Perpetuum mobile

17. КОНЕЦ СВЕТА (2)

Лучшее лекарство от эмоционального шока – не думать о себе, а сосредоточится на чужой проблеме.

Например, что забыли Гед и Тенар в Мертвом городе? Кой дьявол их туда занес? Любопытничали, как и несколько их товарищей на других летающих «санках». Открыть с орбиты в выжженной пустыне в глубине материка останки современного даже по стандартам Новтеры поселения – это что-то. Как пройти мимо, не поглядев вблизи? Чтобы не заморачиваться с защитными костюмами и специальным оборудованием, поступили просто. Уговорили командование «лайнера» зависнуть ночной порою над облюбованным районом. Обследование начали с ночи, отряды несколько раз менялись. Беглый осмотр и съемка – на большее разрешения им не дали. Когда настал день, лайнер начал перемещаться вслед за солнцем, чтобы его гигантская тень покрывала тот же облюбованный район. В общем, вместо защиты от зловредного местного климата, новтеране на время поменяли его на более прохладный…

Так перевел Ферда рассказ нашей парочки. Парни выслушали, качая головами. На «пьяный сон», в который погрузили их устройства, спрятанные в поясах Геда и Тенар, никто не сердился. Спасибо, что нет похмелья с такой гулянки.

Настало время решать, как быть дальше. Я разогнал парней по постам, чтоб не ошивались без дела. Остались только дети и я с Фердой в качестве толмача.

– Вас должны разыскивать.

Гед отрицательно мотнул головой. Я понял его так, что контрольный срок еще не вышел. А что потерян контакт, так это случается, временами. Услыхав слово «радио», он усмехнулся. Связь новтеран основана на другом принципе и электромагнитные волны здесь ни при чем.

Я не стал вдаваться в технические детали.

– Как отреагирует на нас ваше командование?

Ответ был, что никак. Им по фигу. За одним исключением.

– Марсии не понравится, что Нат – новтеранин. Она – ортодокс. – заявил Гед. – Надо родиться в Федерации Новтеры от родителей – граждан федерации. А он… – кивок на меня, – вылез как черт из табакерки.

Разговор плавно перешел на мою личность, что мне не очень понравилось. Но деваться некуда. В нескольких словах я рассказал историю своего «рождения». Осознал себя, будучи взрослым парнем, а что было со мной раньше – бог весть.

Гед разволновался. Сказал что-то Тенар, они заспорили. Потом Тенар сказала:

– Это похоже на «Великую жертву»… после Ренессанса.

Полная или почти полная потеря автобиографической памяти после процедуры превращения простого смертного в Нового человека.

– На самом деле, «Великую жертву» приносил не новообращенный, а его родные и близкие. – сказал Гед. – Вот если бы у вас когда-то были дети… они увидели бы вас помолодевшим и ничего о них не помнящим. Им было бы нелегко признать, что этот насмешливый парень – их бывший заботливый родитель. Или вы когда-то кого-то любили и…

У меня, наверное, вытянулось лицо, потому что Гед разом сменил тему.

– Ренессанс больше не применяют. Новые люди появляются на свет естественным путем.

Эк загнул. Что ты сопляк, понимаешь в «естественном пути». Наверное, еще девочку ни разу не целовал. А туда же.

– Но первое поколение – раньше были эфемерами. Так?

– Не так! – хором выкрикнули оба.

– Вы не понимаете… – сказала Тенар. – Они не были эфемерами. Они были избранными.

– Но избранные жили не дольше эфемеров и старели, как они?

– Нет, они же прошли Ренессанс. Как они могли после этого стареть?

Возразить было нечего. Умеют на Новтере промывать мозги юному поколению. Охоты встречаться с их старшим поколением у меня поубавилось.

Тенар попробовала еще повыспросить подробности моей биографии, в бытность ДО…

Я пожал плечами. А вот Ферда знал о Нате Гариге больше, чем я сам, который им же когда-то был…

– …Невероятное, опаснейшее путешествие, из которого Хозяйка Острова и Нат вернулись живыми и невредимыми. С собой привезли странный трофей – металлический (как будто) ящик… который мог немножко летать. Сам я этого, понятно, не видел, но так говорят. Может – правда, а может – враки.

Оба ребенка чуть не подпрыгнули, разве что вовремя вспомнили про достоинство новтеран. Затараторили наперебой, как две швейные машинки. Ферда поперхнулся с переводом и умолк.

Кажется, они не соглашались друг с другом. Гед уже начал банально на Тенар вопить, потом спохватился, что выглядит несолидно.

Ферда ухватил, наконец, суть.

– Наглецы-эфемеры присвоили Библиотеку – полную копию базы знаний Новтеры. Какой надо было быть идиоткой, чтобы подарить ее эфемерам. Это – Гед.

Тот, кто может понять шпаргалку – уже не дурак, по определению. Хозяйке сто лет сидеть на Библиотеке, как собака на сене? Или двести? Шила в мешке не утаишь. Понятно теперь, откуда у эфемеров Ренессанс. Пусть Нат ответит, сколько еще таких, как он?

– Я знаю только о себе. С этого часа.

– Вряд ли много. – предположил Ферда. – Хозяйка действовала по тому же принципу: удостоила избранных. Тебя она любила. Кого-то ценила. Кого еще из приближенных мы можем вспомнить?

– Пенелопа Картиг – ее наперсница и подруга долгие годы. Потом рассорились. Уже немолодой, Пини скоропостижно скончалась. Доктор Рональд Гаяр – по сути, творец мифа о Хозяйке, тайный соправитель. Великий врач и психолог. Умер в преклонном возрасте. Адмирал Арнольд Сагель…

Я замолчал. Теперь у меня отваливалась челюсть.

– Ферда! Как никто не заметил очевидного?

– Командир! Если сюда вдруг войдет сама безгрешная Мария-дева, что вы подумаете? Что этой девчонке впору в кино святых играть, до того похожа. Но не поверите, что это она и есть.

– Мм-м… да. Но не зря Андрос Гелла носит бороду. Тоже военный стратег, тоже флотоводец. И такой же верзила-богатырь. Он-то знает о себе правду?

– Похоже. И очень давно.

Тенар подала голосок:

– Даже имя то же самое. Буквы переставлены. Arnold Sagel – Andros Gella.

Ферда присвистнул.

– И что с этим делать, командир?

– Пусть Тенар скажет, она аж трясется вся…

– Надо немедленно сказать Марсии! Гелла – кто? Я правильно вижу, что он у вас – главный?

– Надолго ли, но пока босса круче Геллы на нашей планете нет. А Марсия? Мама-командирша? У вас на лайнере матриархат?

– На лайнере… как вы сказали?.. Круче Марсии никого нет.

– И вас ждет от нее изрядная взбучка. Идемте наверх!

Мы поднимались без спешки, хватит с нас рекордов по беготне и панике. Врубить обратно аппаратуру саней, и пусть Тенар доложит обстановочку. Новтеранка Марсия собирается всерьез схватиться с Андросом Геллой, тоже новтеранином, хоть не по рождению, но по крови. А ворон ворону глаз выклевать не должен…

– Ах! – только и сказала Тенар.

Здесь, наверху вовсю светило солнце, уже клонящееся к закату. Было тепло. Никакие посторонние предметы, ни большие, ни малые, не оскверняли девственно-чистых голубых небес. «Лайнер» Новтеры исчез без следа.

– Вас должны были искать, – сказал я Геду. – Не понимаю.

Он упрямо сжал губы.

– Контрольный срок вышел.

– Я об этом и говорю. По его истечении высылается спасательная группа.

– Нет. Мы не вернулись в срок. Мы не справились. Если умрем – наша вина.

– Ты хочешь сказать, что вас, сопляков, хладнокровно бросили в чужом краю? Потому что вы не уложились в чей-то график? Походя обрекли на смерть?!

– Смерть – лучшее что есть в жизни. Она – источник перемен. Она, как река, уносит старое, чтобы открыть дорогу новому.

Пацан выложил сие кредо так решительно и твердо, что я не посмел возразить. Тенар, похоже, была полностью с ним согласна. Про себя я в сердцах выругался. Далеко же уедут на Новтере с такими принципами…

Я с силой свел сжатые в кулаки руки. Новтера… Вторжение началось не вчера и не десять лет назад. А почти семьдесят… Когда у владыки Острова Ваги Картига появилась новая наложница – деревенская простушка Наоми Вартан. Странная была девушка.

Без родных и близких. Не умеющая (или не желающая) внятно объяснить, где жила и чем занималась до своего появления на Острове. Говорящая на невразумительном наречие. Позже, получив в руки непререкаемую власть, она сделала Tongo средством хранения и передачи технических знаний. «Универсальный язык науки» – так это называлось.

Годы шли. Она меняла имена и обличья – не все же время играть дряхлеющую с годами Хозяйку.

Последние кусочки мозаики соединились воедино. Очередная смена масок… И появление в фильме, якобы осуждавшем, а на деле прославлявшем Хозяйку. Нина Вандерхузе не случайно сыграла знаковую роль. Не случайно оказалась настолько похожей на молодую Хозяйку на портрете кисти знаменитого художника. «Известный Видеомастер подобрал подходящую актриску из своей обоймы…» Это актриса подобрала дурака, чтобы он реализовал ее планы. Это Хозяйка, смеясь в душе, сыграла в знаменитом фильме саму себя.

И безвестный тогда Андрей Гелла, тип нелюдимый и молчаливый, тоже вошел в число избранных дурачков. Она заставила его пережить как фарс, как театральную сцену то, что когда-то было трагедией. Для него… и для нее.

Судя по всему, ныне он знает (или догадывается), кем был; но не помнит прежнюю жизнь. Так же, как я. А она-то… Зачем ей понадобилось играть с невозвратным прошлым? С Андреем. Со мной.

Желание его вернуть.

Нет. Она не смеялась втайне ни над кем. Совсем наоборот. Но слез ее не видел никто. Храня бесстрашное одиночество духа, шла она по избранному однажды пути. И предусмотрительно подарила Миру язык общения с ее народом…

– Командору Марсии, Наблюдатель-9. Они зашевелились, Марсия! Западное побережье, вблизи экватора. Даю картинку и координаты. Детекторы показывают концентрацию энергии, характерную для ядерных зарядов. Носители – примитивные ракеты, держи фотостат.

– Приняла. Отличное качество, молодец. У эфемеров – характерная паническая реакция, не так?

– Один в один. Дадим им пукнуть? Пять штук, сшибем на старте.

– Фу! Заразы нам не хватало. Посмотри вниз, какой ухоженный пейзажик. Всё испортить на сотни лиг окрест?

– Тогда распылим в верхней точке…

– Ага, и урановые боеголовки тоже. Урановая пыль рано или поздно осядет в атмосфере. Не надо гадить в нашем будущем доме.

– Виноват, Марсия. Не подумал. Кстати, на восточном краю, северней экватора кущи совсем райские. … Горячий воздух с юга, переваливая через горы, охлаждается и насыщается влагой… Оттого тамошние земли – такие цветущие.

– Видела. В наших руках драгоценная жемчужина. Сбережем ее…

– Энергетикам, Командор Марсия. Готовы?

– Готовы, Марсия.

– Начали! Да опустится тьма!

Ракетная база на территории оккупированного протектората Тир.

– Пять шахт – минутная готовность.

– Вас понял… минутная.

– Полста девять… полста восемь… полста семь…

– …Как просто оказалось освоить тирские безделушки, а?

– Разговорчики отставить!..

– Сорок пять… сорок шесть…

– …

– Отказ электропитания шахты два!

– …

– Отказ питания шахт четыре и один! Отка…

– Что за… Отвечайте! Вы меня слышите?..

Бесполезно кричать в микрофон. Радиосвязь мертва. Вслед за этим в бункере управления осветительные лампы начинают медленно тускнеть. В сгустившейся темноте они тлеют на потолке большими красными угольями… И гаснут совсем.

Остров. Вагнок. Аэропорт. С появлением в небе Мира летающего города новтеран, объем авиаперевозок снизился в десять раз. Мало кому хотелось подниматься в небо, где хозяйничает Скайтаун и его вездесущие мобили. Однако по сей день с их стороны не отмечалось угрожающих действий по отношению к авиации Мира, как военной, так и гражданской.

Вечерело. Сумерки наступали быстро, тьма падала на землю и в зале ожидания зажглись плафоны под потолком. Астер, Полина и Анита намеревались отбыть в Майю ночным рейсом. Через час объявят посадку. Анита достала записную книжку с привязанным к ней крохотным карандашиком, раскрыла… Огни в зале внезапно погасли.

– Что за черт! Посветите мне, Астер!

Астер щелкнул выключателем карманного фонарика.

– Батарейка сдохла, прошу прощенья…

Анита хмыкнула.

– Вот, берите мой.

– Спасибо. Тоже не работает.

Полину била нервная дрожь.

– Что это? Огни гаснут во всем городе…

В сумраке зала ожидания раздался голос:

– Сограждане! Администрация приносит извинения… По техническим причинам…

Судя по всему, человек говорил через жестяной рупор.

Поодаль мелькнул огонек зажигалки, потом еще один и еще… Где-то чиркнули спичкой и зажгли самодельный факел из свернутой жгутом газеты.

– Спасибо Новтере, что спички нам оставили… – сказал Астер. – Представляю, какой бардак начинается в городе. Нет электричества – встали насосы – с водопроводом нелады…

– В Майю не добраться. Ни сегодня, ни завтра. – мрачно резюмировала Анита. – Давайте вернемся в «Дом Арды» – это ближе всего пешком. Быстрее, пока на улицах спокойно.

Темная улица запружена стоящими авто. Время от времени слышен звук стартера – то один, то другой водитель пытается стронуться с места. Напрасные старания. Искры нет. Оставившие надежду выбираются из обездвиженных авто. Не слышно привычных звуков автомобильного радио. Лишь приглушенный говор подавленных, сбитых с толку людей.

Навстречу идет уличный патруль. В руках у солдат деревянные, чадящие соляркой факелы…

Остров. Контрольно-пропускной пункт на берегу Рубикона.

– Мы хотели сесть на паром в Мету, – сказал Астер офицеру, задержавшему их. – Разве это запрещено?

– Со вчерашнего дня – да. – ответил тот.

И покосился на Полину, которая, нахохлившись, держала руки в карманах плаща. Даже для ночного времени было необычно прохладно. Сквозь прорехи в облаках временами выглядывала Обо. Тогда на морской глади возникала золотистая лунная дорожка.

– Моя подруга безоружна. У нее болит рука и она не хочет ее еще застудить, – объяснила Анита.

Она с трудом держала себя в руках. Сутки потрачены, чтобы добраться сюда из Вагнока. Нанятый ею за бешеные деньги грузовичок с дизельным мотором доставил их к Рубикону – самой узкой части Пролива, отделявшего Остров от материка. После чего хозяин ставшего вдруг драгоценным транспортного средства покинул их, отправившись дальше зашибать длинную деньгу. Кто бы мог подумать, что всемирное несчастье принесет ему хорошие барыши?

Ведь дизель не нуждается в электрической искре для воспламенения горючей смеси. Оное происходит от ее сжатия в цилиндрах. Покрути заводную ручку, и все дела. Ежели у тебя хватит сил. А коли не хватит, на то есть маховик. Его раскручивать нетрудно, но очень долго. Зато потом: клац, хряп… и крутящий момент уходит на вал мотора.

И вот, они втроем, мрачной ночью препираются с вояками. Вместо того, чтобы найти хоть завалящий паром, хоть рыбацкую лодку и преодолеть оставшийся пустяк – сорок километров морской глади до большого Мира. Тьфу, черт! И откуда здесь толпы мундироносцев? И что за непрерывный гул стоит в воздухе? Шум моторов и лязганье гусениц?

Подошел еще один офицер. Плотный, невысокий, седой.

– Здравствуй, Анита! Когда-то ты обмолвилась, что мы с тобой больше не встретимся…

Полина вынула руки из карманов. Астер весь подобрался. А Анита растерянно спросила:

– Одиссей… Что ты здесь делаешь? И… что происходит?

Команданте Йерк мягко сказал:

– Идемте со мной. Здесь недалеко.

В сопровождении нескольких младших чинов он провел их к самому берегу.

– Боже мой! – воскликнула Полина.

Анита с усилием усмехнулась, но в ее голосе читалась нешуточная тревога.

– Это – безумие, Одиссей! Ты поведешь армию сам?!

– Да, скоро. Моя машина – в середине колонны.

Танки шли один за другим. Люки на башнях открыты. На броне разместились пехотинцы. На каждой машине спереди и сзади установлены флуоресцентные фонари, их света хватит до утра.

– …Держать дистанцию! Держать…

Бронированная колонна тянулась вдаль насколько хватало взгляда. Две параллельных, идеально ровных линии синих флуоресцентных огней сходились воедино в бесконечной ночной дали. И танки шли безостановочно, не меняя скорости, между этими путеводными нитями. Экипажи знали: у кого заглохнет двигатель, следующая за ними машина столкнет их в воду.

Понтонный мост длиной в сорок километров.

– Ты сошел с ума, Одиссей… – повторила Анита.

– Есть маленько. Но, посмотри: авиация Геллы прикована к земле. Не работает радио и видеосвязь. Ах, в небесах новтеране? Да пусть их! Смотри на них как на стихийное бедствие, странный природный казус, случившийся к нашей выгоде. Самое время нанести удар!

– Думаешь, Гелла не в курсе, что дизельные моторы «не убиваются» воздействием Скайтауна? Он встретит тебя во всеоружии…

– Видно будет – посмотрим. Разреши поцеловать тебя, Анита. Вам троим я поручаю Остров. Возвращайтесь в Вагнок.

– Удачи тебе, Одиссей, – прошептала Анита.

Он взобрался на броню подошедшего танка, присоединившись к уже находившимся там солдатам; прощально махнул рукой.

Анита чуть не плакала.

– Вот теперь я точно его больше не увижу. Проклятый дурень…

Астер сдержанно заметил:

– Надеюсь, наш общий друг настолько большой дурак, что неприятель никогда не угадает его намерений.

Эгваль. Подземный командный пункт адмирала Геллы.

– Даю два часа на восстановление связи со всеми подразделениями! – тон Андрея говорил о крайнем градусе бешенства, им овладевшем.

Половина индикаторов на пульте была мертва. Половина остальных тревожно мигала, говоря о неустойчивом сигнале. Остальные горели ровно.

Быстрый опрос командиров частей, с которыми у Андрея оставалась связь, показал, что радиоканалы блокированы полностью, а кабельная связь где работает, где нет. Отказали так же электрогенераторы, расположенные на поверхности. Или скрытые под землей на глубине менее пяти метров. Еще докладывали о «нетающем снеге», покрывшем крупнейшие автомагистрали страны. Он был невероятно скользким, человек не мог сохранить на нем равновесие и секунды. Гражданские авто и военная техника, само собой, безнадежно буксовали. Если не хуже. Неосторожно выехавший на трассу бронеход, промчался с заглушенным двигателем и включенными тормозами, метров триста, пока на повороте не вылетел в кювет. Полное отсутствие трения. Сообщали о ряде крупных автокатастроф.

Самое смешное, (если в такой ситуации у кого-то осталось желание смеяться), формально к Скайтауну претензий нет. Перед непроходимыми участками в воздухе горели огромными красными буквами предупреждающие надписи: СТОЙ! ОПАСНО! ДВИЖЕНИЕ ЗАПРЕЩЕНО!

Андрей зло усмехнулся. Его танкам не нужна электроэнергия и асфальтированные шоссе. Не будет радиосвязи, ну и пусть. Перебьемся. Есть другие средства. Он дал задание проверить, как реагирует «горячий снег» на струю воды из брандспойта.

Смывается сильным напором? Прекрасно. Не так уж он страшен. Танки войдут в предместья Майи – исключительно для демонстрации силы. «Союз делового сотрудничества» недавно объявил об отказе в поддержке адмирала Геллы и прекращении финансирования Министерства обороны до отстранения диктатора от власти.

Андрею необходимо найти быстрый ответ. А его возможности ограничены. Здесь, в глубине подземелья, генераторы работают нормально. Есть внутренняя связь, водоснабжение. Пока он сидит, как крот в норе, у него есть связь хотя бы с частью армейских подразделений. А выкажи нос на поверхность – и Андрос Гелла станет беспомощен. Коммуникатор не будет работать. Телефоны тоже. На дорогое не проголосуешь – автомобили обездвижели. Можно съездить куда-нибудь на танке, но величия тебе это не прибавит.

В старину полководец ехал на стиксе впереди войска. Умение держаться на сильном, гибком звере и бравый вид были залогами авторитета. Тебя слушали, тебя уважали. А ныне ты вождь, покуда есть видеосвязь и подчиненные зрят, что при отдаче приказов у тебя не трясутся губы и не дрожат руки.

Эгваль. Майя. Центральный офис Банка Эгваль. Эрман Ферг – Председатель Правления Банка Эгваль вел утреннюю планерку. Худощавый брюнет с короткой бородкой и аккуратными усиками; с тщательно уложенной напомаженной шевелюрой, обаятельными манерами и временами мелькавшей на губах мечтательной улыбкой, он походил на активного гея в поисках партнера. Да так оно и было. Две трети его заместителей разделяли любовные пристрастия шефа. Смельчаки шутили, что может поэтому многое в Банке делается через жопу.

– …До особого распоряжения, с сегодняшнего числа прекратить операции с клиентами, представляющими Министерство обороны. Объявить о назначении премии в миллион реалов каждому офицеру, после того, как… гм-м… диктатор Гелла оставит свой пост.

Заместители Председателя и начальники управлений заулыбались. Каждый командир отныне возжелает скорейшего ухода адмирала Геллы. А один миллион – сущая мелочь. Треть месячной зарплаты самого Ферга. Один раз можно и раскошелится… на доброе дело.

– В связи с повышенными расходами квартальная премия высшего руководства Банка урезается наполовину. Эрман сочувственно улыбнулся подчиненным. – Как? Переживем?

Ему согласно закивали. В среднем на высшую руководящую банковскую душу, а это всего два десятка квалифицированных управленцев, придется семьдесят миллионов. Маловато, но жить можно. Год Банк закончит в большом плюсе. Раздутые штаты Банка за последние два года сократились наполовину. В результате удалось повысить зарплату кассиров до десяти тысяч реалов. Что воодушевило рядовой состав Банка и подвигло к новым успехам в выполнении Миссии Банка. Каковая заключалась в постоянном достижении новых успехов.

– Фактически, власти у Геллы уже нет. Всем руководит Городской совет. Связь организована через курьеров и… Есть такой прибор – гелиограф. Отраженный зеркалом солнечный луч используется для передачи сигнала. Один наш молодой сотрудник вспомнил об этом и выступил с инициативой. Я предложил Горсовету воспользоваться этим новым… хорошо забытым способом связи.

Традиционным назидательным рассказом об инициативных работниках Ферг закончил планерку. Никто еще не успел разойтись, как ему сообщили о посетителе. Благожелательно, хотя немного раздраженно махнул рукой.

– Пусть войдет. Но что за спешка, конец света, что ли?

Высокая резная дверь кабинета отворилась. Эрман Ферг радушно улыбнулся, всем своим видом являя пример для подчиненных. Пусть смотрят и учатся. Цель Банка – удовлетворение Клиентов.

– Проходите, присаживайтесь. Изложите вашу проблему, постараемся помочь.

Вошедший, скромно одетый человек лет тридцати, садится не стал. Остановившись около входной двери, сказал:

– Информирую вас о декрете правительства Эйкумены, возглавляемого адмиралом Геллой. Суммы вкладов свыше миллиона реалов – национализированы и поступают в распоряжение правительства. Этим же декретом вы уволены, господин Ферг.

Эрман Ферг посуровел лицом.

– Никакого «правительства адмирала Геллы» я не знаю. И никто здесь не знает. Соответственно, никаких документов от этого «правительства» принято к исполнению быть не может. Будьте добры, выйдите вон.

– Юрисдикция Горсовета – исключительно столица. И он так же подчиняется руководству страны, – возразил неизвестный.

Ферг тонко улыбнулся.

– Заблуждаетесь. Майя – и есть страна. На девяносто процентов. Финансовый вклад остальных территорий – пренебрежимо мал. А так называемый «адмирал» скрывается где-то за пределами Майи.

Обратился к двум заместителям, людям молодым и физически сильным:

– Покажите дорогу… заблудившемуся гражданину…

Никто из двоих крепышей не успел встать с места. Неизвестный с показной медлительность, а на деле очень быстро, вынул из кармана пиджака пистолет и выстрелил Фергу в лоб. Удар пули отбросил его тело в кресле назад; на высокой спинке кресла образовалось большое красное пятно.

Неизвестный неторопливо спрятал оружие.

– Любой, не подчинившийся, так же будет уволен, – пояснил онемевшим руководителям Банка. – И не надо кричать, звать охрану… речь к вам вернется через восемь часов.

Эгваль. Подземный командный пункт адмирала Геллы. Очень хороший человек возник на экране монитора, как появляются черти из табакерки. Внезапно. И так же кривлялся. Глюки видеосвязи, даже защищенный канал не полностью спасал от электромагнитного оружия новтеран.

– Безобразие… Как посмели… разрушаете банковскую систему…

Он еще долго нес ахинею, пока Андрей не уяснил, что именно вывело очень хорошего человека из равновесия.

– Успокойтесь. – сказал ему. – А то у меня с монитора ваша слюна капает.

– Вы за это ответите! – заорал тот и мгновенно заткнулся под взглядом Андрея.

Несколько часов назад в газетах появился декрет правительства Эйкумены, якобы подписанный Андросом Геллой. «Об упорядочении банковской системы». И урезавший все большие вклады до суммы в один миллион. Отказавшийся подчиниться нелепому распоряжению Председатель Банка Эгваль, досточтимый Эрман Ферг подло застрелен на рабочем месте, в присутствии коллег.

Андрею удалось сохранить невозмутимый вид.

– А что вам не нравится? Замену покойнику я назначу прямо сейчас. Виктор Энрон.

– Это же – директор ОСС!

– Да вы не волнуйтесь. Это временно. Он проследит, чтобы банкирам спокойно работалось.

– Вы нам за это заплатите! – прошипел очень хороший человек и прервал связь.

А Андрей лихорадочно размышлял над ситуацией. У него неожиданно появился влиятельный союзник? Или же кто-то начал свою игру?

Эгваль. Майя. Армия подавляла попытки ночных грабежей. Мародеров кончали на месте, но даже такая суровая мера не делала ночи в большом городе спокойными. Солдатам платили наличными, скоро выяснилось, что эти деньги больше негде потратить. Кроме как в питейных и увеселительных заведениях. Гелла распорядился их закрыть, но проконтролировать исполнение приказа не мог.

Радио и видеосвязь днем заменяли гелиографы; несложные в устройстве приборы изготавливали в нарастающем количестве. Рабочим на предприятиях так же платили приятно шуршащими бумажками. Что толку от личной карточки и записанных в ней на магнитной полоске круглых сумм? Считывающие аппараты не работают. ЦОД – Центр обработки данных в Майе – остановлен. Банковская деятельность свелась к приему и выдаче живых денег, которых очень скоро стало не хватать.

Из Суора доходили слухи, что тамошний правитель, генерал-предатель Корман ввел в Суоре собственную валюту. Реалы тоже принимали, но обменный курс постоянно рос. За один «кормановский алтын» давали уже 125 реалов.

Без электричества в городе перестал работать водопровод. Предприимчивые люди брали воду из Маяривы, фильтровали, разливали по флягам и продавали жаждущим. Пустую флягу можно было сдать при покупке новой, тогда вам полагалась скидка. Газеты писали о высокой приспособляемости современной экономики. «Увидите: рынок все расставит по своим местам!»

Не работала и канализация. Рядом с многоэтажками, во дворах множились деревенского вида сортиры. В хозяйственных магазинах хорошо шли ночные горшки и дезинфицирующие средства. Массовое бегство жителей, подобное случившемуся десять лет назад, было невозможным. На своих двоих далеко не уйдешь. Это при Ариэле Солтиге можно было сесть на авто и рвать когти куда подальше. В то время столицу окружали выросшие как грибы кемпинги. Населению тогда помогала и армия, более многочисленная и наполовину состоявшая из выходцев из Суора. Жителям многолюдной восточной провинции, в ту последнюю войну с Островом, было назначено играть роль пушечного мяса. Бедные, неграмотные, оттого послушные люди. Когда победные дни вдруг сменились днями ужаса и шока от атаки «Парящего орла», суорцы очень помогли мирным гражданам Майи. Хорошо организованные, дисциплинированные, спокойные по натуре. Сейчас Эгваль с ними воевала. Адмирал Гелла сказал: «Я никогда не уйду из Суора. Это значит – потерять все, с таким трудом завоеванное…»

По вечерам в домах мистическим образом начинали работать обесточенные аппараты видео. Изображение было необычно мягких оттенков и, даже на старых черно-белых аппаратах, цветным.

На экранах возникали прелестные природные пейзажи, но никогда ни одного человеческого (или нечеловеческого) лица. За кадром звучал голос, о котором нельзя было сказать, принадлежит ли он мужчине, женщине или синтезирован искусственно.

Командор Марсия, о которой/котором тоже нельзя было сказать: мужчина это, женщина или компьютерная программа, обращалась к эфемерам. С одним и тем же, по разному сформулированным предложением. Неприятности закончатся через три месяца, если люди уничтожат своих руководителей. От них один вред, убеждала Марсия. В эфемерских сообществах правят не самые умные и благородные. Напротив, обделенные интеллектом. Что компенсируется повышенной агрессивностью этих субъектов и отсутствием в их уродливых мозгах центров рефлексии и самоконтроля.

«Что делает ваш верховный руководитель Гелла? Он тратит энергию, материальные средства и жизни подчиненных ему людей для того, чтобы убивать других людей. Он оправдывает это необходимостью сохранения государства, дабы не настала анархия и во сто крат худшая резня. Он, таким образом, признает дикость и животную сущность своего народа…

Если это не так, то вы обойдетесь без безумца Геллы, и наладите свою жизнь сами, с нашей бескорыстной помощью. А если вы недостаточно развиты и еще не вышли из животного состояния… то мы усмирим вас без пролития крови. Обеспечим вам благополучное и сытое существование. В обоих случаях вы только выиграете…»

– Сколько мы продержимся? – спросил Андрей директора ОСС Вика Энрона.

Тот, по обыкновению, долго нудел, обсасывая вероятные, маловероятные и невероятные варианты.

– Если уничтожить хотя бы две трети мобилей Скайтауна…

– Сбили только один. На этом – всё, авиации, считай, нет. Ты же понимаешь, что без тока турбореактивный двигатель не запустишь.

Вик уныло вздыхал. Хоть тресни, а в любом двигателе, более совершенном, чем паровая машина или дизель, всё в конечном счете упирается в электростартер и электрическую искру. И что ты будешь делать, когда ни генераторы, ни батареи тока не дают?

Точнее, ток есть, но его как бы нет и куда всё девается, непонятно. С начала энергоблокады наблюдатели отмечают, что изменился внешний вид Скайтауна. Это заметно на снимках, сделанных в поляризованном свете. Эффект со временем усиливается и скоро станет доступен невооруженному взгляду.

А на вопрос адмирала ответ такой: от трех недель до полугода.

– Спасибо, – сказал Андрей. – До встречи.

Скучная физиономия Вика с протяжным вздохом исчезла с экрана. Андрей задумался. Вик сам сделал прогноз, что Скайтаун исчерпал запасы горючего или что там у него взамен. Он вынужден будет отправиться восвояси. Или…

Дождется «корабля-заправщика».

Вечер неслышно пришел в Майю дуновением теплого ветра, шорохом обрывков газет на асфальте и отдаленным звоном разбитых витрин. Небо в южной части небосклона мерцало странным фиолетовым заревом. Оно выглядело неоднородным – словно тусклые протуберанцы тянули свои извивающиеся руки из-за горизонта. Их становилось больше, они наливались силой; на мостовую легли бледные тени. Чем темнее становилась ночь, тем ярче пылало в ней лиловое зарево. Скоро половина небосвода покрылась чем-то вроде светящейся паутины, сотворенной неким сумасшедшим пауком. А потом и сам паук вполз на небо…

Вокруг Скайтауна дрожал синий огонь, вдали от него переходивший в путаницу полупрозрачных жгутиков и щупалец – безумное полярное сияние. Мало кто видел полярное сияние в Арктиде, но кто видел, тот говорил, что нынешнее, порожденное Скайтауном, превосходит его многократно. Когда небесный город достиг зенита, пылающая круговерть заполонила весь небосвод. Огонь не давал тепла, не слепил глаз. Он никому не причинил вреда. Кроме поразивших людей тоски и апатии.

На следующий день городское правительство Майи пало и власть в столице целиком перешла в руки военных.

Стало также известно, что Остров непонятным образом смог перебросить в провинцию Мета около шестисот танков и четыре тысячи солдат. Негусто, по сравнению с военной мощью Эгваль. Но отчего так веет ужасом от скупых типографских строк?