Охотники за привидениями и машина времени

Глава семнадцатая ИСТОРИЯ ПРО ТО, КАК ЛИЗУН ВОРОВАЛ ОГНЕННЫЕ ШАРЫ. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

– Дорогой, многоуважаемый доктор Питер Вейтман, – тоном, которым обращаются суперталантливые, студенты к своим бестолковым преподавателям, заговорил Лизун, – вы устали, вам надо отдохнуть, а потом делать выводы.

– Ты о чем? – вдруг встрепенулся, будто освободился от дурного сна, доктор Вейтман.

– Пит, старина, послушай делового человека, – Лизун подлетел к Питу и дружески обнял его за шею своей длиннющей зеленой рукой. – Тот паралич, который сковывал тебя в последние сутки твоего пребывания в ночном городе, до сих пор, кажется, не освободил твой разум...

– Да что ты себе позволяешь, зеленый ты липкий призрак!! Ты как разговариваешь с капитаном команды охотников за привидениями?! – разозлился Питер.

– Ой-ой-ой! Становится страшно, – Лизун отлетел от Питера на почтительное расстояние и уселся на стуле, скрестив руки на груди. – Пит, послушай, о каком новом походе за огненными шарами ты толкуешь? У нас больше нет ни времени, ни возможности.

– Ну, времени у нас хоть отбавляй, не ты ли первый говорил об этом? – усмехнулся Энди.

– А что ты имеешь в виду, говоря об отсутствии возможностей? – спросила рассудительная мисс Хэлен.

– Слушайте внимательно. Время перелета между Землей и Марсом занимает на этом корабле чуть больше двух суток. По прибытии домой вы обязательно проведете еще около двух суток в карантинном отделении Центра управления космическими полетами. Для них не аргумент, что на самом деле вы не выходили из корабля. Гуляя по Марсу в любом виде, можно было подцепить какие-нибудь бактерии. Итак, у вас есть еще около пяти суток. А это как раз столько, сколько осталось до полнолуния, – взволнованно говорил Лизун.

– Пит, вспомни, что нам рассказывал канцлер, – перебил Лизуна Игон. – Ближайшее полнолуние – наш последний шанс.

– Да, – грустно кивая головой, сказала Джанин, – особенно теперь, когда они знают наши планы и примут все возможные меры.

– Вот-вот, – продолжил Лизун. – мы должны стартовать немедленно, чтобы успеть.

– Да что вы все меня путаете? – разнервничался Пит. – У нас есть машина времени. Мы смотаемся туда ненадолго, наберем шариков и вернемся в тот же миг.

– Действительно, – задумчиво протянул Уинстон.

– Я ждал, когда вы попадетесь именно на этом, – торжественно заявил Лизун. – Дело в том, что у вас уже нет возможности совершить и этот героический поступок. Даже тот день, Пит, когда мы праздно шлялись по дневной стороне Марса, можно не считать. Он был из прошлого. Все остальные дни, если ты вспомнишь, израсходованы на вашу учебу в Школе. Вас видели. Вы действовали, оставляя после себя следы. Вы не можете быть одновременно в двух местах.

– Пускай тогда пойдет тот, кто еще не ходил, – не унимался Питер.

– Ты имеешь в виду мисс Кэмамил и Энди?

– Нет, конечно, они не готовы.

– Тогда кто?

– Хотя бы старина Эдвин. Все же он бывший астронавт. И на Марсе уже однажды был.

– Кажется, Питти, ты забыл, что не однажды, а дважды. Ведь это он освободил вас за день до полнолуния, – Лизун заговорил с Питером так, как разговаривает терпеливый доктор с тяжело больным пациентом.

– М-да. Забыл. Извини, старина Эдвин. То есть не забыл, просто не подумал. Все в голове перемешалось.

– Вот-вот я и говорю, – поддержал его Лизун.

– Ну, мы пойдем в прошлое, где нас еще не было. Наберем спокойно шариков – и по домам. – решительно произнес Питер.

– Глупее не придумаешь, шеф! – упрямо настаивал на своем Лизун.

– Это еще что такое?! – Пит опять рассердился.

– Ну, заберешь ты шарики раньше того времени, когда впервые увидел Фалька Дорри. Ты думаешь, все будет происходить точно так же? Ты уверен, что вас не выловят? Ты уверен, что он не поменяет систему телепортации призраков еще до того, как ты с ним познакомишься?

– Мне это определенно не нравится, – вставила Джанин.

– А мы можем все повторить и без тебя, – предложил Уинстон.

– Да мне, в общем, такой поворот тоже не по нраву, – сказал Игон.

– И мне, – поддержал приятелей Рэйман.

– Каков, по-твоему, Лизун, приемлемый вариант? – спокойно, почти сдавшись на милость Лизуна-победи-теля, спросил Питер.

– Он самый чудесный и самый простой: сложить вещи, поесть, завести двигатель и отправиться назад на Землю.

– Ты что, издеваешься?! – рассердился Уинстон. – Прилететь без шаров, значит, слетать напрасно.

– А кто сказал, что вы прилетите без шаров?

– ??? – все вытаращили на Лизуна глаза.

– Что за смысл идти опять в такую даль только для того, чтобы найти огненные шары, когда они в достаточном количестве лежат в камере хранения на борту спейсфлайера! – невозмутимо произнесло зеленое привидение.

– ??? – очередной немой вопрос застыл на лицах членов команды. Все не сговариваясь подумали, что Лизун бредит.

– Вы ошибаетесь. У меня нет горячки. Ваше общее предположение о том, что я заболел, оказалось таким сильным, что я его услышал. Если вы мне не верите, сходите и проверьте. А ты, вечный астронавт и командир полета, заводи двигатель. Пора вам лететь домой. Да, кстати, – спохватился Лизун, – когда пойдете смотреть на шарики, не забудьте надеть солнцезащитные очки. И не трогайте их голыми руками. Подпалите кожу на пальчиках.

– Я пошла, – после минутной паузы недоверчиво сказала Джанин и поднялась со стула.

Вслед за Джанин потянулись остальные члены экипажа.

Лизун, крайне довольный собой, остался сидеть на своем месте.

Его мирное настроение лопнуло через пять минут с грохотом артиллерийской канонады. Резко распахнулась дверь, и в помещение, ворвались как разъяренные животные Игон, Уинстон, Джанин, Питер, Рэйман, Энди, Эдвин, сзади их прикрывала мисс Хэлен. Все они были одержимы одной страстью, выраженной в визгливом возгласе Джанин:

– Держи его!!!

В последнюю секунду Лизун успел улизнуть от нападавших. Что тут началось! Зеленая тень кометой металась по комнате, а все размахивали руками и другими приспособлениями для поимки скользкого комочка. Спейсфлайер ходил ходуном.

Наконец, замученный погоней, Лизун звонко шлепнулся на середину стола. Упасть на пол он побоялся, потому что понял, что кто-нибудь по инерции может на него наступить,

– Не велите казнить, велите слово молвить! – жалобным тоном повторял он, закрыв глаза и разбросав руки в стороны, как поверженная птица разбрасывает крылья.

– Объясни, что все это значит? – сердито сказал Питер.

– Ну, все просто. Вам надо было сразу спросить у меня, как достать огненные шары.

– Ты что, здесь начальник? – поинтересовался Уинстон.

– Если хочешь – да. Да, я здесь начальник! – серьезно произнес Лизун, отлипая от поверхности стола и усаживаясь поудобнее. – Это моя сфера обитания. Я знаю здесь все. Все, что вы проделали за это время, вы проделали благодаря мне.

– Лизун, – как строгая мама подошла к нему Джанин, – мы безусловно ценим твои грандиозные заслуги. Но ты пойми одно: в пять раз выше ценится то, что не навязывается силой. Не надо нам при каждом удобном случае повторять, что ты гений, а то мы можем засомневаться. Не надо дурить нам голову, если ты хочешь, чтобы мы тебя слушали. Разве ты когда-нибудь видел, чтобы доктор Вейтман пытался нас запутать? Нет. Потому что он – человек дела. Поэтому мы и выбрали его шефом. А ты пока похож на вредного шкодливого мальчишку, у которого из носа текут сопли, а он, шмыгая носом, врет на каждом шагу, думая, что это поможет ему выглядеть представительным, уважаемым банкиром.

– Я все понял, Джанин, – потупив взор, промямлил Лизун. – Простите меня, пожалуйста.

– Ладно, старина, – Питер провел рукой по скользкому привидению, – расскажи лучше, что ты опять задумал? Ты ведь прекрасно знаешь, что в камере хранения пусто и ни одного огненного шара нету.

– Да. Сейчас нету. Но будут. За день до полнолуния они там появятся, только постарайтесь сделать так, чтобы спейсфлайер к тому времени не поломали. Когда вы выйдете из карантинного изолятора после полета, они как раз окажутся на Земле. Я их доставил туда. Понимаете ли, они исчезли в будущем. Ничто не может существовать сразу в двух временах, так же как и в двух местах. Именно поэтому они появятся в камере хранения в тот день, когда исчезнут на Марсе. Это будет как раз в день, предшествующий полнолунию. У вас на все хватит времени.

– Да, но что все это значит? – не успокаивался Питер, которому казалось, что его водят за нос.

– О, это замечательная история. Про такое только вестерны писать! Ой, я больше не буду, – Лизун увидел насмешливые взгляды охотников - и сжался в комок.

– Ты, дружок, лучше расскажи так, чтобы мы рты пораскрывали, – посоветовала ему мудрая мисс Кэмамил. – Тогда мы сами тебе скажем: «Да, про это можно написать целый вестерн». Согласись, тебе будет это приятно.

– Понял, мэм, – Лизун сел поудобнее и начал рассказ. – Те, кто не отправился в поход на ночную сторону Марса с первой партией, возможно, поняли, что я неустанно следил за нашей основной экспедицией. Правда, могли и не успеть понять, потому что для тех, кто остался на корабле, а это мисс Хэлен Кэмамил и наш дорогой Энди, оператор времени, от начала и до конца операции прошло всего несколько секунд. Попытайтесь теперь представить, что за это время произошло невероятно много чудесных приключений.

Возвращаюсь к рассказу. Пользуясь тем, что я могу легко перемещаться во времени и в пространстве, я действительно время от времени проверял, как чувствуют себя наши герои. В момент, когда они попали в засаду и оказались парализованными, я понял, что единственный шанс на их спасение – появление нового героя. Однако в том проклятом Богом месте появиться неожиданно невозможно.

Я поблагодарил случай за то, что мистер Эдвин остался на корабле и не пошел с вами в первый раз. Правда, ему пришлось, по здешнему времени, отправиться вслед за охотниками уже в следующее мгновение. Но на Марс он попал только на следующий день.

Заметьте, даже не готовясь специально, как вы, он прекрасно справился со своей задачей. Мистер Эдвин, вам никогда не говорили, что вы талантливый актер?

В общем, здесь я подстраховался и, не теряя ни секунды, отправился посмотреть, каким же будет конец вашей истории. Надо сказать, он меня сильно огорчил. Я прокрутил в голове все соображения, которые выдвигал после против аргументов Питера.

Знаешь, Пит, я ведь рассуждал точно так же, как ты. Я тоже пришел к мнению, что нужна третья сила, которая займется огненными шарами.

– Подожди, Лизун, – перебил Рэйман, – как ты узнал, что происходит с нами? Как ты узнал про огненные шары? Ты что, прятался где-то в углу комнаты, когда мы допрашивали канцлера? Я что-то не припоминаю, чтобы мы с тобой там встречались.

– О-о-о! Старина Рэйман Стэн! Ты ставишь передо мной неразрешимую задачу. Честно говоря, я боюсь, что не могу тебе это разъяснить. Это хитрости физики, связанные то ли с теорией относительности, то ли с казусами времени, то ли только с разными измерениями. Я не кривляюсь, когда говорю, что не знаю, как это объяснить. Это правда. Вот ты, например, пользуешься мылом, но разве знаешь точно, до деталей, как оно получается? Или разве ты можешь вот так, с ходу, с налету, объяснить, откуда берется изображение в мониторе телесети? Вряд ли. Ты просто пользуешься забавными вещами, не задумываясь над их сущностью. Или еще круче: разве ты представляешь, как работает эта машина времени? Хорошо, если Энди представляет...

Вот так и мы. Мы можем легко гулять по времени, как вы по бульвару. Причем мы даже можем одновременно находиться в двух соседних мгновениях. Это полезно по нескольким причинам. Мы знаем и то, что будет в будущем, иногда предупреждая ход событий, и проверяем в прошлом причины, которые привели к определенному результату. Впрочем, это сложно объяснить. Главное, что при этом нас не видно.

Впрочем, я опять отклонился... На чем же я остановился?

– Кажется, на том, что пришел к тому же мнению, что и я, – поддел его Пит, вспомнив старую обиду.

– Это к какому? У нас с тобой мнения часто совпадают.

Все дружно рассмеялись.

– Ты сказал, что задумался о том, кто может стать третьей силой, вступившей в борьбу против канцлера, – помогла мисс Хэлен.

– Да! Спасибо, мэм. Сначала я вознамерился пройтись по моим приятелям на дневной стороне Марса, бывшим жителям Земли. Правда, почти сразу засомневался в правильности этой идеи. Они могли оказаться, во-первых, не очень смелыми, решительными и талантливыми в данном вопросе, во-вторых, просто купиться на идеи Фалька Дорри. Ведь всем охота опять посетить родину.

Мисс Хэлен тоже не подходила. Одной опасно. Энди был нужен на машине времени.

Я совсем расстроился. А в таких случаях я шел к моей прабабушке и рассказывал ей все как есть.

Она долго смеялась.

«Тоже мне, проблему нашел! – говорила она. – У тебя есть целая армия братьев и сестер, таких же талантливых, как ты. Если вы вместе возьметесь, вы все сделаете. Да ты, кстати, и один можешь. Повторив одну операцию десяток или несколько десятков раз в одно и тот же мгновение и беря каждый раз всего по одному шарику, ты, обманув охрану, за секунду наполнишь камеру хранения на спейсфлайере.»

«Да, но мы, пришельцы из другого мира, не можем так активно влиять на судьбу других планет. Мы ведь давали космическое слово не вмешиваться в их дела. Все должно делаться руками местных жителей», – возразил я.

«Дорогой, во-первых, мы так давно живем здесь, что бороться за этот мир – то же самое, что бороться за нашу жизнь. Во-вторых, ты так давно дружишь с этими людьми, что являешься полноправным членом их команды, и твои действия – это их действия. И, в-третьих, борьба против зла – дело всех космических жителей, потому что сначала зло пойдет войной против своих, а потом замахнется на чужое место под солнцем. Откуда ты знаешь, что завтра им не станет мало Земли?»

Такие слова меня убедили. Я пошел на войну.

– Один или с помощниками?

– Один. Я знал, что в случае неудачи смогу просто улизнуть и отправиться за помощью.

– Улизнуть – это твоя суть, – улыбнулась Джанин.

Лизун продолжал, уже не реагируя на замечания со стороны:

– Выяснив из вашей беседы с канцлером, что огненные шарики где-то присутствуют, я занялся выяснением координатов нужного мне места. Понимаете, я свободно перемещаюсь во времени, а в пространстве – так же, как вы. Поэтому мне приходится прибегать к некоторым хитростям.

Итак, я остановился на марсианской версии собора Омни, потому что знал его местонахождение, и просканировал время, то есть просмотрел, что происходило на этом месте за последние несколько лет.

Для любознательных сообщу, что это похоже вот на что: если вы во время погони на автомобиле упустили злодея, потеряли из виду, то вам надо пересесть на вертолет, взлететь ввысь, и вы увидите, на каком участке дороги он находится. Обнаружив подобным образом канцлера в момент, когда он собрался переносить шарики, я «спикировал» в то место, то есть в тот момент, и последовал за ним. Так я узнал, где построен новый ангар.

Затем я просмотрел весь процесс постройки ангара и запомнил кое-какие детали. Правда, мне это не пригодилось.

Шары переносили в строжайше секретных условиях и в повышенной боевой готовности. И на старом месте, где шары лежали раньше, и на новом, куда их транспортировали, двойным плотным кольцом стояли несколько десятков черных охранников. Один ряд смотрел наружу, другой, стоящий вплотную к первому, следил за тем, что происходит внутри. Все держали наготове оружие.

Перевозку осуществляло целое подразделение. На каждый шар приходилось по три охранника. Один держал в руках, двое наблюдали за окружающей обстановкой. Так они и сидели в своих открытых мини-грузовиках.

Я не мог, таким образом, осуществить свою миссию во время перевозки. Понимаете, даже находясь в другом времени, в момент контакта с реальностью я становлюсь видимым. Меня бы сразу уничтожили.

Переведя дыхание после такого напряженного шпионажа, я нырнул в тот эпизод, где перевозка давно была завершена. Более того, я предположил, что более безопасно будет стащить шарики после того, как канцлер вам все рассказал.

Оказалось, я опять ошибся. Сразу после того, как канцлер освободился из-под вашего контроля и пленил вас, он направился именно в свой ангар. Он утроил охрану, поставив мощный наряд вокруг огненных шаров.

Я, еще не подозревавший о такой предусмотрительности, схватился за шар и, освещенный десятками маленьких солнц, проявился во всей своей ярко-зеленой красе прямо перед носами черных чудищ.

Хочу добавить, что при свете они еще страшнее. То, что заменяет им кожу, покрыто страшными черными то ли волдырями, то ли бородавками. На лбу, прямо над бровями, у каждого растет по два маленьких рога. В сумраке той части планеты, где они находятся, этого не видно.

Короче, не успел я проявиться и ощутить приятное тепло солнечного шарика, как почувствовал сильный поток чужой энергии, захватывающий всего меня в свои оковы. Это было их коронное оружие. Игон, Пит, Рэй, Уин и Джанин тоже его испробовали. Оказалось, что эти пугала держат всю кучу шариков под постоянным энергетическим давлением. Не перестаю восхищаться этой злодейской предусмотрительностью.

Из-за всего случившегося в момент своего появления я сразу же стал коченеть. Еще пол секунды, и ваш покорный слуга повалился бы на месте преступления с полным набором улик, то есть держа огненный шар в руке.

Меня спас собственный страх. Мне стало в этот момент так жутко, что все мое тело пробрала дрожь, которая на долю секунды освободила меня от энергетических оков. Этого как раз хватило, чтобы, держа в руках заветный шарик, смыться куда подальше.

А теперь представьте, как долго я приходил в себя, валяясь рядом с моим первым солнышком на полу камеры хранения.

Какие только мысли не посещали меня! В конце концов стало ясно следующее. Если я пойду назад чуть раньше, чем канцлер установил охрану, я обеспечу вам полный провал. Ведь он, посетив после беседы с вами ангар, не обнаружит половины сокровища. Он не станет сомневаться в том, что это дело ваших рук. Он решит, что, допытывая его, вы просто хотели запутать следы. У мистера Олдвина уже не было бы шанса спасти вас.

Если бы я попал в ангар на секунду позже, я бы наверняка погиб, потому что, не сомневаюсь, охрана усилила бдительность. Если бы я поспел на секунду раньше, она усилила бы бдительность еще раньше, чем я попал в ангар в первый раз. Тогда бы я погиб еще в первый раз.

Я хотел было позвать на помощь всех своих родственников и за один раз украсть столько шаров, сколько нужно. Но это было слишком рискованно. Я не был уверен в том, что все смогут сработать синхронно. К тому же у всех разная реакция.

И я решил действовать самостоятельно, секунда в секунду появляясь и исчезая на глазах охранников. Правда, мне пришлось поднапрячься и действовать быстрее, чем в первый раз, потому что чувство страха мне больше не помогало. Впрочем, уже к пятому разу операция не казалась мне трудной.

Это было даже смешно, потому что я представил, как все это выглядит со стороны. Здесь на спейсфлайере камера хранения заполнялась постепенно, по мере того как я появлялся в ней и исчезал. Но охранники все равно ничего не поняли, потому что в их сознании я появился только один раз. Причем, ни один из них не сможет точно сказать, сколько шаров я взял. Они хорошо видели, что один, а исчезло три десятка.

– Лизун, а ты не боялся, что мы к тому времени еще не были свободны, охрана могла сообщить канцлеру о происходящем, и нам пришел бы конец? – поинтересовался Рэйман.

– Действительно, ведь мы сами убедились в том, что охранники передают информацию мгновенно, по телепатическим каналам, – добавил Игон.

– Нет. Все же их неумение говорить – огромный минус. Я принял это во внимание. Наверняка, они передали сигнал тревоги, но ни один не смог бы рассказать канцлеру, в чем дело. А канцлер увлекся экзаменом. Он, я думаю, обнаружил, то есть еще обнаружит – ведь это будет в будущем – пропажу довольно скоро. Сразу после вашего исчезновения он наведается в ангар. Представляю его ярость!

– А я представляю, как он засуетится, как будет спешить. Скоро полнолуние. Нам тоже надо спешить, – предупредил друзей Питер.

_– Вот теперь ты, дружище, дело говоришь, – поддержал его Лизун. – А то заладил: «Назад, за шарами!»...

– Ты обещал не вредничать, – цыкнула на него Джанин. – Если не выполнишь обещание, не приготовлю для тебя дома тыквенный пирог.

– У-у-у, – протянул Лизун. – Бьешь по самому больному месту!

– Лизун достоин награды, – торжественно заявил мистер Олдвин.

– Нет, друзья! Дело в том, что я не лечу с вами на Землю. У меня тут остались кое-какие дела.

– Ты что, серьезно? – расстроилась Джанин

– Серьезнее не бывает.

– И что, надолго?

– Не знаю, но не навсегда, это точно. Только не забудьте надеть солнцезащитные очки и пожарные перчатки, когда будете доставать огненные шары из камеры хранения. А вообще они не страшные.

– Тогда до встречи, – Пит протянул Лизуну руку. Все члены команды последовали его примеру.

Когда прощание закончилось и Лизун, пуская зеленые прозрачные слезы, растворился в пространстве, доктор Вейтман сообщил:

– Передаю управление экспедицией командиру спейсфлайера Эдвину Олдвину!

– Принимаю управление экспедицией! – отрапортовал астронавт, отдал честь и скомандовал, обращаясь ко всей команде: – Задраить люки! Включить бортовой компьютер! Наладить связь с Центром управления полетом!

По пути на Землю Пита, Джанин, Рэймана, Уинстона, Игона и мистера Олдвина мучили жуткие сновидения. Во сне они опять переживали все, что происходило с ними на Марсе на ночной стороне. Однако никаких диверсий со стороны призраков ночной стороны Марса не было. О диверсиях вспомнили только в изоляторе. Там делать было нечего, поэтому друзья днем беспечно разговаривали, а ночью все еще продолжали жить ночной марсианской жизнью, что доставляло им много неприятностей.

– Это неудивительно, что нас никто не пытался настигнуть, – сказал в конце концов Игон, – ведь, пока мы летели на Землю, канцлер еще не потерял свои шарики, он все еще боролся с нами. Лизун все мудро придумал.

– Да, это очень талантливое привидение, – вздохнула мисс Хэлен, вспоминая Лизуна.