Паршивый отряд. Хроники Новгородского бунта

Между мирами

«Если бы я только знал чем всё обернётся! А если бы знал, то что? Прошло столько лет, понимание того, что сделал что-то не так есть, а знание того как можно было поступить иначе нет». — Думал Гавриил пока вода стучала каплями по его шляпе и струями текла вниз. Он казалось не чувствовал неудобства, как будто холодный душ поливающий его с неба, был долгожданен и являлся его собственным заказом.

Бодрой походкой он шлёпал по лужам размышляя о том, что сегодня всё решится. Наконец он встретится со своими преследователями, примет свою судьбу. Плана никакого у него не было, он точно не знал с чем в реальности ему придётся столкнуться, но чувствовал, как потоки зла закручиваются над городом в воронку и шёл туда где была наибольшая его концентрация.

Дождь кончился. Облака расходились по своим небесным гнёздам, словно кто-то за невидимый шнур оттягивал их как занавес. Слабое, послегрозовое, вечернее солнце выглянуло не на долго, чтобы попрощается с миром перед отбытием на другую сторону своей орбиты. Накануне сумерек, обогнув город по дуге, Гавриил подходил к Новгороду со стороны леса. Сомнений куда и как идти он не испытывал, шёл как по рельсам к месту где должен был быть. Добравшись до поля, расположенного между северными воротами и лесом он огляделся и увидел: собравшуюся у ворот толпу горожан, приготовленных для казни несчастных и своих преследователей. Он собирался закричать во всё горло и кинулся бегом туда. Но не успел.

Раздался раздирающий плоть реальности звук рога. Гавриил видел всё происходящее как на ладони не только обычными глазами, но и внутренним зрением. Пространство разорвалось и сквозь открытую брешь в наш мир ровными рядами входили ватаги древних воинов. Голодные до жизни призраки, они рвались в мир живых, словно стая псов, упорядоченная боевым строем. Впереди всех на закованном в пластинчатую броню коне шёл Святослав в парадном боевом доспехе, украшенном позолотой и искусной гравировкой. Из макушки его остроконечного шлема торчал светлый, почти белый, конский хвост. Войско призраков вступало в наш мир под звуки древней музыки. Барабаны и свирели играли потусторонний марш доносившийся из такой глубины веков, что человеческая память не способна была просчитать прошедшие тысячелетия с того момента как эта музыка звучала на поле боя. Войско витязей выходило из черного рога, в который трубил Годфри.

Гавриил сразу узнал отца Доры, хотя и не был с ним знаком. Второго такого в городе точно не было. Призрачный воин находился в смятении. Гавриил в начале не мог понять зачем этот человек делает то что делает. Ради какой цели он приносит себя в жертву. Таким магическим артефактом во времена доисторических эпох побеждали армии иноплеменников. Но трубящий в него приносился в жертву. А армия врагов против которых призывались призраки становилась одержимой, её войны начинали драться друг с другом. Гавриил отлично всё это знал. Ещё когда он проходил своё обучение на пути рыцаря света они изучали все возможные виды оружия, которые могут применить против них на поле боя. Но поведение Годфри вызывало у него непонимание. «Зачем же он сам дует в рог? Да и вообще это жуткая дьявольщина!» — Подумал Гавриил, глядя на пентаграмму в центре которой стоял Годфри. «Почти тоже самое пробовали сделать и мы, когда-то». — Подумал он с горечью и увидел, как Годфри пытается покинуть магический круг, но ноги его уже вросли в землю и начали каменеть. А рог всё продолжал издавать свои адские, не уловимые обычным человеческим ухом звуки раздирая всё сильнее плоть реальности. Энергия леса шла через пентаграмму в Годфри, он, не отдавая свои силы, продолжал жить, каменел и превращался в портал между мирами. Армия духов обнаружив врагов, ради которых их вызвали к жизни из чертога мёртвых, ринулась в бой. И с древним боевым кличем ур-ааа достигла непосредственной близости с пришельцами. И тут Святослав скакавший первым в окружение своих знаменосцев, жаждущий наконец обагрить живой кровью свой меч и забрызгать доспех, обнаружил интересный факт: отсутствие души в своих врагах. И больше того — именно по этой причине они его совершенно не видят. Он радостно, почти по-детски воскликнул:

— Поживём братцы! — Слетел с коня и вселился в главаря пришельцев. — Ха, ха, ха, отличные тела! Спасибо дружище Годфри!

Другие витязи, скакавшие в первом ряду и отличающиеся особой славой, незамедлительно последовали примеру предводителя и заняли места отсутствующих душ в остальных пришельцах.

— Давно, как давно я не чувствовал плоть вокруг своего духа. К чёрту всех гурий и чертог, променяю даже за один день жизни. — Орал Святослав во всё горло.

Ошарашенные горожане, на глазах у которых второй день подряд, развёртывалось светопреставление. Чувствовали вибрации рога, видели, как у леса открылось окно потустороннего портала, и как из него, продираясь сквозь фиолетово-синюю завесу, выходили ряды воинов призраков. После того как эти войны на глазах у половины города заняли места в бездушных пришельцах люди не знали разбегаться им в разные стороны или с радостью благодарить Годфри и принять новообразовавшуюся силу.

Но Святослав развеял все сомнения горожан относительно своего статуса. Зычным голосом древнего князя он произнёс:

— Прекрасный город братушки, люб он мне. Будем здесь жить и править. Скорее пойдём те во внутрь и закатим пир по поводу нашего воцарения.

Он оглядел собравшихся, увидел стоящих у стены приготовленных к казне.

— Смотрю мира у вас нет. Ну так это в прошлом. А преступников этих простим в честь праздника. Отпускай те их и накрывайте столы скорее. Гулять будем целую неделю. Эх хорош город.

Горожане, испытав на контрасте прилив эмоций с радостью бросились выполнять новое распоряжение, лелея в глубине души мысль о том, что новый князь весел и может быть не так плох, а порядку при нём будет уж точно больше чем при городском совете. Тем более, что он не сам пришёл, а как бы по приглашению Годфри.

Святослав тихонько подозвал одного из своих знаменосцев и шёпотом сказал ему:

— Иди в город и проследи, чтобы все были заняты приготовлением к празднику и, чтобы у всех было хорошее настроение. Вина не жалеть и всего остального тоже. То, что сегодня произошло это подарок судьбы, который бывает один раз за всю вечность. Мне надо пойти попробовать поговорить с Годфри. Я чувствую он ещё жив. Я не хочу, чтобы он держал на меня зло. Но и от города не откажусь не при каких обстоятельствах.

Знаменосец аккуратно отсалютовал своему князю, так чтобы не привлекать особого внимания и повернулся, собираясь приступить к выполнению приказа. Но Святослав остановил его.

— Постой. Посмотри, на что в городе можно сменить это тряпьё. Уж слишком не презентабельно. Может здесь найдётся достойный оружейник, который сможет выковать подходящий для князя доспех. Да, и забери уже у всех, от греха, эти хреновины, которые огнём плюются. Не нужны они настоящему войну. Грех и срам это какой-то. Да и остальных переодень, во что ни будь нормальное.

— А с этим что делать? — спросил знаменосец указывая на амуницию и оружие древних.

— Да хоть бы и сжечь. Только смотри что бы никто не припрятал, иначе мало ли что кому может в голову прийти. Крамола какая, например. Не нужно оно нам. Всё сказал, иди.

Знаменосец отправился в город, а Святослав пошёл к Годфри. Гавриил всё это время аккуратно пробирался к вновь образовавшемуся порталу, но увидев приближающегося Святослава решил отойти в тень леса, чтобы беспрепятственно досмотреть ситуацию до конца, а потом уже подойти познакомится с закованным в портал Годфри.

— Годфри, дружище. — Начал Святослав, когда подошёл на достаточно близкое расстояние, что бы разговаривать шёпотом. — Честно говоря не ожидал увидеть тебя в таком состояние и должен сказать, я предупредил тебя насчёт рога.

— Где ты находишь этих сук!? — В бешенстве спросил Годфри.

— Извини, ты о ком сейчас?

— Конкретно сейчас я имею в виду ту, что представляется Деметрой, но у тебя там целый выводок таких.

— Ну если по правде, то это они меня находят. Этими делами в чертогах занимается тот парень проводник. Он их приводит откуда-то и избавляется от тех, которые перестают помнить своё назначение. Но к чёрту чертог. Ты сделал мне такой подарок. Ты даже сам не представляешь. Я твой должник, учитывая ситуацию.

— Что будет с городом?

— Ну с городом теперь будет всё хорошо. Он под моей опекой. Ему больше ничего не угрожает. В мире не было война более доблестного и славного чем я.

«Понятно. Ничего кроме тебя самого! Но, лучше пусть будет Святослав, который тем более признаёт, что должен. Чем кто ни будь ещё». — Подумал Годфри.

— У меня осталась в городе дочь…

— Не беспокойся, её ждёт лучшая судьба из всех возможных. Я возьму её в свой терем, сделаю любимой женой!

— Это очень… Да, спасибо друг! — Сказал Годфри, а сам подумал: «Этого мне ещё не хватало и ведь не объяснишь почему мне такой вариант не нравится».

— Ну вот и славно, не переживай не о чём. Я буду навещать тебя. А где дочь твоя и где в городе терем в котором ты жил?

— Пока я путешествовал в твой чертог произошло восстание и мою школу сожгли предатели. А дочь скрылась куда-то. Я не успел её найти.

— Ты успел разобраться с предателями? И, кстати, а что это за бездушные парни, которые так вовремя здесь оказались?

— Нет, не со всеми. Остался ещё один. Его зовут Флором. Он зачинщик всех беспорядков в городе. Я шёл по его следу, когда пришли эти бездушные, как ты выразился. Понятия не имею откуда они взялись.

— С предателем я разберусь будь покоен. Его ждёт достойная кара и дело твоё в городе не будет забыто. Я восстановлю твою школу. Но что теперь с тобой делать? Что за адский ритуал ты провёл и почему ещё жив внутри портала?

— Ритуал подсказала мне твоя стерва, о которой я говорил. Меня питает весь лес, а его запас практически не исчерпаем. Похоже я сам стал порталом. Я думаю ты должен меня будешь разрушить. То, что я чувствую — это невыносимо. Но это немного позже. Я хочу уйти спокойно, когда буду уверен, что все мои дела закончены.

— Да будет так.

Святослав собирался уходить, но Годфри остановил его.

— Постой, начерти магический круг вокруг портала. Мало ли кто ещё из него может выйти.

— Твоя правда.

Святослав провёл небольшой ритуал создавая магический круг и счастливый отправился в город на пир, посвящённый своему воцарению. А Годфри в бессильной злобе остался замурованным в портале. Он чувствовал, как сквозь него проделана прореха в реальности, разум его метался в безумие. Сроднившиеся с ним духи рвались из случайно образовавшейся темнице и не имея сил покинуть её терзали своего хозяина, который пригвождённый между мирами не мог дать им сдачи.

С уходом Святослава окончательно стемнело. Гавриил, слышавший подробно весь разговор, решился наконец подойти к магическому кругу и представится ещё одному человеку, ставшему жертвой его проблем.

— А это ты? Рыцарь света. — С иронией начал первым разговор Годфри.

— Похоже, что да.

— Пришёл вовремя. Как раз, когда уже не нужен. Чума на твою голову. Кого ты привёл в наш город? Какое древнее зло висело на твоём хвосте, что ты так не аккуратно притащил его сюда. Постой ка, а жив ли ты? Кто ты такой на самом деле, какому миру ты принадлежишь. Я вижу, что ты не человек и не дух. Кто ты?

— Если честно я сам не до конца это понимаю. Ты знаешь историю последней битвы у стен златоглавого Города?

— Слышал пару раз. Мир после этого изменился. Рухнула цивилизация…

— В той последней битве, те кто остался из рыцарей света, в том числе и я применили магию похожую на ту которую ты использовал сегодня. Мы объединили силы, для того чтобы создать таран способный пробить плоть реальности настолько глубоко, что нам станут доступны идеи вещей. И уничтожить одну из них. Я был этим тараном и уничтожил искусственный разум, саму идею его существования. И по всей видимости повредился сам. Я не понимаю до конца что и как произошло со мной. Но теперь моё существование размазано по полотну реальности. Меня выбрасывает то в одно то в другое место и время. А эти бездушные войны преследуют меня везде где я появляюсь.

— Ты хочешь сказать, что не можешь контролировать то место, в котором появишься?

— На этот вопрос как-то сложно ответить. Знаешь, как во сне, когда можешь что-то менять по своему желанию, а иногда попадаешь в события, которые от тебя совсем не зависят. Так же и здесь. В одних случаях я могу влиять на то где окажусь, а иногда меня выкидывает в места где я быть совсем не предполагал. Я почти полностью утратил свои прежние способности рыцаря света. Всё это время я пытаюсь вернуться назад, понять, что сделал неправильно, постараться исправить эту ошибку хотя бы в себе. Но не могу понять того где должен был поступить иначе. Я, честно говоря вообще не чувствую ничего, что могло бы привести меня к раскаянию, изменению сознания так необходимого для моего возвращения к свету.

— Ну здесь я тебе не помощник. Мне, как видишь, своих проблем по горло хватает. И должен тебе сказать самые большие из них появились как следствие твоих внутренних терзаний. Ты каждому встречному изливаешь душу? Ой я это сделал, то сделал… Миллиарды людей погибли после крушения цивилизации древних и это всё твоих рук дело! И теперь ты приводишь за собой древнее зло в наш город и говоришь: «ой я даже не чувствую раскаяния, какой ужас»… — Годфри ещё долго иронизировал и брызгал желчью обсасывая с разных сторон неуверенность Гавриила в своём состояние и силах.

— Да я собственно не искал у тебя сочувствия, просто рассказал тебе всё это, что бы ты понимал, что происходит.

— Лучше бы ты это сделал сразу как пришёл в город.

— Но тебя не было на месте. Ты ушёл из города именно в тот момент, когда должен был непременно быть в нём. Неужели ты не почувствовал приближающейся опасности?

— Почувствовал, но неправильно оценил её источник. Очень много слилось воедино в этой точке времени. Ну да ладно. — Годфри выплеснув эмоции немного остыл. — То, что сделано не исправить. Ты скажи зачем сейчас пришёл ко мне?

— Я шёл, чтобы отвратить опасность от города, но опоздал примерно на пол минуты, ты успел дунуть в рог уже на моих глазах.

Годфри тяжело и печально вздохнул.

— У них была моя дочь! Среди людей, приготовленных к казни стояла Дора. Я не мог медлить.

— Твоя дочь не могла быть здесь. Она спрятана с другими добрыми людьми в пещере. Это одна из причин по которой я опоздал — уводил их в безопасное место. Там они под защитой света и зло не сможет им навредить.

— Ты увёл её из города, куда? Пообещай мне как человек, от действий которого я пострадал, что не бросишь её и будешь оберегать. С кем она находится в той пещере и где эта пещера?

— Она с Лукой городским ремесленником его ещё зовут Кот. Ты должен его знать он честный человек. И с врачом по имени Михаил. Они друзья.

— Да, их я знаю. Ты выбрал хорошую компанию, но они совершенно не войны, они не смогут защитить её даже от диких кроликов.

— Я буду с ними сколько смогу. А за это время может что-то изменится.

— Помни ты обещал человеку, которому совершил зло. Оберегай Доротею! Но если Дора была с тобой, то кто же стоял у стены среди обречённых горожан? О, кажется я знаю чьи это происки…

— Хорошо, я обещаю тебе беречь её. Я сделаю всё на что способен! Но есть ещё один момент. Ты должен чувствовать, что, протрубив в рог ты разорвал завесу реальности и сейчас что-то очень страшное происходит в ближних к нам её слоях. Весь тонкий план трещит по швам.

— Я сейчас ничего не чувствую кроме агонии разума и терзающих меня духов оказавшихся запертыми вместе со мной.

— Тебе не позавидуешь…

— Я надеюсь, что Святослав разрушит портал и уничтожит меня вместе с ним, когда будет ясно что всё в городе наладилось и Дора в безопасности. Да и не отдавай её Святославу. Я не хочу, чтобы моя девочка была одной из жён этого человека. Не такую судьбу я ей готовил. Он представитель ещё той эпохи, когда иметь гарем считалось необходимым для повелителя. Так что город ждут интересные изменения. Но они сами виноваты в конце концов. Стоило на два дня уйти из города и что они устроили… Да и то что ты чувствуешь опасность — это очень даже может быть… вокруг Новгорода есть места в которых живёт зло могущее пробудится. Поэтому разобраться с этим теперь твоя задача. А я не хочу ничего кроме как забыться. Мучения замурованного разума становятся невыносимы.

— Всё я ухожу. Не волнуйся за дочь я буду её оберегать, и она не достанется Святославу.

— Иди уже отсюда, нету больше сил говорить с тобой. Убирайся и помни свои клятвы!

Гавриил спокойно ушёл в темноту, а к Годфри тихо опустился его товарищ Ночь с которым они долго говорили о вещах только им одним понятным.