысль навестить жену. Казалось, она специально выбрала это место, чтобы Люжен хоть иногда вспоминал о ней. А он продолжал ругать себя за забывчивость и стыдился того, что в рабочей суете и вовсе забывал, что женат.

Люжен свернул к домику. Он знал, что опоздает к целительнице на несколько минут, но это не имело значения — она никогда не торопилась приходить по первому зову. Для таких случаев были лекари в училище и целители из госпиталя, а Элия бралась только за особые случаи, и то без особого желания.

Маленькая деревянная хижина была спрятана в корнях многовекового дерева. Оно оплетало крохотный домик, слово обнимая, а его крона густым одеялом ложилась на крышу. Чуть позади, прямо у широких корней, синело крохотное озерцо, чуть больше самого домика, с такой чистой водой, что сквозь него даже издалека можно было разглядеть каждый камушек на дне.

Когда Люжен оказался у невысокой двери, он сначала прислушался к царящему там покою и, лишь когда услышал тихий шорох, постучал.

В доме на мгновение стало тихо, а затем раздались лёгкие шаги. Дверь распахнулась, и на пороге появилась светловолосая девушка, едва достававшая макушкой Люжену до груди. Он кивнул ей.

— Добрый день, Нарси.

— Люжен? — девушка уставилась на мужа, будто увидела привидение. Её глаза, похожие на две капли утренней росы, расширились от удивления. — Я же говорила, что ты можешь не стучать, — сказала Нарси, окинув взглядом Люжена с головы до ног, и отступила в сторону, пропуская в дом. — Что случилось?

— На практике покушение на учеников, — машинально ответил Люжен, наклонившись, чтобы войти в низкий дверной проём. — Пока не разобрался, что именно произошло. Сначала хочу зайти к Элии.

Нарси бесшумно закрыла дверь, подбежала к печи, сняла с неё горячий чайник и, пока Люжен расстёгивал тугие пуговицы на камзоле, приготовила тазик с тёплой водой.

— Ты сейчас оттуда? — испуганно охнула девушка. — Там же Арвид! С ним всё в порядке? — она снова осмотрела окровавленного Люжена, и только в этот момент на её лице промелькнул страх. — И чья это кровь?

Люжен вспомнил сгоревшую до костей руку, но решил не вдаваться в подробности. Стараясь ничем не выдать своё беспокойство, он ответил:

— Да, Арвид в порядке. Немного подпалил руку, но Элия быстро такое излечит.

Последняя пуговица не поддавалась, а скользкие от крови пальцы никак не могли ухватиться за гладкую поверхность пуговицы. Люжен, пытаясь сохранить самообладание, продолжал бубнить себе под нос:

— К сожалению, одному студенту досталось сильнее. На него наложили сильное проклятие. Надеюсь, Элия сможет разобраться и с ним.

Нарси подошла к Люжену, ловко расстегнула пуговицу и помогла снять запачканный кровью белый камзол.

— Это ужасно, — раздался тихий голос Нарси. — Надеюсь, его удастся излечить.

«Надеюсь, ему удастся выжить», — подумал Люжен, но вслух ничего не сказал, лишь кивнул и наклонился к тазику, опустив в горячую воду уставшие руки.

Нарси молча достала два полотенца, смочила одно холодной водой и протянула мужу, как только тот смысл с рук кровь. Люжен с благодарностью принял его и протёр лицо. Ум протрезвел, а усталость немного отпустила. Люжен взял у Нарси сухое полотенце и обтёрся им. Как только он наконец-то смог привести себя в порядок, жена тут же подошла к нему, протягивая новый чистый камзол.

Пока Нарси помогала Люжену одеться, тот поймал себя на мысли, что даже спустя восемнадцать лет брака всё ещё удивляется, как Нарси наловчилась встречать его и как он успел к этому привыкнуть.

Нарси с любовью поправила воротник, рукава и принялась застёгивать пуговицы так ловко, что Люжен едва поспевал следить за её руками. И снова к нему вернулось чувство стыда, что он так редко навещает жену. Он неуверенно покачал головой, до последнего сомневаясь, стоит ли задавать подобный вопрос, но всё же спросил:

— Как тебе здесь живётся? Всё хорошо?

Нарси застегнула последнюю пуговицу и удивлённо подняла глаза.

— Всё отлично, — она мягко улыбнулась, и на её щеках появились маленькие ямочки. — Здесь тихо и спокойно, совсем не так, как во дворце.

— Это точно, — горько улыбнулся Люжен.

— Тебе бы отдохнуть. В последнее время ты совсем себя не щадишь.

— На отдых времени нет, — коротко ответил Люжен, не желая развивать тему дальше.

Нарси понимающе кивнула и отошла в сторону. Люжен осмотрел свой внешний вид, тоже поправил рукава и воротник, хотя в этом не было необходимости. Прядь волос упала на глаза, и Люжен подумал, что надо бы убрать их. В этот момент к нему подошла Нарси и протянула ремешок для волос.

Люжен поблагодарил её, снял обруч и отдал его Нарси. Затем он крепко затянул волосы ремешком. Нарси шагнула к нему и внимательно посмотрела на шрам над бровью.

— У тебя опять шрам кровит, — тихо проговорила она, отложив обруч на стол и достав из кармашка фартука платок.

— Сильно? — спросил Люжен, сдерживая порыв коснуться шрама рукой.

— Не очень, — ответила Нарси, привстав на носочки и заботливо вытирая скатывающуюся к переносице каплю крови. — Будто плачет.

Даже своей жене Люжен не стал говорить, что в последнее время шрам беспокоит его всё чаще. Теперь каждый раз при колющей боли над бровью он невольно думал, не течёт ли из-под обруча кровь — вряд ли это произвело бы хорошее впечатление на окружающих. Возможно, теперь ему стоит перебинтовывать его или заклеивать.

Как только Нарси убрала платок, Люжен потянулся к обручу и поспешно водрузил его на голову. Надо торопиться, он и так сильно задержался. Но покидать это тихое место не хотелось.

— Может, — мечтательно проговорил Люжен, — у меня получится как-нибудь остаться здесь подольше.

На лице Нарси появилась печальная улыбка.

— Ты каждый раз это говоришь.

Люжену оставалось лишь кивнуть. Он глубоко вздохнул и направился к двери. Перед самым выходом он обернулся к жене:

— Если тебе что-то нужно, ты говори.

— Конечно, — кивнула девушка. — Но у меня всё хорошо. Мне здесь очень нравится.

— Хорошо, — кивнул Люжен и вышел на улицу.

Ему снова пришлось вспомнить все свои планы и расчёты, чтобы понять, что он уже сделал, что ещё предстоит сделать и сколько времени у него есть.

За всеми этими мыслями Люжен не заметил, как вошёл в лесную деревню. Из маленьких окошек домиков, спрятанных среди корней деревьев, выглядывали девушки. Некоторые смотрели с любопытством, другие — с раздражением.

Совсем скоро Люжен подошёл к древнему ветвистому дереву. Его ствол огромной переплетённой колонной уходил под самые небеса, а тень от его кроны падала на всё лесное поселение. Жильё, спрятанное в его корнях, было таким же неприметным, как и все остальные. Но в отличие от всех, внутри оно было просторное, с высокими потолками и гладкими деревянными колоннами. В самом дальнем углу, на шкурах и мягких подушках сидела с закрытыми глазами девушка, закутанная в зелёные ткани. Её лицо было обращено к выходу.

Как только Люжен вошёл, девушка открыла глаза. Даже с большого расстояния Люжен увидел, как она нахмурилась.

— Что тебе опять нужно? — недовольно прошипела она низким хрипловатым голосом.

— Добрый день, Элия, — Люжен вежливо кивнул. Он понимал, что Элия всё равно будет недовольна, поэтому решил сразу перейти к делу. — Хотел попросить тебя исцелить Арвида и…

— Опять? — возмутилась Элия. — Сколько можно уже?

— И ещё одного ученика училища, — терпеливо продолжил Люжен. — А может, нескольких.

— С ума сошёл⁈ — от возмущения девушка подалась вперёд и сжала руки в кулаки. — Кто я, по-твоему, чтобы всех подряд исцелять! У меня нет столько сил и ресурсов! Ты и так ко мне зачастил последнее время! Оставь меня в покое! В конце концов, это место моего уединения, чёрт возьми!

Люжен хотел понимающе кивнуть, вымученно улыбнуться и сказать, что прекрасно понимает Элию. Вот только он знал, что она его не поймёт.

— Держи себя в руках, — проговорил Люжен строгим похолодевшим голосом. — У тебя, как и у меня, есть свои обязанности. Не вынуждай меня приказывать тебе.

Девушка притихла, на мгновение застыла в напряжении, а потом обессиленно откинулась обратно и молча развела руками. Люжен удовлетворительно кивнул и сказал:

— Прибудь, пожалуйста, завтра в госпиталь. Всего хорошего.

Люжен развернулся. Ему нужно было поскорее покинуть чащу и открыть портал дальше. Самое время выяснить, кто за всем этим стоит.

— Когда-нибудь, — еле слышно раздался хриплый голос у Люжена за спиной, — силы оставят тебя, власть выскользнёт из твоих рук и вдребезги разобьётся.

Люжен обернулся. Воздух вокруг девушки сгустился. В окутывающей её мгле были видны только яркие зелёные глаза, и был слышен только её голос:

— И тогда не останется никого, кто поможет тебе. Смерть следит за тобой и ждёт, когда сможет утащить тебя к себе. И никто не сможет спасти тебя из её объятий.

Элия подняла руку и указала пальцем на Люжена. Казалось, её рука может коснуться его сердца даже на расстоянии. Люжен замер, пытаясь затолкнуть страх поглубже и сохранить самообладание. Элия наклонила голову и прошептала:

— И помяни моё слово, это случится очень скоро…

Она опустила руку, и Люжен облегчённо выдохнул — нацеленная на сердце рука отпустила его. Люжен расслабил сжавшиеся кулаки и ответил:

— Я знаю.

Он в последний раз кивнул могущественной девушке и торопливо вышел из её хижины.

И здесь он задержался. Теперь нужно поспешить.