От Гавайев до Трансвааля

Глава 12

— Ну-ка, поворотись сынку, подивлюсь, экий ты гарный хлопец вымахал!

От волнения при первой встрече с первенцем «включил Гоголя». Граф Олег Константинович Востоков в долю секунды вспыхнул как маков цвет, удивлённо посмотрел на императора, чуть заметно улыбнулся, поняв — папенька сам растерян, оттого так неуклюже и шутить изволит.

Шагнул к старшему, обнял. Тридцатилетний детина вымахал за метр девяносто, хоть и от кореянки рождён.

— Наша, романовская порода,¸- обратился к свите, — сочетание русской, германской и корейской кровушки ещё себя покажет, так жеж, Олег Константинович?

Олег буркнул в ответ нечто невнятное, голосовые связки от нахлынувших эмоций не слушались бастарда. Если я «на нерве», что переживает старший, даже Гоголю труднёхонько было бы описать.

— Граф Востоков, генерал Сыромятов, — со мной. Остальным ждать.

После учёбы в Калифорнийском университете бастард получил графский титул и несколько лет прослужил в Южной Америке, постигая азы дипломатического искусства. Отзывы об Олеге Константиновиче шли самые хорошие: в совершенстве владеет английским, испанским, французским, немецким, итальянским, прекрасно разбирается в химии и топографии, легко сходится с людьми, выдержан, внимателен…

— Почему не женился по сию пору?

— Да как-то не сложилось, — Олег пожал плечами, мол, какого рожна, папаша, вопросы странные задаёте.

— М-да, даже не знаю с чего начать, прости, сын, растерялся. До сего момента видел тебя только на фотографиях.

Вы думаете нам, царям, легко? Конечно я не как брат Саша, запутавшийся в любовницах и внебрачных детишках. Порой приключались забавные анекдоты — став польским крулем Александр Первый Романов при молодой жене полячке ухитрился трёх бастардов наплодить и даже в секретных депешах просил пристроить мамаш с детьми где-нибудь в России, титул дать. На что моё императорское величество резонно отвечало: «Брат, король польский своей волей способен возвести в графское достоинство отличившихся шляхтичей». Короче говоря — перо тебе в руки брательник и законотворчествуй, являй Польше и миру указами королевскими новых графов и графинь с маленькими «графинчиками» в придачу.

Я тут гораздо скромнее смотрюсь, да-с. Ну а Олег и Ольга, сестра его двоюродная, по молодости «получились», когда Владивосток закладывался, когда жил с двумя сестрёнками кореянками, которых звал Дашей и Глашей. Стыдно, но не помню, бастард от «Даши» или от «Глаши». Обе сестрёнки проживают недалече, в угольной станице Воскресенской, но наведаться туда нет желания, ибо дел государственной важности до хрена и больше, даже во время кругосветного путешествия.

О натянутых отношениях между «братьями» — Владимиром Константиновичем Романовым и Олегом Константиновичем Востоковым, мне, разумеется, доложили. Едва армада наша подошла к Николаевску-на-Амуре, дежурный крейсер Владивостокской эскадры с диппочтой и капитаном Суэтиным из службы охраны императорской фамилии вышел навстречу и капитан с мешком корреспонденции взбежал на мостик флагмана «Пересвета»…

Тогда ещё похмыкал и порадовался выдержке и снисходительности старшего брата к Володьке, эмоций сдержать не умеющему. Генерал-адмирал тушевался, оказавшись рядом с графом Востоковым, не знал как себя держать. Ничего, наука Владимиру Константиновичу, уже не мальчишка, понять должен родителя, сам шуры-муры-амуры крутит то с той, то с этой…

А Володька как встретил эскадру сопровождения, уменьшившуюся после посещения Хоккайдо до 14 вымпелов, в заливе Петра Великого, так и остался в порту, «распоряжаться». Не хотел категорически «на троих» пообщаться с отцом и братом. Ну, ин ладно, насильно их сводить, заставлять обняться, притчу о венике и прутьях рассказывать, глупо, нелепо выглядеть буду. Совсем как папенька, незабвенный Николай Павлович, пытавшийся перед уходом в мир иной наставить нас с братом Сашей жить в мире и согласии, хотя и без нравоучений всё ровно было…

Владивосток встречал отца Отечества и отца-основателя города и хлебом солью, салютом с береговых батарей и эскадры и перезвоном-трезвоном колокольным. Народ съехался отовсюду. Маршрут следования наметили заранее и у «исторической» бани, которую прекрасно помню как строили под моим чутким руководством три десятка лет тому назад, выстроились «лучшие люди города».

— Мать честная! Ковригин, Семён! — как здорово, что работает «двойная матрица», поражаю памятью невероятной окружающих, — ведь с тобой первый ряд баньки выставляли, ты ж ещё удивлялся, откуда моё высочество так хорошо плотницкое дело знает!

Штабс-капитан (судя по всему в отставке, но неплохо, неплохо из унтеров поднялся, пусть и невелика карьера за 30 лет, но всё-таки, всё-таки) заморгал и бурно разрыдался от чувств нахлынувших. Прижав Ковригина к груди царской, мигнул Никите, тот подозвал фотографов. Ради такого случая, визита государя в основанный им Владивосток, работали аж полтора десятка мастеров вспышки и гениев ретуши. Трое из моей свиты, остальные от города и Тихоокеанского флота, предварительно прошедшие отбор у «охранителей».

— Успокойся, капитан, вот, платок возьми, утри слёзы. Сейчас на карточку снимемся. У тебя семья есть? Где они? Позвать! Да прекрати болото разводить, капитан я и сам сейчас расплачусь. Никита, погоны капитанские найди, да поживее!

Наказав, чтоб семейство Ковригиных полным составом прибыло на торжественный обед, даваемый городом (до моего распоряжения приглашён был лишь сам Семён) вручил свежеиспечённому капитану погоны и распорядился, чтоб новый мундир «построили» немедля за счёт Его Величества Канцелярии…

Случилось ещё несколько встреч с солдатами Финляндского полка, оставленными три десятилетия назад во Владивостоке, корни тут пустившими. Каждый такой эпизод непременно обыгрывал: фотографирование, рассказ о великих тех временах, когда в таёжных дебрях строили форпост на Тихом океане, вон с Игнатом Машковых брёвна катали для казармы. А Егор Тимофеев щенят разнополых привёз из станицы Константиновской, а то на эскадре на кораблях были три пса, но всё кобели, а собак и котеек разводить в новогороде надо…

Ветераны едва чувств не лишались от такого внимания и памятливости царя-батюшки, а репортёры местной газеты и «императорского пула» в поездке сопровождавшие, яро черкали в блокнотах. Эх, коллеги, коллеги, всё равно в «Российской газете» материал появится мой, пускай и под псевдонимом. Акценты как расставить, здешним щелкопёрам учиться и учиться у смишника конца 20 — начала 21 века…

Во Владивостоке планировал провести неделю, открыть торжественно движение по «железке» и порешать вопросы по финансированию «Крепостного района Владивосток». Собственно, составы уже туда-сюда «шмыгали», но без огласки, считалось, что то технические поезда с балластом и рельсами — шпалами. А открыть Транссиб должен непременно государь-император. Смешно, но названий у трансконтинентальной «чугунки» было около десятка. И «Великий Сибирский Путь» и «Великий Железнодорожный Путь», потом ещё «Евро-Азиатская Железная Дорога», «Сибирская Магистраль» и прочее и прочее и прочее…

Борзописцы ловили каждое слово монарха и тут же строчили «правильные» названия, как царь-батюшка выразиться изволил. А я нарочно говорил то так, то эдак, троллил коллег из 19 века, каюсь.

Завтра торжественное открытие магистрали, одних иностранных гостей полторы тысячи прибыло в «далёкий но нашенский» город-крепость. Ильича, тоже обворовал и мои слова, вернее не мои, а не родившегося здесь вождя мирового пролетариата: «Владивосток город далёкий, но — нашенский!» забабахали золотыми буквами на привокзальной площади.

А сегодня решил посетить «мэрию», заодно и пообщаться со старшим сыном отослав сопровождающих любоваться макетом «Большого Владивостока 20 века». Вот, общаюсь, как могу…

— Значит так, Олег Константинович. Нужно стране и мне лично, что уж скрывать, дабы возглавил толковый и опытный, мне верный человек, большой проект, на лет 10–20 рассчитанный. На самый краешек географии чтоб поехал. Как, возьмёшься?

— Я готов, — граф посмотрел мне в глаза и чуть заметно улыбнулся. Подбадривает мямлящего папашу, ишь как, — когда и куда ехать?

— Гм, а попробуй сам вычислить.

— Судя по тому, что на миссию выделены два парохода, подтянуты во Владивосток уже, считай три тысячи человек из «корейских батальонов», по большей части молодёжь, а с вашим величеством океан пересекли офицеры громившие янки в Сент-Луисе, воевавшие у Большого Солёного озера, дело предстоит на побережье. А это две трети глобуса. Может быть Азия, — Корея или Формоза, либо Южная Америка, либо Африка, Полинезия. Я считаю, то Панамский перешеек.

— Видал Никита, каков орёл возрос.

Генерал промычал нечто одобрительно-нечленораздельное, он до сей секунды, в мои планы посвящён не был, задача Сыромятова — охрана императора и исполнение «щекотливых» поручений.

— Но не угадал, Олег. Контроль за Панамским перешейком, увы, не потянем. Сразу же образуется антироссийская коалиция, к которой быстро примкнут как великие державы, так и всевозможные шакалы-гиены — средней руки государства. А вот пощипать просвещённых мореплавателей за вымя, то есть за кошелёк — есть идея. Смотри, Южная Африка, территория богатая не только алмазами, но и золотом. Геологические партии возглавляемые офицерами Российского Генерального Штаба, маскируясь под охотников и искателей приключений проделали огромную работу. И нашли невероятные залежи золота, в десятки раз, по самым скромным подсчётам превышающие калифорнийские.

— Невероятно. И пока о тех месторождениях известно только России?

— Да, пока только нам. Но медлить нельзя — пронюхают просвещённые мореплаватели и хана доброй половине задумок.

Итак, ты внебрачный сын российского императора, граф, тайный советник и генерал-лейтенант в отставке. Полтора миллиона фамильные, на твой счёт переведённые, не все растратил?

— Ещё и преумножил, ваше величество, миллион шестьсот тридцать тысяч по последним подсчётам.

— Титуловать каждый раз не надо. Называй отцом в неформальной обстановке. И отныне не стесняйся того, что являешься отпрыском Константина Первого. Никита, картину!

Верный Сыромятов выскочил в коридор. В мэрии загодя были сосредоточены бойцы ближнего круга охраны, а более никого в управе городской и не было, чиновники остались на площади перед зданием. Может и зашли куда, ресторан неподалёку наличествует. Ничего, подождут.

— Вот, смотри Олег. Художник ваял по твоей фотографии и я тут примерно лет двадцати семи. Возьмёшь картину с собой, повесишь в кабинете. Спросят, поясняй, — мол тут ты и твой почтенный отец, российский император изображены.

На картине я восседал на стуле, опираясь на вычурно-богатую саблю, каковых никогда в жизни не держал в руках, чем попроще обходился. А Олег, десятилетний подросток смирнёхонько стоял рядышком. И хотя никогда не позировали мы совместно живописцам, сегодняшняя встреча вообще первая, так кто ж проверит?

— Выпячивать родство как дополнительный аргумент? Или же «ненавязчиво» распространять слухи?

— На месте сам решишь. Да, вот ещё что. Если какая-то сволочь, неважно кто — англичанин, бур, подчёркиваю, любая сволочь, посмеет посмеяться над твоей корейской кровушкой, бей сразу по хлебальнику такого остроумца. И никаких дуэлей! Ты мой представитель, твой ранг, твоя ровня согласно дуэльному кодексу наследный принц Англии или Германской империи, не меньше! Наглеца-пересмешника, если таковой найдётся, надлежит сразу же схватить и по обстоятельствам — либо публично выпороть, либо повесить. Так же — публично, с объявлением о наказании как о попытке умалить честь и достоинство правящей в России династии.

— Повесить?

— Ну, выпори, если не хочешь прослыть душегубом. Но выпороть непременно! Не бояться конфликта на этой почве — Россия поддержит вплоть до посылки эскадры в Южную Африку. Для чего на Мадагаскаре у дружественных французов отстаивается отряд капитана первого ранга Старостина из трёх лёгких крейсеров, поддерживать миссию будем основательно. Для всех ты в отставке, получил от отца несколько миллионов рублей и путешествуешь, хандру разгоняешь. Вроде старший сын, а к управлению Россией не допущен. Три миллиона золотом получишь на нужды Экспедиции сегодня в городском банке, пароходы «Веселый мельник» и «Августин» в твоём распоряжении, смело говори, то твоя собственность, а корейцы — рабочие для строительства огромной фермы и работ на ней.

— Фермы?

— Да. Решил отставник уехать на край света и там заняться скотоводством, земледелием, для чего покупает участки, благо денег хватает.

— Поясните ваше…

— Отец.

— Поясните, отец, — труднёхонько, но выговорил-таки слово заветное Олег, — какой линии придерживаться, взаимодействуя с бурами и англичанами. Если идти на конфликт, провоцируя старожилов, то трудно будет выкупить те территории, которые нас интересуют. Выпорол одного наглеца, а остальные устроили бойкот.

— Хм, а хороший вопрос, хороший. Решай на месте, всех сечь не обязательно, но самого отъявленного расиста найди и обязательно накажи. Чтоб остальные заткнулись. Ну а бойкот тебе не страшен. Негров не будет — корейцы труженики славные, выполнят работы по обустройству на земле африканской. Да, сразу, первым рейсом получится перевезти восемьсот человек на двух пароходах. Трюмы до предела будут забиты «полезными» грузами, а подкрепление, если надо прибудет на трёх, пяти, да хоть полтора десятка океанских лайнеров снимем с маршрутов и высадим такой экспедиционный корпус, какой потребуется для решительного разгрома любого врага, пусть даже случится невероятное и буры с англичанами объединятся. Помни, хоть один пароход должен постоянно быть в готовности в Лоренсу-Маркиш, там же будет стационаром один из крейсеров отряда капитана первого ранга Старостина. А второй пароход можешь гонять за людьми и товарами как посчитаешь нужным.

— Каким образом получится «зацепиться» в нужном месте? Вдруг не продадут ни за какие деньги участок под ферму.

— Продадут, не зря разведчики изображали фермеров, мучились, быкам хвосты крутили. Есть десятка полтора участков в собственности наших людей, каковые ты и выкупишь с соблюдением всех формальностей. Вот если начнут чинить препятствия при вхождении во владение фермами спесивые расисты-кальвинисты, высмеивать твой разрез глаз, с ходу пори их и вешай! Англичане только обрадуются, как же — конкуренты сцепились!

— Но, ведь так и будет.

— Так, да не совсем так. Джентльмены решат, что в драку с бурами пойдёт ну две, ну три, ну максимум пять тысяч «боевых корейцев». А я только первым эшелоном переброшу двадцать тысяч, потом ещё столько же! И никто такую армию, офицеры которой обрели боевой опыт, воюя против американских рейнджеров у Большого Солёного озера, не сможет выбить из Африки. Потому первые два парохода пойдут под завязку забитые винтовками и боеприпасами, консервами, военным снаряжением. Полгода сможешь продержаться со своей тысячей до прихода подмоги. Хотя, с тысячей таких солдат можно на уши поставить пол Трансваался, тем более там германских переселенцев прибавилось, ирландцы, даже шведы и итальянцы есть, не одни англичане и буры, как раньше.

— Понятно, отвлечь внимание от золота моей персоной. Внебрачный сын решил развеяться в Африке, сцепился с местными колонизаторами, грозный отец высылает помощь. А когда полста тысяч штыков здесь утвердится, можно перекроить карту континента как России требуется.

— Умён, сын, умён. Примерно так и должен отреагировать Лондон — раздоры в императорском семействе побудили бастарда подать в отставку, Корею отец завоёвывать не стал. И поехал разочарованный граф Востоков куда глаза глядят, от родственничков и от России подальше. А что «случайно» на золото наткнулся, так это романовская фамильная черта, месторождения золота открывать.

— С Португалией, по пропуску отрядов через её территорию проблем не случится?

— Российские дипломаты хлеб едят недаром, и Португалия понимает, пока с Петербургом всё гладко, восточноафриканские колонии не взбунтуются, а то, что в Лоренсу-Маркиш уже как лет десять находится фактория «Российско-Американской Компании», крупнейшим пайщиком которой является российский император, весьма упрощает дело. Португальская Восточная Африка, или же Мозамбик, сам по себе лакомый кусок, но нас он интересует покамест лишь как удобный транзит в Трансвааль.

— Отец, но… почему я? Пойми, я не отказываюсь и не боюсь. Неужели хочешь создать некое африканское королевство и использовать повод родства, короновать меня, как Александра Николаевича в Польше?

— Честно говоря, сын, сам пока не знаю. Но вариант с королевством, дружественным России на юге Африки рассматривал, да. Корея для тебя вариант беспроигрышный, хоть сейчас выводи эскадру, грузи корейские бригады российской армии и примеряй корону. Ван, получив отступные, уедет в Европу, ты владыка Кореи. Но это мелко, мелко, Олег. Твой потенциал и мощь «боевых корейцев» надо использовать с большей отдачей. Сейчас, после развала Китая на десяток воюющих друг с другом провинций, давление на российскую Маньчжурию ослабло. Там немногочисленные охранные роты самураев и казаков Амурского войска не знают чем заняться, огороды развели близь границы. А вся молодёжь Страны Утренней Свежести именно тебя почитает за избранного, готова пойти за сыном северного императора куда угодно. Отслужившие в российской армии ветераны лучшие на сей счёт агитаторы.

— А как пропустят целую армию в тысячу человек, что буры, что португальцы с англичанами?

— Так пушки и пулемёты останутся на пароходе, да и вооружены из твоих спутников будут только человек сто конвоя, остальные же не с винтовками пойдут, а с лопатами и кирками. Представитель «Российско-Американской Компании» подготовит нужное количество фургонов, там загодя устроили мастерскую по выделке телег, вот и пригодятся заготовки. И две сотни лошадушек уже закуплены, ждут седоков.

— Ясно. Когда отправляться?

— Не спеши, пока я во Владивостоке, не раз ещё встретимся. Карту глянул с золотоносными участками? Спрячь в сейф, поставь круглосуточный караул. Да, и продумай как подать свой отъезд. Здесь много шума наделали корейцы, тренирующиеся в стрельбе на полигоне острова Русский. Зайди в корейский порт какой-нибудь по пути, лучше в пару, чтоб было впечатление у наблюдателей, что нанимаешь рабочих для обустройства в далёком далеке. Что не головорезов везёшь на пароходах.

Распрощавшись со старшеньким кивнул Никите, мол, заводи делегацию «лучших людей города», поговорим и пока владивостокцы рассаживались, мучительно вспоминал, тут и «двойная матрица» помочь не в силах, значит и не знал, не обращал внимания в своё время — Дашей или Глашей я прозвал кореяночку, мать Олега Константиновича, графа Востокова. Одна сестрёнка родила Олега, другая Ольгу, а кто из них Даша, а кто Глаша (корейские имена у девушек и не спрашивал) Бог весть…

Запуск Транссиба прошёл предсказуемо торжественно и масштабно. Дальневосточники, казалось, все съехались во Владик, столпотворение на улицах напоминало томские события, когда венценосное семейство привезло в «Сибирские Афины» цесаревича для обучения в Томском университете. Но здесь вдобавок к пушкам гарнизона, салютовал Тихоокеанский флот, гремело и громыхало знатно.

На «первом» пассажирском поезде «Владивосток-Москва-Санкт-Петербург» я торжественно отправился с вокзала до ближайшего разъезда, там пересел на «свой» литерный и, пожелав доброго пути первопроходцам, которые очутятся в столице империи всего через две недели, вернулся во Владивосток. Железнодорожники клялись, что через пару лет эксплуатации до десяти дней уменьшат продолжительность поездки. Но и две недели от Питера до Владика существенный рывок в сравнении с временами былыми…

Почему то вспомнилось, как двадцать с лишним лет назад стараясь расстроить коалицию Лондона и Парижа, предотвратить Крымскую войну, зондировал почву у французских банкиров по предоставлению займа в миллиард франков на прокладку трансконтинентальной магистрали. Тогда галлы уже барыши начали подсчитывать, прикидывая огромные проценты с невероятной суммы. Но обманул я лягушатников, на свои строил, хоть и растянулся процесс на четверть века. Ну я то знал, что на самом деле идём с опережением на двадцать лет. А соратники, фанаты дорог железных, переживали, долгонько мол.

Во Владивостоке провёл расширенное совещание с высшим офицерским составом армии и флота. Денег в казне на строительство укрепрайона не было. Вернее не так, деньги найти можно, но тогда прикроются несколько перспективных проектов, а на день сегодняшний никому не придёт в голову напасть на форпост Российской империи на Тихом океане. Да и батареи на острове Русский вполне себе внушают. Тем более Китай, тут я в беседе с Олегом говорил сущую правду — развалился на множество провинций. Уйгуры и монголы откололись одними из первых, на юге все резались со всеми. В Пекине удивительным образом повторялся период распада Римской империи — очередного «всекитайского» императора, власть которого простиралась не во все уголки дворцового комплекса, выкликали раз в год, а то и чаще.

Потому Олег и решил, что получит от грозного отца задание занять Формозу-Тайвань, привести к покорности аборигенов и впоследствии стать там полновластным владыкой. Кстати, такой вариант я действительно рассматривал, если с Кореей не получится — занять Формозу и постепенно заселить её молодыми корейскими семьями, лояльными Олегу Константиновичу Романову. Как станет королём, можно и под отцовской фамилией править, не всё же время шифроваться Востоковым…

Но Южная Африка с её «золотым запасом» манит, ох как манит.

В России уже лет как двадцать демографический бум, сельские врачи и фельдшера скооперировавшись с бабками-повитухами спасают немало ребятишек, погибавших ранее от антисанитарии и дремучего невежества. Да плюсом практически «задавлен» голод, что прибавляет в отчётах многие десятки и десятки тысяч жизней. Но разрастающийся «русский мир» стараюсь перенаправить в заокеанские губернии: Русский Вашингтон, Русский Орегон, Русскую Калифорнию. Как раз перед выходом эскадры в порт Константинополя-Тихоокеанского пришёл пароход «Волгарь» с 750 переселенцами, сплошь молодые парни и девушки, наместник князь Репнин даже прослезился, слушая мою приветственно-прощальную речь. По правде говоря, там многие слезу пустили, — умеет царь батюшка душевно обратиться к народу, что есть, то есть. Нет, надо опережающими темпами перебрасывать народ через океан. Северо-Американские Соединённые Штаты никак не оправятся после поражения в гражданской войне, а вот Конфедерация, даже и без Техаса развивается сумасшедшими темпами. Ещё лет десять и армия КША будет в состоянии одновременно навалять и нам и янки. Репнин не зря Академию Генерального Штаба с золотой медаль закончил, всё подсчитал досконально. Так что на Африку остаются только корейцы. Да и как только великие державы поймут СКОЛЬКО золота находится на месте будущего Йоханнесбурга (хотя тут вряд ли так назовут столицу золотодобычи) может запросто разразиться первая Мировая Война. Англичане ТУТ не столь сильны как в моей родной реальности, а французы с удовольствием скооперируются с Россией, дабы оттеснить чопорных британцев от золотого каравая. И Германия непременно ввяжется и Италия с Испанией, САСШ и КША могут вклиниться. Оттого ещё и хочу «занять плацдарм» заранее и корейцами его заселить. Ребята они неприхотливые, воевать умеют. И если что — всегда можно раскланяться и удалиться без особой потери лица, как же — внебрачный отпрыск накуролесил, рос без отцовского пригляда, вот и чудит…

Но это уж совсем на крайний случай, кто откажется добровольно от такого куша? Можно ведь и разделить сферы влияния, главное не дать усилиться одной из великих держав, особенно Великобритании. Посему надо Париж звать в долю. Неразбитая тевтонами Франция задириста и агрессивна, а планы по строительству Панамского канала и владение каналом Суэцким превращают галлов во врагов Лондона под нумером один.

— Ваше величество, — прервал мои стратегические размышления градоначальник Владивостока, хитрован Селивёрстов, — ежели стройка военных крепостей откладывается, то ж не помешает нам поставить университетский городок, деньгами общество скинется.

— Смотри, Никодим Иванович, чтоб не было потом слезниц в столицу, дескать хотели как лучше, а силёнок не рассчитали, помогите денежкой, родимые, не дайте пропасть благому начинанию. Знаю я вас, шельмецов! Кого объегорить хотите? Царя?!

Селивёрстов затрясся аки банный лист и едва не бухнувшись на колени начал путано объяснять, что денег хватит, «купечество поддержит» и вообще, коль надо, так ого-го! Градоначальник видел, сколько ценного груза перевезли в банк Владивостока с кораблей сопровождения. Из Калифорнии вывез, коль уж так случай удобно представился, практически всё золото и серебро. Там один чёрт прииски работают, хоть и не с тем размахом как ранее, но идёт постепенное накопление драгоценных металлов в хранилище. А Владивостоку, да и всему региону дальневосточному наличная денежка ой как нужна. Китайские оптовики в связи со смутными временами перешли исключительно на расчёты в серебре и золоте, даже роняли цену существенно, лишь бы получить за товар аргентум и аурум. И хитрюга Селивёрстов, наблюдая за множеством повозок с охраной, решил без мыла влезть (в душу, в душу!!!) царю-батюшке и выклянчить финансирование городских хотелок за счёт имперского бюджета.

Такие они главы муниципальных образований последней четверти девятнадцатого века в России. Моей России, Калифорнией приросшей. Чем чёрт не шутит, может, ещё и в Африке зацепимся…