Пациент всегда мертв

Глава 24

Мы оставили Пэтти Гулл и вышли на улицу.

— Жуткая дама, — сказал Майло.

— Она ненавидит мужа, но уверена, что тот не убивал Коппел, и считает, будто у него есть алиби. Но то, что Пэтти в ночь убийства не видела "мерседес" Гулла у дома Коппел, ни о чем не говорит. Там гараж на две машины, он мог загнать свою внутрь. Особенно после того, как его один раз застукали. Гулл мог так же оставить машину в нескольких кварталах от дома. Третий вариант: он зарегистрировался в отеле и взял такси.

— Черт! Франко мог пройтись и пешком, там всего полторы мили. Если он и в самом деле вызывал такси, то я это могу выяснить. Тебя Гулл тоже заинтересовал?

— Он достаточно умен, чтобы замести следы, как это делает наш плохой парень. И если даже Пэтти преувеличивает, его похождения по женской части выглядят примечательными. К тому же они с Гэвином не ладили. Почему у них не сложились отношения? Может быть, Гэвин, проходя у Гулла курс психотерапии, узнал что-то такое, что сделало его опасным для нашего доктора?

— Гулл спит с пациенткой, — начал развивать мою идею Майло. — Гэвин каким-то образом узнает об этом… вертится вокруг офиса, становится назойливым. Парень, собирающийся работать на таблоиды, ищет какой-нибудь скандальный материальчик и вдруг находит его. Но тогда зачем Гуллу убивать Коппел? Они были любовниками.

— Возможно, она сообразила, что произошло с Гэвином, и неосмотрительно дала понять это Гуллу. Или их связь больше не устраивала Гулла. Или и то и другое.

— Получается, он очень хладнокровный парень.

— Не такой уж и хладнокровный, он быстро начинает потеть. Этот парень постоянно испытывает страх, но легко идет на риск. Он изменяет жене в четырех кварталах от своего дома, его застают на месте преступления, но он снова возвращается туда.

— Ну ладно. А тебя не удивляет, что Пэгги обнаружила сходство мертвой девушки с собой?

— Нет. Здесь можно вести речь о ее проблемах личностного плана.

— А как насчет Гулла и Флоры Ньюсом? Могли он прихлопнуть и эту даму?

— Если Гулл и есть наш плохой парень, то все возможно. Флора была пациенткой Мэри Лу Коппел, значит, Гулл мог увидеть ее. Приложи сюда чувство сексуальной неполноценности у Флоры, мнение Гулла о себе как о половом гиганте, авторитет его должности, и ты получишь прекрасную предпосылку для легкого соблазнения.

— Гулл хорошенько отделывает ее, потом убивает. Зачем?

— К моменту убийства Флора уже встречалась с Брайеном ван Дайном. Возможно, доктор Гулл не переносит, когда его отвергают. Будь то пациент или любовница.

— Зловещий, постоянно потеющий психотерапевт. И ты считаешь, что он способен все держать под контролем?

Я покачал головой.

— Одно дело, когда готовишься что-то совершить, будь то совращение, убийство или постановка танца. Здесь ты сам контролируешь место действия, отрабатываешь пируэты, выбираешь музыку и податливых партнеров, над которыми доминируешь. Когда за тобой идет полиция, все в корне меняется. Внезапно ты оказываешься в положении отстающего на один такт.

— Нашего парня пугает мой суровый имидж?

— Что-то вроде этого.

— Значит, следует просто прижать выродка, наехать катком?

— Ты уловил суть моих слов.

— Ну что ж, — сказал Майло. — Теперь у Гулла совсем другой партнер для танцев.

Мы подъехали к офисному зданию Франко Гулла, нашли свободное место на парковке рядом с его "мерседесом" и направились к задней двери.

Вахтер пылесосил ковровое покрытие на первом этаже. Все шесть дверей в помещение "Черитэбл плэннинг" были закрыты, и в коридоре ощущался дух заброшенности и слабый запах воздушной кукурузы.

Майло пристально взглянул на вахтера и подошел к нему. Костлявый парень лет тридцати пяти, с глянцевой кожей сильно пьющего бомжа, трехдневной щетиной, прямыми каштановыми волосами, черными ногтями и глазами испуганного кролика. На нем была рубашка с надписью "Университет Беркли", выпущенная на мешковатые серые тренировочные штаны, и ветхие спортивные тапочки. Опустив голову он толкал перед собой громадный пылесос, стараясь притвориться, что не замечает большого толстого детектива, который движется в его направлении.

Майло, уклоняясь от пылесоса, подошел к парню и улыбнулся:

— Привет.

Ответа не последовало.

— Что-то тихо у вас тут.

Парень облизал губы. Очень сильно испуганный кролик.

— Ага, — наконец выдавил он.

— Это и есть "Черитэбл плэннинг"?

— Вроде да. — У парня был хныкающий, сдавленный голос, придававший неопределенность любому ответу. Его плечи поднялись и опустились, снова поднялись, да так и остались поднятыми, тесно сжав тощую шею. Лопнувшие сосуды покрывали нос и щеки. Губы были потрескавшимися и сухими, а татуировки змеями обвивали запястья.

Майло посмотрел на них, и парень попытался спрятать руку в рукав.

— Университет Беркли, а?

Ответа Майло не дождался.

— Альма-матер?

Парень покачал головой.

— Давно здесь работаешь?

— Недавно.

— А точнее?

— Э-э… может… месяц, два. Вообще-то я обрабатываю для хозяина целую кучу зданий.

— Мистера Коппела?

— Ага.

— Видел когда-нибудь, чтобы кто-то в самом деле работал в "Черитэбл плэннинг"?

— Э-э… э-э…

— Трудный вопрос? Требует размышлений?

— Я… э-э… я хочу ответить правильно.

— Правильно или честно?

— Честно.

Майло взял мужчину за запястье и сдвинул рукав на тощее предплечье. Дряблая кожа была испещрена кружками затянувшихся шрамов, большинство которых концентрировались на сгибе. Сине-черные татуировки, перемежающиеся красными вкраплениями, были явно самодельными. Плохо прорисованная обнаженная женщина с громадными грудями. Змея с тупым взглядом и каплями яда на зубах.

— Получил это в Беркли?

— Не-а.

— Где твоя настоящая альма-матер? Сан-Квентин или Чико?

Парень снова облизал губы.

— Ни там ни там.

— Где отбывал срок?

— В основном в окружной тюрьме.

— В окружной, здесь?

— Да, в местной.

— Значит, ты спец по коротким срокам?

— Ага.

— Статья?

— Наркотики, но я чист.

— А как насчет квартирных краж и чистки карманов?

Парень положил руку на шланг пылесоса.

— По карманам никогда не лазил.

— Тогда разбойные нападения или другие грабежи? Ты же знаешь, я выясню.

— Один раз участвовал в драке. Но ее затеял другой, и меня выпустили досрочно.

— Какое оружие предпочитаешь?

— Тогда был нож. Я отнял его у того. Все получилось случайно… в основном.

— В основном! Ты сильно его порезал?

— Он остался жив.

— У тебя есть какой-нибудь документ?

— Я что-то натворил?

— Пошуруй мозгами, амиго. Ты знаешь, почему мы здесь?

Парень пожал плечами.

— Почему мы здесь, амиго?

— Наверное из-за того, что случилось с врачихой сверху.

— Ты знаешь, как ее зовут?

— Доктор Коппел. Бывшая жена. Они хорошо ладили.

— Любовь-морковь, — кивнул Майло.

— Нет, я… э-э… Мистер Коппел всегда говорил: делай все, что она скажет.

— А еще что он говорил?

— Если есть какая-нибудь проблема. В здании. Он говорил, мы должны разрешить ее быстро, делай то, что она скажет.

— Про других арендаторов он такого не говорил?

Ответа не было.

— Итак, что ты пытаешься мне втюрить? Чтобы я не подозревал мистера Коппела в убийстве его бывшей жены, потому что они оставались друзьями?

— Нет, я… э-э… Я вообще знать ничего не знаю. — Парень опустил рукав рубашки.

— А кто мог убить доктора Коппел?

— Не был знаком с ней, почти ее и не видел.

— Если не считать того, что делал для нее всякий ремонт.

— Нет! — запротестовал он. — Я этим не занимаюсь, я зову водопроводчиков и других, и они занимаются ремонтом. Я здесь только убираюсь. В основном я убираю дома мистера Коппела в Долине.

— Однако сегодня ты оказался на другой стороне горы.

— Я хожу туда, куда они мне велят.

— Они?

— Компания мистера Коппела. У них собственность повсюду.

— Кто приказал тебе прийти сюда сегодня?

— Секретарша мистера Коппела. Одна из них. Могу дать вам ее телефон, проверьте.

— Может, и проверю. Так как насчет документов?

Мужчина поковырялся в переднем кармане штанов и выудил пачку перевязанных резинкой денег, в основном мятые долларовые и пятидолларовые купюры. Сняв резинку, он извлек из пачки калифорнийское удостоверение личности.

— Роланд Нельсон Кристоф, — прочитал вслух Майло. — Здесь твой нынешний адрес, Роланд?

— Ага.

Майло посмотрел в удостоверение:

— Шестая улица — это сразу за Алворадо, правильно?

— Ага.

— В этом месте много "домов на полпути"^[1]. Там и живешь?

— Ага.

— Значит, все еще отбываешь условно?

— Ага.

— Как получил работу у мистера Коппела?

— Мой куратор договорился.

— Кто это?

— Мистер Хэкер.

— Из офиса в городе?

— Ага.

Майло вернул ему удостоверение:

— Я проверю тебя по базе данных, Роланд. Потому что парень из "дома на полпути", работающий в районе убийства, нуждается в проверке. Узнаю, что ты наврал, навещу твое стойло и, будь уверен, найду там что-нибудь такое, из-за чего тебя вернут обратно за решетку. Не сомневайся, я это сделаю. Поэтому если хочешь мне что-то сказать, то сейчас самое время.

— Нечего мне сказать.

— У тебя никогда не было проблем с женщинами? Плохого поведения по этой части?

— Никогда! — До этого момента речь Кристофа была в основном монотонной, механической. А теперь в его голосе слышались возмущенные нотки.

— Никогда? — недоверчиво покачал головой Майло.

— Никогда, ни единого раза! Я наркоман с четырнадцати лет. Но никому не причиняю вреда.

— Между тем по-прежнему принимаешь наркотики.

— С возрастом меньше.

— Что меньше?

— Потребность.

— Как у тебя с половой жизнью, Роланд?

— Да никак. — В словах Кристофа не было сожаления, они прозвучали почти с радостью.

— Но, похоже, это тебя не угнетает?

— Ага, я даже счастлив, что так произошло. Вы ведь знаете, как наркота влияет на это дело.

— Не встает, — кивнул Майло.

— Точно. — Кристоф устало улыбнулся, показав редкие коричневые зубы. — Одной заботой меньше.

Майло записал его адрес.

— Закоренелый уголовник, — сказал лейтенант, когда мы поднялись по лестнице к офису "Пасифика-вест" и рев пылесоса стих.

— Перегоревший преступник. Дошел до определенного возраста, выдохся и ни на что уже не способен.

— Отгадаешь, сколько ему лет?

— Пятьдесят?

— Тридцать восемь.

В приемной никого не было. Кнопка доктора Ларсена не горела, у доктора Гулла светилась красным.

— Сейчас три сорок, — сказал я. — Если у него часовой сеанс длится сорок пять минут, то он скоро освободится.

— Ловко… Мне нравится ваша профессия, Алекс. Вообрази только, что так могли бы работать и хирурги. Отрезают тебе три четверти аппендикса и выкатывают счет.

— Здесь есть профессиональная специфика. Оставшиеся пятнадцать минут отводятся на то, чтобы зафиксировать результат сеанса и продумать дальнейший курс лечения.

— Или, если ты доктор Гулл, вернуть назад все вещички, которые смел со стола, решив продуманно трахнуть на нем свою пациентку.

В три сорок шесть дверь в приемную открылась, и из кабинета вышла пышущая здоровьем, привлекательная женщина лет сорока, продолжая о чем-то говорить с Гуллом.

Он стоял к ней почти вплотную, поддерживая ее под локоть, но увидев нас, руку быстро опустил. Женщина ощутила его напряженность, и ее щеки стали пунцовыми.

Я ждал, что Гулл начнет потеть, но он справился с собой и повел пациентку к двери.

— Значит, до следующей недели, — сказал он.

Женщина, хорошо сложенная брюнетка в волнах серого кашемира, чуть коснулась рукой волос, одарила нас легкой улыбкой и ушла.

— Опять? На этот-то раз что вам нужно? — спросил Гулл.

— Мы познакомились с вашей женой, — объявил Майло.

Последовало продолжительное молчание.

— Понятно, — наконец хмуро изрек доктор.

Майло улыбнулся.

— Пэтти сейчас переживает непростой период, — продолжил Гулл. — Но у нее все будет хорошо.

— Непростой период? Что вы имеете в виду?

Гулл пригладил свои черные волосы.

— Почему бы вам не зайти? Следующий час я свободен.

— Или по крайней мере сорок пять минут из него, — пробурчал себе под нос Майло.

Гулл не расслышал. Он повернулся и уверенным шагом направился к трем внутренним офисам. Двери Элбина Ларсена и Мэри Лу Коппел были закрыты.

Остановившись перед распахнутой дверью своего кабинета, Гулл сказал:

— У моей жены… возникли проблемы.

— Готов поспорить, что это так, — сказал Майло. — Быть может, ей стоит немного подлечиться.