Олигарх желает жениться

Глава 57

Янис смотрел на меня с таким изумлением, что я растерялась. Он правда не понимает, о чем я говорю? Действительно, такой гамадрил, как сказал?

— Мир…, — и голос такой неуверенный, что мне даже смешно сделалось — чудо, Славинов в сомнениях! — Ты про каких любовниц сейчас — про тех, что были, или про нынешних?

— Которые в твоем доме живут, жили, и из твоих спален по утрам выходили. И про тех, что на шею прилюдно кидаются, — на меня снова накатила обида.

После аварии я совсем расклеилась — то реву, то смеюсь от всякой ерунды. Пожалуй, нужно к неврологу обратиться — пусть успокоительное пропишет. А то мне скоро на работу выходить, как я с такими нервами буду с психикой других людей работать?

Славинов набрал полные легкие воздуха, еще чувствительнее придавил меня своим бугром в джинсах. Потерся им о мой живот и спросил дрожащим от смеха голосом:

— Ты скажи, умница моя, как у меня на каких-то любовниц сил хватало, если я все ночи с тобой проводил? И спали мы с тобой, — в смысле, закрыв глазки и видя сны, — о-очень мало часов каждый день.

— Откуда я знаю! Может ты гигант большого секса и аппетит у тебя немеряный. И вообще…, — из глаз вдруг опять закапали слезы. — сегодня ты со мной резвишься, а завтра надоест, и опять к своей Василине вернешься. Если, вообще, уходил от нее!

Тяжкий вздох и теплые губы начали собирать слезы с моих щек. Так нежно и ласково, что вместо того, чтобы успокоиться, я зарыдала чуть не в полный голос.

— Мир, ты чего! — перепугался Славинов. Слетел с меня, схватил на руки и устроил себе на колени. Обнял, начал покачивать, как маленькую. Гладил по волосам, по спине, и уговаривал успокоиться.

— Мир, да у меня никого не было уже сто лет. С того дня, как…, — он задумался, видимо подсчитывая, а я замерла — что он такое говорит?!

— Получается, с того дня, как на даче с тобой целовались. После этого монахом жил, пока ты меня до своего тела не допустила, наконец.

— Я не допускала, ты сам добрался, — всхлипнула я еще горше.

— Добрался и горжусь собой! — засмеялся этот айсберг и шумно дунул мне в волосы. — Завязывай рыдать — у меня никого нет, мне с тобой нравится.

— А Василина? Я видела, как она выходила из той спальни, где ты ночевал. Когда Эльза ночью приехала… И живет она не там, где прислуга, а на хозяйском этаже. И эта, у Платона на дне рождения. И Ритка…, — я со скоростью пулемета принялась выплевывать обвинения. Совсем это не похоже на меня.

Ведь я и с Колей никогда отношения не выясняла, и с Димой молчала, не высказывая свои претензии. И со Славиновым не собиралась — мне всегда казалось, что стыдно так себя вести. Ты или доверяешь, или молча уходишь.

Да и не умею я выражать собственные чувства и обиды. Не приучена — в детском доме это пресекалось, а с мамой и обижаться было не на что.

Слушать, как об этом говорят другие — пожалуйста, легко. Может и профессию такую выбрала, чтобы через рассказы людей об их эмоциях и себя ощущать нормальным человеком, умеющим выразить чувства словами?

Только с олигархом у меня все не так получается…

— Василина родственница Эльзы. Жена ее племянника. Бывшая жена, — Славинов продолжал меня покачивать на коленях и говорить. — Они с Эльзой дружат, и после развода с мужем Василина жила у нас как гостья. Потом решила, что ей нужно работать и Эльза ее старшей горничной в дом взяла. Переселять ее никто не стал — я особо не вникаю в бытовые дела. Раньше этим Эльза занималась. Теперь, если хочешь, можешь ты заняться.

— Не хочу! — торопливо отказалась я. — Я не умею ничего по хозяйству. Тем более, командовать прислугой.

— Но Василина выходила из твоей спальни! — заявила упрямо — я должна все выяснить, иначе просто сойду с ума!

— Она в то утро сама залезла ко мне. Выкинул ее из кровати и велел проваливать из дома. Ничего у нас не было. Мы же с тобой после этого в сауне встретились, забыла?

— Помню, — буркнула, чувствуя, как слезы стихают, зато упирающийся в бедро бугор в джинсах Славинова волнует все больше и больше. — А эта, брюнетка в зеленом платье? На шею тебе не просто так бросилась?

— Это Жанна, сестра моей бывшей жены. Она с мужчинами здоровается именно так, привычка у нее. Все или еще есть вопросы? — руки Славинова уже не просто утешали.

— Все, — я кивнула, не зная, верить до конца или нет его словам. Очень хотелось, но треклятая паранойя никак не давала расслабиться.

— Может тогда поцелуешь меня, жена? Я, правда, соскучился до одури.

— Зачем тогда на раздельные спальни согласился?

— Думал, тебе после больницы надо отдохнуть, — его пальцы приподняли мой подбородок и последние слова прозвучали на моих губах вместе с поцелуем. — Мир, давай как нормальные муж и жена попробуем жить, а? Не по контракту — ну его к черту, завтра же аннулирую, — а просто потому, что я… Потому что мы оба этого хотим.

— Без контракта на верность? — я куснула его за верхнюю губу. Славинов зашипел и крепко стиснул мою попу.

— Верность без контракта. И никаких Ковалевых!

— Тупица! — рассмеялась я облегченно, подставляя шею под его губы. — Разве рядом с тобой можно о ком-то другом думать?

Пространство вокруг меня крутанулось, и я оказалась на спине. Сверху довольное лицо мужа:

— Могу расценивать это как объяснение в любви?

Я фыркнула, больше не пытаясь увернуться от его взгляда:

— Не мечтай! Мальчики первыми говорят о своих чувствах. Девочки стесняются.

— Мир, я вообще не умею о таком говорить, — зрачки в светлых глазах заполнили собой всю радужку. — Просто знай, что мне с тобой обалденно хорошо.

Подумал, и добавил:

— И охрененно трудно.

Я попыталась возразить, но мне не дали — мужские губы поймали мои, и я напрочь забыла, что еще хотела сказать.