Обратная сторона. Книга 1. Часть 1

Глава 1.2 Первое знакомство

Мир Джерома, 12.09.1112 г

В самом начале, когда жизнь только коснулась мироздания, когда звёзды впервые зажглись на небосводе, а ничто собралось в твёрдую землю и вдохнуло полной грудью — именно в тот момент мир сделал первый шаг к своему уничтожению. Всё, что происходило после, маленькими шажочками лишь приближало неизбежное. Особенно чутко ощущалось это в вымышленных мирах.

Семерка вымышленных миров, плотным кольцом обступившая Реальность, была создана не так давно в масштабах Вселенной, и всё же достаточно, чтобы забыть, сколько именно лет назад. Так же, как никто и не знал, сколько лет представителям Великого Совета, которые присматривали за семеркой и хранили мир и равновесие.

Немногие вымышленные миры могли просуществовать достаточно долго, чтобы человечество забыло их возраст. Всё-таки миры, созданные чьим-то воображением, больше подвержены разрушению, нежели несгибаемая Реальность. Но даже среди них мир Джерома был достаточно молодым, и люди помнили его истинный возраст — чуть больше ста лет с момента, когда Создатель провозгласил мир завершённым.

Долгие годы мир Джерома процветал. Города развивались, стук копыт и грохот карет то и дело раздавался по широким трактам, а на улицах звенели голоса и пелись песни. И хоть сам мир представлял собой не очень большой материк, окружённый бескрайним морем, сюда желали попасть многие из других миров. Но сделать это было почти невозможно: Совет тщательно следил за равновесием между мирами, а разница в них по мироустройству была слишком большой, чтобы им быть так тесно связанными. Но ответ нашёлся сам собой: Создатели объединили свои усилия и привели все миры к единой структуре.

Магию в мире Янь, где люди умели покорять огонь и воду, стали называть «способностями» — теперь способностями могли обладать все в вымышленных мирах, а жители мира Янь перестали бояться, что при перемещении между мирами утратят силы. Машины, паровые двигатели и невероятные изобретения из мира Смоук начали называть «новыми технологиями», которыми мир Смоук был готов поделиться с другими. Мир Джерома подарил всем ход времени: только ему одному удалось настолько замедлить его движение по отношению к Реальности, что теперь время в реальности текло так медленно, словно и вовсе не двигалось с места, а для Реальности наоборот — время в вымышленных мирах стало течь так быстро, что за ним было просто невозможно поспеть.

Вот только такое счастье не могло длиться вечно. Из хаоса всё произошло, и в хаос все низвергнется.

Но ни одна ошибка, ни один неверный шаг или катастрофа не приближала этот конец так сильно, как появление ясновидящих — людей, которые способны видеть великие замыслы будущего.

О ясновидящих было много мнений. Некоторые люди считали, что это дар. Другие — проклятие. А Джерри считал, что правы все.

Девятнадцатилетний Джерри Гунтаро знал гораздо больше, чем многие люди, и всё же ничтожно мало в сравнении с Вселенной. Юноша понимал это, поэтому наблюдал только за тем немногим, что происходило вокруг него, в его поле зрения, тщательно следил, не случится ли что-то, что нарушит поток времени и жизни, его жизни. Следил всегда, а иногда даже не имея возможности что-то изменить. Но всё равно продолжал упрямиться и наблюдать. Для него ясновидение было и даром, и проклятьем одновременно.

В училище — там, где собирали и обучали детей со способностями — Джерри был единственным ясновидящим. Люди со спонтанными способностями появлялись крайне редко, а ясновидящие — тем более. И если в некоторых мирах магия была основной составляющей мира, то мир Джерома таким не был. Здесь очень долгое время способности были даром Создателя тем, кому он доверял. Но Создатель умер уже двадцать пять лет назад, что послужило ещё одной причиной для возникновения спонтанных способностей и дополнительных проблем в мире. По крайней мере, такие ходили слухи. А об основной причине таких глобальных изменений — о движении времени — все обычно забывали.

Перед глазами Джерри мелькали строчки чёрных букв, складывались в слова, в предложения, в смысл. В тени кресла на полу сидел его брат-близнец, тихо и неподвижно, как обычно. Лишь иногда Джерри замечал, как Альфис еле заметно водил головой из стороны в сторону, словно прислушиваясь к чему-то, и как он ёжился, когда шумные ребята слишком громко смеялись и выкрикивали что-то. А ведь их было только двое, и уже столько шума… Хотя шуму было только от одного из них — Кенни, младшего брата близнецов.

— … А я думаю, что это к лучшему, — продолжал говорить Кенни. — Нечего ему было тут делать, только других нервировать!

Кенни был крупнее, чем его старшие братья. Коротко подстриженные волосы торчали во все стороны, что казалось Джерри слишком уж нелепым. Но Кенни уже давно не слушал советы Джерри, поэтому оставалось лишь иногда с разочарованием коситься на него.

Держать в порядке Джерри удавалось разве что себя: аккуратно подстриженную прическу, чуть длиннее, чем у Кенни, чтобы её можно было зачесать назад, и костюм он носил неизменно. Альфис же отрастил тёмные прямые волосы почти до самой шеи и отказывался их стричь короче, лишь сильнее натягивал их на лицо, словно пряча ото всех свои слепые глаза.

— Я думаю, ты слишком уж строг к Арвиду, — заговорил второй, тощий темноволосый парень с растрёпанными кудрями. — Надо проще относиться к нему.

— Проще? — усмехнулся Кенни и громко глотнул газировки. — Да он же только и делал, что выводил всех из себя! Вон, — он кивнул в сторону молчаливых близнецов. — Он даже мимо Альфиса не прошёл. Что может быть в голове у человека, который сыпет за шиворот слепому человеку кусачих муравьёв? — Кенни глянул на Джерри и выжидающе поднял брови.

А Джерри поймал себя на том, что всё-таки отвлёкся на разговор, и теперь ему, видимо, придётся поддержать беседу. Он сдержанно проговорил:

— Я не имею каких-то претензий к Арвиду. Да и Альфис, думаю, тоже. Этой истории уже года три. А Арвиду тогда было лет одиннадцать. Кто в одиннадцать лет не делал глупостей?

Краем глаза Джерри заметил, как Альфис повернул голову, услышав своё имя. Но больше он ничем не выдал свою заинтересованность происходящим.

— Ты как всегда, — отмахнулся Кенни и снова обратился к своему собеседнику: — А ты что думаешь, Отто?

Тот пожал плечами, медленно отпил свою газировку, словно не хотел отвечать, и лишь после, снова пожав плечами, заговорил:

— Арвид обходил меня стороной, так что у меня нет к нему претензий.

В последнее время в училище только о том и говорили, что Арвид в этом году не вернулся на обучение. А до этого были поистине тяжелые семь лет, пока маленький Арвид разносил здесь помещения, выводил из себя учеников и профессоров. Наверное, он находил в этом какой-то особый интерес. Или пацану просто не везло с общением. А может, чего-то не хватало. Джерри не мог понять, да и особого желания понимать не было. В этом меняющемся с бешеной скоростью мире таким необычным людям, как Джерри, трудно было ужиться. И Арвид не был исключением.

— Повезло, — Кенни мечтающе откинулся на диване и закинул ноги на журнальный столик. — Тебя все стороной обходят.

Джерри отложил книгу и вопросительно уставился сначала на Кенни, потом на его ноги. Тот, заметив этот взгляд, недовольно фыркнул и снова поставил ноги на пол.

— Знаешь, — продолжал Отто, — я бы не сказал, что повезло. Ты тоже долго меня сторонился.

— Так ты же меня чуть не сожрал при встрече! — возмутился Кенни. — Как я, по-твоему, должен был на это реагировать?

— Я же уже извинялся, — протянул Отто с таким тоном, что было ясно — он готов извиниться ещё раз. А может, и не один.

— Да знаю.

Джерри уставился в книгу, пока его снова не вовлекли в разговор.

Подобные истории уже давно были обыденностью в училище. У кого-то способности были вполне безобидные. Например, как ясновидение у Джерри. А у кого-то опасные и неконтролируемые, как у Отто.

Он оборачивался огромным монстром, стоило ему только попробовать на вкус даже маленькую капельку крови. Никого уже здесь, в училище, не ввергали в ужас подобные истории о «первом знакомстве», они скорее воспринимались как неловкие. И уж тем более они не ввергали в ужас Джерри — он-то видел всё происходящее заранее.

Отто был тем самым человеком, чья способность проявилась спонтанно, в отличии от семьи Джерри. Хотя Джерри всё равно удалось как-то заполучить спонтанное ясновидение. У его отца была способность создавать небольшие невидимые пространства. Эта способность передалась Кенни. А у матери была способность, связанная с тенями, и у младших братьев способности были связаны с темнотой.

В своё время отец Джерри внёс большой вклад в развитие и модернизацию мира. И хотя мир все ещё остался где-то на этапе продвинутого средневековья, отец Джерри медленно и упорно продолжал своё дело — такие вещи, как прогресс, должны внедряться в вымышленные миры с особенной осторожностью, чтобы не нарушить и так хрупкий баланс.

— Хэмфри не повезло, — продолжил развивать тему Отто. — Он жил с Арвидом в одной комнате, натерпелся…

— Зато какая у него теперь закалка! — Кенни хохотнул и выжидающе уставился на собеседника, но тот лишь ещё сильнее помрачнел. Чтобы сгладить неловкий момент, Кенни откашлялся, осмотрелся и словно между прочим спросил: — Кстати, почему он не пришёл?

Отто пожал плечами.

— Он в последнее время часто куда-то пропадает.

— Встречается, что ли, с кем? — усмехнулся Кенни.

— Без понятия.

В комнате повисла тишина. Незнакомому человеку могло бы показаться, что это была неловкая пауза, но на самом деле в этот момент все юноши были в своих мыслях — такое иногда случалось, когда общие темы не складывались, и каждому приходилось думать о своём.

Но Кенни, видимо, такой расклад не устроил. Он снова уставился на игнорирующего своих гостей Джерри.

— Ты бы хоть сделал вид, что тебе интересно с нами, — сказал Кенни, и брат поднял на него глаза.

— Я завтра впервые веду урок, мне нужно подготовиться.

И снова Джерри уткнулся в книгу, не обращая внимание на недоверчивые взгляды. Даже его не особо заинтересованные в науке собеседники догадывались, что вряд ли Джерри будет вести завтра урок для четырнадцатилеток по книге «Асимптотическая оценка сложности управляющих систем». Наверное, именно поэтому Кенни проигнорировал слова брата и продолжил расспросы:

— Всё ещё удивлён, что ты согласился преподавать.

— Надо же как-то занимать себя здесь, — ответил Джерри, не отрываясь от книги. — Учиться мне здесь больше нечему. А так, может, сам научусь.

— В смысле, научишь? — переспросил Кенни.

— Нет, ты правильно услышал — научусь. Возможно, преподавание будет неплохим опытом, — Джерри вздохнул и глянул в тёмное небо за окном. — К тому же меня расстраивает, что вокруг так много необразованных людей.

— Ну спасибо! — обиженно фыркнул Кенни и отвернулся.

Джерри проигнорировал брата, тот всегда принимал подобные фразы слишком близко к сердцу.

Близнецы были слишком взрослыми, чтобы оставаться в рядах учеников, и всё же ещё не готовы выпуститься из училища. Хотя последнее касалось только Альфиса.

Способность Альфиса хранила в себе гораздо больше тайн, нежели могло показаться на первый взгляд. Даже Джерри толком не понимал всех её нюансов, а ведь он знал Альфиса лучше всех.

Видимо, Вселенная сыграла злую шутку и с ним в придачу, так как сложно было сказать, в кого из родителей у Альфиса его способность. Как и у отца, способность Альфиса была связана с пространством, но совсем не так, как ожидалось другими. Он от рождения был слепым, а мир воспринимал формами и объемами. Он просто чувствовал его и мог перемещаться туда, где уже был, в те места, что остались в пределах его восприятия. Ему никогда не будет дано увидеть мир во всех красках, взглянуть на ночное небо или насладиться рассветом. Но и всем остальным никогда бы не удалось понять тот мир, в котором жил слепой Альфис.

Даже сейчас, сидя в тени кресла около своего брата, Альфис чувствовал, что происходит одновременно во всем здании, внимание его беспорядочно скакало из одного конца здания в другой, там, где что-то шевелилось. Как копошатся в своих комнатах люди, как они машут руками, а их рты складываются в слова, которые он не слышал. Альфис чувствовал, как во дворе бегает собака и вдумчиво обнюхивает траву, как на другом конце от сильного порыва ветра распахнулось окно. Но слышал он только голоса в этой комнате, и они сильно раздражали его.

Из-за своей необычной способности Альфис с трудом реагировал на происходящее — его внимания хватало только на то, чтобы следить за тем, что делается на больших расстояниях вокруг него. Ему было сложно общаться с людьми. Он предпочитал, чтобы вместо него разговаривал брат, пока его голова забита анализом пространства вокруг. На всё остальное у него не хватало ресурсов. Он частенько всё забывал. Конечно, Альфис запомнил свою семью и даже кого-то из Чистилища, но и то по прозвищам, которые любила раздавать малышня и которые так сильно приклеивались ко всем.

Вёл себя Альфис, как ребёнок — взросление тоже давалось ему с трудом. И во всем и всегда он полагался на своего брата, только его одного никогда не выпускал из внимания.

Джерри пришлось долго работать над собой, чтобы в конце концов смириться с этим и принять ситуацию. Что бы Джерри ни делал, он не мог заставить Альфиса развиваться быстрее. Теперь у Джерри было поистине героическое терпение, так что смириться с задержкой практики было сущим пустяком для него.

А вот Кенни всё ещё был полон возмущения и негодования. Ему было уже семнадцать, а он всё ещё ждал, когда на практику наберётся достаточное количество кандидатов для её проведения — только тогда Кенни смог бы полностью окончить обучение и выпуститься с разрешением на использование способности, которое выдавалось только после прохождения практики. Джерри понимал его нетерпение, хотя такое эмоциональное поведение всё равно утомляло.

Слепой Альфис всё так же бесшумно сидел в тени кресла, прячась от гостей, и терпеливо ждал, когда же Джерри их прогонит. Он прижался к креслу, как маленький загнанный котёнок. В какой-то момент Джерри поймал себя на желании приободряюще потрепать брата по голове, но остановился — он не должен поощрять такое поведение. А то Альфис до конца жизни будет прятаться за его спиной.

— Но меня бесит ситуация, — неожиданно заговорил Кенни. — Почему нельзя провести практику сейчас?

— Потому что пока из кандидатов на практику только мы с тобой? — спросил Джерри. — Все остальные не доросли, а нас с тобой вдвоём никто экзаменовать не будет, — Джерри уставился в книгу. Он несколько секунд думал, стоит ли Кенни говорить это, но всё же решился: — К тому же я не могу выйти на практику без Альфиса, а ты пока недостаточно хорошо владеешь способностью.

— Чего⁈

Джерри наконец-то оторвался от книги:

— У меня есть пара идей, как можно полезно применить твою способность. Если хочешь, завтра с четырёх до пяти у меня есть время, можем потренироваться.

— Что за воодушевление? — Кенни недоверчиво осмотрел брата с головы до ног.

— Если всё удастся, ты окажешься мне полезным.

— М-м, — кивнул Кенни, сложил руки на груди и отвернулся.

Джерри уже давно думал о том, чтобы как-то воспользоваться способностью брата. Ясновидение — очень ценный и редкий дар, но он не давал ему ни силы, ни регенерации, ни какого-то другого физического преимущества перед противником. Единственное, на что мог надеяться Джерри, — на свою осведомленность, ум и смекалку. А способность Кенни могла послужить Джерри преимуществом. Кенни обладал способностью создавать карманы — невидимые параллельные пространства, в которые, как думалось Джерри, можно было запрятать много чего полезного.

Пока Кенни потерял весь свой запал и обиженно рассматривал узор на стене, Отто наоборот, воодушевился:

— Может, у тебя будут идеи, как мою способность применить? — обратился он к Джерри.

— Боюсь, работа с тобой будет походить на эксперимент сумасшедшего учёного…

— Я не против! — воодушевился Отто. Кенни покосился на друга — обычно за тихим Отто никто не замечал подобного подъема.

— Научись сначала себя сдерживать, — тут же сбил с него всю спесь Джерри. — Мне не позволят экспериментировать с учеником, который не контролирует свою способностью.

«Контроль» — слово, которое слишком часто звучит в этих стенах. Совет запрещал применять способности людям, которые не прошли должную подготовку, но и те, которые не собирались её применять, обязаны были доказать, что способны контролировать её и смогут мирно существовать среди других. И если желающих применять способности было не очень много, то просто жить хотелось всем. Для каждого проверка контроля подбиралась индивидуально. Кому-то, как Джерри, сделать это было проще простого — просто заречься, что он не будет предсказывать будущее.

Таким, как Арвид, — сложнее. Он должен был доказать, что случайно не создаст пламя и не подожжёт что-то. Обычно такие способности требовали внутреннего спокойствия и ясного разума. Поэтому их учили брать вверх над чувствами — для них цена жизни была такой.

А для людей со способностями, как у Отто, всё было гораздо сложнее. Как бы он ни пытался доказать, что контролирует себя, свои эмоции, чувства, всё равно, что бы ни случилось, исход был один — он пробует кровь и превращается в монстра. И всем и так понятно, что невозможно полностью контролировать подобную способность. Можно предпринять какие-то меры для того, чтобы подобное не случалось, но всё равно никто не гарантирует, что какой-то идиот не решит ограбить тебя в темном переулке, в порыве злости не ударит тебе в челюсть до крови. Все это понимали, но молчали. Никто не хотел думать, что случится с Отто, если он так и не возьмёт способность под контроль. В лучшем случае — останется в училище навсегда.

После слов Джерри Отто нахмурился и утонул взглядом в бутылке с газировкой, вернувшись в своё привычное состояние задумчивости и печали. Джерри старался не обращать внимания на это, он всё равно не жалел о сказанном — способность Отто была слишком опасной для того, чтобы так просто поощрять юношу. К тому же у него всё ещё были слишком частые срывы, а Джерри ни при каких обстоятельствах не позволили бы экспериментировать с подобным учеником.

— И всё равно я не понимаю, — продолжал ворчать Кенни. — Ну почему нельзя провести практику сейчас? Почему надо так долго ждать? И что это вообще за мода такая — проводить практику раз в десятилетие!

— Мало людей набирается, — без особой заинтересованности пояснил Джерри. — Да и людей с разрешением на применение способностей особо не жалуют. Если есть хоть какая-то причина отложить практику — Совет этим воспользуется.

Альфис вздрогнул, привлекая внимание Джерри к себе. Джерри глянул на часы, скорее по привычке, нежели по необходимости — он прекрасно ориентировался во времени. Десять вечера — ещё слишком рано для остальных, но не для Джерри. Ему нужно было успеть ещё кучу всего перед сном, да и ложился он рано — ранние подъёмы требовали соблюдения режима.

Джерри громко захлопнул книгу и поднялся с кресла.

— Уже поздно, — сказал он своим гостям. — Приятно было провести с вами вечер.

— Всё⁈ — возмутился Кенни. — Ты нас выгоняешь?

— У меня ещё дела.

— Ага, — фыркнул Кенни и поднялся с дивана. — Подготовка к завтрашнему уроку?

— Именно.

Напоследок Кенни снова недоверчиво сощурился и смерил брата презрительным взглядом, но тут поднялся Отто, наскоро распрощался, поблагодарил за гостеприимство и вытащил Кенни из комнаты. Наконец-то близнецы остались одни, и Джерри удалось вздохнуть со спокойной душой. Как бы он ни старался проводить время с посторонними людьми, всё-таки ему давалось это с трудом.

Стоило только гостям покинуть комнату, как рядом с креслом зашевелился Альфис. Ему не нужно было смотреть на Джерри, чтобы видеть его. Он поднял голову и положил её на подлокотник кресла.

— Сказку? — спросил Альфис.

— Сначала ты должен подготовиться ко сну, помнишь? — терпеливо напомнил Джерри. — Помнишь, что должен сделать?

Альфис снова спрятался, явно не горя желанием вспоминать что-то настолько неинтересное.

— Альфис, — позвал Джерри. — Ответь, пожалуйста, на вопрос.

Раздались какие-то неразборчивые звуки за креслом, среди которых Джерри с трудом различил неуверенное: «Пойти в спальню?»

— Да, — кивнул Джерри. — Иди в спальню, я сейчас приду.

Альфис поднялся из-за кресла, спрятал руки в дырявых карманах, громко попыхтел, выражая своё недовольство, шагнул вперёд и исчез. Джерри облегчённо выдохнул — сегодня Альфис оказался на удивление сговорчивым. Может, такие вечера всё-таки положительно влияют на него?

К сожалению, способность Альфиса слишком сильно отразилась на его характере и восприятии мира. Из-за того, что он чувствовал мир совсем не так, как остальные, он частенько забывал про себя, потому что в его понимании он сам занимал какую-то маленькую часть от огромного мира вокруг. Поэтому Джерри приходилось помогать брату.

Джерри осмотрел просторную гостиную, прошёл по периметру, погасил везде свет, осмотрелся в последний раз и лишь после направился в спальню.

Этаж пустовал, свет был погашен, и лишь свет яркой луны освещал комнаты. Близнецы спали в самой отдалённой комнате, потому что Альфис не мог уснуть в присутствии посторонних людей. Здесь Джерри был безмерно благодарен брату — он сам любил побыть наедине.

Уже давно Джерри не раздражался так, как Кенни. Хотя в детстве и от него было много хлопот. Возможно, ещё больше, чем от брата. Но теперь всё это осталось где-то в прошлом. Джерри не питал к кому-то злобы или ненависти, даже простого раздражения. Казалось, в какой-то момент он смирился. Вероятно, случилось это благодаря Альфису. Хорошо это или нет, Джерри не знал, но он точно знал, что после этого его жизнь стала спокойнее. И, осознав это, он старался насладиться такой возможностью, потому что был уверен, что дальше ему не дадут покоя.

За окном мелькнула падающая звезда. Джерри замер и уставился туда, где она исчезла. Слишком быстро, мимолётно и красиво. Кажется, нет спокойнее места, чем небо. Висеть в его тёмных глубинах еле заметной звездой, ощущать себя частью Вселенной — многие, наверное, мечтали о таком. Но почему-то у Джерри возникло совершенно другое ощущение. Он не мог избавиться от него даже когда отвёл взгляд от окна, дошёл до спальни и вошёл в мягко освещённую комнату. Ощущение, что он живет в мире, который, прямо как падающая звезда, вот-вот сорвется с небес и исчезнет в пустоте.