Perpetuum mobile

6. ПРОВИНЦИЯ СУОР

Лора ничего не видела, потому что глаза ее были завязаны. Не могла позвать на помощь, потому что рот заткнут чем-то вроде тугой уздечки. И она ничего не слышала. Чувствовала, что лежит ничком на чем-то мягком, но не могла встать. Что же она могла?

«Я могу дышать. Я могу думать…»

Этим Лора и занималась с момента, как к ней вернулось сознание. Дышала и думала. Временами ее охватывало странное ощущение кратковременного (или не очень) падения. Иногда, наоборот, что-то вроде мягкого подъема. Обмануться невозможно – она в самолете! Пересекающем довольно мощный воздушный фронт. Для такого вывода у Лоры были все основания. Сама, не будучи летчицей, налетала достаточно. В университетской парашютной команде была номером седьмым. Хотя товарищи и подруги не упускали случая пошутить. При своем девчачьем телосложении Лора вынуждена была надевать утяжеляющий пояс – хорошую добавку к ее сорока четырем кило. «А то Лорочку унесет в провинцию Суор!»

Остроумцы. Вспомнила, как один такой юморист, не вынеся болтанки, заблевал весь салон. А остальные сильно заторопились прыгать. Всю группу тогда разметало по округе. Только Лора и Даниэль приземлились у точки. Именно в тот ветреный день она обратила на него внимание… Молодой, симпатичный парень, два года, как окончил Университет, и остался работать при нем же, в группе технической поддержки Банка Магистрата. А с любимым видом спорта не порвал и оставался в команде. То, что он на нее ни разу даже не глянул, ее не смутило. Ничего, красавчик, погоди. Придет день…

…Постепенно к ней возвращалось ощущение собственного тела. Заныло плечо, мурашки забегали по ногам. Попробовала подвигать руками. Плохо, но получилось. Вслед за этим ее осторожно подняли, усадили. Вынули изо рта кляп. Лора, отплевываясь, прохрипела ругательство. Ей вытерли лицо салфеткой. По-прежнему ничего не видела и не слышала. Но руки уже повиновались ей, и Лора коснулась головы.

– Пожалуйста, не трогайте повязку, – услышала она странно переливчатый, какой-то неживой голос. Одновременно ее пальцы нащупали тонкий провод. Тьфу ты! Ушные микрофоны, искажающие звук. Человек, говорящий с ней, не хочет, чтобы она запомнила его внешность и голос. Выходит, ее не собираются убивать, иначе к чему такие предосторожности?

– Хочу в туалет, – заявила Лора. Свой голос она слышала довольно отчетливо и обрадовалась, что нет в нем ни дрожи, ни плаксивых интонаций.

Ее отвели в вожделенное место, помогли сориентироваться. Хорошо, что Лора была ослеплена повязкой, иначе было бы стыдно делать свои дела прилюдно – дверь осторожные похитители за ней не закрыли.

Так же под руки отвели на прежнее место, усадили. Мурашки теперь лихо сновали по всему телу, к Лоре возвращались силы. Она глубоко вздохнула.

– Излагайте вашу повесть, – она старалась говорить кратко и грубо. Ясно, что ее почему-то боятся.

– Вы все понимаете… – забулькало в ушах.

– Не хочет напрягаться. Экономит силы, – вмешался еще кто-то.

– Толкованье моих понятий оставьте мне. А ваши понятия прогавкайте вслух, пожалуйста! – Лора восхитилась собой. Здорово она их.

– Она нас видит… Я имею в виду… – второй что-то блеял первому.

Лора нащупала на затылке застежку и сняла повязку, сразу зажмурившись от света. Вытащила из ушей дурацкие микрофончики и швырнула на пол.

– Ну?! – спросила, часто моргая, чтобы снять резь в глазах.

Оба были молоды, спортивно сложены. Первый кивнул второму:

– Принеси кофе.

Второй послушно вышел. Лора улучила момент, огляделась. Конечно, они в самолете. В отдельном салоне для особо важных персон. То, что она – особо важная персона, почему-то не слишком утешало.

– От себя и своих товарищей приношу глубочайшие извинения…

Как приятно слышать. Хотя, во имя Марии-девы недотраханной, все равно ни черта не понятно.

– У меня до сих пор провал в памяти, – осторожно заметила Лора, – Как-то не упомню вашего визита.

Увидела, что ее собеседника это расстроило.

– Я накажу дурака! Поверьте, я… Простите, ради Бога! Надеюсь, вам это не повредило.

– Похоже, нет.

– Конечно же, нет! Когда силы к вам вернутся, вы легко восстановите картину.

Лора согласно кивнула, недоумевая про себя. О чем он толкует?!

А тот суетливо оглянулся.

– Где ж там кофе?

– Здесь, – глухо отозвался второй, появляясь в дверях с подносом.

Вошел, низко наклонив голову. У Лоры екнуло сердце. Это был другой человек. Не тот, что уходил.

– Наконец-то, что ты так дол…

Он замолчал, подавившись словами. Со слабым вздохом осел, растянулся на полу. Изо рта вытекла тонкая струйка крови. Второй обернулся к Лоре. Длинный узкий стилет со щелчком втянулся внутрь его рукава.

Лора онемела. Не в силах ни закричать, ни сдвинуться с места, смотрела на убийцу. А тот чуть усмехнулся ее ужасу и вышел вон. В одиночестве Лора оставалась не больше пары секунд. Появились другие люди, такие же груболицые и спокойные. Выволокли наружу труп. И втолкнули в салон взъерошенную и жалкую Нойс.

– Я ничего не помню!

– Вы с бабушкой вернулись домой. Ты сказала: бой выигран.

– Не говорила…

– Физиономия у тебя аж светилась от удовольствия.

– Заткнись.

– …

– Ну, чего молчишь, как рыба?! Дальше давай!

– Я заткнулась.

– Нойс, потом напомнишь мне, чтоб я тебя убила. За занудство, – Лора заметила, что ей становится не так страшно, когда она злится на Нойс.

– Мы втроем поужинали и разошлись баиньки. В коридоре я наткнулась на…незваных гостей. Они спросили тебя, я показала твою спальню. Ты еще не раздевалась, стояла спиной к дверям, но увидела всю компанию в зеркале. Схватила со столика одолженный у бабульки игломет, обернулась…

– Ну?

– Что «ну»? Теперь на себе знаешь, как это действует. Пока ты пируэт ненужный делала, оружие у тебя отобрали и применили против тебя же. Вот она – справедливость. Естественный отбор уничтожает идиотов.

– Конечно. А ты – умненькая. Взяла и сдала меня.

– Я поняла, что они настроены по-деловому и налаживала контакт. Зато теперь я вместе с тобой. Хотя я им не нужна.

– Нойс! А зачем им нужна я?!

Нойс пожала плечами.

– Не знаю.

У Лоры возникло мимолетное впечатление, что в этот раз Нойс солгала. Но тут же возникла другая мысль. «Как они проникли в дом?!»

Остолбенело уставилась на Нойс.

– Как…

– Через крышу. С чердака в гости к нам, на второй этаж.

– Что?..

Нойс вздохнула.

– Хорошее растение олдж. Твой дедушка гений. В результате в дом всего три дороги. Через ворота, которые вы то и дело забываете блокировать; под землей – нужен проходчик, «крот»; и по воздуху. Заплечный баллон с гелием позволяет делать гигантские прыжки. И ваша изгородь – не проблема.

Лора сказала, (слова давались с трудом):

– Пока нас не было, ты сидела в кабинете Стаса. Экраны были включены.

– Да, – согласилась Нойс, – Я татей вражеских всех наблюла. И что же? Единственное оружие в доме – игломет-парализатор, вы забрали с собой. А я тебе не герой, голыми ручками сражаться. Чтобы так победить пять человек, их надо убивать насмерть по одному. Я не готова.

– Могла бы предупредить! Что враги в доме! – прошипела Лора.

– Не хотела расстраивать. Да и враги ли? Что мы спорим, не разобравшись в ситуации? Пока мне ясно лишь одно: какие-то странные люди воруют нас с тобой друг у друга. Пока они так развлекаются, мы в относительной безопасности, вроде как ценный товар.

Вошел один из новых похитителей, поставил на столик судок и термос.

– Кушайте, девушки, – и был таков.

Лора пересела на другой конец дивана, поближе к еде. Ноги держала так, чтобы не наступать на кровавое пятно на полу. Приподняла крышку. Тушеное мясо с овощами. Пара пластмассовых ложек. Взяла одну, чувствуя, как рот наполняется слюной.

– Думала: кусок в горло не полезет.

Нойс не ответила, вяло ковыряла кушанье и не воспротивилась, когда Лора отобрала себе долю побольше. Хороший аппетит – признак того, что организм отходит от наркотика. Между тем в иллюминаторах просветлело, и стало понятно, что самолет идет на посадку.

– Ты неправильно кушаешь, – вдруг сказала Нойс.

– Чего? Хорошим манерам учить вздумала? Меня? Ты?!

– Начинаешь с овощей, а мясо оставляешь напоследок.

– И?

– Сейчас выяснится, что мы – не те, кто им нужен, и нас убьют. А ты мясо не съела.

Если у Нойс и было чувство юмора, то исключительно черное. Так Лора ей и сказала. Добавила, вспомнив старый фильм:

– Чисто – Хозяйка Острова! Что ни шуточка, так волосы дыбом и мороз по коже.

Нойс пожала плечами. А Лора подумала, что для веселья и впрямь поводов мало, но что же тогда делать? Плакать от страха? Никто тебя не защитит, не придет на помощь. Почему все так криво склеилось? Дурацкое невезение, ряд нелепых случайностей? Или ее, в самом деле, с кем-то путают? Хорошо бы отгадать: с кем? Тогда, может быть, получится сыграть чужую роль. Лора решила: чем спокойней и независимей станет держаться, тем больше у нее шансов.

Они уже находились на земле, в иллюминатор Лора увидела закрытый автомобиль. Кто-то встречает? Предположение оказалось ошибочным – через полчаса самолет вновь начал разбег. Это была рутинная посадка для дозаправки, решила Лора. Идиотская пьеса играется дальше, каким будет финал – неизвестно. От дурных предчувствий сжималось сердце.

– Нойс?

– Что?

– Ну, слопала я все. Думаешь, стало легче?

Новую посадку сделали через семь часов. За это время их успели покормить еще раз, в обращении были скупо вежливы.

– Где мы, как думаешь? – спросила Лора.

– Прошлый раз был Адонис.

– С чего ты решила?

– По времени подходит, да и бывала я там.

У Лоры захватило дух. Если так, то… Разве что их возили целый день по кругу, что маловероятно. Зачем?

– Тогда мы – на другом краю Мира. Не так?

Нойс кивнула. Восточное побережье отстоит от цивилизованного западного на двенадцать тысяч километров по 30-й параллели (широта Вагнока – столицы Острова). По экватору эта неимоверная дистанция возрастает до двадцати тысяч. Пешком топать – годика два. Это если по сторонам не оглядываться. И если не сгинешь в пути.

По преданию, из этой дали явилась на Остров полуграмотная девчонка. Никто помыслить не мог, что дитя природы станет той, кем стала. Что придет к власти с оружием в руках и станет править, советуясь только со всевышним. Что в последующие годы принадлежность к Империи Хозяйки будет составлять предмет гордости за участие в предприятии хоть и зловещем, но вызывающем восхищение и ужас остального Мира.

Лора встряхнула головой. Черт с ним, с мертвым прошлым. Старушка давно сдохла, и завета новым поколениям не оставила. Например, как ей, Лоре самой в ближайшее время не отбросить копытца.

Их молча пригласили к выходу, Лора поразилась тому, как быстро стала понимать желания похитителей. Спустившись вместе с Нойс по трапу, обнаружила, что их ведут к тому самому представительскому авто, которым она несколько часов назад любовалась. Подумать только! Машину погрузили и везли вместе с ними только затем, чтобы после шикарно прокатить!

Огляделась. За время перелета она запуталась в часовых поясах, солнце стояло в небе заметно ниже ожидаемого – что-то около пяти вечера. Очень тепло, но сухости в воздухе не ощущалось. Напротив, была в нем мягкость, выдающая близость океана. Деревья по краям взлетной полосы стояли темно-зеленые, усыпанные крупными белыми цветами. Неподалеку ошивались трое военных в мешковатой, цвета жухлой крапивы форме Эгваль. И то правда, какой розарий без бурьянов?

Ее вежливо подпихнули в спину, садись мол. Лора не кочевряжилась, но и достоинства не теряла. А Нойс продемонстрировала такую безропотность, что стало противно. Затем, кроме шофера, в авто влезли еще двое – стеречь, наверное, чтоб не упорхнули. При этом в салоне даже остались свободные места. Потихоньку, постепенно набирая скорость, тронулись в путь…

Нойс откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза. Идиотка. Лора же, вместо того, чтобы дрыхнуть, упорно глазела по сторонам. Наблюдательность и еще раз наблюдательность. Все в жизни может нежданно пригодиться. Она старалась запомнить каждый поворот дороги.

Дерево причудливой формы на краю откоса… Выкрашенная в желтый цвет деревянная будка… Быстро смеркалось, и шофер включил ближний свет. В свете фар Лора увидела восседавший на невысокой каменной тумбе скелет. Пока проезжали мимо, он весело скалился ей в белозубой ухмылке. Лора закрыла глаза и твердо решила спать.

И сон пришел, сумбурный, неглубокий. Иногда, как вспышка, приходило понимание происходящего, но в краткие моменты пробуждения все исчезало, оставляя смутную, тлеющую в груди тревогу. Однажды послышался гул водного потока и дробный звук, словно от езды по деревянному настилу. Лора не могла определить – снится ей это или происходит наяву.

А затем вдали возникли огни города. Но вряд ли это был город – Лора не знала таких, чьи дома разбросаны по склонам холмов; города, прорезанного лощинами, чьи края соединяют канатные дороги; города, похожего в ночи на странный цветок. Города, не отмеченного на карте. Города, которого нет.

Дома с окнами без стекол, потому что в здешнем климате нет нужды удерживать в помещении тепло. Строения частью деревянные, частью каменные, с открытыми террасами. Многие террасы освещены, там взрослые и дети, оторвавшись от вечерней трапезы, махали вслед проезжавшему авто. Лора обратила внимание на торчащие над крышами мачты антенн – здесь живут не дикари.

Извилистая улица вывела к такому же, воздушной архитектуры, строению; более обширному и ярче освещенному, чем остальные. На лужайке перед домом разбиты клумбы, поодаль зеркально блестит, отражая свет из окон, искусственное озерцо. На темном небе уже высыпали звезды, в воздухе стоял странный и незнакомый цветочный аромат.

Лору и Нойс провели по песочной дорожке мимо этого великолепия, по широким, низким деревянным ступеням на крытую коврами террасу. Группа нарядно и разноцветно одетых людей, явно облеченных властью, это читалось на холеных, лучащихся уверенностью лицах, со сдержанным любопытством взирала на них. Мол, что за экземпляры? Так подумалось Лоре.

А начальник синклита, (несомненно – это был он), простецки щеголял в спортивном костюме – мягкие брюки и пижама. Длинные тонкие ноги, обутые в модные кроссовки, уверенно попирали дорогущий ковер. И внешности этот человек был самой примечательной. Очень худой, с аскетично впалыми щеками, гривасто-черноволосый, бородатый. Приветливо поднял руку, улыбнулся.

– Что за девушки такие? Добро пожаловать. Добро, – бархатистый, чуть шершавый голос показался Лоре довольно приятным. А внешность человека – очень и очень знакомой.

Да! Она его знала. Не лично, конечно. Все его знали. В основной массе – тоже заочно и к большему не стремились. Так безопаснее.

Лора подошла к нему.

– У вашего архитектора хороший вкус. Правда. Я – Лора Парк, а это моя подруга, Нойс Винер. Жизнь плохо с ней обошлась, от этого она немного странная. Не обращайте внимания. И простите за то, что аж сплю на ходу. Честно – устала.

Он рассмеялся, сделал знак.

– Проводите красавиц отдыхать. Мы поговорим завтра.

Перед тем, как их с Нойс увели, он взял на мгновение руку Лоры в свою… и поцеловал. Черт возьми! По всему телу словно прошла теплая волна. Мастер ухаживать. Не одну, наверное, совратил. Впрочем, с его-то положением, на обработку какой-нибудь дурочки времени уходит немного. Интересно, такой человек женат или нет?

Альво Забан – Король орхи провинции Суор.

Лора проснулась поздно и долго потягивалась на низком, жестковатом ложе. Подушки не было, Одеяла, естественно, тоже. В жарком климате они ни к чему. Свет в комнату проникал сквозь затянутое прозрачной кисеей широкое окно. «Кондиционер поставить – здешнего владетеля жаба душит?» От вредных мыслей отвлек шорох циновки, заменяющей дверь. Вошла девушка, из местных, кто еще может гордо ходить в отрепьях и с начисто выбритой головой?!

– Выспалась? – спросила незнакомка, – Вставай, начальство зовет нас пред светлые очи.

«Нас?»

Возмущение фамильярным обращением уступило место изумлению: Лора узнала Нойс.

– Я принесла твою одежду, – Нойс бросила на кровать сверток. Такое же тряпье, как на ней.

А Лора все не могла оторвать от нее глаз.

– Безобразно? – спросила Нойс.

Лора постепенно привыкала к ее новому облику.

– Нет… Необычно. Зачем? Переоделась, понимаю, а…

– Лучше быть незаметной. Так я почти не отличаюсь от местных.

Лора примеряла обновку.

– Ерунда какая. Штаны дурацкие! С кучей тесемок.

– Подгонка по фигуре. Теперь рубашку. Принцип тот же. Подтяни здесь… Теперь – повернулась. Прошлась.

– Не командуй! – рявкнула Лора, – Умная больно. Стричься не подумаю, не надейся.

Чтобы сандалии держались на ногах, надо было обмотать длинные ремешки вокруг лодыжек. Придурочная мода! Пришлось осторожно подсмотреть, как эту идиотскую обувку носит Нойс. В новой одежде и обуви Лора ощутила себя легко и удобно, но признавать это вслух не собиралась.

– И цвет дурацкий!

Одежда Нойс – слабого сиреневого оттенка, а ее – лимонно-желтого.

– Знак ранга. Ты выше всех, кроме самого.

– А ты?

– Ступенью ниже. Из уважения к тебе. А не то пошла бы кому подстилкой – нравы здесь простые. Незамужняя, бездомная. Короче, морально опустившаяся личность. Раб.

– Перестань, – сконфуженно пробормотала Лора, – Я никогда о тебе плохо не думала.

Вышли на террасу, на низком столике их дожидался обильный завтрак. Стульев не было и Лора про себя чертыхнулась. Нойс спокойно уселась на пятки и принялась за еду. Ах, вот, значит мы какие! Лора плавным движением села, скрестив ноги в позе лотоса. На тебе, обзавидуйся, бродяжка… Ощутила мимолетный укол совести: нельзя так называть Нойс, даже в мыслях. А, ладно. Покосилась на Нойс.

Та, как бы невзначай, без усилий повторила ее позу.

«Обезьянка». Лора ожесточенно обгрызала куриную ножку. Потянулась к высокому бокалу с красной жидкостью. Вино? Нет, но все равно, вкусно… Досада ее прошла.

Перевела дух, огляделась. Внизу, на лужайке резвилась стайка детей. Взгляд Лоры скользнул выше. Город на семи холмах…

– На тридцати, – вдруг сказала Нойс, – Город на тридцати холмах.

Лора поперхнулась и Нойс участливо хлопнула ее по спине.

– Тебе сразу должен был прийти на ум газетный штамп. Угадала?

– Угадала, – буркнула Лора, – Холмов двадцать девять, к твоему сведению, если ты тоже газеты читаешь.

– Семерка – хорошее число, подходит к этой красоте, – примирительно сказала Нойс.

От дальнего холма по паутинке троса полз воздушный вагончик. Кто-то направлялся сюда. А ребятня на лужайке с визгом окружила кого-то; по бороде и зеленой пижаме Лора опознала Альво Забана. Встала, чтобы он увидел ее.

Альво легко взбежал по ступеням. Спросил весело:

– Как отдыхалось?

– Всю ночь кошмар снился, как меня из Университета выгоняют. За прогулы.

– Я этого не допущу, – пообещал Альво, – Как вам моя девочка? – показал на одну из девчушек во дворе, – Ей скоро десять. Умнейшее создание.

– Пусть лучше растет доброй, чем умной, – сказала Нойс.

Альво сделал вид, будто только что заметил ее.

– Добро и зло – не те понятия, какие нам нужны.

– А что взамен?

– Должное и не должное. Недолжное добро много хуже должного зла.

– Должное зло, – повторила Нойс, – Вроде ращения и продажи орхи, на котором держится ваша Утопия.

Улыбка сползла с лица Альво. Лора впилась взглядом в Нойс: «заткнись же, ради Бога!» Нойс взяла с блюдца печенье, лениво обкусала краешек… Альво, наконец, ответил:

– Строить собственное благополучие на лжи, лени, пороках других людей… Неблаговидное занятие. Согласен. Но посмотрите по-другому. Сколько моих подданных употребляет орху? Отвечу: ни один. Разумные, честные, трудолюбивые люди. Они будут жить и давать начало новой жизни, новому труду, новым, достойным человека свершениям… А те, другие – уйдут, освободив им место. Пусть потенциальный маньяк и убийца переживает свои деяния не наяву, а в грезах, не отличимых от яви. Пусть несчастный, обездоленный или наоборот, пресыщенный непомерным, не по праву доставшимся богатством – найдет последнее утешение… в золотом, навеянном орхой сне.

– «Честь безумцу, который…» – пробормотала Нойс.

«Когда же она замолчит!?»

– Благодарю за комплимент, – усмехнулся Альво, – Вижу, вы меня слегка поняли.

– Мне знакома эта философия.

– Вы ее не разделяете?

– У меня есть собственное мнение, но я с ним не согласна.

Альво расхохотался, обнажив ровные, белые зубы. Лора улучила момент, и, поймав взгляд Альво, коснулась пальцем виска, едва заметно поведя глазами в сторону Нойс. Он понял ее и так же незаметно подмигнул.

– Чтобы ваша прелестная дочка росла в довольстве, ухоженной, потом выучилась… какой-нибудь полезной профессии… Погодите-ка, при нынешних ценах на сырец и готовый экстракт…

Губы Нойс беззвучно шевельнулись, и она продолжила:

– Миллион доз надо продать, чтобы получить капитал на достойную жизнь вашей дочери. Вы знаете, что привыкание наступает где-то на второй, третий раз и человека уже ничто не спасет. Четыреста тысяч жизней – цена счастья одной вашей девочки. Каково население Утопии?

Альво сухо заметил:

– Вам бы политикой заняться, вы – умелый демагог.

Солнечный зайчик упал ему под ноги и погас. Лора подняла голову. Воздушный вагончик приближался, сигналили оттуда.

– Извините, – Альво резво сбежал вниз, прыгая через ступени.

Из вагона выпал трос, на землю соскользнул человек и бегом направился к Альво. Отмахнулся от окружившей его ребятни.

Лора услышала (понимать мешал сильный местный акцент гонца):

– Йелгк отступил…

– Не ори, я не глухой, – оборвал его Альво и они вдруг замолчали, перейдя на жестикуляцию, словно немые.

Солнце в утреннем небе, казалось, потемнело, на окружающий пейзаж легла мрачная, тяжелая тень. Лора моргнула, наваждение исчезло. Но тревога осталась. Нойс сидела рядом, опустив голову.

– Подвинься ближе, – прошептала Лора, – Чтобы я могла тебя задушить. Ты губишь нас своей трепотней. Какого… ты читаешь мораль наркокоролю всего Мира?! Я из кожи вон лезу, любезничаю, а ты…

– Не позволяю ему задать вопрос, на который ты не ответишь. Тогда все – ты ему не нужна.

– Не глупи – я наладила отношения. Он даже обещал, что мне сойдут с рук прогулы в Университете. Поэтому, прошу, не ставь мне подножек! И нас проводят с почетом.

– Когда студент не приходит на занятия оттого, что умер – это прогул?

– Нет, конечно…

– Вот. У тебя прогулов не будет.

– Замолчи, – сказала Лора, – Я по-хорошему попросила тебя: замолчи…

– Не замолчу. А придушить – у тебя сил не хватит. Раньше надо было, когда я в прострации валялась.

– И ты поправилась, и мне с тобой одно горе.

Нойс вздрогнула. Сказала:

– Давай расстанемся. Я попытаюсь смыться, шансов мало, но все же. А ты продолжай обольщать благодетеля… рода человеческого. Ловкачка, выкрутишься.

Внизу гонец и Альво вновь говорили по-человечески. Опять Лора услышала это слово: «Йелгк». Внезапно поняла. Йерк… Геройский команданте, обещавший освободить провинцию Суор (от кого бы это?) похоже, просрал очередную битву и с остатками разношерстой рати бежит от правительственных войск. Альво лишился ценного союзника. Опять Лора ощутила гнетущее чувство беды. Повернулась к Нойс.

– Знаешь, если подыхать, то мне утешительно будет, когда сдохнешь вместе со мной.

– Понятно. И дальше вместе, – сказала Нойс и торжественно подала ей руку.

Заскрипели ступени, Альво Забан поднимался к ним с задумчивой медлительностью. Куда подевалась его прыть?

Нойс встрепенулась, хотела что-то сказать, но он даже не взглянул на нее, обратившись к Лоре.

– Вы тонко чувствуете. Видите то, что укрыто от глаз людских. Скажите: кто мой враг? Кто притаился, ожидая? Я устал, я не успеваю… Сегодня человек лижет мне задницу, а завтра я приказываю его убрать, не будучи уверен, что приказ выполнят. Я… пригласил вас со всеми предосторожностями, доверился надежнейшим людям, но… даже среди них нашлись изменники… вы видели… Вам было неприятно, извините меня. И все, кого могу сразить – мелочь… Мелочь! Кто таится за ними? Кто? Кто мой главный враг здесь?

– Команданте Йерк, – сказала Лора.