Первый шаг Некроманта. Том 3

Глава 2 Знакомство с Ложей

— Кто бы вы ни были — перегибаете палку, — предупредил я незнакомого некроманта. — Я уже Отчуждённый, и мне не нужна Сопричастность.

— Но это же для вашего блага, — удивился интеллигент. — Вас жестоко обманули. Всё, что я хочу — это спасти вас от ненужных страданий. Соглашайтесь, пока не поздно.

— С кем имею честь? — напомнил я ему, что мы до сих пор незнакомы.

— Якоб Пильняк, — едва заметно поклонился он, — глава этого филиала, а про вас я в курсе, можете не представляться, — улыбнулся мужчина, на вид ему было лет тридцать пять, ухоженный, одет по светской моде: брюки, белая рубашка, жилетка, часы на цепочке и дорогие запонки в форме запахнувшейся в крылья бабочки.

— Тогда я не понимаю вашего упорства в моём задержании, — я прошёлся по комнате, занимая удобную позицию, чтобы охватить в поле зрения всех присутствующих. Теней тут предостаточно — если что, устрою локальный огненный ад в замкнутом пространстве и нырну в потусторонний мир.

— Артём Борисович, я вам не враг, но и вы меня поймите — к нам в Ложу приходит незарегистрированный некромант, к тому же Отчуждённый, и приносит целую гору пальцев, — оправдывался он, посматривая на часы. — Мы за ними бегаем по лесам месяцами, а вы хотите сказать, что на раз-два убили четырнадцать отступников?

Меня так и подмывало раскрыть, что их было больше, просто я сглупил и впитал гемом много тел до того, как узнал о вознаграждении.

— Моё дело — принести пальцы, а как я это сделаю — уже не ваши проблемы.

— О каждом истреблении отступников вы должны были докладывать командиру отряда, Артём Борисович, а он, в свою очередь, осведомляет нас. Вы нарушили правила. В последний раз предлагаю — пройдите…

— Нет, — перебил я его и достал из нагрудного кармана рунический нож, — эту дрянь я проходить не буду.

— Как ты смеешь так поносить наш обряд? Ты поплатишься жизнью за такое неуважение! — встрепенулся один из «просветителей», что недавно инициировал второй шаг.

— Я уже убивал некромантов, — поигрывая медным ножом, сказал я и расплылся в усмешке. — Если хочешь — нападай.

— Михаил, остынь, — Якоб подал сигнал подчинённому не мельтешить, и тот послушался, убирая руки с соломенной фигурки на поясе. — Это у вас рунический нож? — вдруг заинтересованно спросил он меня.

— Он самый, — коротко ответил я.

Пильняк встал в позу мыслителя и потёр подбородок. Видно, что случившееся для него пошло не по плану. Проблемы с Тайной Канцелярией никому не нужны. Потому он жестом приказал, чтобы все вышли и выпроводили новоиспечённую Двойку. После минутной возни некроманты покинули помещение и дверь закрылась.

— Опустите оружие, Артём, я хочу с вами поговорить начистоту. Расскажите мне, кто провёл обряд Отчуждения? Поймите, я обязан провести проверку — с меня спросят. Сопричастность вы проходить не хотите, ладно — опустим этот вопрос. Я не настаиваю, но по закону мы вправе задержать вас до конца расследования. У меня нет желания бросать вас за решётку, просто скажите имя.

— Какая разница? — пожал я плечами. — Он давно мёртв, я его убил. Так что всё — можете доложить: предатель уничтожен окончательно и бесповоротно.

— Шутить изволите, хм, — нахмурился Якоб. — Ну а всё же?

— Евгений Нестеров, — солгал я ему, но не наугад — это имя услужливая память подкинула неспроста. С мёртвых отступников Терех принёс мне ворох документов, и я успел их бегло пробежать взглядом. — Его палец в той куче, что я принёс. Можете сверить — он срублен уже с мёртвого тела.

Распинаться перед этим франтом и выдавать свои источники я не собирался. С него станется и вранья. Терех мне пока нужен живым. Так что я без зазрения совести смотрел ему в глаза и ждал, как же он поступит. Строит из себя само благоразумие, видали таких и не раз. Мягко стелет.

— Я удовлетворил ваше любопытство? — напомнил я ему о своëм существовании, а то пауза затянулась.

— А? Да, да, Артëм Борисович, — выйдя из задумчивости, ответил он, а затем в дверь постучались. — Войдите.

В комнату проскользнул тот самый первый некромант, что встретил меня на выходе из кассы. Он что-то прошептал на ухо своему начальнику и, стрельнув на меня недовольным взглядом, удалился.

— Что ж, не смею задерживать, — разочарованно вздохнул Якоб, — информация о вас подтвердилась.

Я положил нож в нагрудный карман и вышел вместе с главой филиала наверх. Он проводил меня до самых дверей и перед выходом попросил пройти тест его ауроскопа. Я не стал отказывать.

— Три процентиля, хм. Не советую идти дальше первого шага. Дело, конечно, ваше, но так вы не покинете мир в столь раннем возрасте.

— С этим я как-нибудь сам разберусь.

Мы пожали друг другу руки.

— А знаете, что? Приходите ко мне завтра на бал в Вологде, Артëм Борисович. Можете привести с собой даму или кого захотите. Будет весь местный бомонд, фуршет, танцы — с радостью приму вас. Считайте это попыткой скрасить неудавшееся знакомство.

— Принимаю ваше предложение, Якоб…

— Стефанович, — подсказал он и объяснил, как добраться до нужного места.

Когда я отделался от него, то вздохнул с облегчением, потому что этот Пильняк то ещë земноводное. Холодное, липкое, смотрит, практически не мигая. Но самое раздражающее, когда не понимаешь, что от тебя хотят.

Некромант явно был богат и со связями везде, где только можно.

«Видит бог, ему от меня что-то нужно». Я задумчиво побрëл обратно в дом Гольдштейнов. Ривка доделывала свою двадцадку, а Ицхак с Семёном суетились над ужином. Ещё с порога в ноздри залетел вкусный запах булькающего на плите борща.

Девушка делала успехи в зачаровании, и после чёрной полосы у неё намечался дикий прогресс — совсем недавно она смастерила шикарный меч на тридцать процентилей воды. В ней горел этот азарт артефактора, когда каждый раз хочется взять величину повыше.

Ривка накопила на нужные дорогие ингредиенты и сделала попытку, потратив порядка двенадцати часов на весь процесс. Ей помогали Ицхак и Семён, по-очереди сменяя друг друга, чтобы не уставать.

Меня попросили не вмешиваться во время любых её работ, потому что цитирую: «Я сбиваюсь, когда ты подходишь». Это меня, конечно, улыбнуло, но было немного обидно.

Водный меч быстро нашёл своего покупателя, и владелица лавки обогатилась на двадцать тысяч рублей. Их она собиралась пустить на закупку болванок, небольшой косметический ремонт самой лавки и часть отложить на чёрный день.

— Что-то ты долго, — поприветствовал меня Ваня, развалившийся на софе с книжкой.

— Да так, познакомился с местным лидером Ложи, — задумчиво ответил я, плюхаясь в кресло.

Мы были в соседнем помещении от мастерской и кухни.

— Судя по всему, он оказался редкостной дрянью? — поднимая на меня глаза, спросил Ломоносов.

— Да хитрый какой-то тип, не могу понять, что ему надо. Сначала чуть под суд не отдал за… — я оглянулся, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает, — за то самое, ну ты понял — у меня всё вышло.

Ваня отложил книгу в сторону и сел, скрестив пальцы.

— Отлично, надеюсь, прошло без происшествий? — полушёпотом спросил он, нагнувшись поближе.

Вместо ответа я кивнул ему и показал один палец, означавший первый шаг. Ломоносов радостно сжал руку в кулак.

— А что дальше?

— Были проблемы с регистрацией в Ложе, потом нюансы объясню, но после всех препираний позвал завтра на бал в Вологду. Мол, извиниться хочет. Так-то я не пуп земли, чтобы передо мной распинаться, понимаешь?

Ваня кивнул и пару раз обернулся.

— Я тут тоже кое-что узнал, — заговорщицки сказал он, — с этими отступниками не всё так просто, Артём, да и с Брешами какая-то неразбериха творится.

— Поподробней.

— По словам нашего продажного друга Тулинского, часть дворянства спонсирует банды некромантов.

— И зачем? — задал я справедливый вопрос.

— Это чисто моё предположение, но сам посуди — Бреши тоже ресурс. Особенно слабые — вот мы с тобой закрыли уже две, считай небольшим отрядом. Ну, с твоими… новыми друзьями. В общем, усилия не сказать, чтобы значительные, но выгода вполне осязаема. Если хочешь знать моё мнение: кто-то очень не желает зачищать Вологодский участок под ноль.

В словах Вани был резон. Терех мне рассказывал, что существуют сильные банды отступников, объединённые в кланы, и это целая преступная организация. Точнее, их было несколько. Такую ораву сильных некромантов никакие деревеньки не прокормят — обычных людей по сути грабило всякое отребье первого и второго шага. А вот настоящие волкодавы сидели на финансовой игле и высовывались, когда скажут.

С этого ракурса жизнь в Бастионе заиграла совсем другими красками.

— Они их держат как фермы, — сказал я сам себе, — специально мешают закрывать чужим ликвидаторам.

Ломоносов поправил очки и вставил.

— Ты понимаешь, что это замкнутый круг войны? Они здесь добывают ресурсы на алхимию для передовой, чтобы наши ребята получали зелья, а там, скорее всего, тоже мешаются под ногами.

— Чтобы Северная никогда не закрывалась, — закончил я его мысль.

Получался эдакий круговорот военных поставок, который очень выгоден узкой прослойке лиц.

«М-да, как тут всё заброшено», — размышлял я.

— Ладно, есть кое-какие мысли, — хлопнул я по коленям и встал, — но надо сначала выслушать, что предложит этот Пильняк. Будем держать нос по ветру, и заниматься своими делами.

Я его обрадовал, что вскоре у нас появится квалифицированный отряд зачистки. Это вызвало ещё больше удивления у Ломоносова, и он даже как-то по-другому стал на меня смотреть. С большей верой, что ли, в наш совместный проект.

— Перед тем как мы съедим всю эту вкуснятину, у меня есть хорошая новость, — сказал я, когда все расселись перед ужином и глотали слюнки, глядя на горы яств. — Завтра я приглашён на бал в Вологду.

— Ух ты! — вставил Ицхак, — То есть, поздравляю, — встретился он взглядом с Ломоносовым, который недавно объяснял ему важность застольного этикета.

— Это ещё не всё, я хочу там видеть вас всех, в том числе и тебя, Семён, ты пойдёшь как гость, — добавил я, глядя, как расширяются глаза старика.

— Да вы что, барин? Артём Борисович, неудобно так-то… Я же… Где это видано? — растерянно поправлял он скатерть и расставлял вилки с ложками под правильными углами.

— Это не обсуждается, — твёрдо настоял я.

— У меня нет выходного платья, — развела руками девушка.

— Значит, завтра всем купим наряды. Насчёт денег не волнуйтесь — я всё оплачу. Это мой маленький подарок вам всем, а теперь давайте есть, а то эта жареная курочка сведёт меня с ума.

Новость одновременно потрясла всех и воодушевила. Ривка, Ицхак и Семён тут же навскидку набросали, какую одежду лучше всего брать, где будет недорого, но качественно, а потом плавно перешли и к другим мелочам, необходимым в хозяйстве.

Я слушал все эти разговоры и наслаждался тихим вечером в кругу родных мне людей.

«А мог бы сейчас сидеть в камере», — подгорчил мысли внутренний голос.

Вот чтобы жизнь протекала всегда так и никакая мразь не смела совать свой нос в мои дела, придётся побороться. Я не собирался оставаться безучастным, когда вокруг творится чёрт-те что. И тут как бы два выбора: вклиниться в эту преступную систему или полностью всё поменять. Первый вариант сразу исключался, ведь моё кредо: «Живи достойно или умри». Деньги не настолько важны, чтобы продавать за них свою честь и внутренний покой.

Вечер прошёл великолепно, как и, кстати, страстная ночь, но вот пробуждение заявило о себе совсем по-другому. Я подскочил с кровати, хватаясь за грудь. Боль настойчивыми толчками напомнила о нашем договоре со смертью.

— Всё в порядке? — сонно разлепила один глаз Ривка, она выглядела вся растрёпанной, но даже это было в ней милым.

— Да, я на пробежку, не вставай, — пока надевал рубашку и штаны, она снова выключилась.

«Надо попозже попросить Ицхака её растолкать, а то проспит весь поход на рынок». Девушка любила дрыхнуть часов до десяти-одиннадцати дня.

Боль продолжала нарастать, а печать становилась смолянистой. Я вышел на задний двор и уселся на лавочку. Сосредоточился на потоках маны и направил их на излечение проблемной зоны.

Исцеляющие заклинания с Терехом мы ещё не затронули, так что пришлось обходиться тем, что есть, но это помогло. Неприятные ощущения отступили, а я понял одну простую вещь: мне надо растопить сначала весь сгусток и только потом прогрессировать по линии некромантии. Иначе пробуждение каждый раз будет отбирать слишком много внимания.

Некроманты могли сами себя латать, но это отнимало уйму маны. Я просто столкнусь с тупиковой ситуацией, когда на купирование боли будет уходить половина магической энергии, если не вся. А вот через медитации затраты снижались в разы.

«Не может же такого быть, чтобы Сопричастным — всё, а Отчуждённым — ничего?» — подумал я, когда наворачивал круги и приветственно махал проходящим мимо жителям Бастиона.

Про плюсы Терех ничего не знал, ведь им промывали мозги в этой Ложе — никто почему-то не хотел возиться с «паршивой» ветвью некромантии.

Подбегая к порогу дома Гольдштейнов, я увидел, как Ицхак суетится туда-сюда, разгружая подкатившую к лавке телегу. В руках у него были свёртки ткани, обвязанные бечевой.

— Доброе утро, — сказал я ему. — Что это?

— Вот тебе передали, — он сунул мне бумажный пакет, скреплённый сургучом, а сам продолжил разгрузку.

Я потрогал товар, на ощупь — ножи. Возница безразлично смотрел в пустоту и временами сплёвывал. Чуть глубже стояли приоткрытые ящики с книгами — по ходу тоже нам привезли.

На обороте пакета было помечен громовецкий адрес моей семьи. Я вскрыл конверт и увидел там три бумажки — одна с банковской выпиской и печатью, а две других — письма. Одно я сразу спрятал в карман — узнал почерк Софи, а второе развернул и быстро пробежал глазами.

'Уважаемый Артём Борисович,

Пишет вам ваш самый лучший работник, доверенный торговый представитель «Барятинский и Co», а по совместительству стряпчий, личный советник, распорядитель и важнейшее лицо компании Феликс Д’Арманьяк…'

Так, ну с этим всё ясно. Пропустить. Дальше тот распинался, какой он большой молодец, потом пошли жалобы на Елисея, новости и слухи дворянского имения, целый опус про дела владимирской лавки. Если коротко — продажи шли бодро.

'Высылаю вам банковский чек. Как и приказывали, прибыль вкладываю в производство. За двадцать дней вашего отсутствия Елисей смастерил пятьдесят восемь ножей в пять процентилей.

20 шт. проданы во Владимире по цене 1000 ₽ каждый.

Из них доля Елисея — 2000 ₽

Моя доля — 400 ₽

Выплаты Егорке и Шатуну по 5 ₽/день за отведённый срок составили 200 ₽

Закупка болванок в количестве 400 шт. у кузнеца Фёдора обошлась в 8000 ₽ (20 ₽/шт.)

1400 ₽ отложены на непредвиденные расходы.

8000 ₽ положил в банк на ваш счёт, выписку прилагаю.

p.s. Взял на себя смелость отправить вам 200 ножей для зачарования. Через одного купца узнал, что в Вологде они в пять раз дороже. Я не в курсе, как вы там устроились, ваше благородие, и чем занимаетесь, но если товар не нужен — продайте скупщикам по 80 ₽/шт. и выручите ещё 16 000 рублей.

Навсегда преданный ваш слуга, Феликс Д’Арманьяк'

И размашистая роспись с кругляшками и чёрточками.

Я махнул Ицхаку, чтобы продолжал разгрузку, а сам поднялся к себе в кабинет и быстренько набросал для Феликса план развития мастерской.

Я велел ему заполнить прилавки во Владимире до отказа и столько же держать в запасе. Также предупредил, что готовлю ему партию простеньких ножей на тени, барьерную магию и некромантию. Последние две стихии в артефакторике были очень редкими.

Феликс умел молчать и схватывал всё на лету. Потому я не вдавался в подробности, откуда у нас сей товар — делец знал, что его задача продавать. Подобный ассортимент ещё больше завоюет симпатии покупателей в торговом городе, поэтому вторым распоряжением я велел ему нанять охрану из четырёх сильных магов.

«Не скупись на оплату. Двух приставь к книжному дому Софи, пусть работают посменно, а других двух к нам во Владимир». Мне так было спокойней. Заодно и Егорку освобожу под нужды Елисея — тому сейчас, по словам Феликса, не хватало ассистента.

Поставив последнюю точку, я отправился на почту. К сожалению, всё это время у меня голова была забита местными проблемами, потому я совсем забыл про контроль Громовца, но сейчас дела пошли в гору, и я мог выдохнуть.

Помимо всего прочего, велел Феликсу пользоваться друидскими услугами доставки писем через птиц. Сообщение из Громовца в Бастион стоило пятьдесят рублей. Это очень дорого, но важные сведения я должен получать как можно быстрей потому приказал не экономить на этой статье расходов.

Ещё было письмо для Софи, где я предупредил, что задержусь месяца на полтора точно. Бреши сами себя не уничтожат, а я хотел вернуться в Громовец во всей красе, закрыв семейный долг. Ну и отцу коротко написал, что да как.

Всю это корреспонденцию друид упаковал в мелкие квадратики и привязал к лапкам орла. Я попросил лучшую услугу, что была, и в скором времени гордая птица вылетела в ближайшее почтовое отделение, где срочное послание передадут другому орлу, и так по цепочке до самого Громовца.

Выходя обратно на улицу, я натолкнулся на шедшего к нам в дом Бенкендорфа.

— Александр Христофорович? — удивился я. — Вы же сказали, до завтра задержитесь?

— Управились раньше, мне тут доложили про вчерашнюю ситуацию, объясни вкратце, что было.

Мы остановились возле зелёного уголка и присели на лавочку.

— Значит, ты стал некромантом, — резюмировал Христ после короткой беседы и задумался о чём-то своём. — В целом, ты прав, Отчуждение не преследуется по закону, но в Ложу его последователей не принимают.

На удивление он не потребовал с меня подробностей по поводу всей этой темы с некромантией, скорее наоборот, будто поставил сам себе галочку: «Всё идёт по плану». И это мне не очень понравилось. Возникало ощущение, что он знает больше, чем показывает, но его следующие слова оказались ещё интересней.

— Что бы ни предложил этот сукин сын Пильняк, ты согласишься.