Олигарх желает жениться

Глава 2

— Ты когда освободишься? — Димин голос звучал строго и обиженно одновременно. — Суббота, между прочим. Хочется сходить куда-то, отдохнуть.

— Дим, ты же знаешь, что суббота и воскресенье у меня самые рабочие дни. Сегодня до восьми, — я устало потерла лоб — головная боль донимала с самого утра, тонкими буравчиками вкручиваясь в виски и не давая спокойно дышать.

Пара закинутых в организм таблеток совершенно не помогла. Поэтому я тупо пила сосудорасширяющий чай и мечтала, чтобы у меня была запасная голова, которую можно прикрутить к шее взамен болезной.

— Мира, ты совсем не думаешь обо мне, — повысил голос Дима, и буравчики в моих висках завертелись еще активнее. — Что у нас за отношения, если ты все время на работе?

— Почему все время? На прошлой неделе мы с тобой ходили на футбол, — напомнила я. — Послезавтра у меня выходной, можем сходить еще куда-нибудь. На бокс?

— Послезавтра понедельник, и я работаю! — теперь Дима говорил сухо, словно я была одним из его менеджеров, не сделавших в этом месяце плановых объемов продаж.

Дима был начальником отдела мелкого опта в компании, занимающейся перепродажей всего на свете, от детских подгузников до минеральных удобрений. Должностью он гордился и к своей работе относился с большой ответственностью. Как, впрочем, и я к своей.

Наш роман длился уже почти год, и поначалу резво продвигался вперед, приближаясь к стадии, когда можно задуматься о совместном проживании.

Но в последнее время как-то стух, и наше общение больше сводилось к разговорам по телефону, чем к личным встречам. То я работала допоздна, то у Димы командировка или встреча с перспективным клиентом…

Меня это печалило, но что-то исправить я была не в силах.

— Мирослава, — напомнил о себе Дима. — Так дело не пойдет. Твой образ жизни противоречит здравому смыслу. Ты работаешь на износ и тем самым не даешь развиваться нашим отношениям.

— Почему не даю? — тупо спросила я. Головная боль, наложенная на разборки с бойфрендом, совершенно не способствовала обострению мыслительных процессов.

— Потому! Мы с тобой почти не видимся. А если все-таки встречаемся, то ты вечно уставшая и хочешь спать. А я мужчина!

— Ты мужчина, — подтвердила я, не желая спорить о таких тонких материях. — Только причем здесь мой график работы?

Честно говоря, больше всего мне хотелось не разборками заниматься, а прилечь и поспать пол часика, пока у меня было “окно” между клиентами.

— А раз я мужчина, то мне нужна женщина! — словно не слыша моего вопроса, продолжил Дима.

Я усмехнулась — похоже он заранее приготовился к этому разговору, потому что все слова звучали очень торжественно и складно, словно их читали по бумажке. Жаль, некоторые мои вопросы не подпадали под составленный текст.

Дима часто репетировал свои выступления перед потенциальными клиентами. Обдумывал их возможные вопросы и варианты своих ответов. Записывал и по многу раз с выражением перечитывал.

— Ты поняла меня, Мирослава? Нормальная, правильная женщина!

— Нормальная? — переспросила я, начиная раздражаться — опять он поднимает тему моей женской неправильности. Объяснил бы лучше, что это такое, чем все время упрекать в этом грехе.

— Да, нормальная! Которая думает о моем удовольствии, а не о работе! — он замолчал и чем-то зашуршал у себя там. Наверное, перелистывал странички с текстом своих претензий.

— Дима, в прошлый раз ты утверждал, что нормальная женщина — это та, у которой дома полный ящик сексуального нижнего белья, — я попыталась подавить злость и пошутить.

По-прежнему меня не слыша, Дима тяжело вздохнул и продолжил:

— В общем так, Мирослава. Или ты подстраиваешься под мой рабочий график, или…

— Или…? — головная боль начала усиливаться, вызывая желание постучать лбом о стену в надежде выбить ее из головы. А еще захотелось попросить Диму заткнуться и высказать свои претензии в другом месте.

— Или нам придется расстаться! — очень торжественно, почти пафосно объявил Дима. Очевидно, эту строчку он репетировал особенно тщательно.

Или полагал, что от его высокопарного тона я раскаюсь и начну вести образ жизни правильной женщины, обладательницы исключительно сексуального белья и мыслей о его, Димином, удовольствии?

— Дим, я не могу мало работать. Ты знаешь почему. А работать по чуть-чуть и при этом зарабатывать много у меня не получается. Никак не получается, — в сто пятый, наверное, раз попыталась разъяснить ему положение вещей.

— Мира, — его голос вдруг смягчился и зазвучал почти нежно, — деньги на операцию твоей маме с такими заработками тебе все равно не собрать. Подобная процедура в коммерческой медицине — это очень, очень дорого. Так что, сколько не впахивай, нужную сумму ты не соберешь.

— Ты предлагаешь мне сложить руки и просто ждать пока она умрет? — меня начало затапливать бешенство.

— Нет, конечно! — Димин голос зазвенел от возмущения. — Я предлагаю спокойно ждать, пока подойдет ее очередь на донорский орган и верить в лучшее.

— Дима, очередь до мамы может и не дойти — там на несколько лет вперед расписано. Велика вероятность, что она просто не дождется, понимаешь? — я сжала виски, потому что головная боль грозила окончательно съесть мозг. И этот бессмысленный разговор раздражал неимоверно.

Дима тяжело вздохнул и опять чем-то зашелестел.

— Я ведь о тебе волнуюсь, моя девочка, — после паузы добавил еще мягче и нежнее, почти заставив меня чувствовать себя неблагодарной дрянью, не ценящей заботу. — Ты должна думать о нас. Обо мне, о себе и своей жизни.

— Дима, это и есть моя жизнь — сделать все, чтобы помочь своей маме. Попробуй услышать меня! — попросила, уже понимая, что разговариваю с пустотой — Дима совершенно точно не хотел знать, о чем я ему толкую. Ему нужно совсем другое — “правильная” женщина для “нормальных” отношений. И он пытался получить это от меня.

— В общем так, Мирослава. Тебе самой решать, вместе мы или нет, — подытоживая, произнес он жестко. — Если да, то жду тебя сегодня в семь часов у себя дома. Если не приедешь, пеняй на себя.

— Все. Надеюсь на твое благоразумие и на твое «да», — и сбросил звонок.

Я отложила умолкший телефон на край стола. Подперла ладонью подбородок, и, словно Дима еще мог меня слышать, грустно ответила:

— Нет…

Обняла себя за плечи и сложилась пополам. Уткнулась лбом в столешницу, чувствуя, как прохлада полированного дерева остужает мой закипевший мозг.

Интересно, что со мной не так, если все, что от меня нужно мужчине — чтобы я носила сексуальные трусы и подстраивала свою жизнь под его рабочий график?

Или я изначально выбираю не того мужчину, с кем воможно что-то серьезное?

— Охо-хо… — я выпрямилась, с блаженством ощущая, что головная боль вдруг начала отступать — неужто таблетки, наконец, подействовали?

Божечки-ложечки, хорошо-о! Как, оказывается, мало мне надо для счастья — всего лишь утихшая головная боль!

Ну а что с Димой мы, кажется, расстались… Об этом я еще успею поплакать. Но точно не сейчас. Сейчас мне надо работать!

Взяла в руки телефон, собираясь позвонить маме, и в этот момент экран вспыхнул:

— «Заеду за тобой в восемь.» — пришло сообщение с незнакомого номера…