Обратная сторона. Книга 1. Часть 1

Глава 1.1 Вспыльчивый

Мир Джерома, 1112 г.

Столица всё ещё была погружена в сон. Солнце только начало выглядывать из-за горизонта, а Арвид уже выбрался из окна и, осторожно цепляясь за выступающие камни, сполз с высокой стены. Он тихо приземлился на вымощенную брусчаткой дорогу и запрокинул голову наверх. В прошлый раз эта стена казалась выше. Он усмехнулся и, сунув руки в карманы, двинулся вперёд.

Каменные дома возвышались по обеим сторонам дороги, словно стражи, охраняющие сон горожан. И лишь первые лучи солнца осторожно будили город, отражались в стёклах окон, наполняли улицы мягким светом.

За год у Арвида накопилась куча историй. Он мучился целых три дня, прежде чем удалось улизнуть из-под тщательного надзора. И теперь, когда он наконец-то оказался свободен, с нетерпением искал Талько, чтобы рассказать ему всё. Они познакомились прошлым летом на одной из улиц окраин. Талько тогда пытался стащить с прилавка кусок хлеба, но его чуть не поймали, а Аврид как раз оказался рядом и утащил того на крышу. Тогда Арвид наконец-то подумал, что смог найти себе друга.

Проходя мимо городского фонтана, Арвид наклонился к нему, рассматривая своё чумазое лицо и взъерошенные волосы. Сквозь толщу сажи, которой Арвид старательно намазался, никто бы и не догадался, что перед ним рыженький мальчик. Арвид начесал волосы на глаза, чтобы его уж точно никто не узнал, и, довольно насвистывая, поскакал дальше.

Во дворе залаяла собака, и сразу же оттуда стремглав выскочила облезлая кошка, пронеслась мимо Арвида и скрылась на крыше невысокого здания из белого камня. Здесь, ближе к центру, все здания были на подобие этому. Казалось, архитектор хотел подчеркнуть чистоту и величие города, в котором когда-то жил и правил сам Создатель, но в итоге дома всё равно покрывались пылью и грязью, отчего они казались серыми, со сверкающей на солнце пыльцой. Но, несмотря на духоту и пыль, Арвиду дышалось свободно.

Этого ему не хватало — возможности выбраться туда, где его никто не узнает, побыть одному и ощутить свободу. Всего-то.

Уже восемь лет, как Арвид проходил обучение в училище для детей со способностями. Оно находилось в самом отдалённом краю мира, и многие даже не подозревали о том, что оно вовсе там есть. Так как людей набиралось мало, училище было единственным на все семь миров. Да и учёбу организовали относительно недавно — раньше, казалось, оно и не нужно было: и людей со способностями было меньше, и появлялись они каждый в своём мире, а не как сейчас — хаотично. Но все эти изменения в мирах не сильно волновали Арвида. Он всегда хотел просто спокойно жить и чувствовать свободу.

Этот год в училище оказался тяжёлым для Арвида. И не только потому, что там пытаются чему-нибудь поучить. Там ты сидишь запертый в четырёх стенах, в крохотном классе и полдня пялишься на учителей. Друзей у Арвида там не было. У него вообще были проблемы с тем, чтобы заводить новых друзей. Особенно когда другие узнавали о его происхождении. Арвид всегда ощущал, как они относятся к нему, как пренебрежительно смотрят. Да, они боялись его, боялись сказать лишнего. Только выбравшись из дома, замаскировавшись под уличного беспризорника, Арвид хоть ненадолго мог скрыть своё происхождение. Казалось, только так он мог попытать счастье найти друзей, которые будут общаться с ним на равных. Раньше Арвид думал, что дома ему тесно, но теперь… Дом казался меньшим злом. По крайней мере, он мог оттуда сбежать.

Арвид не заметил, как начал ускоряться. Вскоре он уже чуть ли не бежал. Арвид не стал отказывать себе в таком удовольствии и что было силы рванул вперёд, шлёпая босыми ногами по ещё холодному камню.

Центр столицы тщательно держали в чистоте и порядке. Около дворца жилых зданий почти не было, только огромные дома знатных и уважаемых людей. Во втором секторе, который также называли Белым из-за белого камня, жили вполне себе обеспеченные люди, которые могли позволить себе наряжаться в дорогие ткани и нанимать прислугу. Арвид же рвался на окраину, где скучились все люди, желающие жить как можно ближе к столице, но не имеющие достаточных средств. Именно там он наконец-то мог спокойно побродить, а не пробираться мимо белоснежных домов. Как-то ему уже выливали на голову холодную воду из окна, точно прогоняли дворовую кошку. Хотя в этом районе оборванцев гоняли так же, как и дворовых животных.

Выбраться из внутреннего кольца столицы было несложно — стража даже не смотрела на тех, кто выходил. А вот попасть — гораздо сложнее. Но Арвиду никогда не составляло труда вернуться. Скорее наоборот: Арвиду было очень сложно не вернуться. Из-за его пропажи на ноги поднимали весь двор и отправляли на поиски. Именно поэтому, а не только из-за того, что выходящий из элитного района столицы беспризорник — подозрителен, Арвид пробрался в сточную трубу, по которой он спокойно мог пройти, лишь слегка пригнувшись — в свои четырнадцать лет Арвид так и не вытянулся ростом и из-за этого казался младше своих лет.

Прямо под стеной сточная труба уходила в обе стороны, а впереди открывался вид на улицу сквозь металлическую решетку, между прутьев которой запросто мог пролезть тощий Арвид. Он выскользнул прямо под носом у стражника в красном мундире, охраняющего внутренние ворота, но тот лишь гаркнул на него, чтобы больше не смел шататься по канализации, и всё.

Здесь пейзаж резко менялся. Белый камень сменялся обычным, тёмно-серым, который добывали в ущелье скалистых гор недалеко от столицы. Бюджетнее и всё ещё достойно центра мира. Глина и деревья, которыми продолжали пользоваться в качестве материала в крохотных деревнях, здесь были недопустимы. Король позаботился, чтобы его город соответствовал статусу. К тому же именно со столицы планировали осовременивать по аналогии с другими мирами — мир Джерома слишком долго пробыл в средневековье, и теперь был готов переходить на новую ступень развития. Ходили слухи, что во дворце собираются провести электричество. А через пару лет такая роскошь будет доступна и для людей во внутреннем кольце. Пока единственное место, в котором позволяли использовать современные блага, — училище, и то только потому, что там были собраны дети с разных миров, и негоже было держать детей из продвинутых миров в средневековых условиях.

Тут на голову Арвида чуть не прилетели помои, и он тут же забыл о всяких там современностях и в последний момент отпрыгнул в сторону. Какая может идти речь об осовременивании, если люди упрямо продолжали жить в средневековье? Арвид глянул наверх, но там уже никого не было. На улице непросто было укрыться от таких неожиданностей. Дома были выше, и хоть темный камень полдень грелся сильнее белого, а босиком по нему было практически невозможно бегать, но узкие улицы среди высоких мрачных домов хранили ночную прохладу почти всегда.

Арвид ускорился, чтобы быстрее пробежать этот недоброжелательный холодный район. Солнце и тепло Арвиду всегда были ближе. Мама, родом из другого мира, говорила ему, что его предков когда-то коснулось солнце, одарив яркими огненными волосами и светящимися, как солнце, глазами. Но сколько бы Арвид ни смотрел в зеркало, никак не мог найти в своём отражении тех цветов, о которых говорила мама, и в конце концов решил, что это очередная сказка. Хотя солнце и жаркий день он действительно любил больше, чем холод ночи и бледный свет луны и звёзд.

Стоило только перебежать мост через узкий канал, как пейзаж резко сменился: наконец-то Арвид добрался до окраин. Здесь одинокие старые одноэтажные дома были беспорядочно разбросаны, улицы петляли между ними, словно лабиринт, камень на дорожках рассыпался, углы домов будто кто-то грыз.

Начали просыпаться первые жители. Хотя в этой части города некоторые, возможно, ещё и не ложились. Арвид с опаской обходил заросших мужиков, дремлющих у стен домов с черепичными крышами. Их всё время гоняла стража, к тому же милостью короля в городе был построен приют для бездомных: давали ночлег за выполнение каких-то простых работ на благо городу. Арвид долго не мог понять, почему же эти мужики продолжили спать на улице и получать по шапке от городской стражи, пока не услышал, как один старик с почерневшими от времени зубами романтизировал свободную жизнь на улицах столицы. Арвид его желания так и не понял, но с тех пор начал избегать таких.

Наконец-то среди каменных стен домов мелькнул зелёный кусочек полей. Арвид почти добрался.

На самой окраине города стоял заброшенный крохотный домик с пустыми окнами и дыркой в крыше — совсем не изменился. Таких на окраинах было много. Всех их рано или поздно сносили, но этот продолжал стоять. Уже два года с тех пор, как Арвид случайно наткнулся на него вместе с Талько. Именно здесь они прятались от своры дворовых мальчишек, которые так и норовили затащить мелкого Арвида и Талько в свои дворовые разборки и проказни. Но вся жизнь дворовых пацанов кипела среди каменных домов, в узких улочках и на черепичных крышах. Здесь, на окраине, им делать было нечего. А вот для Арвида это прекрасное место для встреч, а для Талько — ночлег.

Арвид, словно кошка, запрыгнул в окно. Домик был небольшой и изнутри очень похож на деревенские домишки. Внизу одна небольшая комната, и лестница наверх, под крышу. В жилых домах зачастую можно было встретить небольшой стол в углу, пару стульев, печку и спальное место на скамье. Но здесь было пусто. Даже от печки не осталось ни камушка. Только стены и гнёздышко из сухой травы в углу.

Там, как Арвид и ожидал, свернувшись клубочком, спал чернявый мальчик, заметно вытянувшийся с их последней встречи чуть меньше года назад, но всё такой же тощий и щупленький.

При виде его Арвид тут же вспомнил все те пакости, которые они вместе вытворяли: доставали продавцов на рынке, гоняли уличных кошек и прятались от стражи и других мальчишек на крыше. Предвкушая долгожданную встречу, Арвид подкрался к нему на корточках и аккуратно похлопал по плечу.

Сонный мальчик тихо взвизгнул, подскочил и огромными испуганными глазами уставился на Арвида.

— Привет, — улыбнулся Арвид.

Талько беспокойно осмотрелся и еле слышно проговорил:

— Совсем очумел?

— Что не так? — Арвид тоже перешёл на шёпот и тоже осмотрелся, но ничего необычного не заметил.

— Зачем ты сюда припёрся? — Талько лишь сильнее нахмурился.

Арвид развел руками. Не такой встречи он ожидал… Словно от того Талько, с которым год назад дурачился Арвид, не осталось и следа. И Арвид на самом деле задумался, а Талько ли перед ним?

— Навестить тебя, — потеряв уверенность в своих словах, протянул Арвид.

— Спустя год? — Талько отвернулся. — Ушёл, ничего не сказав, потом вот так возвращаешься и даже не извиняешься?

Арвид ошарашенно смотрел на своего друга. Ощущение, что он разговаривает с незнакомым человеком, становилось всё сильнее. А вместе и с ним усиливалось раздражение.

— Мне не за что извиняться, — недовольно бросил Арвид. — Мы друг другу ничего не должны.

— Тогда проваливай, — Талько пихнул Арвида в плечо, отчего тот плюхнулся на пол. — Мне от тебя ничего и не нужно.

Но Арвид не ушёл. Хоть он и был раздражён поведением Талько и хотел поскорее уйти, что-то не отпускало его. Арвид был упрям, и он не собирался терять единственного друга так просто.

— Да ладно тебе, Талько, — уже не так уверенно проговорил Арвид. — Ну, извини, если тебе легче от этого будет. Я не виноват! Обстоятельства…

— Знаю я твои обстоятельства, — с отвращением поморщился Талько. — Ты богатенький мальчик!

Мгновение висела тишина. «Богатенький» — худшее оскорбление среди дворовых пацанов. Арвид буквально выгрызал себе место среди них и доказывал, что чего-то стоит, всячески скрывал, где он живёт, где ночует и куда постоянно пропадает. Видимо, ему всё-таки не удалось обмануть их. Арвид боялся признаться себе в этом даже теперь. Один только факт того, что ты из обеспеченной семьи, — и все твои труды насмарку. Ты снова для них никто.

— С чего ты взял? — выпалил Арвид, слишком поздно осознав, что долго медлил с ответом.

— Да все знают, что ты из этих, — Талько сложил руки на груди. — Все только притворялись, что ничего не понимают. А когда тебя не было…

Внутри Арвида начала закипать ярость. Они все обводили его вокруг пальца? Все те улыбки, рукопожатия, слова, — всё это было игрой, которую не понимал лишь Арвид. Теперь он испытал настоящее отвращение ко всем им. Они не значили ничего в этом мире, и самоутвердиться могли только за счёт унижения тех, кто стоял выше них. Разве это не самое низкое, что могло быть?

— А почему не говорил мне? — злобно прошипел Арвид.

— Зачем? — Талько отвернулся к стене. — Не надо было вообще с тобой водиться…

Арвид с трудом сглотнул подступивший к горлу комок и выпрямился. А на что он надеялся? Что эти грязные и вонючие мальчишки станут его друзьями? Зря он надеялся найти друзей здесь. Между Арвидом и всеми остальными всегда, всегда будет огромная пропасть, и никто никогда не сможет преодолеть её. И Арвид просто останется в одиночестве на одном её конце.

— Я всё понял, — ответил Арвид своему бывшему другу и отвернулся.

Ноги его больше не будет здесь. Уж лучше сидеть взаперти, чем испытывать такое унижение.

— Кто это? — послышался чей-то голос сверху.

Арвид вздрогнул и обернулся. С настила прямо под крышей спрыгнул долговязый мальчик с длинными, худыми руками. Он криво улыбнулся, обнажив дырку вместо переднего зуба, и громко захохотал. Арвид тяжело вздохнул, узнав в вытянувшемся подростке Грэма. Он никогда не нравился Арвиду. Хоть до драки дело никогда не доходило, но здоровяк Грэм любил подтрунивать над теми, кто слабее его.

Как Арвид мог не заметить присутствие здесь кого-то ещё?

Брови Арвида невольно сдвинулись. Наверняка именно этому умнику пришло в голову пустить слух, что Арвид «богатенький», кому же ещё! Теперь он казался ещё более отвратительным, чем обычно.

— Да это же белоручка! — всё с такой же гримасой прогремел Грэм. — Вот так не ждали.

Но самое ужасное для Арвида было то, что он видит этого урода здесь, в единственном укромном уголке, который Арвид смог найти. Арвид бросил яростный взгляд на забившегося в угол Талько, гнев лишь сильнее закипал:

— Ты что, сдал этому гаденышу наше убежище? — Арвид глянул на довольного Грэма, и на него набросилась ужасная мысль. — Ты что, теперь в его шайке?

Талько сильнее забился в угол.

— А что ему было делать? — ответил Грэм вместо Талько. — Знаешь, как это бывает, когда остаёшься один на улице, — он сделал несколько шагов вперёд, подойдя почти вплотную. — Или нет?

Сверху показалась ещё пара глаз. Арвид с ужасом понял, что вслед за Грэмом сюда подтянулась и его шайка. Неужели они теперь все были здесь? Жили здесь?

— Думай, что несёшь! — рявкнул Арвид.

— Ну-ну, — хитро усмехнулся Грэм и выставил вперёд руки. — Пойми, ни один порядочный дворовый не возвращается после того, как пропадает на столько времени без вести. Если бы ты пошевелил своей кочерыжкой, то понял бы это сам. Так что давай вымётывайся отсюда, и чтобы больше к нам не совался. Дворянский сыночек, — и плюнул Арвиду в лицо.

Арвид, недолго думая, врезал коленом Грэму между ног. Тот сложился пополам и с тихим стоном отполз назад. Арвид вытер плевок с лица и покосился на Талько, но тот так сильно вжался в стену, что его почти не было видно. Весь мир в один момент перевернулся, покатился в пучину так быстро, что Арвид не поспевал за ним.

И тут раздался громкий хохот.

— Дворянский мальчик хочет драки? — выкрикнул Грэм, выпрямившись. — Почему бы тогда ему не показать, как выглядит настоящая уличная драка? — и бросился на Арвида, выставив руки вперёд.

В следующий момент лицо Арвида запылало огнём от вонзившихся в него ногтей. Арвид заколотил нападавшего руками, попятился назад, споткнулся и повалился на пол. Грэм плюхнулся сверху, выбив из Арвида весь воздух.

С трудом Арвид извернулся так, чтобы отпихнуть ногой навалившегося на него пацана и отполз к стене, тяжело дыша. Грэм ликующе наблюдал. Его уродливая ухмылка расползлась по лицу, и чем шире она становилась, тем отвратительней казалась. Грэм хотел было что-то сказать, но Арвид бросился вперёд и с размаха врезал кулаком по наглой роже, лишь бы выбить это самодовольное выражение лица. Грэм ударил в ответ в рёбра, сбив дыхание. От второго удара Арвид отскочил. Улыбка не сходила с лица Грэма. Он снова усмехнулся и загоготал:

— Тяжело драться белыми ручками?

Вокруг собрались оборванцы, все разного возраста и непохожие друг на друга. Они стояли вокруг Арвида, молчали и смотрели. А Грэм довольно возвышался над ними, показывая своё превосходство.

Они снова издевались над Арвидом. Он видел их ухмылки, их довольные лица, удовольствие от того, что им удалось видеть унижение кого-то, кому повезло в жизни больше, чем им.

Но Арвид не позволит им так просто себя унижать. Он снова бросился вперёд и вцепился в лицо Грэма. Но тот ловко извернулся и ухватил зубами нацеленную на него кисть. Арвид громко закричал, врезал локтем по роже Грэма, но тот не собирался так просто отпускать свою жертву. Он вцепился в Арвида зубами, точно голодный зверь в свою добычу. Арвид ударил по лицу ещё раз, и ещё, пока тот наконец-то не разжал челюсти и не отпрыгнул назад. Арвид упал, отполз подальше и схватился за укушенную кисть. Рука онемела, а из покрасневшего укуса сочилась кровь. Арвид сжал рану что было сил. С каждой упавшей каплей крови он всё труднее контролировал себя и всё сильнее хотел сжечь противника к чёртовой матери. Тем временем Грэм с разбитой бровью и кровоточащим носом победно наблюдал. Арвид сквозь зубы проговорил:

— Будешь продолжать — тебе не поздоровится, урод.

Тот усмехнулся.

— Пока нездоровится только тебе, — он присел на корточки. — А я хотя бы повеселюсь, — Грэм кому-то кивнул.

Пацаны зашевелились, кто-то пнул Арвида в спину, а он даже и не понял, кто именно. Потом ещё один пинок с другой стороны. Арвиду осталось лишь свернуться клубочком и спрятать голову. Она гудела и разрывалась, в груди с каждым ударом все сильнее закипала ярость, сдерживать её становилось всё сложнее.

Тут пинки прекратились. Арвид поднял голову, чтобы осмотреться, и тут кто-то вылил на него горшок с испражнениями. Арвид зажмурился, сморщился, уткнулся в землю, с трудом подавив рвотный рефлекс, а вокруг все громко захохотали.

В ушах звенело от ненависти, голова кружилась от боли, а в груди жгло от обиды. Лёгкие сводило судорогой, Арвид нервно глотал воздух, захлёбываясь им и царящим вокруг смрадом.

К нему подошёл Грэм и с отвращением пнул облезлым ботинком.

— Ну что, вонючка, — раздался свысока его голос. — Хватит для первого раза? Или хочешь получить по полной?

Арвид сел и посмотрел на своего обидчика. Он крепко держал себя за запястье укушенной руки. Кончики пальцев на ней начало больно покалывать, место укуса полыхало жаром.

— Отпусти Талько, — проговорил Арвид, сдерживаясь из последних сил.

— Он с тобой не пойдёт. Ты же его бросил, забыл? А мы не бросим, — затем присел перед Арвидом на корточки и, морщась от смрада, с отвращением выдавил: — Да и что ты сделаешь? Папочке пожалуешься?

Грэм сидел так близко, что можно было разглядеть дырку на месте выбитого зуба. Арвид резко дёрнулся и схватил Грэма за шиворот. В нём кипела злость и ненависть.

— Делай, что говорю! — закричал Арвид.

Тут за спиной Грэма послышались испуганные охи. Арвид не обращал на них внимания, он смотрел в лицо Грэма. Наконец-то самодовольная улыбка пропала. Мгновение Грэм пялился на Арвида, а потом резко отскочил. Арвиду не хватило сил удержать его. Он повалился вперёд, в последний момент выставив руки, чтобы не удариться лицом. Он смотрел на них, на укус в форме полумесяца и на стекающие по кисти тёмные капли крови. Картинка перед глазами была размытой, плыла и искажалась.

— Он одержим! — крикнул кто-то.

Арвид поднял взгляд. Испуганные пацаны вместе с Грэмом пятились от него, а крохотный и беззащитный на их фоне Талько в ужасе забился в угол. Его огромные от страха глаза не отрывались от Арвида. Тут Грэм схватил попавшую под ноги палку и, выставив её вперёд, заорал:

— Одержимым место в Преисподней! — Арвид разглядел на конце палки торчащий из неё гвоздь. Самодельное оружие тряслось в руках Грэма, а тот продолжал орать: — Гореть тебе в проклятом пламени!

— Нет, — покачал головой Арвид, не в силах больше сдерживать злобу. — Это тебе гореть.

Он бросился на Грэма выставив руки вперёд. Перед глазами мелькнул крохотный огонёк пламени. Слишком поздно Арвид осознал, что это пламя — его. Он не успел ничего сделать. В один момент весь мир охватил огонь. Арвид чувствовал невыносимый жар, чувствовал, как пламенная злоба вырывается из его рук, как сохнет и лопается на ладонях кожа, как огонь двигается от кончиков пальцев всё выше и выше, обжигая лицо и бросаясь в глаза. Раздался чей-то короткий крик, затем боль поглотила Арвида полностью, и он потерял сознание.

Очнулся Арвид от звука шагов. С трудом ему удалось открыть глаза. Он не чувствовал рук и ног, а мир застелила белая пелена. Кто-то наклонился к нему. Арвид с трудом разглядел знакомые ярко-зелёные глаза и огромный сверкающий изумруд в виде глаза на обруче, украсившем лоб.

— Всё хорошо, — успокаивающе проговорил мелодичный голос.

Арвид не мог пошевелить головой. Он смотрел на склонившегося к нему молодого человека и расстилающуюся за ним белую высь. Пелена начала отступать. Арвид разглядел белые хлопья, кружащиеся вокруг и ложащиеся на белое одеяние и длинные светлые волосы представшего перед ним мужчины.

Человек в белых одеждах снял свой плащ и укрыл им Арвида, точно одеялом. Вокруг них поднялся вихрь белых хлопьев, закружился в хороводе, улетая вверх. Арвид неуклюже перевалился на бок, и его взгляд упал на обгоревшие кирпичи, покрытые чем-то белым, точно снегом.

— Смотри на меня, — проговорил человек, приподнимая Арвида с земли.

Арвид с трудом перевёл взгляд на знакомое лицо. Он хотел что-то спросить, но не смог произнести ни звука, просто молча уставился в яркие глаза. Человек взял его на руки и встал. Его длинные одеяния подняли очередной вихрь. Теперь Арвид осознал, что это был пепел.

Человек развернулся и понёс Арвида прочь от этого места, продолжая что-то говорить и успокаивать. Но Арвид плохо слышал его. В ушах гудело, голова раскалывалась, а перед глазами всё ещё висела картина крохотного обгоревшего скелета, свернувшегося комочком в углу сгоревшего здания.