Отель «Нантакет»

Глава 29. Мозаика

Грейс повисла рядом с Эди, опершись на ее плечо, и вместе с ней прочла то, что написал Джексон. Слова оказались более покаянными и правдивыми, чем она ожидала. Далия устроила пожар и заперла дверь снаружи, однако Джексон был прав: Грейс оказалась в той комнате по его вине, и в жгучей ревности Далии тоже виноват был он.

Письменное признание — словно в фильмах.

Лизбет положила дневник в сейф у себя в кабинете. Она объявила, что завтра пойдет в редакцию «Нантакет Стандарт» и покажет находку Джордану Рэндольфу. Грейс надеялась, что он напишет статью в дополнение той, что вышла сто лет назад: «Расследование завершилось спустя век! Грейс Хэдли убили владельцы отеля!»

Грейс почувствовала легкость. Ее больше не удерживал гнев, негодование не привязывало ее к отелю, тревога не лежала на ней тяжелым грузом. Она была свободна и могла упокоиться с миром. Грейс решила взять с собой банный халат, но кепку Лизбет с логотипом Minnesota Twins она оставила на барной стойке в комнате отдыха.

Пусть Лизбет поломает голову, как она там оказалась!

Люк на площадку на крыше оказался открыт. Грейс поднялась к свежему дневному воздуху с легким привкусом соли. Она увидела на площадке Лизбет и Марио — они тайком целовались, опираясь на перила. Грейс, наслаждаясь своей свободой, поднялась еще выше: что она увидит отсюда? Ей открылся совершенно новый вид. Весь отель был как на ладони. Эди и Алессандра стояли на стойке регистрации: Алессандра говорила по телефону, а Эди заселяла кого-то в номер. Мимо прошел Зейк, толкая тележку с багажом, и подмигнул Эди. Рауль был за своей стойкой возле входа и пытался решить проблему: один из гостей привез с собой экзотическую птицу, гиацинтового ара. Неужели люди прослышали, что, хоть по правилам в отеле запрещены домашние животные, возможны исключения? В студии йоги Йоланда учила дам в возрасте принимать позу бабочки. В «Лазурном баре» разливала свежевыжатый сок и наполняла тарелки Патти Кастивенс. Неподалеку Беатрис наполняла теплые воздушные гужеры, которые недавно достала из печи, соусом бешамель. Октавия и Невеш убирались в номере сто восемь. Конечно, Невеш заметила несколько мужских трусов, брошенных на телефон, и поморщилась, а Октавия захихикала. Чад и его новая партнерша Дорис катили уборочную тележку по коридору второго этажа. Они остановились у латунных окон-иллюминаторов — сегодня их нужно было начистить. Чад выдавил моющее средство на тряпку и начал тереть стекло. «Молодец, Билетик! Покажи ей, как надо!» — подумала Грейс. Дорис была далеко не так хороша в уборке, как она считала.

— Так мистер Дарлинг решил продать отель, потому что Мегда отказалась выйти за него замуж? — спросила Дорис.

— Да, — ответил Чад. — Но, если что, это только между нами.

«И еще мной», — подумала Грейс.

Мегда тем временем сидела в своем кабинете и разговаривала по телефону с бухгалтерами. Мать Эди, Лав, и Адам уже поднимались в отель по лестнице — вот-вот должна была начаться их смена.

— Рады видеть вас в отеле «На-антакет»! — пропел Адам, заходя в холл.

Грейс взлетела немного выше и поняла, что может проверить, как дела у других знакомых ей людей. Биби Эванс сидела на паре по уголовному праву в университете Массачусетс Дартмут. Ее волосы были собраны в симпатичный конский хвост, а вокруг резинки она повязала что-то похожее на… черный с золотом шарф от FENDI. Грейс охнула. Или это был тот самый шарф, который украли из чемодана миссис Дэли, или же фальшивка, купленная в лавке на Ньюбери-стрит. Грейс решила остановиться на втором варианте.

Грейс поднялась еще и увидела Нью-Йорк. Настоящий гудящий улей! И все же, несмотря на людей и шум, Грейс без труда нашла квартал Верхний Ист-Сайд. Она обнаружила Луи в классической шестикомнатной квартире дома, построенного до Второй мировой войны, — мальчик был на уроке шахмат у гроссмейстера. Ванда гуляла с Дагом вокруг водохранилища в Центральном парке. Даг все еще не утратил восприимчивости к паранормальным явлениям — почуяв Грейс, он остановился и поднял ведрообразную голову к небу. Девушка почти чувствовала его мысли: «Опять ты? Что ты здесь забыла?!» Чуть позади Ванды шла Кимбер, разговаривая по телефону. Грейс забеспокоилась: неужели она снова воспитывала детей спустя рукава? Но затем девушка осознала, что Кимбер пытается нанять адвоката для Ричи. Не бросает любимого в беде! Грейс ею гордилась.

Все эти люди — ее люди — сами по себе были яркими, сияющими, словно звезды (и особенно Ванда, по мнению Грейс). Однако с такой высоты они казались еще и частью чего-то большего. Перед глазами Грейс предстала мозаика — может, не такая великолепная и известная, как те, что Алессандра видела в Равенне, но все же произведение искусства.

Грейс хотела взлететь совсем высоко, на небеса, но тут заметила, что в мозаике было незанятое пространство, дырка, где чего-то недоставало. Грейс осознала, что это ее собственное место. Теперь, с такой высоты, оно казалось непростительно пустым. Как отель будет существовать без нее? Грейс почувствовала, как что-то сильное притягивает ее вниз — что-то, что нельзя было проигнорировать.

Любовь.

Еще не пришло время уходить! Мегда и мистер Мейжор купили отель; Лизбет составила список того, что хочет в нем улучшить. Туда входил и ремонт четвертого этажа. Может, стоило включить кладовку Грейс в один из номеров? Можно назвать его «номер имени Грейс Хэдли».

Грейс полетела обратно. Она снизилась к острову Нантакет, замерла над крышей отеля и наконец опустилась внутрь здания.

Домой.

«Ну что ж! — подумала Грейс, хватая кепку с барной стойки в комнате отдыха и натягивая ее поверх кудрей. — Я остаюсь!»

Почему бы не задержаться еще на годик?