Памятное лето Сережки Зотова

«МОЛНИЯ»

«Боевой листок» вывесили ночью, рядом с листком учета соревнования. Но утром его никто не читал, потому что начали работать затемно. Зато во время завтрака все косари сгрудились у стенной газеты. Там была последняя сводка Совинформбюро, небольшая статья, призывавшая работать по-фронтовому. Доска Почета косарей второй бригады, куда вошли все, кто перевыполнял норму. Стихотворения о Зотове не было. «Боевой листок» заканчивался заметкой о том, как Сергей проспал работу. А под этой заметкой красовался рисунок, сделанный красным и синим карандашом и подписанный: «Зотов трудится». На рисунке был изображен большеголовый, толстый человек, лежащий с раскинутыми руками среди кустиков травы. У его широко открытого рта художник написал: «Хр-хр-хр-хр-хр-р».

Над рисунком долго и много хохотали. Сергей вначале покраснел и засмущался, а затем смеялся вместе с другими.

Его удивило, что в «Боевом листке» не напечатали стихов, которые вчера перед клятвой читала Наташа Огородникова. Сергей догадывался, кто автор, — конечно, Володька Селедцов. Но почему он не настоял поместить стихи в газету? Он же помогал выпускать листок. Видно, опять вступился Павел Иванович. Сам Селедцов ни за что не пожалел бы…

Когда после завтрака поехали на делянку, Сергей сказал Павлу Ивановичу:

— А вы знаете, Павел Иванович, я ночью клятву давал.

— Какую клятву? Где? — удивился Павел Иванович.

— В балочке. У костра.

И Сергей подробно рассказал о происшествии минувшей ночи.

Павел Иванович слушал рассказ Сергея и удивлялся. В одно и то же время он был внутренне горд за Ваню Пырьева и остальных своих ребят, горд тем, что они не безразличны к судьбе товарища, болеют за него душой и стараются помочь ему исправиться, но вместе с этим его немного смущало то обстоятельство, что ночное собрание было облечено в форму таинственности. А вообще — что здесь плохого? Возможно, ребятам так интереснее. Суровая романтика. Его ученики не маленькие детишки, понимают, что такое хорошо, что такое плохо. Пускай привыкают самостоятельно решать вопросы. Ошибутся, можно поправить. Но вчера не ошиблись. Нет!

— А почему же они собирались ночью? Почему уходили куда-то со стана? — спросил Павел Иванович.

— Боялись, что бригадир не разрешит, скажет: спать нужно. А другого времени нет.

— Значит, говоришь, подписал эту бумажку?

— Подписал.

— Не страшно было?

— А чего бояться?

— Как чего? — с иронической суровостью спросил Павел Иванович. — А вдруг да провалишься?

— Не провалюсь! — поняв шутку, улыбнулся Сергей.

В тот день вечером Аня прикрепила к стенке будки тетрадный лист бумаги, на котором было написано: «Молния. Привет лобогрейщикам: Павлу Ивановичу Храбрецову и Сергею Николаевичу Зотову, скосившим за день семь гектаров. Равняйтесь на них, помогайте фронту!»

Это событие безмерно обрадовало и взволновало Сережку. Ведь только о нем да о Павле Ивановиче и говорили в бригаде весь вечер. И «молнии» в бригаде еще не было, это первая.

На радостях ребята и «топили» Зотова в пруду, и «солили» на берегу. И всюду поспевала Таня.

От избытка чувств Сергей долго не мог заснуть. Это заметил Павел Иванович, что-то спросил, Сергей ответил, и пошел-покатился разговор. Павел Иванович стал рассказывать про свое детство, об учебе в школе, о товарищах и учителях. Его отец был коммунистом, организовал в Сорочинске колхоз, а кулаки убили его. Зимой тридцатого года. Из обреза.

— А у тебя отец тоже был партийный?

— Партийный.

— Вот и я слышал. Но скажу откровенно, когда увидел на столе Библию, даже удивился.

— Это Манефа Семеновна.

— При папе не было?

— Нет.

— Я сразу понял — она религиозная. И темный человек. Вот такие для религиозных деятелей — чистая находка! Религия, друг мой, темноту любит.

— А почему темноту? — поинтересовался Сергей.

— Почему? Да потому, что темный человек не в состоянии разобраться, понять всю фальшь, ложь и вред религии. Ведь религия всегда была против науки, против разных научных открытий. Сжигала ученых на кострах, устраивала им страшные пытки. Вот тебе один факт. Наши отцы завоевали Советскую власть. Так? Для чего, спрашивается, завоевали? Чтоб людям лучше жилось на земле. А ведь святоши проклинают нас, коммунистов, называют безбожниками, молят у бога нам погибели.