Перелетная птица

Глава 8 Новое гнездо

Петербург встретил Александра промозглым густым туманом. Пароход, раздвигая плотные, почти весомые клубы холодной сырости шел по каналу от Кронштадта к причалу в устье Невы, периодически взрёвывая сиреной.

Хорошо быть в статусе почетного пассажира! Обедаешь за столом капитана, любой член экипажа, если не занят срочной работой, с готовностью отвечает на твои вопросы. Вот и сейчас Александру, вздумавшему поприсутствовать на мостике во время важной операции, не дали от ворот поворот, а указали на свободное место и велели не мешать. Он и не мешал. Сидел на откидном стуле, вглядывался в туман, совершенно не понимая, как в нём ориентируются моряки, и мурлыкал себе под нос:

А если есть в кисете горстка табаку

Значит всё не так уж худо на сегодняшний день

И седло на птеродактиля с предлинным крылом

Что взлетает, оставляя земле лишь тень.

Наконец, в тумане показались огни города, а потом пароход вошел в широкую реку и причалил к гранитной набережной. Метрах в двухстах впереди в тумане виднелся памятник человеку в старом военном мундире, с кортиком на боку.

— Здравствуйте, Иван Фёдорович! — шепотом поприветствовал Крузенштерна Александр — Рад вас приветствовать снова, пусть и в другой эпохе.

— Мистер Павич, таможенные формальность будут только утром, не ранее восьми часов по местному времени. — сообщил капитан — Но если у вас есть желание, мы можем вызвать таможенников посыльным.

— Не стоит. — отказался Александр — Что мне делать в ночном городе? Пойду, лягу спать. Мистер Робинсон, благодарю за доставленное удовольствие. Было необычайно интересно наблюдать за действиями профессионалов высшего класса. Признаюсь откровенно, я понял далеко не всё, но общее впечатление великолепно!

Капитан польщённо улыбнулся:

— Мне тем более приятно, что вы сами являетесь профессионалом в своей области. — заявил он, сунул в рот чубук трубки и гордо посмотрел на офицеров, присутствующих на мостике.

Александр пошел досыпать.

Приснился ему последний день перед отъездом.

Агата Адамсон с того момента, когда узнала что её Алекс уезжает в такую далёкую и чужую Россию, ни на шаг не отходила от него. Нет, она не докучала пустыми сожалениями, и даже вид сохраняла бодрый и оптимистичный: всё-таки хорошо её вышколили в детстве, да и умом женщина обладала незаурядным. Она только лишь уточнила:

— Алекс, Уэйк тебя ограбил?

— Формально я получил отступные, причём почти втрое больше, чем вложил личных средств. Ни один суд не признает это ограблением. Даже захватом не признает.

— Если не учитывать важности твоих изобретений. Но признайся, ведь, по сути, так оно и было?

— Ты права, Агата, — согласился он — по сути, это ограбление, причём циничное и наглое. Уэйку захотелось сделать сына владельцем преуспевающей компании.

— Насколько я знаю самого Хьюго Уэйка, а я его знаю прекрасно, всё-таки наши поместья расположены в одном графстве, довольно скоро он промотает твой бизнес, и ты сможешь вернуться в Англию.

— Позволь, Агата, Уэйк довольно богат, очевидно, у него есть солидные источники доходов, и он их до сих пор не растранжирил.

— Видишь ли, отец Хьюго передал управление практически всем имуществом какому-то королевскому фонду, и с тех пор они живут на ренту. Между тем, все его собственные деловые инициативы заканчивались плачевно. Не думаю, что его сын будет вести дела более успешно.

— Да… Похоже, я поставил не на ту лошадку.

— А был ли у тебя выход? К тому же, нет никакой гарантии, что другие не поступили бы с тобой так же. Скорее, наоборот: они не дали бы тебе и того, что дал Уэйк. Когда ты вернёшься в Англию?

— Тому препятствуют несколько причин. Во-первых, я обещал, и даже дал письменное обязательство не ступать на землю Британии и её колоний.

— Обязательство недействительно, поскольку тебя вынудили его дать.

— Прости за суровые слова, Агата, но я не англичанин и даже не американец. Для меня честь важнее формальностей. И если я дал слово, то буду его держаться, даже в ущерб себе.

— Ты не дворянин.

— И слава богу, что не дворянин.

— Да, ты очень не похож на мужчин моего круга. Но как мы можем встретиться?

— Разве что ты сама приедешь в Россию, когда я там устроюсь.

— Я бывала в России, мне понравилась эта страна и народ, хотя русские очень отличаются от нас. — сказала Агата — Но ты сказал во-первых, а что будет во-вторых?

— Во-вторых, я начинаю новое дело, даже несколько крайне важных и необычайно сложных дел, и у меня, скорее всего, в ближайшие годы не будет времени на дальние поездки.

— Наверное, ты там, как и здесь, найдёшь исполнителей, дашь им поручения, и они станут вести свои направления, не так ли?

— Именно так и будет. Но есть огромный объём работы, который я не могу поручить никому.

— Это всё, что я хотела узнать, мой милый. А теперь давай оставим все неприятности за дверями дома и просто побудем вместе. Ты мне споёшь?

— Непременно. Пойдём к роялю, я спою тебе балладу о бескрайнем просторе и тёплом уютном доме, который ожидает усталого путника по ту сторону скованной стужей степи.

Утром после завтрака Александр отправился в город: нужно устраиваться на новом месте. Таможенники, увидев письмо из лондонского посольства, завершили свои формальности во мгновение ока, и уже спустя несколько минут Александр вышел на причал, а Дживс руководил матросами, загружающими вещи в извозчичью пролётку.

— Это не Рио-де-Жанейро. — вздохнул Александр — Надо бы найти толкового инженера, дать ему задание сваять что-то вроде Рено двадцатых годов: простое, надёжное, дешевое, практичное. Да уж… А также грузовики, трактора, автобусы и луну с неба, ага.

Швейцар у двери «Англетера» вытянулся в струнку и почтительно распахнул дверь: солидным посетителям всегда рады. Портье бросился навстречу, тараторя на отличном английском:

— Мистер Павич! Как хорошо что вы, наконец, приехали! Заказанный по телеграфу номер ждёт вас!

Надо сказать, что Александр забронировал знаковый для себя пятый номер гостиницы: тот самый, где Сергей Есенин свёл счёты с жизнью.

Потом Александр отправился с визитами. Первым делом, конечно же, в Министерство торговли и промышленности. Нужный чиновник трудился на Адмиралтейской набережной, поэтому Александр направил свои стопы именно туда.

Швейцар, как бы не более важный, чем в «Англетере», сходу уточнил:

— Вам назначено?

— Нет, но меня уверили, что непременно буду принят.

— В таком случае, вам поможет Осторожко Капитон Капитонович, пожалуйте в эту дверь.

Капитон Капитонович оказался точной копией Акаккия Акакиевича Башмачникова, каким его описал Гоголь, и тем привлёк к себе симпатию со стороны Александра. Впрочем, человеком он оказался деловитым и знающим.

— Позвольте осведомиться, вы с прошением, или, быть может, вы с рекомендательными письмами — и слегка смутившись, добавил — Извините, а говорите ли вы по-русски?

— Да, говорю, и прибыл именно с письмами. — по-русски ответил Александр — Где я могу найти Горемыкина Исидора Андреевича?

— Весьма сожалею, но нынче он в отъезде по служебной надобности и вернётся не ранее следующей недели.

— В таком случае мне рекомендовали обратиться к Шварцшильду Карлу Антоновичу.

— Карл Антонович в данное время отсутствует, и будет только после полудня. Извините, доклады высокому руководству бывают не только регулярные, но и внезапные.

— Что же, ничего не поделаешь, придётся прийти позднее. Если Карл Антонович приедет раньше, сообщите ему о моём визите и передайте мою визитную карточку. Я прибуду к часу пополудни.

— Будьте благонадёжны, непременно передам.

Выйдя на улицу, Александр задумался, куда ему идти. Времени у него — хоть отбавляй.

— А не прогуляться ли по Невскому проспекту? — сам себя спросил Александр, и сам себе ответил — Отчего бы и нет?

И неторопливо двинулся в сторону Невского, через Александровский сад. Прекрасные виды, респектабельная публика, музыка военного оркестра, играющего где-то неподалёку. А совсем рядом с фонтаном, почти у памятника Пржевальскому, его окликнули по-английски:

— Мистер Павич, если не ошибаюсь?

— Да, это я. — приподнимая шляпу, ответил Александр — С кем имею честь?

Перед ним стоял смутно знакомый морской офицер, в ответ на приветствие взявший под козырек.

— Гавр, толпа апашей и вы с юным другом, пришедшие нам на помощь.

— Ах, да! Лейтенант Пущин! Как ваши дела, Арнольд Егорович? — по-русски спросил Александр.

— О! Вы знаете русский язык?

— Я ещё в Америке планировал перебраться в Россию, и ещё тогда начал изучать русский язык. Однако, поведайте, как дела у князя Чухланцева, а главное, всё ли благополучно у барона Классена?

— Мои дела идут превосходно, как видите, я уже старший лейтенант. Князь Чухланцев получил назначение на новейший корабль. Князь ещё не получил нового звания, зато вырос в должности. Что до барона Классена, то позвольте дорогой мистер Павич пожать вам руку.

Пущин от души стиснул ладонь Александра и пояснил:

— Признаюсь откровенно, я тогда обиделся, что вы влезли со своей помощью, но наш корабельный врач весьма одобрил ваши действия и заявил, что без этого вмешательства Классен истек бы кровью, несмотря на мою повязку. А наложенный вами жгут спас ему жизнь. Скажу больше: наш добрый доктор начал проводить с офицерами занятия по оказанию первой медицинской помощи.

— Чрезвычайно рад, что моя помощь пришлась кстати. — поклонился Александр.

— Как здоровье очаровательной графини Агаты?

— Когда уезжал, графиня была жива-здорова, как и её дочери.

— Мы читали в газетах описание этой эпической битвы и были изумлены, насколько репортёры сумели переврать произошедшее.

— О да! Графиня была вне себя от возмущения, хотела требовать публикации опровержения, но я её отговорил и посоветовал рассказывать чистую правду. Разумеется, никто ей не верит, и теперь весь Лондон считает нашу добрую знакомую необычайно скромной грозой преступного мира.

— Замечательный ход! — оценил Пущин — Скажу по секрету, эту историю мы очень любим рассказывать в компаниях, и каждый раз она пользуется большим успехом.

— И градус героизма возрастает с каждым разом, не так ли? Есть хороший анекдот по сему поводу. Желаете, расскажу?

— Да-да, очень интересно!

— Старый ковбой рассказывает внуку: «Еду я по прерии, а навстречу полсотни индейцев, все в перьях и с томагавками!» Внук: «Дедушка, а в прошлый раз индейцев было только пятеро!» Ковбой: «Ты был слишком мал, чтобы знать всю правду»!

— Ха-ха-ха! Непременно расскажу товарищам! Уверяю, мистер Павич, к вечеру этот анекдот будут рассказывать в Севастополе.

— Помилуйте, каким образом?

— Телеграфисты тоже любят смешные истории, к тому же у них есть возможность общаться с друзьями на большом расстоянии.

— Арнольд Егорович, — предложил Александр — Если вы не торопитесь, то может быть, зайдём в ресторан? Скажу по секрету, я ужасно голоден. А за столом мы и поговорим.

— Признаться, я собирался заняться совсем другими делами, ну да ладно, отложу их на потом. Не могу не уважить спасителя моего сослуживца и друга.

— Скажу откровенно, я удивлён вашим переездом в нашу страну. — сказал Пущин, когда они уселись за столом и сделали заказ — В газетах много пишут об успехах вашей компании «Айсберг».

— Так уж сложилось. Я решил заняться в России тем же, поскольку мир настолько велик, что одна Англия не в состоянии удовлетворить всеобщий спрос на нужные товары. Вы же понимаете, что для покупателя лучше, если тот же холодильник будет произведён рядом, а не доставлен из-за далёкого моря. Это как с кораблями для флота: их нужно уметь строить и ремонтировать самим. Кроме того, я собираюсь заняться своим новым увлечением, а именно авиацией.

— Авиация… Я присутствовал на публичных полётах авиаторов, и был бы не против научиться управлять аэропланом.

— Ну что же, возможно я сумею приблизить вашу мечту.

Они ещё поговорили, условились встретиться в скором будущем и разошлись: дела сами себя не сделают.

Карл Антонович Шварцшильд принял Александра немедленно, рекомендательное письмо прочёл со вниманием, подумал, а потом задал весьма неожиданный вопрос:

— Я уже знаю, что ваше расставание с компанией «Айсберг» произошло, некоторым образом, не совсем добровольно. В лондонском свете циркулируют различные слухи, это об источниках моих сведений. Я спрошу вас прямо, мистер Павич: не придётся ли министерству, кое я представляю, и правительству Российской империи, отбиваться от демаршей британского правительства? Поймите правильно: отношения России и Великобритании далеки от идеальных, а мы, к величайшему сожалению, сильно зависим от поставок с острова и дружественных ему стран.

— Понимаю вашу озабоченность, господин Шварцшильд, но этот вопрос я предусмотрел. По условиям нашего соглашения с сэром Уэйком, я не имею права ступить за землю Британии, а также её колоний. За это он не только оставляет меня в покое, но и способствует в получении необходимых лицензий на интересующие меня изобретения и покупку оборудования. Как известно, сэр Хьюго весьма влиятелен именно в данной сфере.

— Что же, мистер Павич, сказанное вами заставляет взглянуть на ситуацию совсем по-другому. Поясню: к нам уже обращались русские коммерсанты с просьбой устроить переговоры с компанией «Айсберг», касающихся покупки лицензий на холодильное оборудование.

Шварцшильд многозначительно замолк, а Александр выложил перед ним тоненькую папочку:

— Здесь перечень лицензий, принадлежащих лично мне. Я считаю, что мы можем поступить следующим образом: упомянутые вами коммерсанты вместо покупки лицензий заключают со мной концессионное соглашение, и мы стаем совладельцами новорожденной отрасти русской промышленности.

— Весьма многообещающий план, мистер Павич, весьма. Я нынче же оповещу заинтересованные лица и организации, и в самое ближайшее время устроим вашу встречу. У вас будут ещё какие-то вопросы или дополнения?

— Как будто, ничего. Все сколь-нибудь значительные детали мы с партнерами решим в рабочем порядке.

Выйдя на улицу, Александр отправился в представительство компании Руссо-Балт, и после придирчивого осмотра выбрал себе автомобиль «Руссо-Балт С-24/30», и, отдав семь тысяч восемьсот рублей, немедленно стал владельцем довольно привлекательной на вид машины. Механики тут же произвели все необходимые манипуляции: проверку масла, заправку бензина, причём Александр приказал положить в багажник две канистры с бензином и маленькую канистру с маслом. А потом он сел в свой автомобиль и поехал в другое агентство. Срочно требовалось найти секретаря, удовлетворяющего сложным параметрам: хорошее, желательно высшее, техническое образование, знание основных европейских языков, хотя бы минимальный опыт работы на производстве и готовность путешествовать вместе с работодателем. Озадаченные сотрудники агентства занялись своим прямым дело, а Александр двинулся дальше.

За всеми хлопотами наступил вечер, и уже в сумерках он подъехал к гостинице.

— У «Англетера» имеется гараж? — спросил он у швейцара.

— Так точно, мистер Павич, имеется.

В этот момент к ним подошел управляющий и перехватил нить разговора.

— Ваши служители доставят машину в гараж, или я должен это сделать лично?

— Не извольте беспокоиться, мистер Павич, всё будет устроено наилучшим образом. — горячо заверил управляющий — Просим лишь о своём выходе известить заблаговременно, чтобы наш человек доставил автомобиль к выходу. К слову сказать, наше заведение может предоставить вам шоффера, чтобы вы могли спокойно оставлять машину, заниматься своими делами и не беспокоиться о вождении.

— А это неплохая мысль. Мне нужно подписать договор?

— Помилуйте мистер Павич! Я сделаю необходимые распоряжения, и всё будет исполнено. Хочу лишь уточнить: если вы собираетесь совершать междугородние поездки, то рекомендую делать их на поезде, а автомобиль отправлять также по железной дороге.

— Благодарю за отличный совет! Россия весьма большая страна, а автомобили ещё крайне несовершенны.

В номере Александра ожидал камердинер.

— Разрешите доложить о выполнении ваших поручений, мистер Павич? — принимая кепку и очки, спросил Дживс.

— Слушаю вас, Дживс.

— Мне удалось снять достойную квартиру и договориться о подготовке её к заселению. Апартаменты находятся на набережной реки Фонтанка, неподалеку от дворца графа Шереметева.

— Отлично! Чем ещё порадуете?

— Осмотрел несколько моторных речных судов, и из них выбрал два. Как меня уверили, эти суда легко пройдут по Мариинской системе каналов в Волгу.

— Способны они принять груз?

— Так точно. Оба судна имеют достаточно вместительные трюмы, более того, они способны буксировать баржи. Я присмотрел и баржу. Осталось определиться, какое из судов приобретать, но, полагаю, что вы сделаете это лично.

— Нет, Дживс, выбирать я не стану, приобретайте оба судна, а комплектом ко второму подберите баржу или даже две, если эти калоши способны их утащить. Что-то ещё?

— Да, сэр. Поступило приглашение из Английского клуба.

— Вот как?

— Вас приглашают посетить клуб в любое удобное вам время.

— Странно. Я считал, что этот клуб предназначен для русских аристократов. А я не аристократ.

— В клубе имеется неафишируемое отделение, куда записывают только англичан вне зависимости от родовитости.

— Позвольте, угадаю, Дживс: любой англичанин просто в силу происхождения равен любому туземному аристократу или даже выше него.

— Совершенно верно, сэр. Мне сообщили, что считают вас настоящим англичанином по праву рождения и по заслугам.

Александр преодолел мальчишеский порыв послать на три известных буквы и Английский клуб, и его снобов-обитателей, а заодно проклятый остров с его королём, сэрами и пэрами. Но он даже не поморщился, потому что рядом с ним находился и чутко отслеживал все его реакции агент британской разведки. Кстати, совершенно неважно, штатный и платный этот агент или добровольный и на халяву — все они стучат старательно и дотошно. А потому Александр благодушно улыбнулся и сообщил своё решение:

— Очень интересно. Думаю, что мне следует посетить клуб, вот только разберусь со срочными делами, но не позднее, чем до конца текущего месяца.

Встреча с представителями русских торгово-промышленных кругов, заинтересованных в производстве нового вида техники, состоялась в здании Министерства торговли и промышленности на Адмиралтейской набережной, в просторном зале для совещаний. Кроме Александра присутствовало пятнадцать человек: по одному представителю от Волжско-Камского и Русско-Азиатского банков, и по одному представителю от различных промышленных и торговых обществ. Председательствовал на заседании сам Карл Антонович Шварцшильд, он и выступил первым:

— Господа, всем вам вручены список патентов мистера Павича, а также его предложения по организации производства всех видов холодильной техники в России. Со своей стороны, должен сообщить, что сии предложения являются весьма взвешенными, реалистичными и необыкновенно выгодными для нас. Замечу, что обычно заявки иностранных дельцов выдержаны, простите за резкие слова, в более агрессивном тоне. В предложениях мистера Павича, кроме всего прочего, я вижу возможность гораздо более быстрого чем обычно, выхода на самоокупаемость и получения прибыли. Думаю, что разумно первое слово предоставить именно нашему гостю, тем более, что именно он является инициатором встречи. Прошу вас, мистер Павич.

Александр встал, обвел взглядом присутствующих и заговорил:

— Господа, я не стану повторять своих предложений, вы их, я убеждён, изучили самым внимательным образом. Позволю себе обрисовать, что следует из моего проекта. Первое. Строительство собственных заводов по производству весьма востребованной на рынке холодильной техники даст товар с гораздо более низкой себестоимостью, а значит, увеличит доходность. Собственно, только благодаря этому обстоятельству мы имеем возможность снизить цену по сравнению с европейской, и, как следствие, в силу значительного увеличения спроса, нарастить объёмы продаж. Господа, перед нами не только российский рынок. Мы имеем возможность занять рынки Персии, Турции, Балкан и Скандинавского полуострова. Не забудем о необъятных рынках Японии, Кореи и Китая. Слушатели молчали, и в их глазах Александр заметил разгорающийся интерес.

— Второе. Строительство заводов по выделке электромоторов и компрессоров снимет с нас ярмо зависимости от производителей этих весьма сложных агрегатов из Европы. Скажу больше: строительство заводов по выделке медной и стальной проволоки, труб и листового оцинкованного проката, вместе с освобождением от зависимости снизит цену конечной продукции, и как следствие, откроет для нас новые рынки. Но напомню: строительство этих заводов пойдёт во вторую очередь, за счёт доходов от реализации первой части плана.

Третье: строительство инструментальных и станкостроительных заводов по той же схеме что я озвучил до этого, ещё более снизит цену наших холодильников и откроет для нас воистину беспредельный рынок — саму Россию. Вообразите объём продаж, когда холодильники начнут покупать русские мужики. Впрочем, до этого, кажущегося фантастическим достижения, должен пройти не один десяток лет.

И, наконец, четвёртое: развитие собственных высокотехнологичных производств в России даст нам огромную экономию в других отраслях. В отраслях, которыми вы занимаетесь сейчас. Инструментальная сталь, пружинная сталь, оцинкованная листовая сталь, стальные тросы, а в некоторой перспективе сталь, покрытая новейшим материалом — пластиком. Это то, что лежит на поверхности, господа, а в процессе реализации плана, мы увидим и новые выгоды.

Напоследок отмечу, что совместная работа создаст для нас новые направления развития промышленности и торговли, и, как следствие — новые источники доходов, причём многократно превышающие нынешние возможности.

Александр сел и стал слушать, что говорят участники совещания. Было много сомнений, но эти сомнения тут же разбивались другими участниками. Атмосфера установилась деловая и, если можно так сказать, решительная.

— Мистер Павич, а не боитесь, что ваши бывшие коллеги из «Айсберга» пойдут по предложенному вами пути? — тихонько спросил Шварцшильд.

— Вряд ли, Карл Антонович. Поверите ли, они просто не стали меня слушать.

— Отчего не поверить? Поверю. Но видит бог, раньше я считал англичан значительно умнее.